Летописная запись под 988 г. служит признанием статуса города. В записи говорится о передаче Ростова третьему сыну Владимира Святославича - Ярославу. Впоследствии Ростов вновь появляется на страницах летописи только при описании политических событий второй половины XI в.

Ростов, подобно Новгороду, остался в народной памяти с эпитетом «Великий». Это - впечатление глубокой древности, когда на исходе I тыс. н. э. Ростов был старейшим центром русской государственности на Северо-Востоке Руси.

В 50-х гг. XX века раскопки Ростова начал Н.Н. Воронин. Размах работ был не большой и соответственно итоги получились не столь значительные. Полных работ практически не было, были только отчеты об экспедициях, но и их не много.

С 80-х гг. работы вел Леонтьев А.Е. В это время уже появляются новые методики и более широкие возможности для археологического изучения города. Работы ведутся повсеместно, особенно активно на территории ростовского кремля. Материал становится богаче день ото дня, появляются первые полные монографии об истории и археологическом изучении Ростова.

Вместе с Леонтьевым А.Е. в 90-х годах работу продолжает Иоаннисян О.М.

На данный момент работы продолжаются. Коллектив, практически остался без изменений, раскопками руководит Леонтьев А.Е.

В культурном слое Ростова собственно городские отложения, которые отразили постоянную на протяжении столетий освоенность участков городской территории, в древнейшей части города непосредственно перекрывают мерянский горизонт. Наиболее ранние дендродаты получены за пределами мерянской части города - в раскопе 1988 г. у Часозвона. (Они зафиксировали 953 и 963 гг.) Леонтъев А.Е, Самойлович Н.Г, Черных Н.Б. Частные аспекты хронологии Ростова (по рузультатам дендрохронологического анализа материалов археологических раскопок). // ИКРЗ. - Ростов. 1996. - С. 3.. Строительный период, однако, к которому относятся образцы, по данным остальных анализов серии датируется более поздним временем - рубежом Х-ХI вв. Первая постоянная застройка и связанный с ней строительный горизонт отмечены в раскопе у церкви Григория Богослова и датируются 80-90-ми годами Х в. Самойлович Н.Г. Стратиграфия и хронология Григорьевского раскопа в митрополичьем саду Ростовского кремля. // Практика и теория археологических исследований. - М., 2001. - С. 232-238. Слои конца Х - начала XI столетия имелись во всех раскопах и шурфах, которые были расположены ближе к озеру от соборной площади и в некоторых местах к северо-западу от собора. Так, из нижней части культурного слоя на участке дренажной траншеи, не доходя 30 м до подножия вала XVII в., получена дендродата - 1025 г., а на участке, располо- женном в 50 м южнее вала и в 90 м от собора - 1038 г., причем образец происходил не из самого раннего горизонта Леонтъев А.Е, Самойлович Н.Г, Черных Н.Б. Указ. Соч. - С. 3.. Погребенная древняя почва здесь отсутствует, а первоначальный культурный слой сильно насыщен щепой, что свидетельствует об интенсивной, проводимой здесь строительной дея- тельности.

Вместе с тем, судя по данным бурения, наблюдений за строительными работами и результатам шурфовки Там же. - С. 38., неосвоенными в древнерусское время оставались некоторые участки к северо-востоку и северо-западу от центра города. В координатах современной планировки это территория от городского вала в секторе улиц Некрасова и Успенской (Бебеля), а также за ул. Окружной между ул. Октябрьской и Декабристов. В целом границы города ХII-ХIII вв. сравнимы с известным по сохранившимся планам абрисом Ростова ХVII-ХVIII столетий, но о совпадении элементов планировки судить все же невозможно из- за отсутствия сравнительных материалов. Только благодаря археологическим исследованиям и возможной ретроспекции при использовании более поздних исторических источников, в той или иной мере восстановить можно лишь отдельные детали древней планировки.

Проведение раскопок в митрополичьем саду 1984-1985 гг. на участке, близком к церкви Бориса и Глеба. Здесь ранние отложения Х-ХI вв. значительно уступали по своей насыщенности синхронным слоям расположенного западнее раскопа у церкви Григория Богослова. Скорее всего, местность в районе княжеского двора в Х-ХП вв. вовсе не была средоточием городской жизни. Возможно, само строительство Константин Всеволодович вел на месте, ранее свободном.

В раскопе 1987 г. на территории города исследован участок сгоревшей в начале XIII в. усадьбы, который оставался впоследствии пустошью по крайней мере до XVI в. Похожая картина наблюдалась в другом раскопе 1986 г. у бывшей Всехсвятской церкви Леонтьев А.Е. Указ. Соч. - С. 44.

О закладке Константином Всеволодовичем церкви Бориса и Глеба.Храм освящен был в 1218 г., отремонтирован или перестроен в 1253 г. и построен заново в 1287 г. Сейчас на этом месте стоит здание церкви 1761 г., поставленное на валу 1632 г. Исследования Н.Н. Воронина показали существование остатков строения XIII в. (Воронин, 1958.С. 19, 20) Воронин Н.Н. Археологическое исследование архитектурных памятников Ростова // материалы по изучению и реставрации памятников архитектуры Ярославской области. - Ярославль. 1958. - Вып. 1. - С. 19, 20. Раскопки О.М. Иоаннисяна (1986-1994 гг.) позволили уточнить ситуацию. В объеме сохранившейся церкви XVIII в., на уровне цоколя, в грунте сохранились на значительную высоту фрагменты стен здания 1287 г. и, очень вероятно, на большей глубине могли вполне остаться фундаменты 1214 г. (Иоаннисян и др., 1994.С. 189-193) Иоаннисян О.М., Зыков П.Л., Леонтьев А.Е., Торшин Е.Н. Архитектурно-археологические исследования памятников древнерусского зодчества в Ростове Великом // СРМ. - Ростов. 1994. - С. 189-193..

