Грамматические и лексические особенности перевода научно-популярного текста религиозной направленности

Прочитав текст, можно согласиться с опровержением Иринея «Евангелия правды» как евангелия. Возможно предположение, что текст с таким же названием, найденный в городе Наг-Хаммади, является документом, о котором упоминает Ириней, однако он не похож на известные нам четыре канонических евангелия. В этом тексте, как и в евангелие от Марка используется термин «евангелие» в начале книги. Несомненно, это указывает на то, как его содержание должно пониматься. Очевидно, такое обозначение было понятно ранним христианам, которые читали этот текст.

С другой стороны, есть тексты, форм которых, дошедшая до наших дней, не содержит слово «евангелие» в своем названии, такие как описание детства, приписанное Фоме или послание Петра (хотя христианские писатели упоминают тексты, известные под этими названиями), но тем не менее они передают учения и предания об Иисусе. Возможно, лучше всего исследовать различные тексты как писания евангельского типа. Эти писания включали бы тексты, которые характеризуют себя как евангелия или по названию или по описанию содержания. Это собрание также включает неозаглавленные писания, которые можно назвать текстами евангельского типа, известные ранним христианским писателям (например, послание Петра). К тому же целесообразно считать такие тексты протоевангелием от Иакова, которое было названо «евангелием» скорее по научному согласию, чем по древнему определению. Общепризнанно, что это может вызвать широкую дискуссию, и классификация скорее имеет функциональный характер, чем строго определяется, но преимущество, по крайней мере такого количества возможных евангельских текстов в том, что это расширяет понимание разнообразности этих категорий в раннем христианстве и после и подтверждает, что тексты не был исключены на основании предвзятых теологических ограничений.

Поэтому необходимо знать различные виды евангельских текстов, которые существовали в древнем мире. Так как разные тексты здесь обсуждались, некоторые из этих евангелий были изложением фактов, некоторые включали высказывания Иисуса, в то время как другие касались зрелого служения Христа, его детства или даже рождения его матери. На другом конце хронологического спектра, ряд евангельских текстов предположительно представляют собой рассуждения, появившиеся после воскрешения, они адресовались людям, которые должны были получить разоблачающее назидание.

Гностицизм: искажение названия или целесообразная категория.

Многие альтернативные евангелия появились, когда были найдены недавние рукописи, или документы, названные евангелиями ранними христианскими писателями. Они были названы описательно или неодобрительно гностическими.

Одно из направлений в филологическом образовании ставило под вопрос целесообразность этого термина, споря, что он и слишком широкий и постоянно неправильно употребляется. Предполагали, что эта категория не только бесполезна, но и действительно недостоверна. Некоторые богословы в этой связи ратовали за полный отказ от термина. В то время как отдельные обвинения против использования термина были подтверждены, особенно выделение любого текста с мистическим и космологическим смыслом как близкого или похожего на гностический, чтобы отказаться от термина совершенно, что похоже на выбрасывание провербиального ребенка вместе с водой и в процессе приводит к потере полезного способствующего инструмента, имеющего ценность в правильном понимании.

Некоторая критика использования термина «Гностицизм» состоит в том, что он не создает полезной систематики для классифицирования разнообразия религиозных направлений второго века, относящихся к нему. К тому же утверждают, что термин «Гностицизм» - это современная концепция, неизвестная древним, а во втором столетии не существовало такого понятия как связная гностическая религия. Действительно в тот период не было объединенной гностической религии. Так же не было ни монолитного, ни определенного доминирующего христианства - особенно в первой половине второго века. Не смотря на то, что нам предлагают поздние преемственные списки, не было папской должности, занимающей епископский пост в Риме. Вместо этого, Христианство даже в имперской столице было в лучшем случае несвязным сообществом церквей в период большей части второго столетия, а в худшем случае собранием конкурирующих групп, расходящихся во мнениях по поводу служения Христу. В ответ на такие наблюдения. Те, кто отрицают категорию Гностицизма, будут спорить, что Христианство наоборот было не только самоназванием в современном греческом словаре в начале зарождения движения, но оно представляет феномен, предположительно существующий, в то время как Гностицизм исчез к концу пятого столетия и о нем вспомнили только после эпохи Просвещения. По отношению к этому равносильно использование термина «Харизматический», чтобы описать «религию» различных групп, имеющих расходящиеся обычаи, но в то же время разделяющих веру в то, что экстатические переживания Святого Духа выделяют их из других христиан.

