Торговые связи Семипалатинска в XVIII - начале XX веков

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

Глава 1. Семипалатинск в контексте торгово-экономических отношений центрально-азиатского региона XVIII - первой половине XIX века

1.1 Казахско-русские взаимоотношения в XVIII-XIX веках в Верхнем Прииртышье

1.2 Торговые и экономические связи Семипалатинска XVIII - первой половине XIX века

1.3 Семипалатинск в контексте русско-китайской торговли XVIII - первой половине XIX века

Глава 2. Семипалатинск в контексте торгово-экономических отношений центрально-азиатского региона второй половин XIX - начала XX века

2.1 Торговые и экономические связи Семипалатинска второй половины XIX - начала XX века

2.2 Семипалатинск в контексте русско-китайской торговли второй половины XIX - начала XX века

2.3 Семипалатинск как центр ярмарочной торговли региона

Заключение Список использованной литературы

Введение

Актуальность темы. Изучение истории городов и городской жизни Казахстана колониального периода относится к числу узловых проблем в раскрытии отдельных сторон и вопросов противоречивого, сложного, длительного процесса присоединения Казахстана к России и начального этапа колониального освоения обширного края. С другой стороны, некоторые моменты присоединения Среднего жуза, взаимоотношения русских поселенцев с кочевыми автохтонными обитателями степи и другие малоизученные аспекты нового периода истории Казахстана той эпохи в известной степени могут быть выяснены в связи с конкретными исследованиями процесса возникновения и дальнейшего развития крепостей и других видов поселений.

В последние годы наблюдается повышенный интерес к вопросам истории города. Он обусловлен и стремлением людей знать свое прошлое, вычленить то общее и особенное, что есть в исторических судьбах каждого народа и все набирающей темпы урбанизацией, проблемы которой невозможно решить без соответствующих исторических знаний. Понять особенности современных городов трудно без конкретного, углубленного анализа и научного обобщения из истории возникновения, становления, основных периодов развития.

Одним из главных направлений многополярной внешнеполитической деятельности республики Казахстан является развитие добрососедских отношений, имеющих давние традиции, с Россией, странами Средней Азии, Китайской Народной Республикой и другими государствами. Они находят свое отражение прежде всего во внешнеторговых связях, важное место в которых занимает семипалатинское Прииртышье, его административный, торговый и культурный центр Семипалатинск. [30]

Возникший как укрепленный пункт и имевший первоначально военное значение, Семипалатинск, по мере своего развития, все более приобретал характер большого торгового центра, сыгравшего важную роль в развитии и укреплении экономических и политических связей не только с Россией и Средней Азией, но и Западным Китаем. Не случайно крепость Семипалатинская была учреждена в таком месте, где до сего времени торговая коммерция от давних лет продолжалась. С самого основания крепости сюда направлялись караваны из Яркенда, Кашгара, Кульджи, для торговли с кочевым казахским населением приезжали калмыки, бухарцы, китайцы и монголы.

В XVIII веке, параллельно с дальнейшей российской колонизацией Степного края, развивались и укреплялись торговые отношения России с казахами, через их кочевья - со Средней Азией и Китаем. Россия, нуждаясь в новых рынках сбыта для изделий промышленности, уделяла пристальное внимание расширению торговли в крае. Казахстан, в свою очередь, представлял собой богатый скотоводческий регион, испытывавший нужду в промышленных товарах.

Налаживание торговли предполагало организацию торговых пунктов вдоль всей русско-казахской границы и создание благоприятных условий купцам и кочевникам, прибывающим со своими товарами. Указом Коллегии иностранных дел и Камер-коллегии от 22 декабря 1747 года было разрешено казахам Среднего жуза, бухарцам и джунгарам вести меновую торговлю с русскими купцами ”без осмотру и беспошлинно“.

До устройства менового двора торговля в Семипалатинской крепости представляла собой кратковременную весеннюю ярмарку, продолжительность которой определялась в зависимости от заезда и отъезда привозивших сюда свои товары казахов, бухарцев и русских купцов. Указом Коллегии иностранных дел от 5 июня 1752 года было предписано построить меновой двор в 15-ти верстах от Семипалатинской крепости, а разрешение регулярного менового торга с казахами в Семипалатинской и Ямышевской крепостях было дано 28 июня 1753 года. Сибирская администрация намеревалась концентрировать здесь обмен товарами с казахами восточных районов Среднего жуза.

Основную массу казахского привоза в Семипалатинск составлял скот. Обмен скота в Семипалатинске с 1765 по 1774 годах возрос примерно в 2,4 раза, кроме скота в составе казахского привоза были меха, мерлушка, овчина, войлоки, кошма, верблюжья шерсть.

В такой торговле участвовали русские крестьяне и зажиточные казаки, продавая, в обмен на предметы кочевого производства, хлеб, чай, бумажную материю. Из соседнего Бийского округа и ближайших уездов Семиречья в пределы области привозились дерновой хлеб, мука, крупа, овес,сельские ремесленные изделия, вывозили, а из внутренней России - мануфактура и другие товары. На внутренние сибирские рынки вывозили лошадей рогатый скот, овсе, продукты животноводства - кожу, сало, шерсть. Из казачьих станиц на рынок поставлялись рыба, рыбий жир, огородные овощи, воск, кедровые орехи, лесной материал - бревна, жерди, дрова.

При меновой торговле у казахов выменивали скот, кожу, овчины и разные изделия степных кустарей на муку сено, табак, бумажные и ситцевые ткани, посуду, деревянную и глиняную, на железные изделия и прочие предметы первой необходимости.

Среднеазиатские купцы поставляли на Семипалатинский рынок, в основном, хлопок, закупали русские товары на Сибирской линии, которые затем перепродавали на обратном казахам, а частью завозили на рынки своих земель.

Правительство принимало решительные меры по поддержанию караванной торговли посылались отряды казаков, сопровождавшие караваны, велись переговоры со степной знатью о прекращении набегов и барымты. Сыграли роль в развитии торговли и поощрительные меры по поддержанию купечества. Им отводилось благоустроенное жилье, их безопасность охранялась во время следования с товарами. Командиры крепостей, форпостов и отрядов имели строгое предписание оказывать купцам в необходимых случаях военную помощь.