Помимо самой церкви, были обнаружены и следы существования другого здания, возможно, одной из построек княжеского двора. Н.Н. Воронин,в этой связи, обратил внимание на находки фрагментов белого камня, которые могли быть связаны с плинфяным зданием церкви (Воронин, 1958.С. 20).В раскопках южной стороны существующей церкви Бориса и Глеба Иоаннисяном был обнаружен фрагмент рухнувшей стены здания домонгольской кладки, по возрасту старше церкви 1287 г. По мнению исследователя, стена принадлежала первоначальной церкви Бориса и Глеба 1214-1218 гг. Ряд обнаруженных элементов кладки позволяет предположить, что это здание входило в единый комплекс с другим сооружением дворцового комплекса (Иоаннисян и др., 1994.С. 199-200) Иоанисян О.М. … Там же. - С. 199-200.. Таким образом, указание летописи на местоположение княжеского двора в XIII в. подтверждается.

§2. Достижения и перспективы развития Ростовской археологической экспедиции

В результате археологического изучения Ростова было показано, что расцвет этого города, как столицы Ростово - Суздальского княжества, пришелся на XI в.Именно в это время наблюдается наиболее интенсивное расширение городской территории. Сложно уловить динамику происходивших изменений, но как следует из приведенных данных, уже в начале XI в. освоенная территория протянулась по западному берегу р. Пижермы к северу более чем на 300 м, а к середине столетия почти достигла границы, которая впоследствии была очерчена крепостью XVII в. В напольную сторону протяженность города составляла уже около 450 м и примерно столько же к западу от устья Пижермы вдоль берега. Для своего времени очерчиваемая территория не менее15 га, была весьма существенной. При этом, к сожалению, отсутствуют сопоставимые данные для побережья восточнее устья Пижермы, но, как показывают материалы последующего времени, а так же данные бурения о мощности культурного слоя, эта территория также постепенно осваивалась.

Не снижались темпы роста города и в последующее время. Город рос вдоль озерного берега. В западной его части слой второй половины XI - начала XII в. прослежен в районе ул. Радищева и на участке в 150 м восточнее Спасо- Яковлевского монастыря, в восточной стороне отложения этого времени отмечены в городском саду и севернее, за современным зданием городской администрации. За пределами валов с северной стороны в раскопе у гимназии к концу XI в. относится нижний пласт культурного слоя, а в раскопе у бывшей Всехсвятской церкви, около стадиона, в нижнем горизонте культурного слоя вскрыта часть усадьбы с небольшим колодцем и глинобитной печью, вынесенной за пределы постройки Леонтьев А.Е. Отчет о работе Волго-Окской экспедиции ИА АН СССР в 1986г. // Русь в XIII веке. Древности темного времени. - М., 2003. - С. 34.. В шурфе поблизости была обнаружена лепная керамика, возможно, более раннего времени ЛеонтъевА.Е. Там же. - С. 35.. Еще шире территория наблюдений, где отмечен культурный слой, датируемый в рамках ХП-ХШ вв. Помимо всех указанных шурфов и раскопов, находки этого же времени отмечены на участке у дома 30 по ул. Пролетарской, в шурфе у церкви Козьмы и Дамиана в Перовском (Козьмодемьянском) переулке, на углу ул. Фрунзе и Покровской, при пересечении Малой Заровской и Большой Заровской улиц Леонтьев А.Е. Там же. - С. 36., а также по трассе ул. Окружной от перекрестка ул. Декабристов (Ивановская) до ул. Некрасова и на некоторых участках по ул. Спартаковской и

Луначарского. Находки керамики Х11-ХП1 вв. известны на юго-западной окраине города - "Песках". Особенно многочисленны обломки древнерусских сосудов в верхней части грунта на месте Уницкой стоянки.

Городские укрепления. Ростов, в отличие от большинства древнерусских городов лишен естественных оборонительных рубежей. Сложно объяснить причины появления города на низком озерном берегу. Нереализованной осталась возможность основания укрепленного центра в более благоприятном возвышенном месте побережья в устье р. Сары. Причиной тому, возможно, служат неизвестные нам субъективные факторы. С другой стороны, подобная топография была свойственна особому типу прибрежных торгово-ремесленных поселений VII-Х вв. стран Балтики и Руси, связанных с водными торговыми путями Толочко П.П. О торгово-ремесленном пути становления древнерусских городов. // История и культура древнерусского города. - М., 1989. С. 159-167; Седов В.В. Становление европейского раннесредневекового города. - М., 1989. С. 38-48. Низинное расположение на берегу рек отличает старейшие древнерусские города Северо-Западной и Северо-Восточной Руси, такие как Белоозеро, Новгород, Старую Ладогу. Это обстоятельство подтверждает важную, если не ведущую роль торговли в жизни ранних русских городов Носов Е.Н. Проблема происхождения первых городов Северной Руси // Древности Северо-Запада. - СПб.

Однако в глазах современников город без укреплений не был городом. Обычные для своего времени вал и ров соорудить в Ростове было невозможно. Так как не позволяла болотистая почва. Также не позволяли природные условия ставить каменную стену, как, например, в Старой Ладоге, пригодного для строительства камня в округе нет. Поэтому деревянная крепость была единственно вероятным типом укреплений, то, что в более позднее время называлось острогом. В условиях Ростова это могла быть просто бревенчатая стена с башнями, установленная на незначительной подсыпке.

Справедливым является указание о болоте. До сих пор этот участок городской территории за рвом церкви представляет собой незастроенную низменность, полностью лишенную культурного слоя.

