Судебная реформа 1864 года в оценках современников

судебный реформа историография

Актуальность темы исследования. Изучение самых разнообразных аспектов влияния на российское общество «Великих реформ» Александра II давно уже стало интеллектуальной традицией для представителей самых разных направлений отечественного гуманитарного знания. Дань изучения этому периоду российской истории отдали как представители традиционных направлений исторической и историко-правовой науки, так и специалисты в области политологии, философии, социологии. Особым вниманием в последние годы, что представляется впрочем, вполне оправданным, пользуется такая составляющая «Великих реформ» - как Судебная реформа 1864 г. Ей не просто посвящены десятки исследований самого разнообразного типа, но она становится поводом к дискуссиям о соотнесении и взаимной коррекции между собой результатов исследований реформы представителями смежных научных направлений. И эта ситуация вполне объяснима, так как проблематика исследования самым непосредственным образом связана с формированием таких принципиально значимых для общественного развития нашей страны на современном этапе институтов, как гражданское общество, независимая судебная система, политические партии, система реализации законотворческих инициатив.

Соответственно, обращение к изучению Судебной реформы 1864 г. актуально не только в части приращения академического научного знания, что требует поиска ранее не исследованных аспектов данной проблематики. Оно также позволяет оптимизировать процесс строительства гражданского общества и реформирования системы государственного управления в современной России, поиску оптимального способа снятия противоречий, возникающих между обществом и государством в ходе повседневного взаимодействия.

Именно эту роль по определению и призвана выполнять судебная система страны, разрешая возникающие противоречия между институтами гражданского общества, выразителями которых традиционно выступают политические партии, в свою очередь реализующие интересы представляемых ими социальных групп в парламентском законотворчестве и структурами исполнительной власти. Соответственно, с учетом тех претензий, которые имеются к судебной системе в российском обществе в настоящее время, вопрос о ее реформировании, о ее концептуальных направлениях, об участии в этом процессе общественных структур, политических партий (особенно в свете изменения процедуры их регистрации весны 2012 г.) представляется весьма актуальным.

Историография проблемы. В дореволюционной, советской и современной российской историографии затрагивались самые разнообразные аспекты Судебной реформы 1864 г. Исследовались причины ее проведения, разработка основополагающих документов, использование зарубежного опыта, борьба во властных структурах по вопросам ее реализации, ход проведения реформы в различных регионах в целом, а также отдельных институтов (суд присяжных, мировой суд, адвокатура, нотариат, прокуратура), ее влияние на общественное сознание и ряд иных, не менее значимых аспектов. Однако значительно меньшее внимание уделялось аспектам реформы, связанным с формированием отдельных институтов гражданского общества (деятельность органов самоуправления, декларирование основных политических прав и свобод, создание органов представительной власти (Государственная Дума)), отсутствуют специальные исследования, посвященные месту и роли процесса реформирования судебной системы в партийно-политической деятельности политических партий России и их законотворческой деятельности в начале ХХ в.

В целом современная отечественная историческая, впрочем, как и историко-правовая наука, традиционно выделяют следующие этапы развития историографии тематики настоящего исследования. Первый этап охватывает период с 1864 г. по 1917 г., с начала реализации Судебной реформы и вплоть до Октябрьской революции 1917 г. Для него характерно по преимуществу накопление фактического материала, появление первых работ, которые носят, по преимуществу, описательный характер. В них также нашли свое отражение дискуссии, которые велись тогда в обществе по поводу введения, деятельности и последовавшего вскоре реформирования системы новых судебных учреждений. Здесь можно выделить работы, написанные собственно судебными деятелями, прежде всего на общероссийском материале. Их ценность для современного этапа развития науки заключается в обобщении важного фактического материала. В этих публикациях отобразились и дискуссии, которые велись в обществе о становлении в России базовых элементов гражданского общества. Труды Н.М. Семенова, А.Д. Пазухина, В.Я. Фукса и др. весьма критично оценивают деятельность новых судов, их авторы достаточно скептически восприняли те элементы гражданского общества, которые стали результатом преобразований эпохи Великих реформ. В защиту новой судебной системы выступали Г.А. Джаншиев и А.Ф. Кони1234, которые подчеркивали, что значение судебной реформы 1864 г. состоит в укреплении защиты прав и свобод людей, равенства всех перед законом, т.е. в увеличении в обществе общей меры справедливости. Значительное место здесь занимают работы периода, связанные со становлением партийно- политической системы российского либерализма, теоретиков и практиков думской законотворческой процедуры, в т.ч. и в сфере реформирования судебной системы страны.

После формирования новой политической ситуации в России, связанной с возникновением партийно-политической системы, системы органов представительной власти в начале ХХ в., в отечественной либеральной юридической и политической мысли появляются теоретические работы, в которых провозглашается необходимость реализации в общественно-политической системе страны принципов правового государства и гражданского общества. Одним из аспектов данных работ является изучение методов реализации предлагаемого либералами пакета мер реформирования страны, а также рассмотрение значения Судебной реформы и ее основных институтов для реализации либеральных принципов и системы мер их претворения в жизнь. В работах этого периода привлекается гораздо более широкий круг традиционных источников, давалась характеристика различных сторон судебной реформы 1864 г., давалась оценка деятельности новых судебных учреждений с позиций общепринятых демократических принципов (разделение властей, доступность населению, реальная состязательность и т.п.).

В общем виде дореволюционная историография оценивала Судебную реформу 1864 г. и как собственно судебную реформу, а, также, в контексте ее значения для общего курса на модернизацию и формирование гражданского общества, развитие демократии и защиты прав и свобод человека, а также правового просвещения и воздействия на общественное сознание. Однако вплоть до начала думского и партийно-политического этапа в развитии российского либерализма в 1905 г. здесь были сделаны лишь первые шаги.