Так же «Гностицизм» в значении, которое здесь используется, не относится ко всей хорошо продуманной системе веры. Скорее это полезный краткий способ обозначения групп с весьма значительными различиями, но объединенных удивительно схожими чертами. Хотя существует спор, предшествует ли гностическая идея христианству, не высказывая свое мнение по этому вопросу, я буду использовать этот термин для упоминания только тех текстов, которые разделяют развитую космологию и некоторою форму преданий о Христе. Во-первых, авторы этих текстов считают, что мир был сотворен «творцом» - посредником, который ниже всемогущего и абсолютно духовного Бога. Эта фигура ограждает испорченный материальный мир от осквернения духовной сферы. Следовательно, творец - это посредник, ответственный за создание земли, и он в свою очередь защищает верховное божество духовного мира от контакта с тем, что считается оскверненной физической сферой. Во-вторых, существует интерес к ритуалу возвышения, который позволяет посвященным возвратиться в высший священный мир. В-третьих, сторонников этих идей нельзя считать правильными и отделенными от широкого христианства личностями. Вместо этого приверженцев Гностицизма вероятно ранние христиане считали избранными, существовавшими наряду с протоортодоксальными христианами, но имевшими высшее проникновение в мифологическую и глубокую духовную сущность Христа-спасителя. Также существует разнообразие в широкой категории Гностицизма, которую можно рассматривать как ряд подкатегорий. Взяв имя от предполагаемого основоположника Валентина, Валентинианский Гностицизм возможно менее всего развился в космологию и менее всего отступил от развивающейся ортодоксальности. Тем не менее его расхождения поразительны. Гностицизм поддерживал веру в различные аэоны и сотворения Бога. Сначала было 30 аэонов или 15 дополняющих друг друга мужских и женских пар. Люди имели два начала: духовное ангельское женское и материальное человеческое мужское. Воссоединение разделенных существ могло быть достигнуто путем Валентинианских ритуалов и прохождения сквозь миры различных аэонов. Ключевой текст для понимания - это широкая теологическая концепция Валентинианизма «Евангелие правды», мы обсудим ее в следующей главе.

Валентин. Человек, с которым связано происхождение Валентинианской мыслительной системы, остается неясной и символической фигурой для современных исследователей. Немногое, что можно было узнать о его жизни, включает то, что Валентин был влиятельным и уважаемым интеллигентным преподавателем в Риме, получивший образование в академической оранжерее Александрии. Оказалось, что он приехал в Рим в 140 году н.э., где он был выдающимся преподавателем приблизительно 15 лет. После этого он, очевидно, уехал на Кипр, где продолжил свою преподавательскую деятельность. Во время пребывания Валентина в Риме, двое других ведущих христианских интеллектуалов работали в имперской столице. Во-первых, Маркион с его радикальным ревизионистским подходом к еврейскому происхождению христианства, который отвергал любые связи нового движения с Богом Ветхого Завета. Во-вторых, Иустин мученик, мыслящий апологет Христианства, который представлял взгляды новой религии в философском аспекте, для того чтобы оградить ее от превращения в шаткое фольклорное движение. Хотя судя по исторической перспективе, совершенно разные по концепциям, эти три фигуры имели много общего, так как предлагали прочные представления о христианстве.

Примечательно то, что примерно в это время в середине второго столетия в Риме движущей силой и руководством были независимые преподаватели, которые привлекали группы студентов. Не было централизованного авторитетного лидера, как и в середине первого века преобладала система слабо связанных между собой домашних церквей. Поэтому понятие о преемственности епископов Рима, прослеживание их родословной вплоть до Петра является концепцией поздней христианской церкви и не отображает первые сто лет христианства в Риме.