Городской ров. Еще об одной оборонительной линии - городском рве, содержатся сведения в источниках ХVП-ХV вв. Характерными урбанонимами (названиями приходских церквей) отмечено его существование: церковьСв. Леонтия на Заровье, Св. Власия, что за Рвом, Благовещенья Богородицы на Рву, Николая Чудотворца на Всполье, а также названиями улиц: Малая Заровская и Большая Заровская (совр. Коммунаров).

Первый участок рва, длиной около 500 м проходил от церкви Леонтия с довольно резким изгибом по ул. М. Заровской в сторону озера. Второй, длиной около 300 м, отмечен 50 м южнее церкви Николы на Всполье (действительно, церковь остается с напольной от рва стороны) и пересекал современную ул. Гоголя (Б. Никольская). Приведенные сведения позволили исследователям Ростова реконструировать общую трассу рва. Он проходил от озера к ул. М. Заровской, далее проходил мимо указанных выше церквей и вновь уходил южнее, к зеру) Собянин В.А. Ростов в прошлом и настоящем. - Ростов-Ярославский., 1929. - С. 13.. Следы рва в современном городе, в соответствии с упомянутым планом, до недавнего времени прослеживались в виде вытянутой подтопленной выемки, местами заметной вдоль западной стороны ул.

Заровской, а далее отмечены цепочкой мелких прудов и низин.Они тянулись по проезду Луначарского, частично, по Спартаковскому проезду и Восточнее их полоса, вновь в согласии с планом, пересекает квартал между ул. Гоголя и Некрасова, где тянется почти параллельно пер. Гоголя - одному из немногих сохранившихся элементов дорегулярной застройки Мельник А.Г. Фрагменты древнерусской планировки Ростова Великого // СРМ. 1991. - Ростов-Ярославский. - Вып. II. - С. 87. Ни в топографических, ни в письменных источниках выходы рва в приозерной части не отмечены. По линиям застройки XVIII в. можно предполагать положение восточной оконечности рва в современном квартале южнее ул. Пролетарской между ул.

Окружной и Революции (Лазаревской). Западная часть рва могла оканчиваться у озера, как раз за Каменным мостом (ныне ул. Каменный мост) по трассе крепостного рва XVII в. В этом направлении проходила прежняя, не сохранившаяся улочка Малая Заровская Собянин В.А. Там же. - С. 13.

Ни один источник, однако, не упоминает ров как оборонительное сооружение. В ХVП-ХVШ вв. это был всего лишь элемент городского рельефа, топографии, местами определявший направление уличной застройки. Именно это обстоятельство и заставляет полагать, что ров является наследием более ранней городской планировки эпохи Ростова Великого. Линия рва приблизительно соответствует границе распространения культурного слоя ХП- ХШ вв. (без учета прибрежной части), поэтому в этом случает его можно считать укреплением окольного города.

Укрепление странное, так как не имеется никаких следов вала, который должен обязательно сопутствовать рву и в источниках вал не отмечен. Причина, скорее всего, опять-таки кроется в болотистом грунте Ростова, который не позволяет выкопать достаточно глубокий ров с тем, чтобы использовать землю на насыпь. Видимо не случайно при строительстве крепости 1632 г. на валы был пущен городской культурный слой, снятый с полосы на глубину местами не менее 1,5 м и шириной до ста и более метров Данные раскопок 1984-1996 гг. // Воронин Н.Н. Указ. Соч. - 1955. - С. 13.. Сам же крепостной ров можно сравнить с руслом мелкой речки и не имеет обычных для такого рода сооружений глубины и профиля. Видимо, внешние оборонительные сооружения Ростова не отличались сложностью и в дополнение к рву могла существовать лишь деревянная стена. Ров ограничивал территорию размерами 1,3 х 0,9 км, т.е. площадь около 117 га в форме неправильного усеченного овала, вытянутого к западу.

Неясно время сооружения рва. Беря во внимание перипетии истории Ростова, строительство скорее все могло вестись при Константине Всеволодовиче и, может быть, не было закончено из-за его неожиданной смерти в 1219 г.

Учитывая особенности топографического расположения Ростова, который обуславливает постоянный избыток грунтовых вод, особенно в паводки, можно предположить, что ров был не только, а может быть не столько, оборонительным сооружением. При отсутствии вала эта функция достаточно условна. Поэтому не исключается, что ров, в сущности, являлся просто каналом и служил защитой от подтопления.

Успенский собор и соборная площадь. Древнейшим сакральным и, очевидно, топографическим центром Ростова является собор и соборная площадь. В пределы городской территории площадь вошла по крайней мере с первой половины XI в., т.е. со времени Ярослава Мудрого. Об этом факте свидетельствуют данные дендрохронологии и стратиграфии культурного слоя, которые были получены на участках к западу и северо-западу от собора. 1025 и 1038 гг. - наиболее ранние дендродаты, но к этому времени на том же месте успел отложиться культурный слой Леонтъев А.Е, Самойлович Н.Г, Черных Н.Б. Указ. Соч - С. 4..