В торговых пунктах действовали смешанные комиссии с представительством от казахов и русских купцов для рассмотрения торговых споров и взаимных претензий.

В Семипалатинске азиатские купцы - ”ташкентцы", ”кокандцы", ”маргланцы” и другие имели постоянные места жительства дома, склады, другие постройки. Старшина “ташкенцев” Миркурбан (Мир-Курбан) Аупов был жалован чином хорунжего, золотой медалью на Владимирской ленте, земельным участком от царского правительства. Некоторые семипалатинские улицы носили торговые названия --” Ташкентская “ и “Миркурбановская”.

Внутренняя торговля в Казахстане до середины XIX века, в основном, находилась в руки среднеазиатских купцов, и лишь позднее они стали вытесняться русскими купцами. Расширявшиеся потребности русской промышленности в животноводческом сырье удовлетворялись скупкой его на сезонных ярмарках в казахской степи. В роли оптовых покупателей на ярмарках выступали русские купцы.

Степень научной изученности темы. Отдельные из упомянутых вопросов истории Семипалатинска нашли отражение в некоторых трудах по истории Казахстана обобщающего характера, в статьях или в отрывочных публикациях. Так, еще до Октябрьской революции истории г. Семипалатинска было уделено внимание в работах Н. Абрамова, И.3емляницына, В. П. Никитина.

В статье Н. Абрамова, опубликованной во второй половине XIX в., имеются ценные сведения о причинах, а также истории возникновения и развития города до 50-60-х годов XIX в., данные о количестве населения Семипалатинска к 40-50 годам XIX в. Кроме того, Н. Абрамовым в этой статье собран и систематизирован обильный фактический материал о торговом значении города, о развитии в нем торговли вплоть до 1860 года XIX в. [1,2]

В работах И. Земляницына и В.П. Никитина также содержатся сведения о причинах возникновения и истории города Семипалатинска. И. Земляницын приводит, к тому же, довольно богатый фактический материал, касающийся непосредственно русско-казахских экономических и политических отношений, в развитии и укреплении которых не последнюю роль играл Семипалатинск. В работе В.П. Никитина содержатся ценные статистические данные о торговле Семипалатинска, которые также способствуют определению места Семипалатинска в развитии экономических связей между Казахстаном и Россией в XVIII-XIX вв. [19],[42].

В разное время отдельные вопросы данной темы затрагивались в монографических исследованиях по истории Сибири, Джунгарского ханства и Казахстана той эпохи. Так, в работе Е. Б. Бекмаханова ”Присоединение Казахстана к России”, в анализе экономических последствий присоединения Казахстана к России рассматривается вопрос о причинах возникновения и развития городов Казахстана, в том числе Семипалатинска, и приводятся данные, подтверждающие объяснения автора, среди них данные о составе и численности населения города[11].

Отдельным вопросам экономической и, особенно, политической истории прииртышских городов уделено немало внимания в трудах Н.Г. Аполловой при анализе и освещении русско-казахских политических и экономических отношений в XVIII-XIX вв. [6].

Одной из специальных научных работ по истории дореволюционного Семипалатинска является публикация Г.Ф. Бутлера ”Из истории революционного движения в Семипалатинской области в 1905-1907 гг.“ [83].

В этой работе на основе источников и материалов начала ХХ века освещается деятельность первых рабочих кружков в г. Семипалатинске, при этом, прослеживаются связи революционного движения в этом городе, да и во всем Казахстане, с социальными выступлениями трудящихся масс России и т.д.Монография Касымбаева Ж.К. “История города Семипалатинска 1718-1917 гг. ” посвящена исследованию взаимосвязей городов региона с казахским кочевым и русским переселенческим крестьянским населением, а также со смежными районами и сопредельными странами во второй половине XІX начале ХХ в. Преимущественное внимание уделено выявлению посреднических функций городских поселений и их роли в развитии торговых отношений в Восточном Казахстане [30].

Его же монография “Города Восточного Казахстана в 1861-- 1917 г.: (социально-экономический аспект)” посвящена исследованию взаимосвязей городов региона с казахским кочевым и русским переселенческим крестьянским населением, а также со смежными районами и сопредельными странами во второй половине XIX -- начале XX в. Преимущественное внимание уделено выявлению посреднических функции городских поселений и их роли в развитии торговых отношений в Восточном Казахстане. В работе показывается, что рост городов был обусловлен заинтересованностью России и кочевников-казахов в торговле, закономерностями и путями хозяйственного сближения, использова нием царизмом этих форпостов в качестве средства для распространения своего политического влияния на казахов й другие соседние азиатские племена и народы [29].

Источниковедческую основу дипломной работы составили в значительной степени опубликованные источники и документы по разным периодам и аспектам истории Семипалатинска. В их числе сборник документов “Торговые связи Семипалатинского Прииртышья, XVIII - начало XX вв.”, содержащий в себе архивные данные, которые были выявлены в Центральном государственном архиве Республики Казахстан и государственном архиве Омской области, где отложились основные массивы документальных источников по истории г. Семипалатинска, как важнейшего административного и торгового центра, состоящая из 2 глав.

Первая глава содержит указы российских императоров, Правительствующего Сената, выписки из журналов Главного управления Западной Сибири, представления, предписания, рапорты, донесения, распоряжения, всеподданнейшие отчеты Семипалатинского военного губернатора, переписка казахских султанов с правительственными учреждениями, властями, прошения купцов, ведомости о ценах на товары и другие документы, раскрывающие становление внутреннего рынка, особенности торговых отношений между казахскими и русскими купцами, а также азиатскими купцами, занимающимися посреднической торговлей в Восточном Казахстане, списки купцов, проживающих в г.Семипалатинске, дающие сведения об их социальном положении, размерах торговых операций, выписки из журналов Комитета азиатских дел об установлении правил ярмарочной торговли, представления, рапорты, отчеты правительственных чиновников, ярмарочных комитетов, ведомости, сведения о ярмарках в Семипалатинской области, их торговых оборотах, свидетельства на право торговли купцов, извлечения из всеподданнейших докладов Семипалатинского военного губернатора о состоянии ярмарочной торговли, ее доходах.

