Бэкон признает, что есть мистические силы, однако уверят, что все они являются продуктом природных явлений, которые не могут быть плохими или хорошими, они, как природа, нейтральны, пока намерения человека не направят их в одно или другое русло. Только сам человек является мерилом того, где начинается зло и заканчивается добро, только человек своими помыслами, своей оценкой, дает направление явлениям, которые он наблюдает или реализует. Образы и идеи, которые алхимик проецирует на вещество, он считает вычитанными в самой природе, он верит в полную гармонию между человеческой структурой и структурой мироздания. Он считает, что он не проецирует образы, а вывлекает их из реальности. Каждый предмет наделен понятием - некой материальной формой идеи, это понятие воплощает ту действительность, которая зависит только от человека. Идея без материи не существует. А в каждой материи изначально заложена идея гармонии, выражением которой является полное соответствие вещи ее прямому назначению, ее функции, в этом воплощается истинная ее красота. Человек в силах нарушить или восстановить эту гармонию. Идея, по Фоме Аквинскому, существует еще до акта творения. Первичность материи у Бэкона и его современников тесно связана с идеей бога, как субстанции. Бог присутствует во всем материальном мире в форме бытия - проявления бога в материальной форме. Материя - этот то, что объединяет божественное бытие с материальной эссенцией.

Бэкон признавал и то, что отличить магию от науки не так-то просто. Он считал, что, то, что принято называть природной магией, применяемой для благих целей, позволительно и именуется натуральной магией, все остальное же - черная магия, действующая во зло, ее следует осудить и отвергнуть. В «Послании…» Бэкон предостерегает своих читателей от ложных выводов, полученных путем ненадежных доказательств и ложных знаний. Именно ложные авторитеты и поддельная мудрость могут ввести ищущего истину человека в заблуждение и направить его по неверной тропе, уводящей от бога, и ничего не может быть страшнее этого. «Когда неодушевленные предметы насильно перемещают в сумерках, утром или вечером, не ожидаем мы увидеть их в истинном положении, но лишь в обманном, которое диктует изменчивое освещение в это время суток» Epistola fratris Rogerii Baconis, de secretis operibus artis et naturae, et de nullitate magiж. Opera Johannis Dee Londinensis e pluribus exampliaribus castigata… cum notis quibusdam partim ipsius Johannis Dee, partim edentis. Hamburg, 1618. P. 22.. «Истина есть исключительное согласие между разумом, который судит, и реальностью, которая подтверждает это суждение. Ошибка, с другой стороны, есть не что иное, как их несогласие» Gilson E. The Christian Philosophy of St. Thomas Aquinas. N.Y., 1956. P. 231..

Несмотря на то, что Бэкон был человеком своей эпохи, его алхимическая деятельность отличается от его коллег-современников. В трудах Бэкона крайне мала мистическая составляющая, присущая всем философским сочинениям данного периода. Теоретическая база в трудах ученого дополнена вполне конкретными практическими примерами, что совершенно нехарактерно для этого времени. Идея опытного знания проникает в сочинениях Бэкона и в алхимию. Одними из главных условий для успеха в алхимии, помимо знания теории Роджер Бэкон называет опыт, эксперимент, ощущения. Бэкон имел предубеждение против исключительно умозрительных методов. Джон Ди в комментариях к «Посланию…» пишет о том, что проанализировав работы Альберта и сравнив их с работами Бэкона он приходит к выводу, что вряд ли они хотели одного и того же. Различаются не только рецептурные описания, но и сама мотивация в выполнении Великого Делания Epistola fratris Rogerii Baconis, de secretis operibus artis et naturae, et de nullitate magiж. Opera Johannis Dee Londinensis e pluribus exampliaribus castigata… cum notis quibusdam partim ipsius Johannis Dee, partim edentis. Hamburg, 1618. P. 76.. В работах Бэкона содержится множество, зачастую необоснованной, критики других алхимиков, а в одном из своих трудов он писал, что научные исследования его коллег, в том числе и Альберта Великого, который является «известным мудрецом среди христиан», не вызывают у него ничего, кроме печали и раздражения Bacon R. Opus tertium // Fratris Rogeri Baconi Opera quaedam hactenus inйdita. L., 1859. P. XIV.. Он уверял, что современные ему ученые не видят всего потенциала алхимии, отчего незаслуженно пренебрегают ей. Перед их глазами лежит книга мудрости, но они боятся даже взглянуть на нее, так как не знают языка, на котором она написана. Изначально, Бэкон объясняет это тем, что алхимические занятия требуют огромного труда и напряжения, как физического, так и интеллектуального. Теоретические изыскания в алхимии, так же, как и лабораторные труды, требуют огромных познаний и терпения, которых не имеют современные ему ученые, пренебрегающие опытом, как таковым, боящиеся физической работы. «Есть немногие, кто знает, как правильно перегонять, как возгонять и прокаливать, как отделять элементы. Не найдется и трех человек среди латинян, которые отдали себя этой науке настолько, что они имеют такие знания в спекулятивной алхимии, которые не могут быть известны применения их в операциях практической алхимии. Есть только один, кто изучил во всех этих вопросах практическую составляющую; так мало людей знают эти вещи, и он не соизволил общаться с другими людьми, потому что он рассматривает их как ослов и дураков, и шарлатанов, которые позорят философию, алхимию, медицину и богословие» Ibid. P. XLI.. К сожалению, пока что не удалось установить кого именно «только одного» имеет ввиду Бэкон. Некоторые ученые склонны видеть тут фигуру Роберта Гроссетеста, который, несомненно, оказал большое влияние на становление взглядов Бэкона, однако, это предположение не выдерживает критики. Тут же Бэкон критикует медиков, которые в своих изысканиях отказываются от алхимии. «Алхимия позволяет человеку понять различие между лекарствами и их воздействиями на человека. Алхимические знания необходимы для надлежащей подготовки лекарственных препаратов» Bacon R. The «Opus Majus» / Ed. with introduction and analytical table by J.H. Bridges. 3 volumes. L. - Edinburg, 1897-1900. Vol. II, P. 154.. Ученый считает, что если бы адепты алхимии применили бы свои знания по назначению - для исцеления людей, то медицина шагнула бы далеко вперед, а в дальнейшем, люди вообще перестали бы в ней нуждаться.