Участок, занятый площадью в топографическом отношении в общем- то не выделялся среди окружающей местности. По данным геологического бурения, рельеф древнего Ростова при плавном подъеме со стороны озера не имел резких, уловимых взглядом, возвышенностей. Отличительной особенностью первоначальной поверхности будущей площади были лишь слабые уклоны к югу и западу и наличие низины естественного происхождения с севера. Край низины частично приходится на трассу северных стен, сменявших друг друга каменных соборов и, возможно, именно этот факт и послужил причиной обрушения храма Андрея Боголюбского в 1204 г. Сгорела в пожаре 1160 г. первая деревянная церковь Успения Богородицы. Как видно из летописи, строительство первого христианского храма относится к 992 г., времени легендарных первых ростовских епископов Федора ("гречина") или Иллариона. Вероятнее всего, по мнению исследователей, церковь могла быть поставлена во времена ростовского крестителя св. Леонтия, т.е. просуществовала около 100 лет. Существование первоначального деревянного храма подтвердили археологические изыскания. Горизонт пожара был зафиксирован в шурфе, заложенном у северной стены собора и давшем возможность зафиксировать полную стратиграфию участка (рис. 5, 7), на глубине 3,7 м от современной (на 1992 г.). Храм действительно был построен из дуба. Среди углей была найдена деталь кровли ("курица", "конек"), несколько дубовых плах, кованые гвозди Леонтьев А.Е. Древний Ростов и Успенский собор в археологических исследованиях 1992. - Ростов.,1993. - С. 165,166.. Керамика, которая была найдена в слое пожара и под ним, обычна для XII в. Ниже следовал культурный слой, мощностью не менее 1 м, он переходил в погребенную почву, но очевидного горизонта строительства церкви выявить не удалось. Отмеченный горизонт отложений по своему происхождению был связан с засыпкой уже упоминавшейся ложбины с северной стороны площади, что произошло в период существования деревянного храма.

Западнее современного собора находилась площадь, которая примыкала к деревянной церкви. Площадь характеризует лишенная следов постоянной человеческой деятельности погребенная луговая почва, в общей стратиграфии залегавшая непосредственно под горизонтом строительства 1161 г. Это обстоятельство свидетельствует о том, что первоначальная площадь, свободная от застройки, сохраняла естественный травянистый покров.

Не позволяет определить границы площади недостаточная изученность слоя, но можно предположить, что по своим размерам она была сравнительно небольшой. По данным раскопок, во второй половине XI - середине XII в.с южной стороны, на участке к северу от кремлевской стены, существовала усадебная застройка. К западу и востоку, поверхность площади сохраняла естественную покатость. К юго-западу от собора отмечен наиболее мощный слой почвы толщиной до 0,7 м. К северу и западу нетронутый почвенный горизонт был не столь интенсивен и в большей степени был нарушен хозяйственной деятельностью. Это наблюдение позволяет предположить, что площадь в основном охватывала территорию к югу от современного собора. Деревянная церковь, беря во внимание ее заведомо меньшие, в сравнении с каменными соборами размеры, при весьма вероятном совпадении расположения алтаря, а также относительно высокие отметки существовавшей поверхности, находилась, скорее всего, на месте юго-восточной части современного храма, его центральной и южной апсид. Ближайший усадебный частокол к югу от церкви в XI в. отстоял не более, чем на 27 м.

В 1162 г. был построен первый белокаменный собор на мощной подсыпке, скрывшей прежнее пожарище. Более 1 м оказалась толщина нового грунта под северо-западным углом здания, попавшего на пониженную поверхность. Вместе с собором 1162 г. была создана и уникальная для своего времени мощеная площадь. Территория вокруг собора была расширена, расчищена. На ранее освоенном участке к югу от него был разобран частокол, отдельные столбы были вынуты, ямы засыпаны. Местами, под слой мостовой сделали специальную подготовку из глинистого грунта. Оставшийся от строительства известковый щебень, обломки белого камня, мелкий и средний булыжник пошли на мощение. Толщина слоя мощения в разных местах составляла от 0,18 до 0,4 м. В строительстве мостовой была использована технология, которая применялась при устройстве полов в белокаменных соборах ХП-ХШ вв. Щебень слоями проливался известковым раствором, на поверхности застывший раствор образовывал ровную плотную корку. Леонтьев А.Е. Из истории ростовской Соборной площади // История и культура Ростовской земли. - Ростов. 1999. - С. 29, 32.

Строители не стремились вывести площадь на единый уровень, сделать ее тем самым горизонтальной. Ее поверхность имела уклоны во все стороны от стен собора, следствие подсыпки под основание храма. По данным наблюдений, сохранялось вполне естественное и довольно значительное понижение к северу на участке с западной стороны собора, и общая не столь заметная покатость с востока на запад. В южной части площади прослеживался контруклон. Пол в соборе был устроен не менее чем на 0,5 м выше уровня площади Леонтьев А.Е. Указ. Соч. - С. 29, 32.

У надвратной церкви Воскресения в раскопе, расположенном к югу от собора было обнаружено перекрестье существовавших пешеходных дорожек, одна из которых шла, видимо, вдоль южной границы площади, а другая вела к южному порталу собора. На поверхности, дорожки выделялись легкой покатостью боковых сторон. В основании их была создана глиняная подушка с боковыми скатами, которая способствовала стоку дождевой воды. Ширина дорожек по основанию глиняной линзы составляла 6,85 м. Весьма интересно то, что в более раннем слое рубежа ХI-ХП вв. на том же месте были обнаружены остатки бревенчатого настила, который вел к собору. Но фрагментарность данного сооружения не позволяет с уверенностью считать его первой мощеной дорожкой к храму.

На разных участках современной соборной площади отмечено мощение. И хотя точные границы площади не определены, она безусловна была больше, нежели прежняя лужайка у деревянной церкви, по крайней мере, с южной стороны слой мощения перекрыл ранее образовавшийся культурный слой. По имеющимся данным, площадь была ориентирована в сторону двора епископа. Ее южная граница уходит под стены митрополичьего дома XVII в., а с восточной стороны от собора мощение оканчивалось примерно в 10 м от апсид современного здания. К западу от собора тянулась известковая вымостка, по меньшей мере метров на 20 . Северные пределы площади не устанавливаются. В этом направлении слой мощения, скорее всего, уходит к фундаментам ныне стоящих зданий. Таким образом, примерные размеры окружавшей собор площади составляли никак не менее 62 х 75 м. Примечательно, что с западной стороны, за границей мощения, продолжался слой глинистого утрамбованного грунта. В нем были включения известкового щебня и тянулся он вплоть до современной соборной ограды.