Вторая глава включает донесения, рапорты, доклады правительственных чиновников Департамента внешней торговли Министерства финансов, донесения консулов, билеты российского правительства, лицам на право заграничной торговли, сведения о состоянии торговли с западными провинциями Китая, приложения к всеподданнейшим докладам Семипалатинского военного губернатора о тортовых отношениях и внешней торговле с Западным Китаем. Они дают обширные сведения о состоянии внешнеторговой деятельности, ведущей роли Семипалатинска как центра внешнеторговых отношений в XVIII-XX вв.[62]

Также Семипалатинск характеризуют путевые журналы, записки и дневники различного рода путешественников XVIII-XIX вв., побывавших в Семипалатинске, опубликованные во второй половине ХIХ-начале ХХ вв. в журналах, а также отдельными книгами [67].

Объектом исследования является город - Семипалатинск как торговый центр России и Казахстана.

Цель исследования изучение и ознакомление с Семипалатинском, как торговым центром.

Задачи исследования описать Семипалатинск, как важнейший торговый центр в XVIII - начале XX вв.

экономический торговля семипалатинск китайский

1. Семипалатинск в контексте торгово-экономических отношений центрально-азиатского региона XVIII - первой половине XIX века

1.1 Казахско-русские взаимоотношения в XVIII-XIX веках в Верхнем Прииртышье

В начале XVII века завершилось присоединение Западной Сибири к Русскому государству. Стремясь к упрочнению своих позиций в этом регионе и обеспечению безопасности восточных границ, царское правительство основало ряд русских городов и острогов: Тюмень, Тобольск, Тару, Томск и др. Будучи военно-административными и торговыми центрами региона, они вместе с тем способствовали установлению экономических и культурных связей между народами, населяющими территорию, и русским народом., Так в первой половине XVII века русские землепроходцы - рядовые служивые ипромышленные люди - подошли к степям Прииртышья. Этот обширный и богатый край был населен кочевниками-казахами и подвергался частым опустошительным набегам джунгар, стремившихся установить свое господство в этом районе.

В целях дальнейшего расширения колонизации края царское правительство в начале XVIII века решило овладеть верховьем Иртыша и землями, лежащими за ним на Восток. Влажность закрепленная в этом регионе, являющемся ближайшим плацдармом для установления прочных экономических и политических связей России с Индией, Китаем, Афганистаном, Персией и другими странами, хорошо понимал Петр I. «Как благодетельно, - говорил он, - должно отразиться на преуспении русской промышленности направление европейско - азиатской торговли через Россию».

Активизация продвижения русских военно - разведочных отрядов вверх по Иртышу вызвала противодействие джунгар. В ряде мест участились столкновения между русскими и джунгарами. В 1713 году сибирский губернатор Матвей Гагарин обратился к Петру I с проектом строительства ряда русских крепостей от Тобольска вдоль Иртыша до Яркенда. Это позволяло создать укрепленную линию для защиты южных границ от набегов джунгар. Стремясь заинтересовать Петра I своими «прожектами», М. Гагарин писал Петру I, что «в Салой Бухарии (т. е. восточной части Туркестанского края) при городе Яркенде на Дарье находится золотой песок, что этот город состоит под властью джунгар и близ него стоят 30000 войск хунтайши»[5], и советовал овладеть этим городом.

Получив донесение губернатора о возможности строительства крепостей по Иртышу, а также «о добывании золота близ калмыцкого города Еркети », Петр I подписал указ о снаряжении экспедиции под началом подполковника Ивана Дмитриевича Бухгольца «О походе в Калмыцкую землю ». Этим указом было положено начало созданию Иртышской укрепленной линии, «строение которой через разные перемены продолжалась от 1714 по 1720 годы». Получив распоряжение Петра I о снаряжении экспедиции, И. Д. Бухгольц вместе с 13 офицерами в августе 1714 г. выехал из Моквы и 13 ноября прибыл в Тобольск. По приезде в Тобольск он начал усиленную подготовку к экспедиции, людей для которой набирали в Томске, Таре, Тюмени, а также в окрестных селениях.

Организаторы экспедиции придавали большое значение вооружению отряда. По данным В.К. Андриевича, только артиллерийских орудий было взято около 70 [68]. В указе царя подчеркивалась необходимость «сыскать несколько человек из шведов, которые искусны инженерству, артиллерии и которые в минералах разумеют». Следуя указу Петру I, Бухгольц включил в состав экспедиции пленных шведских офицеров, а также русских купцов, заинтересованных в освоении нового пути на Восток.

В июне 1715 г Бухгольц выступил в поход с отрядом, в который вошли 2117 драгун и солдат и 70 мастеровых. Конники двигались вдоль Иртыша, а грузы, снаряжение и пехота на 60 плотах и дощаниках плыли вверх по реке.

В период подготовки экспедиции Бухгольца стало известно о негативном отношении джунгарского хунтайджи Цэван Рабтана к походу. Губернатор старался внушить посланнику Рабтана, находившемуся в Тобольске, что намеченная экспедиция не имеет завоевательных целей. Так как движение русского экспедиционного отряда вверх по Иртышу встревожило джунгар, к хунтайджи летом 1715 года были направлены посланники - советник Василий Чередов и боярский сын Тимофей Этигер с сообщением о движении в район г. Яркенда русской экспедиции, посланной «из Тобольска на р. Иртыш для разыскания руд», с обещанием «покровительства, если он (калмыцкий хунтайша-хан) будет послушен его царскому величеству». Правителя джунгар предупреждали, чтобы он от этих «посланных людей царского величества никакого опасения себе не имел, а также его хунтайшина люди, что тем посланным царского величества людям никакие бы соры не чинили».

1 октября 1715 года отряд И. Бухгольца, достигнув Ямышевского озера Ю вблизи которого издавна проводилась меновая торговля с калмыками, казахами и сибирскими татарами, приезжавшими из Тобольска, Тары, Томска. 23 октября 1715 года в трех километрах от Иртыша на правом берегу заложил крепость, названную Ямышевской. До основания Ямышевской крепости самым крайним укреплением на Иртыше была слобода Чернолуцкая, построенная в 1670 г., в 50 верстах от современного Томска, а пограничным пунктом русских владений считалось Ямышевское озеро, где добывалась соль, несколько тысяч пудов которой ежегодно вывозилась в Тобольск.