В условиях этой напряженной атмосферы такие интеллектуалы как Валентин, который был заинтересован личностью и учениями Иисуса, пытался предложить ясное и точное изложение христианской веры. К несчастью только несколько фрагментов его работ сохранились и затем обычно включались в сочинения его оппонентов. Но даже не согласные с его теологией признают его «блестящий ум» (Jerome, in Hos. 2:10) или красоту его поэтического языка (Тертуллиан «О плоти Христа» 17). Очевидно влияние Платонизма на Валентина, которое видно и в уцелевших фрагментах, и в комментариях, написанных его противниками. Необходимо понимать, что это происходило на фоне возрождения философской мысли второго столетия, известной как Второй Софистический период. Такое оживление и возврат к великим философским писателям Афин четвертого века до н.э. также объясняет, почему некоторые находят фрагмент «Республики» Платона в одной из 6 рукописей Наг-Хаммади. Концепции и идеи, заимствованные у Платона, сформировали суждения Валентина, и была создана космология, которая стремилась к освобождению души из под давления материального мира. В то время как некоторые тексты Наг-Хаммади считались текстами Валентина, не ясно сколько из них было написано самим Валентином. Оказывается, что большинство текстов было написано его последователями.

Приверженцы этой формы христианства были возможно частью возникающей праздной и привилегированной ветви церкви в Риме, которая хотя и не представляла собой большую часть христиан, но возможно из-за своего богатства и статуса оказывала непропорциональное влияние на собственные местные собрания. В то время как Евангелие от Филиппа всего лишь один текст, возникший из окружения Валентина, его сжатая структура означает, что он дает разнообразные описания ключевых теологических идей и церковных церемоний, которые практиковались последователями Валентина.

Сифианский Гностицизм берет свое название не от имени их идейного создателя, а от Сифа, третьего сына Адама и Евы, который играет важную роль в теологии сифиан. Считается, что эта форма гностицизма с сильной еврейской составляющей имеет более раннее происхождение, чем христианство. Поэтому предполагается, что она образовалась из смешения еврейских учений и идей Платона. Хотя это спорно, ключевые тексты, которые, как обычно считают, отражают учение сифиан, такие как Апокриф Иоанна, евангелие Египтян и Евангелие Иуды являются христианскими писаниями. Они отражают подобные космогонии глазами персонажей, известных из Нового Завета. Происхождение Сифа является результатом божественного вочеловечения. В этом смысле Сиф больше связан с духовной сферой, чем потомки Каина. Следовательно. Ветвь человеческого рода. Которая произошла от Сифа, является высшей духовной расой и духовные начатки в этих личностях позволяют им участвовать в восхвалении Сифа и стремится к высшему странствию души, так что она может возвратиться в мир, откуда сошел Сиф. Теологическая система приняла описание абсолютного божества как невидимого, неосязаемого и неописуемого. Таким образом превосходство Бога, который бросает вызов человеческой классификации, является значительной, хотя и не уникальной характеристикой школы сифиян.

Гностицизм офитов лучше всего известен благодаря писаниям ранних христианских деятелей, которые выступали против взглядов общества. Это вероучение, родственное другим формам гностицизма, также надеялось на восхождение души вверх сквозь различные сферы архонтов. Это странствие было возможно лишь для просветленной души, которая стала обладателем определенных заклинаний и молитв, позволивших ей пройти на уровень выше. Ориген, просвещенный писатель третьего столетия. Утверждает, что их доктрина была представлена схематически, и он сам овладел этой схемой с большим трудом. Были предприняты многочисленные попытки понять пиктограмму с письменного послания Оригена, и хотя по многим вопросам существует согласие, более тонкие детали оспариваются. Что диаграмма показывает по описанию, так это серию соединенных концентрических кругов, отображающих многочисленные сферы, которые могут встречаться душе в ее странствиях. Опять главной особенностью является восхождение души, когда она покидает материальный мир и возвращается к первоначальному духовному состоянию.

Хотя необходимо знать о многих в некоторой степени справедливых замечаниях, направленных против использования термина «Гностицизм», тем не менее он остается самым удобным и полезным широким термином для классификации ряда различных религиозных космологий. В этой широкой категории можно выделить ряд ответвлений, которые разделяют много идей и являются не совершенно различными концепциями. Таким образом текст может иметь разнообразные черты, которые неодинаково отражают только одну подветвь Гностицизма. Как было упомянуто, существует постоянный спор, касающийся существования дохристианской формы Гностицизма. Отчасти это происходит из-за обнаружения важных еврейских элементов в ряде текстов. Так как некоторые из главных тем имеют общее с вечными еврейскими экзегетическими вопросами и они не обсуждаются в христианских контекстах отдельно от гностических текстов, предполагалось, что существовала первоначальная гностическая религия, предшествующая христианству, которая на позднем этапе была включена в новое религиозное движение. Однако, не смотря на очевидное свидетельство различных теоретически родственных традиций, таких как Манихейские и Мандайские тексты, не существовало убедительного доказательства развившейся формы «Гностицизма», предшествующей христианству. Таким образом, невзирая на обнаружение новых текстов, многие ученые остались не убежденными в том, что они свидетельствуют о существовании полностью сформировавшегося Гностицизма с мифом об Искупителе прежде христианства. По этой причине, здесь определение «Гностический» будет использоваться для обозначения Христианских Гностических текстов, которые появились позднее второго века.