В течение почти полувека мощеная площадь поддерживалась в порядке.С пожаром 1211 г. скорее всего связан углистый слой, отложившийся поверх мостовой.В 1213 г. началось возведение нового собора. Площадь больше не расчищалась, а в своей западной части мостовая в значительной степени оказалась разрушенной за время долгого строительства (1213-1231 гг.). Культурный слой нарастал, поднимался уровень земли вокруг собора, в котором время от времени поднимали пол за счет подсыпок. В южной части площади, у современной церкви Воскресения, в XIV в. возникло кладбище, которое просуществовало до начала XVI в. Образовавшийся слой земли оказался достаточным для совершения погребений. Ямы наиболее ранних захоронений затронули слой мостовой XII в. Кладбище, скорее всего находилось при церкви. Отмеченный в южной части раскопа соответствующий горизонт пожара поверх площади отличается особой интенсивностью, что подтверждает вероятность нахождения поблизости сгоревшего деревянного строения, которое стояло южнее изученного участка, в стороне нынешней Воскресенской надвратной церкви. На этом месте была поставлена каменная (кирпичная) церковь в середине XVI в.

Археологические данные в целом показывают, что соборная площадь долгое время после упомянутого пожара находилась в запустении. Она представляла собой, скорее всего, что-то вроде утоптанного пустыря. Новая попытка благоустроить площадь относилась лишь к началу 10-х годов XVI в. и эта попытка была связана со строительством нового Успенского собора (Леонтъев, 1999.С.31,32) Воронин Н.Н. Археологическое исследование архитектурных памятников Ростова // материалы по изучению и реставрации памятников архитектуры Ярославской области. - Ярославль. 1958. - Вып. 1. - С. 19, 20..

Княжий двор. О месте княжего двора известно из указания летописи о закладке Константином Всеволодовичем церкви Бориса и Глеба. В 1218 г. храм был освящен, в 1253г. перестроен или отремонтирован, в 1287 г. построен заново. Сейчас на этом месте стоит здание церкви 1761 г., поставленное на валу 1632 г. Исследования Н.Н. Воронина показали существование остатков строения XIII в. (Воронин, 1958.С. 19, 20). А раскопки О.М. Иоаннисяна (1986-1994 гг.) позволили уточнить ситуацию. В объеме сохранившейся церкви XVIII в., на уровне цоколя, в грунте сохранились на значительную высоту фрагменты стен здания 1287 г. и, что очень вероятно, на большей глубине могли остаться фундаменты 1214 г. (Иоаннисян и др., 1994.С. 189-193) Иоаннисян О.М., Зыков П.Л., Леонтьев А.Е., Торшин Е.Н. Архитектурно-археологические исследованияпамятников древнерусского зодчества в Ростове Великом // СРМ. - Ростов. 1994. - С. 189-193..

Помимо церкви были обнаружены следы существования другого здания, возможно, одной из построек княжеского двора. Н.Н. Воронин обратил внимание в этой связи на находки фрагментов белого камня, которые могли быть связаны с плинфяным зданием церкви (Воронин, 1958.С. 20).В раскопках Иоаннисяна, с южной стороны существующей церкви Бориса и Глеба был обнаружен фрагмент рухнувшей стены здания домонгольской кладки, которая по возрасту старше церкви 1287 г. По мнению исследователя, эта стена принадлежала первоначальной церкви Бориса и Глеба 1214-1218 гг. Ряд обнаруженных элементов кладки позволяет предположить, что это здание входило в единый комплекс с другим сооружением дворцового комплекса (Иоаннисян и др., 1994. С. 199-200) Иоанисян О.М. … Там же. - С. 199-200. Таким образом, полностью подтверждается указание летописи на то, где было местоположение княжеского двора в XIII в.

Однако, к сожалению, отсутствуют данные, которые могли бы подтвердить традиционность резиденции князя на этом месте. Здесь ли находились дворы Ярослава, Владимира Мономаха, других ростовских князей до Константина Всеволодовича. Затронувший ранние напластования раскоп, заложенный Н.Н. Ворониным несколько севернее церкви Бориса и Глеба, показал, что какие-либо следы интенсивной жизни или крупного строительства в период до XIII в. отсутствуют. Таким же, аналогичным образом можно рассматривать результаты раскопок в митрополичьем саду 1984-1985 гг. на участке, близком к церкви Бориса и Глеба. Ранние отложения Х-Х1 вв. здесь значительно уступали по своей насыщенности синхронным слоям расположенного западнее раскопа у церкви Григория Богослова. Очевидно, что местность в районе княжеского двора в Х-ХП вв. не была средоточием городской жизни. Возможно, само строительство Константин Всеволодович вел на месте, ранее свободном.

В конце XV - начале XVI, скорее всего, произошло разрушение церкви и терема. Еще до времени строительства вала в начале XVII в. на месте бывшего княжеского двора стояли деревянные постройки и находилось кладбище Иоанисян О.М….Там же. -С. 200.. Таким образом, создание и существование княжеского двора на правом берегу р. Пижермы оказалось лишь эпизодом в многовековой истории Ростова.

Учитывая все полученные сведения, можно полагать, что в эпоху своего расцвета, без учета возможных пригородов, Ростов тянулся вдоль берега более чем на 3 км, занимал прибрежную полосу шириной до 400 м, а в центре уходил в напольную сторону на 1 км. Точную площадь городской территории оп- ределить невозможно, но по достаточно скромному подсчету она составляла около 200 га. Для сравнения (по опубликованным данным) размеры Киева и Новгорода превышали 300 га, территория Чернигова равнялась 160 га, Рязани - 53 га, Владимира на Клязьме - около 145 га, Суздаля - 49 га (Куза, 1985.С. 56, 122-125) Куза А.В. Древнерусские города… Указ. Соч. - С. 56, 122-125..