Завершается период принципиально новой ситуации с формированием судебной системы нового типа, а, соответственно, требовавший иного историографического обоснования.

После 1917 г. начинается второй этап развития историографии эпохи «Великих реформ» в целом и Судебной реформы 1864 г. в частности. Решающее влияние на оценку судебной реформы 1864 г. и последующего реформирования судебной системы оказала идеология правящей партии, отрицавшая правовое государство и гражданское общество, эти базовые ценности либерализма. В трудах В.И. Ленина, А.Я. Вышинского, Н.В. Крыленко и др. дореволюционная судебная система оценивается как инструмент классовой борьбы, формируется представление о дореволюционном суде как исключительно о классовом карательном органе. Соответственно судебная реформа 1864 г. рассматривается в работах 20-50х гг. ХХ в. с заранее заданных позиций. Практически не исследуется взаимосвязь новых судебных учреждений с проблемами защиты прав и свобод человека, развития новых внесословных отношений, правового просвещения. То же относится и к изучению истории буржуазных партий и дореволюционного парламентаризма. Данные институты были объявлены не более чем способом отвлечения народных масс от курса на социалистическую революцию и построение государство нового типа, лишенного недостатков предшествующего, в т.ч. в области партстроительства и создания судебной системы.

Определенные изменения произошли после ХХ съезда КПСС, когда в связи с известной либерализацией внутреннего курса, большее внимание стало уделяться реализации принципа законности. Большая свобода в сфере общественных наук позволила исследователям приступить к более глубокому и менее идеологизированному изучению эпохи Великих реформ в целом. В 1958 г. была создана группа по изучению первой революционной ситуации в России, с 1960 г. во главе с М.В. Нечкиной. Результатом ее работы стало переиздание и введение в научный оборот ряда фундаментальных источников, выход в свет новых, рубежных для отечественной историографии публикаций, в т.ч. и тематической коллективной монографии . Актуальные проблемы разработки реформ 60-70-х гг. XIX в., их влияние на российское общество, находит отражение в ряде трудов советских историков. Одновременно системные преобразования Александра II вызвали заметный и устойчивый интерес зарубежных исследователей. Вместе с тем мнения советских и зарубежных историков разнились как в оценке, так и в объяснении причин инициирования реформ. Если для советской историографии неизменным было понимание «Великих реформ» как попытки спасти существующий режим от угрозы со стороны революционного движения, то зарубежная историография объясняет реформы, в том числе и стремлением передовой части тогдашнего российского общества, вывести Россию из системного кризиса.

В рассматриваемый период именно к судебной реформе 1864 г. заметен четкий интерес как советской, так и зарубежной историографии. При этом исследователи, относящиеся к различным школам и направлениям из разных стран, были вполне единодушны в оценке этой реформы как наиболее передовой не только для своего времени, но и в общем ряду реформ. Выходит, в частности, работа Б.В. Виленского, посвященная периоду как собственно судебной реформы, так и последовавшей далее контрреформы в данной сфере, тем более, что именно в сфере судебной реформы были наиболее очевидны попытки возвращения к прежним способам управления обществом, П.Н. Зырянова и ряд других трудов. Вместе с тем объяснение причин реформы, дается авторами в общем контексте понимания совокупности реформ Александра II. В историографии времен СССР судебная реформа 1864 г. трактовалась во взаимосвязи с иными преобразованиями политического и экономического характера, обосновывалось ее значение для развития рыночных отношений, трансформации сословной системы. При этом практически не было исследований, посвященных роли реформы в повышении степени реализации принципа законности, а также защиты базовых институтов прав и свобод человека. Зарубежная историография трактовала судебную реформу 1864 г. как элемент общего процесса демократизации социальных отношений в России, уделяя особое внимание месту и роли реформы для трансформации общественного сознания российского общества.

Третий этап изучения темы может быть соотнесен с началом 90-е гг. ХХ в., В этот период правовое государство и гражданское общество вновь становятся базовыми идейно-теоретическими символами для нового государственного строительства и с их позиций переоценивались место и роль суда в системе государственного управления. Декларировалось, что главной функцией суда выступает защита прав и свобод человека, а также эффективная и независимая судебная власть является одним из главных механизмов формирования демократии.

Это легло в основу новых исследовательских парадигм, использованных для оценки, как эпохи «Великих реформ» в целом, так и ее важнейшего элемента Судебной реформы 1864 г. В этот период появляется ряд качественно новых публикаций. Реформа суда постулируется как неотъемлемая часть процесса формирования отдельных элементов демократического государственного устройства, что сопровождалось трансформацией функций судебных органов в контексте формирования элементов гражданского общества. Соответственно российская историческая наука также обратилась к изучению сюжетов, которые ранее были прерогативой зарубежных исследователей.

Работы в этой сфере принадлежат перу специалистов, как в области истории, так и истории государства и права. Это труды М.Г. Коротких, М.М. Орсиса,Немытиной М.В., иные работы обобщающего характера. Вышло и большое количество работ, в которых изучаются отдельные аспекты реализации судебной реформы в России, важное место среди которых принадлежат перу инициатора дискуссии о проблемах межотраслевого изучения судебной реформы А.А. Демичева. Сюда же можно отнести работы И.Н. Тетюхина. Они касаются как частных аспектов, связанных с возникновением и развитием таких принципиально новых для России правовых институтов как адвокатура, нотариат, суд, присяжных, мировой суд, их последующей трансформацией в рамках политики контрреформ, так и оценке месту и роли реформы в становлении страны в целом. Мировой юстиции и местному суду в начале ХХ в. и вопросам его реформирования посвящена монография С.В. Лонской, имеющая в значительной степени правовой характер. В диссертации Р.В. Терентьева изучается реформа местного суда и отношение к ней со стороны правительственных кругов государства и права.