Повторное открытие неканонических евангелий.

Большинство неканонических евангелий, если о них вообще знали в Средние века и в ранний современный период, были известны по своему названию. Как упоминалось ранее, эта ситуация значительно изменилась в конце 19 века. Засушливые условия Верхнего Египта обеспечили идеальный климат для сохранности папирусов. Оксиринхская находка была возможно самой впечатляющей находкой древних текстов. Гренфел и Хант обнаружили насыпь высотой в 30 футов, содержащую смесь мусора, земли и драгоценных папирусов. Они были вырыты египетскими рабочими, сложены в корзины, затем упакованы и отправлены в Оксфорд. Один папирусный свиток был помещен в специальный контейнер Хантли и Палмера, другие перевозились в чайных коробках. Масштабы его находки трудно определить, но почти от четверти до половины миллионов фрагментов папирусов были обнаружены. Тексты, раскопанные более ста лет назад, до сих пор сортируются, редактируются и публикуются. Подсчет показывает, в момент написания этой книги появилось 73 тома опубликованных текстов, содержащих транскрипции и анализы почти 5 тысяч документов - это где-то между 2 и 4 процентами от всех текстов.

Прошла почти половина столетия, прежде чем был найден другой огромный тайник текстов. Однако в промежуточный период были сделаны некоторые находки оригинальных текстов. В течение первой половины 30-х годов 20 века так называемое «Неизвестное евангелие» - Папирус Эджертона 2 - был куплен Британским музеем у торговца антиквариата. В то время текст вызвал переполох, так как его датирование серединой второго столетия означало, что он рассматривается как самая древняя сохранившаяся христианская рукопись. Считалось поразительным, что такой отличающийся текст принадлежит самым ранним поколениям христианского движения времен его находки и должен предшествовать всем сохранившимся рукописям любого текста Нового Завета. Хотя и не такая древняя, следующая крупная находка была обнаружена сразу после Второй Мировой Войны в Египте, климатические условия которого благоприятствуют сохранности рукописей. Расположенный в Среднем Египте, Наг-Хаммади (англизированная форма Арабского названия) является небольшим городком с населением 30 тысяч, расположен в 80 километрах к северо-западу от Луксора, известного как Ченобоксиан в античный период. Сделав подкоп у подножья скалы, местная ферма получила самую интересную находку, пролив свет на особую ветвь раннего христианства. Больше деталей об этой удивительной и опасной находке будет показано в следующей главе. Достаточно сказать, что находка включала 12 папирусных рукописных книг, связанных кожей, вместе со страницами, вырванными из 13 книги, все это находилось в запечатанном кувшине. Тексты в этих книгах помимо других вещей содержали смесь эзотерических и христианских размышлений, апокалиптические взгляды, фрагмент «Республики» Платона и таким же образом укороченную версию «Изречений Секста» - широко распространенный текст в поздний античный и средневековый период, содержащий наставительные поучения. Такое разнообразие отражает эклектичные читательские вкусы тех, которые вероятно были элитой ранних христиан, возможно продолжающей существовать внутри основного течения христианства.