Во время усобицы 1151 г., князь Вячеслав Владимирович, обращаясь к своему брату Юрию Владимировичу (Долгорукому) и призывая его к миру и отказу от Киева, перечислил в своем письме основные центры земель, подвластных Юрию. В этом перечне Ростов был единственным городом, удостоившимся дополнительного определения "великий" (в некоторых списках - "Великий"). Из контекста летописного сообщения не ясно, является ли определение "великий" признанием бесспорного политического значения Ростова, или это слово употреблено в обычном значении "большой". Так как речь идет о документе своего времени (письмо Вячеслава по сути является изложением мирного договора), а также учитывая обычную сдержанность языка средневековых авторов, скорее всего верно второе предположение. Но в любом случае значимость города в глазах современников летопись зафиксировала. Ростов действительно являлся одним из наиболее значительных древнерусских городов и, несмотря на утраченный статус столицы, в XII и, очевидно, XIII вв., все же оставался крупнейшим городом Северо-Восточной Руси.

Данных о первоначальных укреплениях Ростова к настоящему времени нет. Только на основании приведенных выше сведений о распространении раннего культурного слоя можно полагать, что они находились на участке, прилегающем к устью Пижермы. Как уже отмечалось, Н.Н. Воронин на основании находки остатков серии косо врубленных столбов XI в. в подошве вала XVII в. высказал мнение о возможном соответствии обеих трасс укреплений Воронин Н.Н. Отчет Ростовского отряда Среднерусской экспедиции 1955. // Архив ИА РАН. Р-1. - №1109.. Но столбы-укосины были вскрыты на очень небольшом участке, и реконструировать через это гипотетическую линию тына или стены невозможно. В любом случае, расположение церкви Бориса и Глеба "на княжьем дворе", которая оказалась в насыпи вала, показывает, что в прибрежной части ранние укрепления проходили в другом месте. По данным раскопок и геологического бурения непосредственно к северу - северо-западу от Успенского собора с напольной стороны понижение природной поверхности все же отмечено, что может служить указанием на вероятное место оборонительной линии. Но судить об этом с уверенностью сложно. При прокладке дренажа в 1992 г. удалось проследить стратиграфию культурного слоя на участке от валов 1632 г. до Успенского собора, однако никаких следов, которые могли бы указать на существование оборонительных сооружений обнаружено не было. Таким образом, представления о первоначальных укреплениях Ростова остаются на уровне предположений.

Были попытки создать новые городские укрепления, о чем сохранилось свидетельство 1582 г.: "...Заложили город земляной в Ростове, а мастер был немчин агайских немец, оттого для опыту делали пять сажен валу у Вознесения Христова с нощную сторону на самом болоте" Тихомиров М.Н. Краткие заметки о летописных произведениях в рукописных собраниях Москвы. - М., 1962.. Здесь речь идет о территории около церкви Вознесения, более известной как церковь Исидора Блаженного, местночтимого угодника, которая была построена в 1566 г. Начинание неизвестного мастера, видимо, ничем не окончилось. С последующим крепостным строительством церковь оказалась вписанной в бастион, который пришелся как раз на место упомянутого опытного участка 1582 г.

Политическая география Руси меняется в XIII в. Феодальная раздробленность и ордынская гегемония приводят к оттоку населения из разоренных областей в более спокойные. Это привело к возникновению новых политических и экономических центров, из которых на Северо-Востоке наиболее значительными стали Москва и Тверь Кучкин В.А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси. - М., 1984. - С. 104 -106.. Теряли свое значение многие прежние города. Ростов, бывший к концу XIII в. пусть крупным, но всего лишь удельным центром, так же оказался в их числе.

Ростов, по археологическим данным, как город, в XIV столетии попал в состояние стагнации, территория его перестала расти. Практически не выходит за территориальные пределы культурный слой ХIV-ХV вв., которые были достигнуты в предшествующие столетия. Некоторые, ранее освоенные участки, приходят в запустение. Самым показательным примером является рассмотренная выше история соборной площади, часть которой в XIV в. отошла под кладбище. В раскопе 1987 г. на территории города исследован участок сгоревшей в начале XIII в. усадьбы, оставшейся впоследствии пустошью по крайней мере до XVI в. Похожая картина наблюдалась в другом раскопе 1986 г. у бывшей Всехсвятской церкви (Леонтьев, 1986) Леонтьев А.Е. Указ. Соч. - С. 44..

Начиная с середины ХШ в.в черте города и его ближайшей округе возникают монастыри: Спасо-Песоцкий, Сретенский, Лазаревский, Андреевский, Петровский, Златоустовский, Богоявленский Авраамиев. Пример Ростова не единичен и он отражает распространенное и характерное для своего времени явление, вызванное многими причинами. Но применительно к Ростову следует отметить, что все основанные обители так и оставались в пригородах или на краю городской черты, за исключением основанных вблизи иераршего двора. Это обстоятельство ярко свидетельствует о том, что потенциальные возможности роста города, столь явно проявившиеся в предшествующие столетия, все же оказались исчерпанными. Практически на всех раскопанных участках культурный слой ХIV-ХV вв. отличался слабой насыщенностью и уступал по мощности отложениям ХII-ХШ вв. ЛеонтьевА.Е. Указ. Соч. - С. 105-112.В то же время, по-видимому, происходит постепенная перепланировка городской территории или, что скорее, уменьшается плотность населения и, соответственно, характер застройки отдельных участков. Насколько широким был этот процесс, сказать невозможно, но в пользу такого предположения говорят приведенные выше факты возникновения пустошей на месте прежних усадеб и наблюдения за характером культурного слоя в других раскопах.