Образ подсудимого в российском правосознании второй половины XIX - начала XX в. (по материалам исторических анекдотов) // История государства и права. 2009. № 8. С. 18-21; Он же. Образ суда присяжных в российском правосознании второй половины XIX-начале ХХ в. (по материалам исторических анекдотов)

Следует выделить труды Л.Ю. Казаниной, исследовавшей взаимосвязь между отношениями кадетов собственно к Столыпину и результатами столыпинской модернизации (в частности на примере судебной реформы). Вопросы реформы судебной системы в контексте либеральной теории модернизации российского общества начала ХХ в. стали предметом изучения ряда работ В.Ю. Карнишина и представителей научной школы Пензенского государственного университета. В этом же направлении работает И.Е. Воронкова, создавшая комплекс работ посвященных различным аспектам партийно-политической деятельности российских либералов, начала ХХ в. Комплекс работ по истории судебной реформы принадлежит перуС.Б. Глушаченко и его учеников. Не прошли отечественные историки и мимо вопросов дореформенной истории и собственно реализации судебной реформы вроссийской провинции, в т.ч. Курской и Орловской губернии. В общей же сложности только в журнале История государства и права за последние годы опубликовано несколько десятков статей, посвященных изучению Судебной реформы 1864 г.

Однако, несмотря на формирование усилиями историков и историков права исключительно богатой историографии Судебной реформы 1864 г. в целом, такой аспект проблемы, как ее связь с теорией и партийно- политической практикой отечественного либерализма

Разнообразные материалы позволяют проследить формирование позиции кадетов по вопросам проведения судебной реформы при подготовке и разработке партийной программы, динамику ее обсуждения в период начала регулярной работы партийных съездов и конференций кадетов. Здесь же содержится блок документов, характеризующий деятельность партийной фракции в Государственной Думе, в т.ч. и по вопросам реформирования судебной системы страны. К ним, прежде всего, относятся протоколы комитета парламентской фракции за 1909-1911 гг., протоколы совещаний фракции III и IV Государственных Дум с представителями местных групп кадетской партии за 1908-1915 гг., отчеты фракции III Государственной Думы.

Несколько сложнее ситуация с документами, характеризующими деятельность иных либеральных партийных организаций. Материалы, касающиеся разнообразных аспектов деятельности «Союза 17 октября», отложились, по состоянию на сегодняшний день в ГАРФ (Ф. 115), также большой корпус документов хранится в РГИА (Ф. 869 - Милютины - родовой фонд). Они в совокупности, включают в себя протоколы и журналы заседания парламентской фракции и бюро фракции «Союза 17 октября» за 1907-1913 гг., заседаний ЦК, совещаний Санкт-Петербургского и Московского отделений ЦК, связанные с обсуждением партийной программы, тактики партии в связи с ее участием в думских избирательных кампаниях, законотворческой деятельности российского парламента, отчеты о работе комиссий парламентской фракции, законопроекты, внесенные в Государственную Думу, списки членов фракции. Милютин сохранил резолюции и циркуляры Петербургского предвыборного комитета о выборах в Думу, о задачах фракции «Союза 17 октября» в Госдумах трех созывов (Д. 1290), сохранилась его переписка с А.И. Гучковым.

Материалы, характеризующие аналогичную партийно-политическую деятельность центристских партийных организаций российского либерализма, рассеяны по ряду архивных фондов различного характера. К их числу относится фонд Департамента полиции (ГАРФ Ф. 102), а также ряд личных фондов ГАРФ, Отдела рукописей РГБ (Ф. 1072; Ф. 260 П.П. Рябушинский и др.). Сюда же относится и фонд П.А. Столыпина (РГИА Ф. 1405), где содержится ряд документов, показывающих правительственную позицию в вопросах судебной реформы, на которую, с разной мерой успешности пытались повлиять кадеты. Значительное количество документов сохранилось только в периодических и документальных публикациях того периода.

Объектом исследования являются судебная реформа 1864 г.

Предметом исследования является оценка судебной реформы 1864 г. современниками.

Цель и задачи исследования. Целью дипломной работы является обобщение взглядов современников и их оценка судебной реформы 1864 г.

В соответствии с сформулированной целью и основными направлениями исследования, определена совокупность решаемых в нем взаимосвязанных задач:

- уточнить предпосылки судебной реформы 1864 г.

- определить особенности и значение судебной реформы 1864 г.;

- дать оценку судебной реформы и ее влияния;

- исследовать судебную реформу 1864 г. и ее роль в формировании общественно-политической мысли России.

Структура работы обусловлена задачами исследования. Дипломная состоит из введения, двух глав, шести параграфов, заключения, библиографического списка источников и литературы.

Глава 1. Предпосылки и особенности судебной реформы 1864 г.

Реформу судебной системы 1864 года можно рассматривать как результат сложных процессов, происходивших в российском обществе с начала XIX века. Предпосылки для реформирования стали складываться задолго до самой хронологической даты, с которой принято связывать произошедшие изменения в системе судоустройства и судопроизводства.

Исходя из вышесказанного, приведем общественно-политическую и социальную структуру российского общества.

Социальная структура населения накануне рассматриваемого исторического периода была такова:

Рисунок 1 - Социальная структура российского населения

При этом весьма примечательны демографические тенденции - несмотря на высокую младенческую и детскую смертность среди крестьян, высокая рождаемость у данного социального слоя породила проблему экономического характера - сокращение размера среднего крестьянского надела.