В более поздних трудах Бэкон оправдывает это уже не страхом перед трудностями алхимической работы, а тем, что для занятий алхимией требуется некая богоизбранность, способность получить божественное озарение. Он пишет, обращаясь к своему читателю: «Если ты обрел понимание слов и предметов, о которых мы написали, ты благословен, более того, ты трижды благословен! Если же ты не понял того, о чем мы говорили, значит, Бог сокрыл от тебя это, поэтому не порицай никого кроме себя. Ибо, если душа твоя обладает исполненным веры умом, тогда Бог, несомненно, откроет тебе истину». «…ибо часто озаряют благодать веры и божественное вдохновение не только в духовных вещах, но и в телесных и в философских науках, как говорит Птолемей в «Стослове»: двояк путь познания вещей, один - через философский опыт, другой, который, по его словам, гораздо лучше, - через божественное вдохновение» «Nam gratia fidei illuminвt multum, et divinae inspirationes, non solum in spiritualibus, sed corporalibus et scientiis philosophiae; secundum quod Ptolemaeus dicit in Centilogio quod duplex est via deveniendi ad notitiam rerum, una per experientiam philosophiae, alia per divinam inspirationem quae longe melior est, ut dicit». (Bacon R. The «Opus Majus» / Ed. with introduction and analytical table by J.H. Bridges. 3 volumes. L.; Edinburg, 1897-1900. Vol. II, P. 169-170).. Вот поэтому, считал Бэкон, в области алхимии работают лишь немногие, и еще меньше таких, кому удается производить опыты, результатом которых является истинная цель адептов науки Гермеса. Этого искусства достоин лишь мудрейший, тот, кому ведомы тайны орла, оленя, змеи и феникса - животных, возвращающих себе молодость при помощи сокровенных свойств природы. Свой алхимический опыт он также видит в эмпирических откровениях. Бэкон пишет о том, что те знания, которые он передает в своих трудах, будут понятны лишь тем, кто достоин их понять, в отличие от древних мудрецов, которые скрывали свои знания ото всех. Возможность озарения истиной не снисходит на всех подряд, а зависит от личных качеств лица, ищущего познание и пути, который он выбрал для познания. Только от человека зависит, сможет ли он развить свои нравственные качества настолько, чтобы стать достойным озарения. В «Золотом трактате» говорится, что получение «лимонной тинктуры» из «красного корня» не может быть достигнуто «ни заботой, ни высвобождением из красноты, ни занятиями», герметический философ должен источать «божественную мудрость», полученной непосредственно через Творца, даруемую свыше, тогда он получит «лимонную тинктуру и никакую другую» Гермес Трисмегист. Золотой трактат. СПб., 2006. С. 303-304..

В отличие от коллег-современников, которые пытались объяснить алхимические явления через «искаженное стекло своего воображения» Bacon R. Opus tertium // Fratris Rogeri Baconi Opera quaedam hactenus inйdita. L., 1859. P. XIV., Бэкон пытался смотреть на внешние реалии и основывать свои умственные заключения на наблюдаемых им фактах. Он настаивает на том, что чтобы постичь алхимические тайны необходимо начать с изучения простых и неодушевленных вещей и по мере их постижения переходить к более сложным, рассматривая, как они все сгенерированы из простых элементов. Невозможно получить знания о сложном, без предварительного понимания простого. Нельзя изучить живое, перед этим не изучив неодушевленное Bacon R. Opus tertium // Fratris Rogeri Baconi Opera quaedam hactenus inйdita. L., 1859. P. XXXIX.. Нельзя изучать человеческую природу не изучив природу вещей. Для Бэкона также очень важна связь алхимии с наукой о растениях и животных, ту, которую позже будут называть спагирией, за исключением человека, который по причине своего благородства попадает под особую науку, называемую медициной. Также Бэкон не порицает использование всего окружающего мира, исключая человека, в своих исследованиях, как духовных, так и экспериментальных.

Знание, по Роджеру Бэкону, является следствием одного из трех видов опыта: бог или сам дает человеку это знание в праопыте, или оно достигается в нашем внутреннем или внешнем опыте. Поэтому знание, исходя от бога, не может противоречить вере, наука, в том числе и алхимия, не может противоречить религии, она помогает познанию бога, помогает в богословии, упорядочивая богословское знание, систематизируя и снабжая богословие своими аргументами. Бэкон полагал, что алхимия может быть полезна для теологии, также и тем, что может разрешить вопрос о чисто физическом объяснении божественного, например, о том, каково было строение тел Адама и Евы до грехопадения. Знание должно укреплять веру. Оно есть средство обращения к богу атеистов и еретиков. Цель познания материального мира через призму алхимического искусства не входила в противоречие с идеями богословия, но, наоборот, помогала ему в постижении смысла Священного Писания, снабжала свидетельствами, показывающими воплощение в творении - природе - качеств Творца. Как и у других алхимиков этого периода, очень многие аллегории в трактатах Бэкона связаны с экзегетикой Священного Писания: например, сравнение двенадцати апостолов с двенадцатью известными ему минералами. Трактаты изобилуют ссылками на цитаты из Библии. Свои предположения ученый пытается подкрепить отсылками к Писанию, авторитет которого для него, как для любого человека его эпохи, непререкаем.

Бэкон делил алхимию на две ветви: спекулятивную (умозрительную) и практическую. Спекулятивная алхимия, удел ученых. Это наука о происхождении четырех элементов (огонь, воздух, вода и земля) из первичной материи и всех остальных веществ из четырех элементов. Это все «неодушевленные вещи и соединения: металлы, соли, камни (в том числе и драгоценные), мраморы, серные производные, лазури, красители, горючие вещества, простейшие жидкости, плюс два типа соков (простые и сложные)» Epistola fratris Rogerii Baconis, de secretis operibus artis et naturae, et de nullitate magiж. Opera Johannis Dee Londinensis e pluribus exampliaribus castigata… cum notis quibusdam partim ipsius Johannis Dee, partim edentis. Hamburg, 1618. P. 79.. Практическая алхимия, удел ремесленников, с другой стороны, применяет эти теоретические идеи для медицинских (очищение лекарств) и повседневных целей (окраска тканей и многое друге, получаемое через обогащение искусственным путем какого-либо вещества Ibid. P. 79.). В этом его полностью поддерживает Джон Ди, указывая на то, что именно труды Бэкона помогли ему четко понять и систематизировать алхимические понятия. Отцом теоретической алхимии он называет Авиценну, практической - Роджера Бэкона. Однако, это не совсем справедливо. В трудах ученого очень четко можно видеть, что обоим граням этой науки он отводить одинаковое значение. Нельзя достигнуть успешного результата Великого Делания пренебрегая одной из составляющих.