Предпринятые русским правительством попытки склонить на свою сторону хунтайджи успеха не имели. Противодействие джунгарских войск, стремившихся всеми средствами воспрепятствовать продвижению русского отряда по Иртышу, при Ямышевской крепости переросло в вооруженное сопротивление, которое завершилось осадой отряда 10тысячным войском джунгар[69]. В ходе осады джунгарские войска, возглавляемые Цэрэн Дондубом, захватили караван с продовольствием и снаряжением, посланный из Тобольска Бухгольцу. Среди людей попавших в плен, был Иоган Густав Рента, сержант Шведской артиллерии, взятый в плен русскими при Полтавской битве, который впоследствии составил известную карту Джунгарии. [27]

Экспедиция потеряла большое число людей, а также 2200 лошадей из 2500, боеприпасы и продовольствие. И. Бухгольц с оставшимися людьми, изнуренными болезнями, по решению Военного Совета, «срыв» крепость, отплыл 20 апреля 1716 году вниз по Иртышу. На обратном пути отряд 20 мая 1716 году заложил Омскую крепость. [2]

Несмотря на то, что предпринятая по указанию Петра I экспедиция, не дала ожидаемого результата, она имела положительное значение в военном и научном плане - к России было присоединено около 800 верст территории по Иртышу.

Одна из причин неудачи экспедиции была, видимо, в том, что И. Бухгольц не установил или, возможно, не мог установить связь с казахскими родами кочевавшими в этом районе и враждебно настроенными к джунгарам. Казахи могли бы оказать эффективную помощь осажденному в Ямышевской крепости русскому отряду. Сыграло свою роль и то, что М. Гагарин значительно урезал силы и средства экспедиции, в частности в ее составе не было медика, отсутствовали медикаменты, вследствие чего во время осады погибло много людей от ран и болезней.

Экономические и политические интересы государства на восточных границах - обеспечение безопасности торговли с азиатскими странами и защита русских владений в Западной Сибири - настоятельно требовали постройки новых крепостей.

Несмотря на сложную внутриполитическую и международную обстановку, Петр I активизировал действия русского правительства по укреплению российских позиций в Казахской степи, ибо Казахстан «являлся не только целью, но и средством в осуществлении восточной политики России». Стремясь к укреплению политического влияния в Казахстане и среднеазиатских ханствах, русская администрация в лице сибирского губернатора князя М. Гагарина наряду с дипломатическими мерами, направленными на установление прочных русско-казахских связей с жузами, стала посылать в верховья р. Иртыш воинские отряды для строительства крепостей. В 1717 году была послана экспедиция во главе с полковником П.Ступиным, которая вновь построила Ямышевскую крепость, ставшую в последствии опорным пунктом для продвижения русских по Иртышу. В том же году с целью строительства крепостей от Ямышевской вверх по Иртышу были посланы отряды Павла Северского и Василия Чередова. Северский заложил Железинскую, а затем Долонскую крепости. Василий Чередов со своим отрядом вначале построил Колбасинскую крепость, которая вскоре из-за недостатка жителей опустела. В. Чередов, двигаясь по Иртышу, в 1718 году выбрал на его правом берегу место для основания крепости, получивший название Семипалатинская.

Впервые годы своего существования Семипалатинская крепость не была укреплением в полном смысле этого слова. Осенью 1719 года ее значительно укрепили и вооружили [70]. Это было примитивное по внешнему виду и планировке, но хорошо укрепленное в военном отношении сооружение. Крепость имела четырехугольную форму с бастионами и флангами, выстроена из дерева и лишь часть наружной стены выложена камнем. Внутри ее была построена небольшая деревянная церковь. И. Гмелин, посетивший Семипалатинскую крепость в 1734 г., писал, что это была «одна из небольших, хотя и не лишенных значения пограничных крепостей … Так как дома в то время не имели постоянных крыш и в здании губернской канцелярии вместо стекол заменяла бумага, то пребывание в ней было тогда не так удобно. »

Дальнейшая судьба крепости была тесно связана с развитием русско-джунгарских, казахско-джунгарских, а также казахско-русских отношений. С самого основания укрепление играло большую роль в защите казахских родов Среднего жуза от джунгарской агрессии и присоединения восточно Казахстанского края к России. Соседство Джунгарии было особенно опасным для казахов в период, когда к ее границам примыкала Циньская империя, стремившаяся расширить владения за счет Джунгарии и Казахстана [6]. В этой обстановке русское правительство считало наиболее верным средством усиления политического влияния в восточных районах и их хозяйственного освоения подданство казахских жузов России. Избегая военных столкновений с Джунгарией, оно стремилось наладить регулярные торговые связи с джунгарскими племенами, Китаем и казахскими жузами. Вместе с тем русское правительство поручало своим послам и купцам собирать сведения о настроении казахских султанов и старшин, проявляя заинтересованность в присоединении казахских земель к России и ослаблении могущества Джунгарии.[10]

Осуществлению планов царизма в известной степени способствовало внешнеполитическое положение казахских жузов и их усиливающееся из года в год стремление к упрочнению связей с Россией в обстановке угрозы джунгарского порабощения. Со смертью Галдан-Цэрэна (1745г), при котором Джунгария достигла наибольшего рассвета, в самой Джунгарии начались смуты. Этим воспользовалось русское правительство. После разгрома в 1757-1758 гг. Джунгарского ханства казахи возвратили свои кочевья, а также восстановили нарушенные в годы джунгарской агрессии торгово-экономические и политические связи с Россией. В восстановлении и дальнейшем развитии их определенную роль сыграли крепости Иртышской укрепленной линии, основанной на границе России и казахских земель, в том числе Семипалатинская.

В период дальнейшего развития казахско-русских отношений в начале 40-ых годов XVIII в. русское правительство в целях ограждения казахских земель от нападений джунгар перевооружило старые и построило новые линии военных укреплений. В частности, в Семипалатинской крепости старые пушки разного калибра были заменены новыми орудиями, усиленно ее фортификационное сооружение. В результате крепость превратилась в одно из лучших укреплений на Иртышской линии. В 1760 году встал вопрос о перенесении крепости на новое место. Это было вызвано прежде всего тем, что «крепость представляла много невыгод по своему устройству и топографическому положению как в военном, так и в политическом смысле». Расположенная на низком месте, среди болот, она с северо-восточной стороны имела песочные горы и притом так близко, что с них неприятель мог видеть крепость, как на ладони. Перед нею по реке, на пространстве более 300 сажень, тянулись острова, которые, скрывая приближение противника с заречной стороны, препятствовали действию крепостной артиллерии. К тому же расположение крепости на низком берегу в болотистом месте способствовало распространению среди населения различных заболеваний.