Естественно, что земельный надел подобного размера не мог обеспечить крестьянина и его семью, тем более не мог дать ему прочную базу для осуществления торговли. При этом подобное сокращение было необоснованным - земельных ресурсов в Российской империи было достаточное количество, уровень жизни крестьян был крайне низок, данная мера приводила к истощению плодородия земель, теперь тем более нельзя было оставить пашню «отдыхать», что приводило, соответственно, к снижению урожайности.

Следовательно, Правительство стремилось более обеспечить дворянское сословие землями, еще более сократить некоторую самостоятельность крестьянского населения в вопросах его самообеспечения, однако получало диаметрально противоположный результат.

При этом весьма примечательна характеристика бытовых условий крестьянского слоя - для характеристики его обратимся к В.Б. Брезгину, который провел и опубликовал фундаментальное исследование под названием «Крестьянская повседневность»:

Рисунок 2-Выдержка из труда В.Б. Брезгина «Крестьянская повседневность (традиции конца XIX - начала ХХ века)»

Данный уровень жизни основной части российского населения крайне низок по сравнению с развитыми европейскими государствами, однако рассмотрение данного вопроса оставим для следующей части работы, подчеркнув только, что уровень жизни крестьян был крайне низок.

При этом, обращаясь к общепринятому показателю, который должен позитивно влиять на уровень населения и социальную ситуацию в стране, - как экономический рост, национальный доход, необходимо отметить, что начало двадцатого века Российская империя встретила на волне мощного промышленного прорыва.

Однако, характерным является то, что объемы промышленного производства Российской империи соответствовали промышленному развитию развитых европейских государств, однако, принимая во внимание намного превосходящую численность населения - при пересчете данного объема и национального дохода на душу населения, - то есть тот алгоритм, который принят в современности, Российская империя имела значительное отставание. В социальном смысле это характеризует социальную структуру населения как крайне неравномерную в зависимости от уровня доходов.

Ниже приведем в подтверждение данного утверждения некоторые данные, характеризующие распределение показателей производственных на душу населения.

Рисунок 3 - Показатели промышленного развития Российской империи на душу населения

Второй значительной по численности группы российского населения являлись рабочие. При этом, рассматривая уровень жизни и бытовые условия рабочих, отмечу, что они не имели кардинальных отличий от крестьянского населения.

Авторский взгляд на данный вопрос заключается в том, что социально- бытовое положение рабочих в Российской империи было гораздо критичнее, чем положение крестьянства: последнее, во-первых, имело гораздо лучшие условия для пропитания, во-вторых, уровень здоровья крестьян был значительно выше, чем рабочих (понятие охраны и нормирования труда на тот временной период отсутствовало). Кроме этого необходимо особо подчеркнуть, что успехи промышленного прорыва были связаны с интенсивным использование трудовых ресурсов.

Что касается бытовых условий жизни рабочих и их семей, то они также были одинаковы, во многих случая - хуже, чем крестьянства, - в лучшем случае они с семьями жили в бараках или казармах.

Рисунок 4 - Показатели развития здравоохранения в Российской империи по сравнению с развитыми европейскими странами

Несомненно, что на уровень социального положения населения и продолжительность его жизни оказывает влияние и уровень развития здравоохранения. Обращаясь к статистическим данным по этому вопросу, на диаграмме выше видно, что Российская империя отставала от ведущих государств Европы и от США.

При этом показатели по уровню развития здравоохранения приведены с тем, чтобы объяснить низкий уровень продолжительности жизни и низкое качество жизни населения (данный показатель в современной России активно используется для характеристики развития социальной сферы).

Отставание наблюдалось и попоказателю продолжительности населения.

Рисунок 5 - Показатели продолжительности жизни населения в Российской империи

Таким образом, обращаясь к данным, приведенным на диаграмме выше, отмечу, что продолжительность жизни населения в Российской империи крайне низкая, в то же время, наблюдается и значительное ее увеличение за период между 1870 годом и годом 1900. Недостаточно представить данные по Российской империи, их необходимо рассматривать в сопоставлении с европейскими государствами (развитыми).

Для полноты картины обратимся к международному сравнению.

Рисунок 6 - Показатели продолжительности жизни населения в Российской империи по сравнению с развитыми европейскими странами

Следовательно, по данному показателю также наблюдается значительное отставание.

Наибольшей проблемой оставалась крайне высокая детская смертность. Таким образом, для Российской империи характерна структурная деформация развития: значительные темпы развития экономики, и крайнее отставание в социальной сфере.

Основные причины смерти детей также свидетельствуют о низкой бытовой культуре и отсутствии медицинского обеспечения даже для городского населения: «из 11 786 детей, умерших в Петрограде, 35,8% умерло от желудочно-кишечных расстройств, 21,1% от врожденной слабости, 18,1% от катарального воспаления легких и дыхательных путей, на долю инфекционных болезней приходилось 11,0%».

Рисунок 7 - основные причины младенческой смертности в Российской империи по состоянию

Для характеристики социальной сферы важное значение имеет и уровень развития образования и его доступность каждому из слоев населения.

При этом современная историческая наука, а также научная публицистика весьма активно доказывают, что уровень развития образования в Российской империи в начале двадцатого века был на достаточно высоком уровне.

Обращаясь к источникам отмечу, что наиболее распространена следующая цифра: согласно данным- 21 % грамотного населения. Часто приходится встречать возникшие, очевидно, из недобросовестного цитирования сведения о 40 и даже 45 процентах грамотных. Очевидно, показатели грамотности европейской России переносятся на всю империю.