Археологические свидетельства в самой общей форме отразили происходившие в средневековых городах изменение и усложнение социальной структуры населении. Рабинович М.Г. Поселения // Очерки по истории русской культуры XIII-XV вв. - М., 1969. - Ч.1. - С. 247, 248. Закрепление владельческой принадлежности участков городской территории, появление различных категорий зависимого населения, компактно селившегося с учетом профессиональных занятий, в конечном итоге вели к сложению слободской планировки городского посада Рабинович М.Г. Там же. -С. 241.. В Ростове такая форма организации городской территории отразилась в сохранившихся планах XVIII в.

Стагнация или упадок в развитии территорий и, соответственно, сокращение или замедленный рост населения многих русских городов Северо- Востока в ХIII -ХIV вв. являли разительный контраст в сравнении с ростом таких городов, как Москва, Тверь, Нижний Новгород Сахаров А.М. Города Северо-Восточной Руси XIV-XV вв. - М., 1959. -С. 28-34.

Существует мнение, что и в дальнейшем, на протяжении ХIV-ХV вв. Ростов, несмотря на утерю политической роли, оставался крупным куль- турным, религиозным и экономическим центром. Это действительно так, но масштаб измерения степени значительности такого центра уже иной. Многочисленные упоминания Ростова в поздних летописных сообщениях 141 запись периода ХШ-ХV вв. Муравьева Л.Л. Летописание Северо-Восточной Руси XIII-XV вв. - М., 1983. - С. 206-225. В основном они касаются событий локального значения и эпизодов из жизни церковной епархии. Последнее безусловно важно, так как особую роль в истории Ростова сыграло наличие в городе одной из старейших и крупнейших церковных епархий. В духе времени, благодаря присутствию иераршего двора, Ростов оставался значительным религиозным и культурным центром. Но в своей дальнейшей истории Ростов никогда больше не имел прежнего значения одного из главных городов Древней Руси.

При наблюдении за земляными работами в 1997 г. на ул. Декабристов, удалось зафиксировать разрез верхней части рва на углу ул. Б. Заровской. Этот участок приходился на отмеченную на плане 1771 г. (дорегулярной застройки) пустошь у церкви Св. Власия. Ров оказался разрезанным поперек прокладываемой траншеей на участке под проезжей частью ул. Декабристов. Профиль рва выявился на глубине 1,5-2 м и читается по характерному заполнению, плотно уложенным веткам и жердям. Очевидно, это гать, выложенная по проезжей части улицы. Дно рва проследить не удалось. Ясно только одно, что его глубина от современной поверхности превышает 2,5 м. Ширина рва составляла 28,5 м.

Эпоха XIII-ХIV вв., начавшаяся с монгольского разгрома 1238-1240 гг. явилась переломной в развитии древнерусских городов. Для одних она стала концом существования, например для Рязани и Изяславля), для других это бедствие привело к утрате былого могущества: Киев, Владимир и др. Ростов в 1238 г. полного разорения избежал. А впоследствии были и многочисленные поездки ростовских князей в Орду, и восстания против татар, и татарские набеги, которые особенно участились в начале XIV в. Из общего контекста летописных сообщений можно считать, что Ростов после Батыева нашествия в значительной степени сохранил свое политическое значение. Есть основания полагать, что после монголо-татарского нашествия Ростов вновь стал основным центром Северо-Восточной Руси, по крайней мере до середины XIII в. (Насонов, 1940. С. 59-67; Черепнин, 1960. С. 396) Насонов А.Н. Монголы и Русь. - М., 1940. - С. 59-67; Черепнин Л.В. Образование русского централизованного государства. - М., 1960. - С. 396..

Город Ростов плохо изучен, данных по нему очень мало. Материал, к сожалению, не дошел до нас в должном количестве, по сравнению, например, с Новгородом или Старой Рязанью. Но тем не менее по крупицам, более или менее, можно обрисовать картину средневекового Ростова.

Например, сохранились свидетельства о том, что в начале XII века Владимир Мономах построил в Ростове каменный городской собор Успения богородицы по образцу Великой церкви Киево-Печерского монастыря, как и в Суздале. Лишь незадолго до монгольского завоевания Ростов возвращает себе права стольного города. Князь Константин Всеволодович переносит в Ростов свой престол и начинает обстройку и украшение города. Но сохранились лишь ничтожные фрагменты от всего этого большого строительства, которые свидетельствуют о своеобразии и силе ростовского искусства.

Две фигуры лежащих львов, высеченных из белого камня и украшавших портал одного из храмов хранятся в ростовском музее. Бронзовые львиные маски зажавшие в пасти массивные кольца «золотых дверей», были поставлены в собор епископом Кириллом II. В епископской библиотеке хранились пергаментные фолианты рукописей, украшенных прекрасно исполненными миниатюрами.

Вот, пожалуй, и все, что можно было бы осветить по данному вопросу. В данный момент раскопки продолжаются, но совершенно в другом масштабе, чем было ранее. Очень сильно мешает этому процессу то, что город ныне действующий, раскопки большими площадями, которые и дают основной материал невозможны. Короткие полевые сезоны, недостаточное финансирование, согласование с администрацией города, все это не позволяет проводить в должной мере археологические работы.

На основании имеющихся данных можно сказать, что эпоха Ростова "Великого" закончилась в XIII в. Вся дальнейшая жизнь Ростова- это история русского удельного, а затем и провинциального города, который остался так и не изучен в должной мере с точки зрения археологической и исторической науки.