Рукописи продолжали обнаруживать и в 21 веке. Хотя некоторые тексты были приобретены в 1961 году Музеем Египта в Берлине и внесены каталог как Papyrus Barolinesis 22220, характер тих текстов не был известен до 1991, когда листы рукописей впервые обрабатывались для их сохранности. Текст был опубликован в 1999 и его редакторы дали ему название Евангелие Спасителя. Текст, известны как Евангелие Иуды, впервые стал известен только в 2006, хотя рукопись, частью которой он был, обнаружили в гробнице в Среднем Египте еще в 2001, когда началась научная работа над реставрацией рукописи, с которой плохо обращались с тех пор как обнаружили. В определенный момент оказалось, она была заморожена, по ошибочному представлению, что это поможет ее сохранности. Но все было наоборот - и структура рукописи и ее хрупкие страницы были сильно повреждены. Благодаря искусной работе реставраторов рукописи, много ее частей были умело соединены, но все же большая часть того, что очевидно было полной рукописной книгой, безвозвратно пропало с момента обнаружения. Часто делались заявления, касающиеся неканонических евангелий, которые заставляли ученых только кивать головой. Нередки были заявления о том, что новые открытия - сенсационные, чрезвычайно важные, возвещают конец христианства. Основная проблема таких заявлений в том, что они пытаются сделать текстуальное открытие, сказать что-то о периоде, до которого текст был написан. В частности, не удается увидеть большинство этих текстов как работ 2 и 3 столетия, отвечая на вопросы об историческом Иисусе в Иудее первого столетия. Вместо этого, так как эти недавно восстановленные тексты часто протестуют против церковной иерархии и институционной религии, они могут являться инструментами изображения Иисуса, так что он представляется не радикальной фигурой, но также чрезвычайно таинственным человеком, который резонирует с современными духовными вкусами. Проблемы, мешающие восстановлению точного портрета исторического Иисуса посредством канонических евангелий, широко известны. Эти трудности стали не менее острыми в отношении неканонических текстов. В действительности, они были многими способами усилены в связи с огромным историческим расстоянием, мировоззрением, которое искажает учение Иисуса чрез отрезки многослойного понимания небес, в которые душа должна подняться, чтобы восстановить свою реальную святую природу, позволяя эстетическому провидческому опыту доминировать над сохранением традиции. Новый Завет также имеет эти проблемы, хотя возможно некоторые тексты не подвержены в такой степени, как некоторые апокрифические писания, которые даже более озабочены развитием теологических задач. После всего вышесказанного, в чем же все-таки ценность неканонических евангелий, и к чему препятствовать чтению этих книг?

Первоначально эти тексты говорят много касательно разнообразия и резонанса тех групп второго и третьего столетия, которые претендовали на продолжение движения Иисуса первого века. Так как давались радикально разные способы, которыми основы служения Иисуса могли быть выражены, такая изменчивость на ранних этапах развития должна была внушить предельную осторожность, истолковывая христианство как монолитную и доктринально единую форму, от которой развились Гностики, Докеты и множество других еретических учений. Гораздо точнее можно говорить о разнообразии и порой конкурирующих группах, которые содействовали своим собственным перспективам в отношении значимости Иисуса. Помимо того, что вероятно заманчиво освещать современные проблемы и теологические вопросы, опираясь на древние контексты, такие древние документы могут предложить значительные ресурсы для обсуждения нынешних вопросов, поскольку признано, что он прибыли из культурно отдаленного общества, их теории сформированы ненаучным пониманием и мировоззрение, которое они кратко излагают, берет начало из мышления до эпохи Просвещения.

В то время как эти тексты как «целые документы» могут отражать период позднее первого века и таким образом содержать проблемы различных христианских групп, живущих во втором и третьем веках, тем не менее возможно, что индивидуальные изречения и определенные представления могут подчас брать начало из жизни Иисуса. Такая же ситуация и для канонических евангелий. Возможно, главное значительное различие в том. Что большинство ученых датировали бы канонические евангелия первым веком, при этом множество ученых (хотя с заметным расхождением во мнениях) датировали бы неканонические тексты в их завершенной форме более поздними столетиями. Хотя это определенно не значит, что канонические евангелия являются первоначальными источниками исторических сведений, но значит, что большой исторический пробел между событиями, о которых они сообщают, и временем написания неканонических евангелий должен заставить призадуматься перед тем как слишком полагаться на их альтернативный образ Иисуса и то, что они обладают не меньшей исторической важностью, чем их канонические аналоги. Горячо оспаривается попытка восстановления действительных изречений или дел Иисуса из четырех канонических описаний. Наивно полагать, что это можно легко применить к неканоническим книгам. Не смотря на это важное предостережение, ряд ученых полагали, что возможно восстановить подлинные высказывания Иисуса из неканонических источников - в особенности из Евангелия от Фомы. Возможно, будет поучительно рассмотреть выводы из одной довольно спорной попытки это сделать.