За алхимическими идеями Роджера Бэкона кроется важный аспект: науки должны быть теснее связаны с реальным воплощением их достижений, нацелены приносить пользу обществу, людям и церкви. В «Третьем сочинении» Бэкон пишет: «Существует оперативная или практическая алхимия, которая учит человека, как сделать из неблагородных веществ - благородные и многое другое, лучшее и более искусное, нежели созданное природой. И эта наука является более важной, чем все науки, о которых я писал ранее, потому что в своем результате имеет более продуктивное преимущество - не только обеспечить деньгами государство, но и научить искусству продления жизни настолько, насколько может позволить природа» Bacon R. Opus tertium // Fratris Rogeri Baconi Opera quaedam hactenus inйdita. L., 1859. P. IXXX..

С точки зрения духовной составляющей алхимические воззрения Бэкона не предполагают глубокой связи между алхимией и религиозным опытом, по крайней мере, не так явно, как у его современников. Однако спиритическую составляющую алхимии Бэкон выделяет, и признает связь между алхимическим процессом, который проходит при создании Философский Эликсир и сотериологическим путем, который проходит душа человека через христианскую нравственность к вечному спасению. Очень важно, что химические реакции в лаборатории алхимика являются не только следствием соблюдения традиций проведения Делания, но и следствием проявления способностей конкретного адепта к осуществлению определенной фазы процесса. Бэкон в «Большом сочинении» слова «опыт» и «переживание» употребляет в качестве синонимов Бэкон Р. Избранное. М., 2005. С. 336-347.. Идея пути к спасению, движения в духовном плане, ярко выражена в трудах отца Бонавентуры. Само божественное таинство, духовная составляющая алхимической науки неотделимо от лабораторных действий. Бэкон приходит к выводу, что здоровье тела и познание истины невозможны без нравственной чистоты и духовного совершенства. Тут выстраивается вполне логическая схема: для того, чтобы достичь телесного состояния совершенства, которое дает Философский Эликсир, необходимо обрести совершенство духовное в процессе Великого Делания, для чего изначально необходима высокая нравственность и стремление к постижению божественной истины. У Бонавентуры это стремление к божественной истине является самой основой пути к спасению, а сам путь пролегает через познание бога посредством природы или самого человека. Все эти составляющие в системе бэконовской алхимии очень тесно связаны между собой и не терпят исключений. О подобном писал еще Ансельм, говоря, что христианство - это состояние души, и вера очищает душу. В алхимических воззрениях этого периода соотношение эксперимента и переживания обосновывались с помощью натурфилософии Аристотеля.

Алхимические изыскания Бэкона, как истинного адепта этой науки были направлены не на получение философского золота, путем превращения неблагородных металлов в благородные, а в первую очередь на то, чтобы привести человеческий дух и тело в совершенное состояние, которые было у Адама и Евы до грехопадения. Бэкон соглашался, что помощью алхимии можно делать золото, а, следовательно, искать пути для обогащения, однако категорически отрицает слухи о том, что он практикует эту науку исключительно из личной выгоды. Однако оговаривается, что такой опыт возможен, но лишь для увеличения благосостояния государства и церкви. Если они стали бы больше покровительствовать исследованиям ученых, то расходы были бы с лихвой возмещены той пользой, которую церковь и государство получат от развития наук. Алхимия способна открыть неиссякаемый источник богатств, поскольку позволяет получить золото и серебро в любых количествах и самой высокой пробы. Однако, редкий алхимик способен этого добиться, крайне мало адептов владеющих рецептом получения благородных металлов высокой, хотя бы, двадцать четвертой, степени чистоты и труд этот необычайно тяжел. «Опыт» с помощью «Тайны тайных» Аристотеля В XIII в. не сомневались, что авторство «Тайны тайных» принадлежит Аристотелю. На самом деле это сочинение, вероятно, было составлено Юханной ибн эль-Батриком (ум. 815) и переложено на латынь в 1135 г. в Испании (одна версия трактата) и в первой половине XIII в. Филиппом из Триполи (другая версия трактата). может помочь делать золото не только двадцать четвертой степени, но и тридцатой, и сороковой ступени, и даже выше при желании. Философский Эликсир Бэкон также называет «аристотелиевым камнем» Epistola fratris Rogerii Baconis, de secretis operibus artis et naturae, et de nullitate magiж. Opera Johannis Dee Londinensis e pluribus exampliaribus castigata… cum notis quibusdam partim ipsius Johannis Dee, partim edentis. Hamburg, 1618. P. 64..Приписываемую Аристотелю «тайну» изготовления философского эликсира, способного превращать металлы в благородные столь высокой пробы, Бэкон именует «величайшей», так как она обеспечивает благосостояние государства и всех людей вследствие «желанного достатка в золоте» «Ars igitur alkimiae... ad aurum viginti quatuor graduum rarissime invenitur, et cum summa difficultate, et pauci fuerunt semper, qui simul viventes sciverunt hoc secretum alkimiae... Sed Scientia Experimentalis novit per Secretum Secretorum Aristotelis producere aurum non solum viginti quatuor graduum, sed triginta et quadraginta et quantum volumus... et vere est secretum maximum, nam non solum procuraret bonum reipublicae et omnibus desideratum propter Ў auri sufficientiam, sed ... daret prolongationem vitae». (Bacon R. The «Opus Majus» / Ed. with introduction and analytical table by J.H. Bridges. 3 volumes. L.;Edinburg, 1897-1900. Vol. II, P 215)..