Заключение

По итогам проделанной работы, следует сказать, что археологическое изучение древнерусских городов, является одним из ведущих направлений в отечественной археологической науке и получило широкое развитие. Открытия сделанные новгородской, старорязанской и ростовской экспедициями стали важным вкладом в научное осмысление узловых проблем древнерусской истории.

Характеризуя общие достижения археологии древнерусских городов можно отметить, что всестороннее изучение памятников сфрагистики, денежного обращения, эпиграфики, геральдики дополнило и расширило знания об истории древнерусских институтов власти. Из массы поселков феодальных усадеб-замчищ археология поднимает завесу над ранними стадиями формирования крупного феодального землевладения на Руси. Раскопки широкими площадями, при помощи которых были обнаружены различные типы городских дворов, в том числе своеобразные гнезда (боярских родов- патронимий) позволили по новому взглянуть на социальную структуру Древнерусских городов. В тоже время в рамках каждой конкретной экспедиции вскрылся ряд проблем которые можно представить в форме перспективных направлений исследований.

Текущие задачи Новгородской экспедиции. Текущие задачи экспедиции заключаются не только и не столько в наращивании масштабов раскопок, сколько совершенствовании методики, расширении круга современных методов анализа получаемых материалов, разработке предложений по обеспечению сохранности уникального археологического комплекса.

Сама программа археологической экспедиции в Новгороде потребовала коренной перестройки, которая поставила на первое место в археологическом исследовании такие проблемы, как возникновение Новгорода, формирование и развитие в нем социальной структуры и административного устройства, причины и способы возникновения боярской вечевой государственности, ос- новы возникновения боярства как правящего сословия, оценка степени демо- кратизма вечевого строя, вопрос о роли норманнов в формировании русской государственности и культуры и т.д.

Хранение берестяных грамот долгое время являлось особой проблемой для экспедиции. Долгое время решался вопрос о хранении берестяных грамот, которые в первое время поступали после их издания в Исторический музей (Москва), который гарантировал надежность сохранения этих ценнейших документов. После того, когда надлежащие условия хранения были созданы в Новгороде, естественным хозяином новых находок бересты стал Новгородский музей.

Текущие задачи Рязанской экспедиции. Благодаря длительным стационарным исследованиям Рязань ныне является одним из хорошо изу- ченных древнерусских городов. Археологический материал, добытый в результате археологических раскопок на самом деле, намного шире и богаче, но до сих пор не изучен на нужном уровне и становится ясно, что в этом направлении нужны дальнейшие исследования, которые помогут нам составить более конкретное представление о возникновении города, его развитии, чтобы путем проверки и уточнения данных, свидетельствующих о его своеобразии, продвигаться по направлению к их историческому истолкованию и осмыслению. Еще одна из перспективных задач, указывающая на необходимость продолжения археологических исследований старой Рязани построена на выводах, сделанных в результате археологических исследований академиком Макаровым Н.А., доктором исторических наук Чернецовым А.В. (

«Русь в XIIIв. История темного времени», Макаров, Чернецов 2003. С.429) , а так же кандидатом исторических наук Стрикаловым И.Ю.( А.В.Чернецова и И.Ю.Стрикалова «Старая Рязань и монголо-татарское нашествие в свете новых исследований» 2010.С.30).

Авторы, опираясь на археологические данные, полученные в ходе раскопок 1994-2001г.г. предполагают, что и после 1237г. город продолжал оставаться важным военно-политическим пунктом. По их мнению, угасание старой Рязани происходило постепенно и было обусловлено, скорее всего, целым комплексом причин, в том числе, не связанных с нашествием и игом, а наступившим в результате естественных причин, в частности с экономическим кризисом. Так как данные выводы сделаны ведущими специалистами археологии, то естественно они требуют дополнительных исследований и последующего их опровержения или подтверждения.

Текущие задачи Ростовской экспедиции. На данный момент город Ростов, к сожалению, плохо изучен, данных по нему очень мало, археологический материал не дошел до нас в должном количестве, по сравнению, например, с Новгородом или Старой Рязанью. Но тем не менее нам все же удалось обрисовать картину средневекового Ростова. Сохранившиеся свидетельства дали нам подтверждение силы и своеобразия ростовского искусства. А.Е.Леонтьев рассматривает некоторые вопросы исторической топографии Ростова X-XIV вв. и исходя из этого становится очевидной динамика расширения городской территории, размещение и характер оборонительных сооружений, соборной площади и княжеского двора. Археологические данные свидетельствуют о высоких темпах роста города на протяжении XI-XII вв. И хотя город уступал по размерам таким городам Руси, как Киев и Новгород, Ростов, все же превосходил большинство других не менее важных древнерусских центров: Чернигов, Владимир-на-Клязьме, Рязань и Суздаль. В 1238 г. Ростов избежал полного разорения и, по мнению А.Е.Леонтьева, на какое-то время даже вновь стал основным центром Северо- Восточной Руси. Однако в XIV столетии город впадает в состояние стагнации. Его терри тория не только перестает расти, но наблюдается запустение ранее освоенных участков. XIII в., следовательно, явился высшей точкой развития и вместе с тем концом эпохи Ростова «Великого», в дальнейшем существовавшего только как удельный, а затем провинциальный город . Поэтому главной задачей археологической науки становится задача выявления причин, которые повлияли на указанное выше обстоятельство.

Подводя итог всей проделанной работе мы приходим к выводу о том, археологическая наука является одной из самых перспективных наук в изучении древнерусских городов, несущая в себе огромный потенциал, который позволил нам подвести итоги ранее проведенных археологических исследований древнерусских городов и наметить перспективы новых археологических изысканий которые будут способны обогатить наши знания о древнерусских городах в частности и об этом периоде в русской истории в целом.

Список использованных источников и литературы