При этом авторское мнение таково: учитывая размеры Российской империи, значительное расслоение населения, указываемые 21 % - это слой крупной буржуазии, помещиков и дворян, значительной части мещан, однако крестьяне и рабочие в основной своей массе на начало двадцатого века были безграмотны.

В Интернет - сети популярностью, в частности, особой популярностью пользуются ссылки на первое издание Большой советской энциклопедии, в которой, как утверждается, содержатся данные о грамотности призывников: неграмотных среди них оказалось 12 процентов. Отсюда следуют конспирологические теории: советская власть умышленно изъяла эти данные из последующих публикаций, чтобы записать ликвидацию безграмотности в свой актив. В реальности же грамотность населения росла лавинообразно и была уничтожена, в основном, действиями Советов по преследованию интеллигенции.

Я не согласен ни с подобными данными, на с вышеприведенным утверждением. Отмечу, что 41 процент грамотности населения европейской части России никак не противоречит совокупным данным о 21 проценте грамотности по империи ранее. Нужно заметить, что, цифры для европейской части России Б.Н. Миронов выводит при помощи сложной математической модели расчетов (так как объективных общепризнанных данных, которые не подвергались бы сомнению, не существует).

Итак, обобщая приведенные статистические данные, необходимо обратиться к тому, на какие же устойчивые группы делилось российское общество в данный временной период.

Российское общество начала двадцатого века делилось на сословия, которые представляли собой устойчивые общности, принадлежность к которым означала определенный круг прав и обязанностей, а также возможностей, для лица, принадлежащего определенному сословию.39

При этом необходимо отметить, что сословная система в России окончательно сложилась еще в период реформ Петра I и Екатерины II и была отменена лишь в 1917 году.

При этом необходимо назвать следующие сословия (см. рис. ниже):

1) Дворянство.

2) Духовенство.

3) Купечество.

4) Мещанство.

5) Крестьянство.

Как следует из приведенной ниже схемы, каждое из сословий имело четко определенные границы - рамки, между сословиями - переход из одного в другое - был весьма затруднен.

При этом сама структура населения Российской империи оставалась практически той же, что и в восемнадцатом и девятнадцатом веках.

Следовательно, необходимо говорить о медленном изменении социальной структуры населения Российской империи и несоответствии ее определенной жесткости и неравенству достаточно быстрому в данный исторический период экономическому развитию.

Рисунок 8 - Сословное деление населения Российской империи

При этом особо отмечу, что переход из одного сословия в другое теоретически был возможен, однако. чем ниже было сословие, тем более жесткие рамки в нем существовали.

Таблица 1 - Распределение населения (без учащихся), занятого в экономике, по отраслям (в %)

Источник: Народное хозяйство СССР. 1922-1972. Юбилейный статистический ежегодник. Изд. ЦСУ СССР. М., 1972. С.343.

Как следует из представленных выше данных, основная часть экономически активного населения Российской империи была занята в сельском и лесном хозяйстве, что формировало экономический облик империи и определяло ее специализацию в мировой торговле, так как для данного исторического периода характерно активное развитие внешнеэкономических отношений, главным образом, торговых. В то же время, согласно историческим данным, иностранные промышленники активно строили на территории империи заводы и фабрики, однако, как показывают цифры, приведенные выше, в промышленности и строительстве было занято всего 9% экономически активного населения. Это свидетельствует о том, что в Российском империи отсутствовали - в достаточном количестве - высококвалифицированные кадры для данных отраслей.

Представлю данные наглядно в диаграмме.

Рисунок 9 - Распределение экономически активного населения

Исходя из рассмотренных выше данных и сделанных автором выводов, необходимо отметить, что стагнация российского общества, ориентация на сельскохозяйственный уклад экономики, отсутствие образовательных программ для рабочих с тем, чтобы в империи были собственные высококвалифицированные кадры для развития промышленности и привело к тому, что и впоследствии Россия реализовывала свой потенциал и развивала свою экономику, используя природные ресурсы, в том числе и земельные, а не шла по экстенсивному пути развития.

Обратимся также к уровню дохода населения.

Таблица 2 - Группировка лиц, имевших годовой доход свыше 1 тыс. руб., по размерам дохода и занятиям

Источник: Подоходный налог. Ожидаемое число плательщиков, их доход и сумма налога по исследованию, произведенному податными инспекторами и казенными палатами в 1909-1910 гг. Материалы к проекту положения о государственном подоходном налоге. СПб., 1910. Табл. ХI. С.82-83; Табл. ХII. С.84. Вводный текст, стр. II, V, VII, X, XII, и XVI. Сост. С.М.Дубровский. (См. Дубровский С.М. Сельское хозяйство и крестьянство России в период империализма. М., 1975. С.68-69).

Таким образом, как следует из приведенных выше данных, расслоение населения значительно, уровень жизни большей его части крайне низок.

Говоря о развитии промышленности, приведем ниже следующие сравнительные показатели.

Рисунок 10 - Сравнение объемов промышленного производства в Российской империи, Франции, Германии и США в начале двадцатого века

Выше было обозначено присутствие иностранного капитала в экономике Российской империи, в частности, по состоянию на 1914 год из всех акционерных обществ, функционирующих на территории империи, более четверти совокупного акционерного капитала принадлежало иностранным владельцам.

Происходило изменение финансового хозяйства страны. За 10 лет доходы возросли в 1,5 раза и достигли 3,4 млн. руб.

Рисунок 11 - Основные источники дохода государственного бюджета

Приведу ниже также распределение государственных расходов.

При этом охарактеризую данное распределение как неравномерное, особенно в связи с отмечаемым падением прямых налоговых доходов государственного бюджета.

Рисунок 12 - Основные расходы государственного бюджета

Подведу итоги.