В военных целях Бэкон предлагает использовать и достижения алхимии, в первую очередь, греческий огонь и другие воспламеняющие составы, ссылаясь в доказательство их эффективности на пример из «Естественной истории» Плиния Старшего. Ibid, P. 104. «Ведь мальта, которая является родом смолы и есть в большом количестве в этом мире, будучи брошена на вооруженного человека, сжигает его». От этого оружия пострадали римляне во время своих завоевательных походов. Здесь же он упоминает о неких веществах, которые «так поражают слух, что если бы внезапно, ночью и с должным умением они были приведены в действие, то ни город, ни войско не смогли бы выдержать этого Во время взрыва этот содержащий серу состав «издает ужасный звук и производит сильный блеск». Его можно изготовить «многими способами», и «мы знаем на опыте действие этой вещи из той ребяческой забавы, которая есть во многих частях мира, а именно устройства размером с большой палец человека ... столь ужасный звук рождается от взрыва столь малой вещи», что превосходит силой гром, а сияние света мощнее самой яркой молнии (coruscatio)». «Et experimentum hujus rei capimus ex hoc lъdicro puerili, quod fit in multis mundi partibus, scilicet ut instrumento facto ad quantitatem pollicis humani ... tam horribilis sonus nascitur in ruptura tam modicae rei, scilicet modico perga- meni, quod fortis tonitrui setiatur excedere rugitum, et coruscationem maximam sui luminis jubar excedit». (Ibid. P. 218).

Первостепенную задачу алхимии он видит в продлении жизни человека. Цель человеческой жизни для Бэкона, как для любого средневекового человека, является в познании бога и истины. Бэкон, также, как и его современники признавал, что познаваемо практически все, но жизнь человека коротка, и он физически не в состоянии познать за столь короткий промежуток весь божий мир (это отсылка к первичности разума Аристотеля). С помощью медицины и астрологии Бэкон рассчитывал выяснить состав нетленных тел первых людей, а с помощью алхимии вернуть бренное человеческое тело к этому теоморфному состоянию догреховной чистоты, в котором элементарные качества вещества существовали в совершенной гармонии в соответствии с их добродетелью, и таким образом продлить жизнь и благосостояние людей. Bacon R. The «Opus Majus» / Ed. with introduction and analytical table by J.H. Bridges. 3 volumes. L.; Edinburg, 1897-1900. Vol. II, P. 202-215.

Bacon R. Opus tertium // Fratris Rogeri Baconi Opera quaedam hactenus inйdita / Ed. by J.S. Brewer. L., 1859 P 44-47. Адам давал вещам «истинные имена», символизировавшими не просто название, а саму идею их. Отсюда появляется понятие «адамического золота», то есть золота, которое находится в идеальной гармонии, в идеальном соотношении со своей функцией, идеей, заложенной в него Творцом. Именно такое чистое золото мог приготовить алхимик в своей лаборатории. Эти же критерии переносились на человека.

Причиной того, что жизнь человека настолько коротка, Бэкон видит в нарушении изначального сочетания элементов в теле человека, которое началось от Адама, а в его потомках только усугублялось Bacon R. Opus minus // Fratris Rogeri Baconi Opera quaedam hactenus inйdita / Ed. by J.S. Brewer. L., 1859. P. 363-374.. «Мы умрем гораздо раньше, чем мы должны умереть, наша старость приходит раньше и смерть наступает до того времени, которое назначил нам Бог». Bacon R. Opus majus. Opus minus. Opus tertium. Compendium studii philosophiae. Epistola de secretis operibus // MGH SS. Hannoverae, 1888. T. XII. P. 40. В качестве доказательства того, что благодаря алхимии можно приблизить тело к состоянию гармонии элементов, а, следовательно, и значительно существенно отдалить старость и смерть, Бэкон приводит пример известного алхимика и мудреца Артефия, который умер в возрасте 1025 лет, и некоего долгожителя-алхимика, которого он встретил в Германии, и который мог доказать свой возраст письмами от Папы Bacon R. The «Opus Majus» / Ed. with introduction and analytical table by J.H. Bridges. 3 volumes. L.; Edinburg, 1897-1900. Vol. II, P. 208-209, 212-213.

Bacon R. Epistola de secretis operibus artis et naturae et de nullitate magiae // Fratris Rogeri Baconi Opera quaedam hactenus inйdita / Ed. by J.S. Brewer. L., 1859. P. 540-541.

Артефию, или Артезию, приписывается алхимическое сочинение «Liber Secretus». Согласно Бэкону, он - выдающийся алхимик и астролог, автор трактата «De secretis naturae». Никаких достоверных известий об Артефии нет, не исключено, что это легендарный персонаж.. Также, Бэкон ссылается на Библию, сравнивая возраст людей, живших до потопа и после. «Et ideo homines nati post Diluvium non potuerunt tarn diu vivere sicut ante». (Bacon R. Opus minus // Fratris Rogeri Baconi Opera quaedam hactenus inйdita / Ed. by J.S. Brewer. L., 1859. P.373). Итак, можно отдалить наступление старости и смерти на значительный срок. Один из «благородных способов» сделать это - чтобы свою «чудесную и невыразимую пользу и великолепие» использовало «опытное знание», вкупе с возможностями алхимической науки, раскрывая «тайны такого рода». Sed medicina ista dare non potest, nec loquitur; sed magnitudo secreti scien- tiae experimentalis hujusmodi probavit (Bacon R. The «Opus Majus» / Ed. with introduction and analytical table by J.H. Bridges. 3 volumes. L.; Edinburg, 1897-1900. Vol. II, P. 213) Именно алхимия играет решающую роль в приготовлении чудесного эликсира, который продлевает жизнь. С помощью «тайных опытов» Per experientias secretas. можно добиться увеличения срока, отпущенного людям, на многие годы. «Опытное искусство» Ars experimentalis. восполняет недостатки медицины, Ars medicinalis. ведь средства против старости сокрыты не только от врачей, но и от большинства мудрецов. Из книг авторитетных врачей, среди которых Гален и Авиценна, следует, что практическая алхимия «удостоверяет натурфилософию и медицину», ибо эти авторы «учат свои лекарства возгонять, дистиллировать, растворять и воздействовать на них многими другими способами в соответствии с действиями этой науки». Однако, лишь очень немногие «знают, как сделать творения, годные для продления жизни». «Nam auctores docent suas medicinas sublimare, distillare, et resolvere, et multis aliis modis secundum operationes istius scientiae, sicut patet in aliquis salutaribus, et oleis, ei infinitis aliis». (Bacon R. The «Opus Majus» / Ed. with introduction and analytical table by J.H. Bridges. 3 volumes. L.; Edinburg, 1897-1900. Vol. II, P. 216).