В 1767 г. генерал-поручик И. И. Шпрингер по собственному усмотрению выбрал место на 12 верст выше прежней крепости. В том же году он утвердил план-проект ее построения, а в 1770году отдал распоряжение заготавливать для постройки материалы. Но строительство на новом месте было приостановлено в связи с нападением на Иртышскую линию волжских калмыков, бежавших из России в свое «отечество», а затем в связи с Пугачевским восстанием[42]. В 1776 году генерал-губернатором Западной Сибири «для заложения крепости по новому проекту» был откомандирован капитан И.Г Андреев. В апреле того же года он выехал из Железинской крепости и с большими трудностями прибыл в Семипалатинскую крепость. Вместе с Андреевым прибыло 40 работников, 25 солдат Семипалатинского батальона, 50 тюменских и тобольских служилых татар и 200 ссыльных «колодников». Новая крепость имела четырехугольную форму с вытянутыми бастионами.

В новую крепость стали переселяться жители старой крепости, военнослужащие, а также часть торговых людей. 18 Мая 1778 года во вновь построенную крепость переехал назначенный комендантом полковник И. Т. Титов со штабом, поручив заведование старой крепостью майору Соколову. В августе 1777 года была заложена каменная церковь, которая, по свидетельству очевидцев, была одним из лучших зданий, «украшающих сию крепость».

В 1790 году в крепости произошел пожар, в результате которого сгорела большая часть строений - из 213 домов после него осталось только 88 [19]. Казачье население, жившее до того в крепости, после пожара стало селиться в стороне от нее, образовав отдельный форпост. Остальное население - русские и татары - строились отдельными слободами, промежуток между которыми с течением времени тоже застраивался. В 1792 году начальник сибирских линий генерал-майор Штрандман разрешил перевести на новое место купеческую, или меновую, слободу, так как жители ее - купечество и мещяне - страдали от разливов Иртыша. Отведенное им место позже стало называться Татарской слободкой, где купцы построили гостиный двор.

В последние десятилетия XVIII в. крепость быстро застраивалась, одновременно возрастало ее значение как административно-политического центра обширного региона. С 1745 г. она вошла в состав Сибирской губернии. В 1782 г. крепость, получив статус города, стала центром Семипалатинского уезда Колыванского наместничества, в состав которого вошли Колыванский, Бийский, Кузнгецкий, Семипалатинский и Красноярский уезды. В том же 1782 г. в Семипалатинске был открыт городской магистрат и учреждено городское общественное управление. В 1796 году Колыванское наместничество было упразднено, а уездный город Семипалатинск причислен к Тобольской губернии.

Процесс становления города был длительным, что отразилось в известной степени на составе населения. Состав первых засельщиков Семипалатинской крепости, как и других укреплений в районе Верхнего Прииртышья, отличался социальной, этнической, религиозной народностью. В период основания крепость заселяли служилые и подневольные люди; драгуны, солдаты, казаки, ссыльные. Казаки в Верхне-иртышских крепостях, в том числе Семипалатинской, в первой четверти XVIII века комплектовались из числа городовых северной и центральной части Сибири и получили название крепостных казаков.

Среди первых поселенцев крепости были проживающие в слободе татары, занимавшиеся в основном торговлей, и другие азиатские купцы. Так, принудительное заселение крепости в XVII -начале XVIII в. сочеталось со стихийным притоком населения, привлеченного ее выгодным географическим и экономическим расположением. [30]

Заселению крепости способствовали официальные распоряжения царского правительства. В 1762 году в крепостях дозволено было селиться отставным солдатам, а в 1770 году туда же были отправлены сосланные в Сибирь запорожцы. Из донесений коменданта Семипалатинской крепости полковника Павлуцкого видно, что к 1 мая 1745 года численность жителей в Верхне-иртышских крепостях составлял: в Омской - 196, Железинской - 54, Ямышевской - 203, Семипалатинской 147, в Усть-Каменогорской - 53 человека.

Особо в официальных документах выделяются крестьяне - поселенцы. Так именовали ссыльных поселенцев. Наибольшее количество их в конце XVIII в. было зафиксировано в Верхне-Иртышском районе - Семипалатинской и Усть- Каменогорской крепостях, которые входили в состав Семипалатинского уезда Колыванской губернии. Известно, что все русское население Семипалатинского уезда в 1782 году составляло 6783 человека, причем ссыльных поселенцев было более половины.

Приток населения в Семипалатинскую крепость увеличивался в связи с превращением ее в один из крупных центров торговли России со Средней Азией и Казахским краем. В крепость стали переселяться бухарцы и ташкентцы, а также калмыки и казахи. Поселение калмыков было связано с разгромом и уничтожением Джунгарского ханства в 1757-1758 годах, когда часть джунгарцев бежал к пограничным крепостям и приняла русское подданство.

Казахи стали поселяться вблизи Семипалатинской крепости еще в 40-ых гг. XVIII века, когда им было разрешено «приезжать для торгу в крепости». В целом к концу XVIII века (1771г.) в крепости числилось 120 драгун, 80 казаков и инвалидов, из свободных людей 183 человека мужского и 166 женского пола. И. Андреев называет численность жителей Семипалатинской крепости в 1789 году - 900 человек.

Первые жители Семипалатинской крепости, как и других крепостей Западной Сибири, жили в трудных условиях. Как свидетельствуют документы, «… у семипалатинских казаков от частых разъездов много трудных лишений, …а денежное жалованье получают они весьма малое». Не лучше было положение гарнизонных солдат, которые помимо военных обязанностей выполняли изнурительную хозяйственную работу, вместе с ссыльными строили казенные и другие здания, не получая за это жалованья.

Русское население крепости занималось по преимуществу хлебопашеством. Местные власти всячески поощряли стремление жителей крепости к расширению посевных площадей, особенно охотно отводя их под зерновые культуры.