Семинар Иисуса был основан Робертом Фанком в 1985. Его первоначальная задача заключалась в том, чтобы определить подлинные слова Иисуса. Хотя было много попыток это сделать, ранее не имелось такого широкомасштабного совместного предприятия. В большей степени в Семинаре Иисуса участвовало более чем 200 ученых. К 1993 году, после полугодичных встреч, дискуссии были завершены. Используя цветные кубики, каждый ученый проголосовал в отношении каждого высказывания Иисуса, содержащегося в четырех канонических евангелиях и Евангелии от Фомы, чтобы определить их критическое мнение о том, принадлежали ли эти высказывания Иисусу. Цвета и их обозначения были следующими: красный; Иисус почти определенно это сказал (или что-то очень похожее); розовый, Иисус вероятно сказал что-то вроде этого; серый, Иисус не говорил это, но то отражает его идеи; черный, Иисус не говорил этого и это отражает поздние теории и различные традиции. Интересно. Что из сотни высказываний Иисуса, голоса ученых достигли требуемого уровня для «красного» цвета ( 0,75 по шкале от 0 до 1) только в отношении 15 высказываний Иисуса. Примечательно, что некоторое из сказанного оказалось больше чес в одном евангелии. Таким образом, у них было многократное подтверждение, но даже подсчет повторяющихся высказываний отдельно дает только 25 примеров таковых, которые считаются бесспорно подлинными. Из этих 25, 12 находятся в евангелии от Луки, 9 - от Матфея, 3 в евангелии от Фомы, 1 - от Марка и ни одного - от Иоанна. Многие из тих достоверных высказываний в Евангелии от Матфея и Луки - это часть того, что ученые считают ранним источником Q, он является общей нитью высказываний Иисуса, совместно используемый в обоих евангелиях. В то время как статистика может показаться шокирующей для некоторых людей, она показывает трудности, испытываемые ученикам в точном соединении каких-либо высказываний Иисуса в канонических и неканонических евангелиях.

Хотя многие могут оспорить ограниченные открытия Семинара Иисуса, и определившийся подход широко подход широко подвергался критике часто для преуменьшения апокалиптических аспектов в учении Иисуса. Успех в объединении стольких ученых для обсуждения отмеченных вопросов оказался важным достижением, и очень мало ученых заявляют, что было легко определить подлинные высказывания Иисуса в любой линии традиций о нем, сбереженных ранней церковью.

Именно по этой причине заявления о том, что неканонические евангелия в целом показывают иной портрет Иисуса, свободный от теологического наслоения развивающейся ортодоксальности, не является верным. Примечательно, что ранняя церковь развила иерархические структуры и формы мужского доминирования в управлении, и множество неканонических евангелий критикуют такие совершенствования. Однако эти тексты защищают точки зрения их авторов и обществ, которые их читают, не предоставляя более опирающуюся на историю версию о жизни и учениях Иисуса. Вместо этого по идеологическим причинам они создают новые идеи о спасении, вселенной, и о личном поиске совершенства. Чтобы критиковать апостольское христианство, многие авторы этих текстов заново пишут историю Иисуса. Вместо того, чтобы вернуть читателей к подлинному историческому краеугольному камню. Таким образом, ценность таких текстов должна пониматься какой она есть - намек на схватки во втором и третьем веке между христианами с радикально отличающимися пониманиями о спасении, церковном порядке и значении Иисуса.

Глава 2. Евангелия из Наг-Хаммади

Обнаружение и публикация

История обнаружения 12 связанных рукописей и оставшейся части 13 главы в городе Наг-Хаммади окутана тайной и связана с убийством и местью. Собрание рукописей было извлечено из-под земли геологом Мухаммедом Али ал-Салманом, который жил через реку Нил от Наг-Хаммади в маленькой деревни Каср. После урожая сахарного тростника он копал в целях удобрения почвы рядом с близлежащим курганом. Этот случай произошел спустя полгода после убийства его отца из-за кровной мести. Дата смерти отца датировалась в реестре смертей города Наг-Хаммади седьмым маем 1945 года. Мухаммед Али хотя и не мог прослеживать события по календарю, вспомнил, что находка произошла почти спустя полгода после смерти его отца. Это значит, что обнаружение датируется ранним декабрем 1945.