В своем трактате «Большое сочинение» Бэкон объясняет Папе, что Философский Камень не только преобразовывает простые металлы в золото, но и преобразовывает человеческое тело «продляя жизнь» Bacon R. The «Opus Majus» / Ed. with introduction and analytical table by J.H. Bridges. 3 volumes. L.; Edinburg, 1897-1900. Vol. VI., однако, применение Камня (материальная часть) - это лишь одна из ступеней на пути к исцелению и долголетию, не меньшее значение имеет и нравственная сторона. «…жизнь благого христианина, позволяет получить откровение, которое может быть использовано в человеческом поиске спасения, что помогает продлять жизнь, как происходило со святыми патриархами до Потопа». Ibid. То есть в то время, как Философский Камень приводит в совершенную гармонию человеческое тело, такую, «в какую будут приведены при Воскресении тела святых» Ibid., сам человек своей праведностью и молитвами, в том числе и теми, что адепт творит в процессе Великого Делания, приводит в совершенную гармонию свою душу. То есть пока алхимик годами в своей лаборатории в посте и молитве совершает алхимические манипуляции в поисках Философского Камня, его душа очищается и выходит на иной уровень. И тогда, когда духовно алхимик уже готов к получению вожделенного, ему открывается божественная истина (или же он встречает учителя), в его печи созревает эликсир, который может сделать его тело таким же совершенным, как и его душа.

Состав этого эликсира должен был различаться в зависимости от личности, к которой он применялся. Бэкон писал, что при рождении каждого человека небесные энергии определяют мощные физические, духовные и эмоциональные факторы, которые сильно влияют как на человека, так и на состав любого вещества в природном мире. Звезды не решают судьбу, люди обладают свободной волей, как божественным даром, но движения небесных тел, безусловно, влияют на предрасположенность земного объекта к различным факторам. Таким образом, он пришел к выводу, что астрология должна быть использована в качестве мощного инструмента в медицине и алхимии. С одной стороны стремление к спасению в том или ином виде является типичным для этой эпохи, однако, поиск этого спасения на основе лечебной практики, пускай и алхимического толка для средневековой алхимии совсем не типичен.

В соответствии с догматическими канонами христианства и мусульманства, пытаться овладеть силами реальности нельзя - это грех, находящийся в противоречии с теологическими нормами и правилами. Итак, по мнению Бэкона высокая христианская нравственность ведет к благословенности, которая в свою очередь дает возможность для божественных откровений в области универсальной науки, которая должна быть использована в качестве средства спасения человеческой души, и продления жизни человеческого тела, избавления его от болезней и несовершенств, как это было у первых людей до грехопадения. Эта метаморфоза человеческого тела сама по себе является своего рода протоспасением. Алхимический Философский Эликсир работает, принося недостающие элементы и соки в тело (человеческое, животное, растительное или минеральное), а также заменяя больные и несовершенные, таким образом, телом достигается идеальная гармония, насколько это возможно в этой жизни - больной становится здоровым, несовершенный металл совершенным. Также как в воскресении, тела святых будут приведены к такой же совершенной гармонии, в то время как проклятые грешники будут мучиться в аду вечно, страдая от больных и увечных тел. Тут прослеживается характерная для этого периода переосмысление понятий о искуплении первородного греха. Это связано с идеей того, что Христос не искупил своей жертвой первородный грех. А лишь показал путь по которому должен пройти каждый для достижения спасения. По Иоанну Солсберийскому любовь к богу открывает путь к спасению.

Что касается чисто химической составляющей в трудах Бэкона, то тут он, как и его коллеги-современники пользуется ртутно-серной теорией Гебера. «В начале всех металлов - ртуть и сера... Природа стремится достичь совершенства, то есть золота. Но вследствие различных случайностей, мешающих ее работе, происходит разнообразие металлов... Соответственно чистоте и нечистоте этих двух компонентов - ртути и серы - происходят совершенные и несовершенные металлы: совершенные - золото и серебро и несовершенные - олово, свинец, медь, железо Bacon R. Speculum Alchemiae. L., 1702. P. 16.. «Лекарство… из компонентов… стольких, сколько пожелаешь, но есть смысл взять только две вещи, вещи, соотношение которых лучше, чем любое другое установленное соотношение, насколько тебя научит опыт» Epistola fratris Rogerii Baconis, de secretis operibus artis et naturae, et de nullitate magiж. Opera Johannis Dee Londinensis e pluribus exampliaribus castigata… cum notis quibusdam partim ipsius Johannis Dee, partim edentis. Hamburg, 1618. P. 65..

Соль, в алхимических процессах, Бэкон использует только в качестве связующего звена. Понятие соли, как третьего начала, помимо серы и ртути, введет, опираясь на труды Разеса, немного позже алхимик Василий Валентин. Однако у Бэкона соль на начальном этапе Великого Делания встречается гораздо чаще, чем у его коллег и является хоть и второстепенным, но крайне необходимым ингредиентом. Вероятно, именно это послужило отправной точкой для нового переосмысления теории о тройственности алхимических начал. В трактатах псевдо-Бэкона очень часто встречается понятие соли уже в контексте триады, например в трактате «Кратчайший из даров Бога», который долго приписывался авторству ученого. Это говорит о желании последователей Бэкона приписать ему еще больше новаторства в алхимической науке, и это говорит о том, какое влияние имели идеи монаха на его последователей.

Золото признается Бэконом «телом совершенным...», серебро - «почти совершенным, ему недостает немного более веса, постоянства и цвета», олово хотя и чистое, но несовершенное, потому что оно «немного недопечено и недоварено». Свинец еще более нечист, ему недостает прочности, цвета. «Он недостаточно проварен». Медь и железо хуже. Если в первой «слишком много землистых негорючих частиц и нечистого цвета», то в железе «много нечистой серы» Морозов Н.А. В поисках философского камня. СПб., 1909. С. 69.. Любое описание металлов у Бэкона сопровождается методами освобождения их от порчи, посредством чего достигается совершенное золото. Все же несовершенные металлы лишь в сумме, может быть, равны золоту - не по знаку, а по абсолютной величине. Алхимическая база у Бэкона априори поляризована: несовершенное - совершенное; грубое - благородное; тварное - несотворенное; плоть - дух, немощь - сила.