Охарактеризовав и проанализировав итоги социально-экономического развития Российской империи в начале двадцатого века, мною была сформирована информационная база, на основе которой можно определить наиболее актуальные проблемы ее развития.

Данный вопрос необходимо обозначить в контексте двух взаимосвязанных направлений - социального и экономического, причем, на основе рассмотрения социальной структуры населения, значительного его расслоения по уровню доходов и жизни, первичными были, на мой взгляд, именно социальные проблемы, причем, связанные с тем, как неразвита была социальная политика в отношении большей части населения империи.

Упомянутый в первой части работы мощный экономический подъем развивался на базе:

- социального расслоения,

- устаревшими методами управления отраслью сельского хозяйства и крупным помещичьими землевладениями,

- атавистическим укладом государственности и отношений между высшим классом и рабочими и крестьянами.

Проблема заключалась в том, что если в экономической сфере наблюдался прогресс, то в социальной и политической сферах - стагнация.

Весьма показательно в этом смысле и выступление ряда российских общественных деятелей и философов, духовенства против изменения уклада в промышленности, новых форм хозяйствования.

Рассмотрю подробнее противоречие между социальной сферой и сферой экономической.

Исходя из этого, рассмотрю сущность научно-технического прогресса, происходящего в России в первой половине двадцатого века в рамках философского подхода и социальных противоречий, подчеркнув особо, что данное противоречие имело место быть не в контексте антагонизма с рабочими и крестьянами, а в контексте антагонизма с русской интеллигенцией.

Особый интерес представляет именно мнение русских философов, при этом необходимо подчеркнуть, что данное мнение сформировалось еще в середины - конца девятнадцатого века - времени ускорения научно- технического прогресса, - и особенно активизировалось в первом десятилетии двадцатого века: «В безнравственном обществе все изобретения увеличивающие власть человека над природой- не только не благо но несомненное и очевидное зло» (Л.Н. Толстой).

По мнению современных последователей начала двадцатого века автора цитаты, Л.Н. Толстого, существует несомненная взаимосвязь между самой природой человеческого общества, проявлением его сущности в отрицании нравственных устоев, и порождении им особых устройств и механизмов, с помощью которых человек возвеличивается над природой. Результатом подобной взаимосвязи и подобного взаимодействия становится

«зло».

Оговорю, что в рассматриваемый исторический период, говоря об изобретениях человечества, прежде всего имеют в виду телефон, телеграф, электричество, радио, кинематограф (синематограф), фотографию (дагерротип). Если осветить более широко изобретения и достижения науки в конце девятнадцатого - начале двадцатого века, то, несомненно, необходимо упомянуть Макса Планка, который в декабре 1900 года сделал доклад о выведении им формулы, описывающей поведение энергии в спектре абсолютно черного тела и описании кванта, что послужило толчком к разработанной и представленной в 1905 году квантовой теории фотоэффекта Альберта Эйнштейна и созданию немного позже Нильсом Бором первой (наглядной) модели атома, которые в значительной степени определили дальнейшее научное развитие общества и его последующие достижения в «установлении власти над природой».

Лев Николаевич Толстой родился 28 августа (9 сентября) 1828 года в Ясной Поляне Тульской губернии Российской империи, имел дворянский титул - граф, и был как в среде своих современников, так и в настоящее время остается одним из самых известных русских писателей и мыслителей, классиком отечественной литературы и философской мысли. Если рассмотреть все аспекты его деятельности, то он проявил себя и как просветитель, и как публицист, и как религиозный мыслитель; был признанным теоретиком и основателем самобытного нравственно-религиозного течения, известного под названием толстовка. Окончил свою жизнь Л.Н. Толстой 7 ноября (20 ноября) 1910 года на станции Астапово в Рязанской губернии Российской империи.

В своей работе я понимаю нравственность не синонимично морали и этике, а как внутреннюю личностную ценностную установку индивида, проявляющуюся в его действиях «по совести и свободной воле». Определяющим здесь я вижу внутреннюю сущность нравственности.

По моему мнению, нельзя однозначно решить вопрос о том, всегда ли управление человека природой есть зло. Решение подобной дилеммы, вне зависимости от того, нравственно ли современное индивиду общество или нет, по моему мнению, прежде всего необходимо начинать с внутренней природы самого индивида, с его целей и установок, согласно которым он выстраивает линию своего поведения.

Подводя итог о нравственном или безнравственном, «добре» и «зле», порождаемых человеческими изобретениями, благодаря которым человек подчинил природу, вспомним, например, насколько чудовищными и безнравственными по своему использованию и последствиям были изобретения и усовершенствования нацистской Германии, и как впоследствии их использовали в мирных целях и на их основе развивалась наука.

Рассмотрев духовное развитие и активное неприятие промышленного процесса, что было подтверждено и экономическими данными, приведенными выше, остановлюсь теперь на результативности государственной политики, эффективности государственного управления как основного показателя проблемности в развитии Российской империи в начале двадцатого века.

В продолжение рассмотренного выше необходимо отметить такое проблемное направление в развитии Российской империи, как кризис расселения.

Для российской действительности исторически была характерна такая особенность, как тот факт, что в столице - жизнь есть, а больше - нигде, и чем дальше от столицы - тем больше нет. Вспомним в качестве литературного примера трех сестер А.П. Чехова.

Охарактеризую теперь, не беря во внимание ужасающее состояние сельских поселений, характер расселения в России в начале двадцатого века. При этом начну «от центра».

Большинство молодежи, желающей учиться, более квалифицированных рабочих, мещан даже уже состоявшихся у себя - на так называемой периферии, стремились в Москву и в Санкт-Петербург.

Когда мы говорим о региональном расселении, то большое количество людей аккумулируется вокруг столиц регионов России, создавая постепенно городские агломерации.