1.2 Торговые и экономические связи Семипалатинска XVIII - первой половине XIX века

Возникший, как укрепленный пункт, и имевший первоначально в основном военное значение, Семипалатинск по мере своего развития все более приобретал характер торгового центра, сыгравшего важную роль в развитии и укреплении экономических и политических связей между Россией и Казахстаном. Не случайно, по заявлению того времени, крепость Семипалатинская была учреждена «в таком месте, где до сего торговая коммерция от давних лет продолжалась». С самого основания крепости сюда направлялись караваны из Яркенда, Кашгара, Кульджи, приезжали с товарами и за товарами калмыки, бухарцы, китайцы и даже монголы.

Все это с первых же лет существования крепости, обещало огромные выгоду русскому и иному купечеству и доходы казне в виде пошлинных сборов.

Для контроля производившегося через Семипалатинск торговых операций с азиатскими народами в крепости содержался таможенный смотритель. Но в целом торги «бывали тогда недостаточными, почему подлинных сумм собиралось мало». [31]

Дальнейшее возрастание значения Семипалатинска как торгового центра было связано с «поведением» джунгарских владельцев. Царское правительство, заинтересованное в развитии торговых и иных отношений с азиатскими племенами, народами и государствами, стремилось склонить к торговле и джунгар. Так, в 1732 г. к ойратскому владельцу Галдан-Цэрэну, имевшему резиденцию на р. Или, правительством был отправлен генерал-майор Угрюмов с заманчивым обещанием «не брать пошлины с калмыцких купцов, приезжающим с торгом на Иртышскую линию, а ограничиться взиманием ее только с русских купцов, вывозивших азиатские товары из владений Галдан-Цэрэна», и встречную просьбой, чтобы и Галдан-Цэрэн не брал пошлины с русских товаров, привозимых в Джунгарию [19]. В ответ на это посольство Галдан-Цэрэн отправил в Россию вместе с Угрюмовым своего посла Зогду-хана, с которым в Семипалатинскую крепость приехало большое количество джунгарских и бухарских купцов. Посол Галдан-Цэрэна возвратился из Москвы через Тобольск в 1736 году с ценными подарками. Кроме того, Зогду-хан привез с собою различные товары, купленные в Москве на сумму 8714 рублей 28 копеек, которые царскими властями предписывалось пропустить беспрепятственно через таможню вместе с десятью пищалями и другими 40 вещами, тоже купленными в Москве. С этого времени калмыки и торговые бухарцы начали приезжать на Иртышскую линию и довольно часто бывали в крепости Семипалатинской. В 1738 году сюда прибыл уже значительный джунгарский караван, состоящий из 250 человек торговцев и служителей, часть которых направилась в крепость Ямышевскую, а часть в город Томск.

В 1746 году в Москву вновь приехали джунгарские послы: Маладаши и Авизбай. Русское правительство подтвердило свои намерения о продолжении торговых сношений через Сибирскую линию, предписав Сибирскому пограничному начальству поддерживать «с калмыками доброе согласие и не делать никаких обид». При этом было указано, что джунгарские подданные могут приезжать для торга с товарами только в Ямышевскую и Семипалатинскую крепости, и что таможенные пошлины будут взиматься по-прежнему лишь с покупателей привозимых товаров [19]. В официальном распоряжении царских властей относительно торговли с джунгарами, говорилось «…чтобы постановить торг с владельцем Галдан-Цэрэном по-прежнему у Ямышева и Семипалатинска, как и прежде всего бывало таки как ныне на китайской границе, на Кяхте с китайскими купцами, о продаже товаров и взятии пошлин поставлено, чтобы и его, Галдан-Цэрэна купцам, также бы в Ургу российским купцам далее Ямышева и Семипалатинской крепостей с торгом не ездить… и российским купцам всем, по мнению Сибирской губернской канцелярии гораздо будет лучше, как обстоятельный торг будет у Ямышева и у Семипалатинской в одном месте, как и ныне с китайскими, и всем будут тем довольны … пошлины бы с них, калмыцкого владельца купцов, не брать, а брать бы с российских купцов; а буде которые у Ямышева и Семипалатинской не исторгуются и похотят ехать в Тобольск и другие сибирские города, и с тех пор бы его, Галдан-Цэрэна купцов, с товаров их пошлины, осматривал, по-прежнему брать у Ямышева и Семипалатинской. А без осмотру ежели их пропускать, то будет казне весьма убыток. А товары у российских купцов, которые они купят, осматривать и с них пошлины брать обыкновенно».

Этим распоряжением царское правительство закрепило право выезда бухарским, джунгарским и другим «азиатским» купцам внутрь Сибири, в русские города и слободы; и вместе с тем ограничило их торговлю двумя крепостями: Семипалатинской и Ямышевской. Только для товаров джунгарского Хунтайши было сделано исключение, и дозволено пропускать в Тобольск. Этим решением Сибирская канцелярия намеревалась не только создать наиболее благополучные условия для российских торговцев, даже и гарантировать организованное поступление пошлин в казну, но вместе, с тем, положить конец обширной контрабанде, утечке доходов казны в виде пошлины, а также избавиться от посещений бухарских купцов, которые разъезжали по всей Сибири, до Иркутска и оставались в сибирских городах и укрепленных пунктах, организовывая повсеместно фактории и изучая, по утверждению сибирского начальства, внутреннее состояние Сибири, Галдан-Цэрэн умел пользоваться услугами этих купцов, включая их в состав посольств, отправлявшихся в Россию, и по некоторым данным знал Сибирь лучше, чем генерал Киндерман - командующий отдельным корпусом. Запрещение выезда джунгарских купцов в крупные сибирские города и предоставление правительством им права торговать только в Ямышевской и Семипалатинской крепостях во многом способствовало усилению их роли в торговле со среднеазиатскими народами.