Действия алхимика подражательны. Это подражание природе, которая стремится достичь совершенства, однако вследствие различных случайностей, мешающих ее работе, происходит появление прочих разнообразных металлов.

Что еще важно отметить, что целью для Бэкона было не только получение Философского эликсира, но и изучение после изготовления не только его свойств, но и его самого Epistola fratris Rogerii Baconis, de secretis operibus artis et naturae, et de nullitate magiж. Opera Johannis Dee Londinensis e pluribus exampliaribus castigata… cum notis quibusdam partim ipsius Johannis Dee, partim edentis. Hamburg, 1618. P. 60.. Такое желание является уникальным среди всех известных автору данной работы представителей алхимического искусства. В этом проявляется в первую очередь бэконовское учение об опытном знании. Мало получить истину, необходимо опытно проверить не только то, на что она способна, но и из чего состоит.

Большое значение в трудах Бэкона играет алхимический инструментарий. Ученый, впервые после Разеса детально описал и усовершенствовал его, применяя свои знания в области механики и оптики. Бэкон сам создавал приспособления для проведения эксперимента. Он не только исследовал, но и старался практически применить результаты своих исследований и на их основе создать новые изобретения, применимые для алхимических и не только опытов. При этом, возможно, Бэкон был не знаком с трудами арабского коллеги, так как нигде в своих трудах его не упоминает.

Алхимия у Бэкона, руководимая «опытным знанием», обладает двоякой пользой: она увеличивает человеческий век и дает государству и церкви высококачественное золото. Этим ученый выводит алхимическое искусство из-под обвинения в использовании магических приемов и связи с дьяволом.

Не следует преувеличивать значение алхимии для Бэкона, все науки, составляющие «универсальную» были одинаково важны для него. Тем не менее, из всех компонентов ее, только алхимия так тесно связана с его идеями о духовности и христианском спасении. Несмотря на попытку Бэкона объединить алхимию и медицину под эгидой универсальной науки, это не возымело большого влияние на его современников.

Заключение

Алхимия - это явление, уходящее корнями в древнейшие традиции восточной и западной мифологии и философии. Различные формы миросозерцания, мифотворчества и естественнонаучных тенденций не сразу оформились в законченном и обособленном виде алхимической науки. Только к XII в. она приобрела свой окончательный вид, вошедший в историю, как феномен средневековой культуры. Целью настоящего исследования было выявить, проанализировать и обобщить проблемы, поднимавшиеся адептами этой науки в период ее расцвета, а также рассмотреть интерпретацию этих проблем и методы их решения в алхимических трактатах Роджера Бэкона.

На становление алхимии в XII - XIII вв. в средневековой Европе, несомненно, повлияли алхимические традиции арабов и Византии, перенятые ими из Александрии, где сама алхимическая традиция сложилась из смешения теоретической базы натурфилософии Древней Греции и жреческой практической химии Древнего Египта. Пройдя через эти ступени формирования, алхимия сложилась в цельное философское течение из фрагментарных представлений и традиций различных культур. Идея трансмутации в том виде, в котором мы наблюдаем ее в Средневековье, разрабатывалась уже в трудах александрийских мыслителей. Одни собрали и обобщили сведения о подобных процессах, другие переработали эти сведения и на их основе вывели новые теории, заложившие основы будущей науки - алхимии. Работы александрийских ученых оставили свой след в этой науке, помимо новых концепций и теорий, привнеся в задачи алхимиков идеи о совершенствовании не только металлов, но человека и всего окружающего мира. Трактаты, сложившиеся в этот период в «Герметический корпус», стали основным базисом всей дальнейшей алхимической практики. Тут же, впервые на алхимические традиции повлияло и зарождающееся христианство. Античное наследие, в том числе и алхимические знания, было воспринято средневековой Европой через посредничество арабских ученых. Арабское наследие - сохраненные, переведенные и переработанные тексты александрийских ученых - было не менее важно для средневековой алхимической традиции. Само слово «алхимия» имеет арабское происхождение.

Несомненно, средневековая алхимия, еще на этапе ознакомления европейцев с текстами, привезенными с Востока, подверглась влиянию со стороны общих тенденций миросозерцания периода XI-XIII вв. - схоластики и мистицизма, а также христианской культуры уже в том виде, в котором она влияла на мировоззрение средневекового человека. Характерно то, что вся научная мысль в период Средневековья носила ярко выраженный религиозный, теоцентрический характер. Любая наука должна была служить богу и церкви, любая наука должна была становиться доказательной базой христианского учения. Алхимия не стала исключением. Однако, будучи наукой, в какой-то степени, ведущей своих адептов по пути к получению власти, которой мог обладать только бог, алхимия почти не вступила в противоречие с христианской доктриной. Наоборот, она гармонично влилась в средневековую культуру, став неотъемлемой ее частью. Анализ сочинений Бэкона и трудов его предшественников, современников и последователей показывает, что взгляды герметических адептов на свою науку, несомненно, связаны с влиянием интеллектуальной среды, в которой они формировались, с античной и христианской научной, религиозной и философской традицией, но при этом имеют свое характерное своеобразие.

На примере алхимических работ Роджера Бэкона и его последователей можно проследить всю эволюцию алхимического искусства от очагов его зарождения в античности, формирования в арабском мире и расцвета в Средневековье до парацельсианского переворота и начала йатрохимии.

Основным направлением, по которому шло развитие алхимического искусства в XII-XIII вв. первую очередь было определение ингредиента необходимого для спасения мира и себя самого посредством совершенствования, приведения к гармонии материи, как физической, так духовной. Вторым направлением было изучение плана, по которому бог устроил Вселенную и вечно изменяющуюся природу, познание загадок мироздания, ведь в этот период закрепляется отношение к окружающему миру, как инструменту для познания бога и его законов. Третьим направлением было принесение чисто практической пользы человечеству: продление жизни, возможность изготовления благородных металлов, необходимых для нужд церкви и государства, создание различных составов, которыми можно было пользоваться в ремесле, медицине и так далее. Можно видеть, что химическая составляющая алхимического искусства была для адептов, если и не совсем побочной, то, по крайней мере, не главной. Это делает несостоятельной позицию некоторых исследователей о том, что алхимия, лишь рудиментарное ответвление химической науки, которое не стоит глубокого изучения, поскольку в своей химической несостоятельности не имеет смысла. Исходя из проведенного нами исследования, можно увидеть, что алхимия и химия имеют между собой совсем мало общего. Алхимия - это в первую очередь духовная, философская традиция, которая требует детального изучения, как культурное явление и как наука, сочетавшая в себе черты не только естественного, но и гуманитарного характера. Роль, отводимая алхимии философами XII-XIII вв. заставляет уделить внимание вопросу, не получившему достаточного освещения в историографии, - какое же значение сами алхимики вкладывали в свою науку?