Я считаю, что существует целый ряд причин данного процесса, в частности, сосредоточение в столицах большого количества учебных заведений разных уровней образования; сосредоточение в них крупных и различных по специализации медицинских центров; основное развитие предпринимательства, а, следовательно, рост рабочих мест, приходится на региональные столицы; именно в них существуют и функционируют крупные предприятия и заводы. Данный список можно продолжать и далее. Общее для него - жизнь в столице субъекта федерации и проще, и красивее, и насыщеннее.

Вместе с тем, это приводит к такой проблеме, как застой и опустение небольших городских поселений, увеличение как регистрируемых, так и нерегистрируемых жителей в крупных городах, не рассчитанных на такое количество, что приводит к проблемам здравоохранения и народного просвещения, снижению заработной платы, в том числе и в связи с огромным предложением рабочей силы, и усилению социальной напряженности.

Итак, обозначив социально-экономическое развитие Российской империи, перейдем теперь к судебной реформе.

Подготовительные работы, непосредственно приведшие к реформе, представляли лишь видимую ее часть в форме законопроектов. При описании судебной реформы 1864 года, как правило, затрагивались исторические аспекты процесса, а также осуществлялась характеристика Судебных уставов

и новой судебной системы. Таким образом, исследуемая тема часто трактовалась в жанре нарративной юриспруденции, что отчасти оправдывалось запросами в изучении института судебных реформ в неразрывном контексте с историей российского государства. Представляется чрезвычайно интересной попытка рассмотреть судебную реформу 1864 года с точки зрения предпосылок, происходящих из области материального права, в частности, гражданского права.

В юридической литературе справедливо указывается на то, что неотъемлемым признаком гражданского общества и гражданского правосознания являются равные для всех возможности защищать свое достоинство, физическую неприкосновенность, частную жизнь. Невозможно говорить о гражданском обществе, когда существуют категории людей, лишенные этого. Существенный показатель состояния правосознания - положение детей и женщин, наличие у них законных возможностей отстаивать свое достоинство. К сожалению, в России в дореформенный период авторитет закона замещался авторитетом начальства [1, с. 1]. Достаточно мрачная характеристика давалась российскому государству в иностранной литературе начала XIX века. Скепсис относительно перспектив и состояния кодификации русского гражданского права времен Александра I обнаруживается во французской юридической литературе 1 -й половины XIX века. Известный исследователь русского права В. Фуше(VictorFoucher) ужасается монархии, в которой ориентируются на всю свою силу, распределение на господ и крепостных. В этой огромной империи, по словам автора, выражен двуличный принцип абсолютной власти и феодального режима, которые приводят в замешательство так же, как отлучение от церкви. Фуше с гордостью отмечает, что во Франции, особенно горды завоеванными принципами свободы и равенства, поставленными во главу всего. Автор полагает, что законы империи должны быть связаны с различными группами населения, сопоставлены с их нравами, их сословием и занятием, так же, как развитие законов должно оцениваться после установления социального порядка и устранения препятствий, а также создания различных существующих условий, способных привести к совершенствованию законодательства.

Таким образом, конструкция будущей реформы имела под собой довольно ветхую платформу материальных условий существования населения и социального уклада. Сложившийся к началу XIXвека уровень имущественных отношений не позволял говорить о возможности успешного реформировании российского законодательства. Материальное право России, в том числе гражданское право, еще не состоялось как завершенное явление и со своей стороны не могло стимулировать процессы реформирования, относящиеся к судоустройству и процессуальному праву. Наглядным примером могут служить неудавшиеся попытки рецепции Гражданского кодекса Франции 1804 года и даже не в целом, как кодифицированного акта, а только лишь его отдельных положений.

Первоначально принятие кодекса послужило побудительным мотивом для рассмотрения перспектив российской кодификации, что в свою очередь, открывало дорогу к продолжению реформ в сфере гражданского процесса и судопроизводства. Казалось, что кодекс или его отдельные положения были открыты для заимствования русским гражданским правом. К этому располагала царившая в светском обществе атмосфера приятия или, во всяком случае, благодушия ко всему, что так или иначе было связано с событиями, происходившими во Франции в конце XVIII в. и в начале XIX в. Разговоры о французской революции и Наполеоне стали неотъемлемым атрибутом салонных бесед, светских балов и военных собраний.

После французской Революции, которая всколыхнула саму Францию и Европу, а также визита Александра I в Эрфурт на встречу с Наполеоном Бонапартом (1808 г.), могло показаться, что складывалась благоприятная ситуация для заимствования положений Гражданского кодекса Франции, пусть и не буквального, но наиболее полного и приближенного к реалиям российской государственности и бытовавшего уклада жизни. Вместе с тем, нельзя не учитывать, что Российская империя обладала определенными традициями нормотворчества, весьма индивидуального и часто противоречивого по своему характеру, а также огромным количеством разбросанных по различным ведомствам актов. С другой стороны прослеживается стремление учесть особенности территориального устройства Российского государства, в том числе особенности мест проживания отдельных групп населения и целых народов.

Весьма примечательно, что очередная, десятая по счету комиссия была создана в 1804 году, практически в то же самое время, когда был обнародован французский Гражданский кодекс. Однако практическая работа по кодификации задерживалась и только в 1809 г. Александр I утвердил разработанные М.М. Сперанским документы, определяющие характер работ. Предполагалось разработать три кодекса (уложения): гражданский, торговый и уголовный. Тем самым подтверждалось следование принятой во Франции модели кодификационного процесса, где уже действовали Гражданский кодекс и Торговый кодекс, а также был разработан Уголовный кодекс. Кроме того, следование французскому опыту кодификации явилось неотъемлемой частью всей программы преобразования системы власти в Российской империи. Манифестом Александра I от 1 января 1810 г. было объявлено о создании Государственного совета, в компетенцию которого среди прочего входили вопросы, связанные с принятием новых законов. Начиная с Непременного совета (1801 г.) российская власть последовательно пришла к официальному Государственному совету, который по подобию французского Государственного совета формулировал свои мнения, утверждаемые императором.