Вместе с запрещением выезда бухарским купцам в Сибирские города, был ограничен и выезд русским купцам в Джунгарию. Правда, тогда еще русские купцы далеко уступали бухарским в искусстве торговли, и также в энергии. Хотя, последние не всегда приезжали в Семипалатинскую крепость с большими караванами, но они вели открытую, свободную торговлю в Ямышевской, Семипалатинской и Петропавловской крепостях. В результате предпринятых мер, усилилась торговля с бухарскими купцами, караваны которых во многих случаях шли из Ташкента. Бухарские караваны привозили в Сибирь из Ташкента и Джунгарии бумажные ткани, известные тогда под общим названием «Иркетчины». В 1747 в Семипалатинск и Ямышев таких товаров было привезено азиатскими купцами в 9749 тюках. Из мягкой рухляди из Джунгарии привозили шкуры волков, лисиц и корсаков, а также овчины и тулупы. О размерах привоза бухарцами и джунгарцами вышеназванных товаров в Ямышевск и Семипалатинск можно судить в како-то степени по следующим данным:

Таблица 1

Наименование товаров	1748 г.	1749 г.	1750 г.	1752 г.
Волков	-	300 шт.	300 шт.	219 шт.
Лисиц	251 шт.	300 шт.	300 шт.	300 шт.
Мерлушек	-	-	400 шт.	-
Тулупов	200 шт.	-	254 шт.	-
Рысей	-	-	-	4 шт.

С целью наибольшего привлечения азиатских купцов и облегчения торговли с ними, а также с казахскими торговцами, в Семипалатинске был построен меновой двор, внутри которого располагались лавки и караульный дом для воинской команды, высылавшейся для охраны купцов от грабежа.

После перенесения крепости на новое место и расширение перед нею на левом берегу Иртыша обветшалого, построенного по балаганному типу частного менного двора, генерал-поручик И. Шпрингер поставил для охраны купечества и привозимых товаров отдельный караул при двух 8- футовых пушках. Для этого караула был возведен временный маяк, укрепленный полисадом и рогатками. Кроме того, для перевозки людей в крепость через реку Иртыш имелось маленькое судно[19], для торговцев было решено построить небольшой гостиный дом за рекой Иртыш. Принятия всех этих мер, в известной степени, было связано с желанием царского правительства поощрить приезд азиатских купцов в пограничные крепости, вообще, и в Семипалатинскую, в частности. Кроме того, заботясь о поддержании и развитии меновых отношений с казахами, царское правительство в 1747 году освободило от взноса всех тех из них, кто пригонял для продажи в крепости скот [30].

Дальнейшее развитие торговли с казахами и азиатскими купцами через Семипалатинск требовало некоторых мер по обеспечению проверки привозимых в крепость товаров, в целях недопущения ввоза и вывоза так называемых “ запретных товаров ”, а также для обеспечения регулярного сбора пошлин с российских купцов и торговцев. Необходимость в назначении таможенного комиссара Семипалатинской крепости возникла еще в начале 40-ых годов XVIII века. Так, в 1748 году командиром Отдельным Сибирским корпусом генерал-майором Киндерманом в инструкции командирам крепостей о порядке торговли с казахами и другими азиатскими купцами предписывал, в частности, чтобы, “…когда кто с товарами в Ямышев и Семипалатинск явится, то возы не допуская по дворам становиться, а поставлять на частном дворе, где досмотру надлежит”.

Сибирское начальство, сознавая необходимость ввести новое положение в торговле в Сибири, считало необходимым учреждение в Семипалатинской и Ямышевских крепостях таможен, которые бы согласно определению Правительствующего Сената (служили бы) “распространению купеческой коммерции”. В данной связи в 1754 году в Семипалатинск был назначен таможенный комиссар, который вел таможенные дела, и занимался проверкой проходящих через Семипалатинск караванов.

Семипалатинская таможня играла важную роль в регулировании торговых сношений с азиатскими купцами, взимая пошлины с привозимых товаров. В штате Семипалатинской таможни к концу XVIII века было уже 18 человек (включая объездчиков).

Со временем своего учреждения, Семипалатинская таможня стала приносить немалые доходы казне в виде торговых пошлин, о чем свидетельствует приводимая ниже таблица, характеризующая рост доходов от взимания пошлин за товары, пропущенные через Семипалатинскую крепость, за 15 лет (с 1755 по 1770 гг.), с показанием аналогичных данных и в других крупнейших крепостях.

Таблица 2

Крепости	Сумма пошлинных сборов
Оренбургская	485872 руб. 97,5 коп.
Троицкая	232172 руб. 54 коп.
Ямышевская	13385 руб. 70,5 коп.
Семипалатинская	15770 руб. 00 коп.

Дальнейшее увеличение торговых оборотов Семипалатинской таможней, а также превращение города в один из важных центров торговли с казахами, бухарцами и джунгарскими купцами было связано и со следующими обстоятельствами. Как мы уже говорили ранее, Сибирская губернская администрация разрешила пропуск джунгарских товаров на Ирбитскую ярмарку, отправляемых непосредственно ойратскими владельцами. Но так как пропуск этих товаров подрывал интересы тобольских купцов, последние еще в 1742 году подали в сибирскую губернскую Канцелярию прошение о не допуске бухарских купцов в Ирбит, с те, чтобы они покупали товары у сибирских купцов и продавали свои товары последним на пограничных пунктах, т.е. в Ямышевской и Семипалатинской крепостях [68]. Это обстоятельство способствовало приезду большинства азиатских купцов в Семипалатинскую и Ямышевскую крепости.

В результате чего в 80-ых годах XVIII века в Семипалатинск постоянно приезжали не только хивинские и бухарские, но и джунгарские купцы, которые привозили бобров, лисиц, куницу, соболей и т.п. Некоторые наиболее ценные товары, привозимые азиатскими купцами отправлялись отсюда даже в Москву.

В оживлении и расширении торговли с азиатскими странами немалую роль играли распоряжения царского правительства, которое будучи заинтересовано в окончательном присоединении Казахстана к России и увеличении доходов казны, придавало большое значение упрочнению и развитию меновых торговых связей с казахами и другими “азиатскими народами” и предпринимало решительные меры, направленные на развитие торговых отношений с ними. В частности, в одном из распоряжений правительства (60 - ые годы XVIII века) пограничным властям Сибири предлагалось всемерно: “…распространять торговые сношения с азиатскими народами, принимать народ сей к продолжению с ними торговых связей и поступить к прочным на будущее время основаниям, внушив при этом подчиненным своим, дабы они обходились с новыми купечествами сколько можно ласково и снисходительно, употребляя все средства к приобретению их гостеприимности. От неосторожных и оскорбительных поступков чиновников или служителей, народ сей, очевидно, станет отклоняться от наших связей. В таком случае все служащие таможенной подвергнутся опросу и преданы будут суду по всей строгости законов”.