Изучение трудов Роджера Бэкона позволило составить общую картину его алхимических представлений, из которой можно увидеть следующее:

С одной стороны Бэкон и его алхимические воззрения были не совсем типичны для эпохи схоластической науки, но с другой стороны его образ мышления был вполне средневековым, о чем можно судить по тем границам, которые он не переступал, несмотря на всю смелость своих взглядов. Большой вклад в становление Бэкона-алхимика внесли труды арабских и александрийских ученых, которые монах тщательно изучал на языке оригиналов, переводил и комментировал. Несомненно, это было одним из решающих факторов в том, что воззрения Бэкона больше опирались на положения основателей герметической традиции, что привело к их отличиям от воззрений других алхимиков XII в. Сколь бы ни было значительно влияние на взгляды Бэкона античных, арабских и христианских мыслителей, сколь много бы он ни заимствовал у них, его алхимические представления несут на себе отчетливый отпечаток своего времени. Приступив к разработке алхимической науки, Бэкон изучил огромное количество текстов, как своих предшественников, так и современников, и, несмотря на то, что в своих работах он часто их критиковал, они не могли не повлиять на его представления о том, какой должна быть алхимическая практика. Итогом стало то, что цели и задачи Бэкона-алхимика не отличались от его коллег, также не отличались и представления о самой алхимии, однако отличался сам научный метод. Новаторство Бэкона было в подходе к самой науке и в первую очередь к практической ее части, а также переработка теоретической основы, которая стала для последующих поколений алхимиков инструментарием в их исследованиях. Именно это новаторство методологии сделало алхимические труды Бэкона некой новой ступенью в развитии средневековой алхимии.

Одной из особенностей бэконовского восприятия алхимии является то, что определяя ее, как одну из точных наук, входящую в состав «универсальной», что было типичным для научной мысли этого периода. Он считает необходимой проверку всех выводов и заключений алхимии посредством своей теории об «опытном знании», что позволяет добиться большего успеха в Великом Делании, нежели, если руководствоваться только рассуждениями и «несовершенным опытом». Эта практическая составляющая является промежуточным звеном между изучением теоретической базы алхимической науки, разработки метода и итоговыми практическими манипуляциями, направленными на получение Философского Эликсира. Важно то, что Бэкон не шел в разрез со схоластическими методами, его теории не отрицают познания через разум, а лишь дополняют его. Таким образом, алхимия выходит за рамки чисто философского учения адептов или исключительно практических занятии суфлеров, становясь посредством бэконовской теории полноценной наукой, которая включает в себя различные методики, базирующиеся, как на консервативных основах, так и на новых принципах, полученных с помощью опыта. Бэкон предпринял попытку привести к общему знаменателю схоластический подход к разработке мировоззренческих, научных и богословских вопросов и возросшую в этот период потребность в достоверных знаниях об окружающем мире, человеке, природе и боге, в том числе, инструментом для получения которых являлась и алхимия.

Роджер Бэкон делал особое ударение на практической полезности алхимического знания для человечества, чем зачастую пренебрегали другие адепты алхимии. Он определял важность какой-либо области знания в зависимости от возможности ее применения. Исходя из этого, ученый очень высоко оценивал алхимическое искусство, что по его мнению, совершенно не понимали его современники. Именно способность выведывать тайны природы посредством своих сил и возможностей придает алхимии особенную ценность, так как позволяет на практике улучшить мир и приблизить людей к богу.

Влияние наследия Роджера Бэкона на дальнейшее развитие алхимической науки трудно переоценить. Его сочинения алхимического толка являются наиболее систематизированными и обоснованными среди всей средневековой алхимической литературы, что делает его труды очень ценными для исследователей в этой области. Бэкон не открыл ничего нового для Великого Делания в целом, что в принципе было логично, так как алхимические занятия основаны на консервативности традиций этой науки. Однако он сделал очень важную вещь - разработал систему алхимического познания, которая дала возможность его последователям совершенствовать и развивать существующую доктрину, не выходя за рамки установленных ею традиций. Многие адепты последующих поколений испытали влияние его учения. Разработку алхимических идей Бэкона можно увидеть в трактатах Бонавентуры, Арнольда из Виллановы, Раймонда Луллия и Василия Валентина, с работ которого начинается новая ступень в развитии европейской алхимии. У Фламеля можно видеть Бэконовское деление алхимии. Даже Парацельс, критиковавший всех своих предшественников высоко оценивает вклад Бэкона в науку.

Исходя из проделанного в данной работе исследования, интересно было бы предположить, что алхимия приобрела столь значительное место в средневековой культуре не случайно. Те традиции, которые она впитала в себя на пути своего формирования от древневосточной культуры до арабской: излечение мира от несовершенства, представление о первоматерии, микрокосме и макрокосме, божественном озарении и божественном свете, познание абсолютной истины, получение мудрости свыше, совершенстве триады и так далее очень похожи на традиции христианской философии XII-XIII вв. Возможно, именно эта схожесть позволила алхимическому искусству так хорошо вписаться в средневековый мир Западной Европы, укрепиться в нем и стать неотъемлемой частью культуры.

Библиография

Источники:

1. Epistola fratris Rogerii Baconis, de secretis operibus artis et naturae, et de nullitate magiж. Opera Johannis Dee Londinensis e pluribus exampliaribus castigata… cum notis quibusdam partim ipsius Johannis Dee, partim edentis. Hamburg, 1618.