Можно ли было ожидать сколько-нибудь успешной работы по гражданскому уложению, когда эту работу организовал и обеспечивал М.М. Сперанский? Все достоинства Сперанского, на которые обычно указывают в отечественной и зарубежной литературе не могли восполнить отсутствовавшего у него юридического образования и практики. М.А.Корф, хорошо знавший Сперанского и работавший под его началом, отмечает, что Сперанский поступил в комиссию законов без всякого юридического приготовления, чуждый немецкой литературе, по незнанию самого языка, незнакомый почти ни с чем, кроме французского кодекса и энциклопедического сочинения о французских законах Флорижона - автора теперь совсем забытого, а тогда составлявшего его настольную книгу. Напитанный наполеоновскими идеями, он не давал никакой цены отечественному законодательству, называя его варварским, и находил совершенно бесполезным и лишним обращаться к его пособию [ 4, с. 154 ].

Об уровне юридических знаний в Российской империи начала XIX века можно судить по тем замечаниям, которые высказывались по проекту гражданского уложения. Кроме того, содержание этих замечаний позволяет в большей степени понять истинные причины, по которым гражданское уложение так и не было принято российским обществом. Среди высказанных замечаний оказались следующие:

- Статьи проекта пусть даже и с подведенными на них ссылками русских указов, отзываются чем-то чужеземным, затрудняющим ясное уразумение их для русского законника.

- Статьи проекта гражданского уложения копируют Гражданский кодекс Франции 1804 года.

- Проект гражданского уложения содержит институты незнакомые русскому праву, например, положения о гражданских правах, многие положения, относящиеся к недвижимому имуществу или положения о так называемом семейном совете.

- Чрезвычайно небольшой объем гражданского уложения (248 страниц), что резко контрастирует с привычным русскому человеку представлению о многотомных изданиях русского права.

- Поскольку фактически речь идет о переводе Гражданского кодекса Франции, но только под заглавием русское гражданское уложение, перевод неточный и часто результатом его являются придумки самих переводчиков.

В контексте рассматриваемой темы обращает на себя внимание то обстоятельство, что кодификация гражданского права во Франции сопровождалась системными изменениями в сфере права, в том числе осуществлялось реформирование судебной системы. В России процессы кодификации и реформирования судебной системы были разведены по времени. С другой стороны, реформа судебной системы во Франции имела такие основы цивилизованного общества, как институт адвокатуры, институт нотариата, система юридического образования, традиции толкования норм права. Реформирование во Франции лишь способствовало совершенствованию ранее созданных институтов, в то время, как в России реформа 1864 года только лишь сопровождалась появлением новых институтов, например, адвокатуры.

Одной из проблем российского кодификационного процесса, которая в большей степени дала о себе знать в 1-й \ XIX века и отдалила проведение судебной реформы, проявилась в чрезвычайно большом количестве актов, которые должны были применяться в быте, судебной системе, а также губернскими правлениями, органами полиции и др. После Уложения 1649 года было издано достаточно много актов. Всего с 1649 г. по 1832 г. было издано более 35 тыс. актов. По утверждению В. О. Ключевского, к моменту проведения Судебной реформы еще действовала большая часть актов из «Свода законов Российской империи», изданного в 1833 г. в 15 томах [5, с. 1151]. Еще одной проблемой, о которой трудно найти упоминание в современной литературе, стала проблема, вызванная наличием значительного числа актов, содержавших положения, полностью переведенные с иностранного законодательства. М.А. Корф указывает, что «некоторые законы Петра Великого были целиком переведены со Шведского, Голландского и Немецкого». Однако данное замечание, вроде бы косвенно указывающее на существование принципиальных различий между российским правом и правом европейских стран, не претендовало на истину в высшей инстанции. В иностранной юридической литературе современники Судебной реформы 1864 г. обнаруживали общность российского права с правом европейских стран, имея в виду их общие корни. В. Фуше говорит о том, что «Изучая законодательство России, мы показываем великий российский народ, который освящен огнем христианской религии - двумя великими источниками, которыми полна плодородная земля цивилизованной Европы: Германский обычай и Римский закон.

Одним из важнейших обстоятельств, препятствовавших заимствованию положений, содержащихся в иностранном законодательстве, стало то, что для реализации многих норм гражданского права требовалось наличие соответствующих гражданско-процессуальных норм. Сказанное в полной мере относится к попыткам заимствования норм Гражданского кодекса Франции 1804 года. Например, это касается Титула XVI «Лишение свободы в гражданском правоотношении. Согласно ст. 2059 основанием лишения свободы в гражданском правоотношении является стеллионат(Le stellionat). Стеллионат чаще всего имеется, когда продают или передают в ипотеку недвижимое имущество, зная, что не являются его собственником; когда предлагается как свободное имущество, находящееся под ипотекой. Статья 2060 также определяет случаи, когда применяется институт лишения свободы в гражданском правоотношении, например, при необходимости сохранения имущества или в отношении нотариусов и судебных исполнителей для восстановления документов. Характерная особенность института лишения свободы в гражданском правоотношении выразилась в необходимости в отдельных случаях прибегать к нормам Гражданского процессуального кодекса (ст.ст. 126, 127, 191, 201, 213, 221, 552 и 824).