Кроме того, русское правительство и пограничные власти осуществляли целый ряд мер для обеспечения торговых сношений с казахами м привлечения в крепости для мена товаров казахских торговцев. В 1764 году правительством были ассигнована с этой целью даже особые суммы для приема и угощения богатых и влиятельных “инородцев”, приезжавших на пограничную полосу, предполагая таким образом “приохотить” их приезжать к укрепленным линиям, где были устроены специально мечети и караван-сараи “для азиатских торговцев [47]”. При этом, торговые караваны “азиатских купцов” брали под особую защиту, с целью чего посылались казачьи конвои и т.п.

Интересы русского правительства в развитии торговых связей с казахскими родами совпали в известной степени с интересами казахского населения, и особенно, крупнейших казахских феодалов. Так, даже основание менового двора в Семипалатинской крепости было предпринято не только по инициативе русского купечества, но и по просьбе султана Абулфаиза, который управлял богатым и многочисленным поколением Среднего жуза [19]. В 1760 году султан Абулфаиз отправил в Петербург своих доверенных Бек-Мурзу и Кудайбергена с просьбой о принятии его, с подвластным ему народом, в подданство Российской империи и дозволении приезжать для торговли в крепость Семипалатинскую, что и было разрешено.

После этого казахские роды, подвластные Абулфаизу, перекочевали в урочище Чагыл, вблизи от крепости Семипалатинской, а к долине реки Чар - Курбан и Кил-Чаклы, в той части Казахской степи, в которой позже были расположены уезды и округа Каркаралинский, Сергиопольский и Кокпектинский.

Ниже приложено содержание письма султана Абулфаиза Петру III.

1762 г., января 21. - Прошение султана Абулфеиза императору Петру III о разрешении киргизам Среднего жуза производить торговлю в Семипалатинской крепости.

Все пре светлейшему, державнейшему великому государю императору Петру Федоровичу самодержцу всероссийскому и пр., и пр., и пр.

Всеподданнейшее прошение.

Издавна, а именно еще во время покойного прадеда моего Тявки-хана к высочайшему двору Вашего и. в. люди наши посланы были. Во-первых, оный прадед мой Тявка-хана при жизни его, перешел в подданство Вашему и. в., к высочайшему двору Вашего величества людей его посылал, а потом и отец мой Абулмамет-хан также к высочайшему двору Вашего величества с прошением его людей посылал же. Но как от того времени около нас обитавшие сурсут и калмыки имели войну, то после этого затем препятствием мы людей наших посылать уже не могли, а как ныне от тех окрестных народов стало быть нам покойно, то Средней нашей орды знаменитые люди учинили совет и положили на нем, чтоб к высочайшему двору Вашего и. в. для отдания всенижайшего поклонения послать с прошением нашим людей наших, которых и нарядили; и я их будучи у тестя моего, высокопочтенного Нурали-хана, для представления издавна продолжающей подданической моей верности с людьми реченного Нурали-хана к высочайшему двору Вашего величества и послал. А мы со всем Средней орды народом остались и находимся ко всяким Вашего величества службам в готовности, имея кочевье наше с народом нашим по речкам, называемым Аягуз, Кукшал, Джангызу да Чаган.

Всеподданейше Вашего и. в. прошу высочайше указать впредь после сего всяких наших прошений к высочайшему двору Вашего величества, посылать и пересылку людей чинить в состоящую поблизости кочевания нашего Семипалатинскую крепость. И хотя средней орды ведомства Аблай-султана аргинцы торг свой с их пользою в Троицкой крепости производят, токмо оная Троицкая крепость от народа нашего весьма удалена, в которую народ наш за дальностию в три года только единожды ездит и торгует, а прочий наш Средней орды народ, а именно: найманцы и уйсюнцы, и вся Средняя орда, в той Троицкой крепости торг производить и не могут. Того ради к высочайшему двору Вашего и.в. о том всеподданейше доношу и прошу высочайше и всемилостивейше повелеть народу нашему торг производить в состоящей поблизости кочевья нашего Семипалатной крепости, которого высочайше Вашего величества повеления мы и ожидать имеем; иногда в той Семипалатной крепости торг производить указано будет, то понеже отец мой, Абулмамет-хан, находится в городе Туркестане ханом, через которого б и тому торгу из Туркестана, Ташкента, Кашгарии и Яркента ездящим купцам весьма имело быть полезно; итако, с высочайшей Вашего и. в. милости со упованием нашим остались.

Для отдания ж всеподданейшего нашего поклонения к высочайшему двору Вашего и.в. посланы от нас Баймурза-батыр, Худайберган, да Дюргучев.

Во уверение же сего я, Абулфеиз-султан, своеручно печать мою приложил.

Под оным письмом чернильная печать приложена с изображением в ней имени его, Абулфеиз-султатна.

Переводил переводчикЯков Гуляев. [62]

Еще одним свидетельством данного события является письмо генерал-поручика И.Шпрингера в коллегию иностранных дел.

«Прошлого 1762 г., октября 23 числа, господин тайный советник и бывший оренбургский губернатор Давыдов сообщил сюда, к генерал-майору фон Фрауендорфу, с полученных им из Государственной Коллегии иностранных дел о возвратившихся из Санкт-Петербурга бывших там у двора е. и. в. киргизских посланцах от Нурали-хана и зятя его Абулфеиз-султана с указу е. и. в., присланного к оному тайному советнику от 5 числа августа того ж году, из писем от его сиятельства государственного канцлера, сенатора и разных орденов кавалера графа Михаила Ларионовича Воронцова точные копии. А как по тому Государственной коллегии иностранных дел указу между прочим заключается, чтоб по просьбе Абулфеиз-султана на здешних линиях, а именно в крепости Семипалатной, во удовольствие их киргизского народа установить бы установить бы и приблизить купеческий торг, что и поручено на попечение здешнего Сибирского губернатора и находящегося на здешних линиях командующего генералитета. Почему бывший до сего здесь на линиях господин генерал-майор, стараясь о том, каким бы образом во удовольствие помянутых киргиз-кайсаков в реченной Семипалатной крепости, как уже с немалого времени во оную нашего купечества весьма мало и редко бывает, о приумножении того торгу представлял господину тайному советнику, кавалеру и бывшему сибирскому губернатору Соймонову, а между тем о вывозе туда купечества с товарами и Тобольский губернский и в прочие городовые магистраты писал.