2. Bacon R. Alchemia major. L., 1702.

3. Bacon R. An unpublished fragment of a work by Roger Вaсon / Ed. by F.A. Gasquet // EHR. 1897. N 12. P. 494-517.

4. Bacon R. De arte chymiж scripta. Cui accesserunt opuscula alia eiusdem authoris. Francofurti, 1603.

5. Bacon R. Epнstola de secretis operibus artis et naturae et de nullitate magiae // Fratris Rogeri Baconi Opera quaedam hactenus inйdita / Ed. by J.S. Brewer. L., 1859.

6. Bacon R. Mirror of Alchemy, composed by the thrice-famous learned fryer Roger Bachon. L., 1597.

7. Bacon R. Opera hactenus inйdita Rogeri Baconi / Ed. by R. Steele. Fase. 1-16. Oxford, 1905-1940.

8. Bacon R. Opus minus // Fratris Rogeri Baconi Opera quaedam hactenus inйdita. L., 1859.

9. Bacon R. Opus tertium // Fratris Rogeri Baconi Opera quaedam hactenus inйdita. L., 1859.

10. Bacon R. Opuscula alchemica. L., 1698.

11. Bacon R. Roger Bacon's philosophy of nature. A critical edition with English translation, introduction and notes of «De multiplicatione specierum» and «De speculis comburentibus» / Ed. by D. Lindberg. Oxford, 1983

12. Bacon R. Speculum Alchemiae. L., 1702.

13. Bacon R. The mirror of alchemy / Ed. S. Linden. English Renaissance Hermetism, 4. N.Y., 1992.

14. Bacon R. The «Opus Majus» / Ed. with introduction and analytical table by J.H. Bridges. 3 volumes. L.; Edinburg, 1897-1900.

15. Bacon R. De l'admirable pouvoir et puissance de l'art, et de nature, ou est traicte de la pierre philosophiale, traduit en francois par Jaques Girard. Lyon, 1557.

16. Rogeri Baconis Epнstola de secretis operibus artis et naturae et de nullitate magiae. P., 1542.

17. Rogerii Baconis Speculum alchemiae // Theatrum chemicum. Vol. II. Urseliis, 1602.

18. Speculum astronomiae / Ed. P. Zambelli, C. Burnett, K. Lippincott, D. Pingree. Pisa, 1977.

19. Baumgarten-Crusius L. F. O. De librorum Hermeticorum origine atque indole. Jenae, 1827.

Использованная литература:

20. Алхимия: История, символы, практика / Сост. В. Г. Рохмистров. СПб., 2006.

21. Ансельм Кентерберийский. Сочинения / Пер. И.В. Купреева. М., 1995.

22. Аристотель. Сочинения. М., 1975-1983. Т. 1-4. Аристотель. История животных / Пер. В.П. Карпова. М., 1996; Аристотель. Политика / Пер. С.А. Жебелев; Афинская политика / Пер. С.И. Радциг. М., 1997.

23. Бертло М. Наука и нравственность. М., 1898.

24. Бонавентура Джованни. О возвращении наук к теологии. Перевод и примечания A.B. Вашестова // Знание за пределами науки. Мистицизм, герметизм, астрология, алхимия, магия в интеллектуальных традициях I-XIV вв. М., 1996. С. 315-328.

25. Гарэн Э. Магия и астрология в культуре Возрождения. // Гарэн Э. Проблемы итальянского Возрождения. М., 1986. С. 331-349.

26. Генон Р. Очерки о традиции и метафизике. СПб., 2000.

27. Гермес Трисмегист. Золотой трактат. СПб., 2006.

28. Джуа М. История химии. М., 1975.

29. Елькина Г.П. Роджер Бэкон об опытном пути познания // Известия АН Каз. ССР. Серия «Общественные науки», 1982. № 2. С. 29-33.

30. Ибн-Сина. Избранные философские произведения. М., 1980.

31. Морозов Н.А. В поисках философского камня. СПб., 1909.

32. Пуассон А. Теории и символы алхимиков. М., 1995.

33. Рабинович В. Л. Образ мира в зеркале алхимии: От стихий и атомов древних до элементов Бойля. М., 1981.

34. Рабинович В.Л. Алхимия как феномен средневековой культуры. М., 1979.

35. Роберт Гроссетест. О свете, или о происхождении форм / Пер.A.M. Шишков // Вопросы философии. 1995. № 6. С. 32-67.

36. Садуль Ж. Алхимики и золото. К., 1995.

37. Уотт У.М. Влияние ислама на средневековую Европу. М. 1976.

38. Фигуровский Н.А. История химии. М., 1979.

39. Фламель Н. Алхимия. СПб., 2001.

40. Фома Аквинский. Сочинения / Пер. A.B. Аголонова. М., 2002.

41. Шишков А.М. Роберт Гроссетест, метафизика света и неоплатоническая традиция // Историко-философский ежегодник. 1997. М., 1999. С. 98-109.

42. Эвола. Ю. Герметическая традиция. М.; Воронеж, 2010.

43. Эмпедокл. О природе / Пер. A.B. Семушкина // Семушкин A.B. Эмпедокл. М., 1994. С. 225-244.

44. Юнг К. Психология и алхимия. М., 1997.

45. Adamson R. Roger Bacon: The philosophy of science in the Middle Ages. Manchester, 1876.

46. Agrimi J., Crisciani Ch. Albumasar nell'astrologia di Ruggero Bacone // Acme. 1972. N 25. P. 43-52.

47. Albertus Magnus. Opera Omnia: 38 vol. / Ed. A. Borgnet. P., 1890-1899. Vol. V, XXIII, XXXVII.

48. Alessio F. Mito e scienza in Ruggero Bacone. Milano, 1957.

49. Beruhe E. Le «dialogue» de S. Bonaventura et de Roger Bacon // Collectanea franciscana. 1969. N 39. Р. 59-103.

50. Berthelot. M. Les Origines de l'Alchimie. P., 1885.

51. Bertholot M., Ruelle F. Collection des ancien alchimists Grecs. P., 1887.

52. Bonaventura. Opera omnia. Lugdunum, 1668.

53. Bonus Petrus. Margarita preciosa novella. 1546.

54. Bonus Petrus. Pretiosa Margarita Novella de thesauro, ac pretiosissimo philosophorum lapide, 1546.

55. Braeckman W. Magische experimenten en toverpraktijken uit een middelnederlands handschrift. Gent, 1966.