Что Мухаммед Али на самом деле выкопал, так это огромный кувшин, запечатанный вместе с кубком, который был прикреплен битумом. В надежде на то, что это сокровище, Мухаммед открыл кувшин, но был разочарован, обнаружив лишь собрание старых книг. Очевидно, он вырвал несколько рукописей, чтобы разделить их между погонщиками верблюдов, которые были с ним. Однако, большинство отклонили его предложение, поэтому он опят собрал их и забрал домой. Они были оставлены в огороженном дворе его дома. Как известно, его мать спалила несколько страниц, разжигая наружную глиняную печь. После попыток продать книги за египетский фунт или обменять их на сигареты, кто-то кто видел рукописи сообщил об Мухаммеду Али, что они написаны на коптском, а не на арабском. После того как он отдал третью рукопись на хранение коптскому священнику, эта глава в конце концов перешла во владение Коптского музея в Каире. Первая рукопись, которая оказалась в антикварном магазине затем вывезена контрабандой из Египта, была в конечном счете куплена Институтом Юнга в Цюрихе и с тех пор стала известна как рукопись Юнга. Большая часть оставшихся рукописей была приобретена кипрским антиквариатом в Каире. После некоторого давления его убедили вернуть рукописи государству. Египетское правительство затем национализировало рукописи и поместило их в Коптский музей в Каире.

Спустя время после обнаружения рукописей, другие события произошли в жизни Мухаммеда Али, которые имели огромное личное значение. После убийства его отца из-за кровной мести, мать Мухаммеда Али велела своим семерым сыновьям заострить мотыги. Возможность отмщения представилась неожиданно, но действия были быстро предприняты. Джеймс Робинсон, ведущий специалист по Наг-Хаммади, записал воспоминания о кровожадной атаке следующим образом:

Воспоминание Мухаммеда Али о мести: Кто-то прибежал в его дом, чтобы сказать семье, что убийца Ахмад Измаил заснул в дневной жаре поблизости на грязной дороге вместе с кувшином мелассы, местным продуктом. Сыновья схватили мотыги, напали на беззащитного человека до того как он смог бы убежать, зарубили его мотыгой, вырезали его сердце и, разделив его межу собой, съели сырым, проявив последний акт кровавой мести.

Очевидно, Мухаммед Али не хотел отводить Робинсона к месту находки после этого акта, так как оно было расположено рядом с землей семьи Ахмада Измаила и он боялся, что следующий акт кровной мести будет направлен против него. Робинсон разыскал семью Ахмада Измаила, члены семьи сообщили, что уже отмстили, когда позже открыли огонь по похоронному кортежу, включающему семью Мухаммеда Али. После этого Робинсон убедил Мухаммеда отвести его к месту, где был найден кувшин, содержащий рукописи.

Прошло время, пока история обнаружения стала известной. И публикация текстов оказалась такой же медленной задачей. 1950-ый год был периодом фактического бездействия из-за политического беспорядка в Египте и нехватки стимула в определенных научных сферах. Нет пользы в том, чтобы обвинять или называть имена личностей, вовлеченных в этот медлительный процесс перевода и публикации. Нас не должна интересовать теория сговора, включающая искажение этих текстов. Как и в случае с рукописями Мертвого моря, не было ватиканского сокрытия, просто отдельные школы желали иметь славу публикации как можно больше текстов, прежде неизвестных. Удивительно, что те, у кого была эта возможность одно иди два столетия после обнаружения, не нажились на этом. Только лишь в конце 60-х годов 20-о века фотографии кодексов начали быть доступными общему пользованию. В основном благодаря тайной работе Джеймса Робинсона, который сделал для ЮНЕСКО копии снимков в парижском фотографическом салоне за одни выходные, когда он получил допуск к файлам. Факсимильные издания затем были опубликованы относительно быстро между 1972 и 1977, к тому времени все собрание было полностью доступно общему пользованию. Также в течение 1977 годы было опубликовано однотомное издание под названием Библиотека Наг-Хаммади на английском. Оно соединило все английские переводы, появившиеся в факсимильных книгах. В конце концов ученые смогли легко проконсультироваться с полным собранием текстов, которые были выкопаны 33 года назад.

Евангельские тексты из Наг-Хаммади

Не просто ответить на вопрос, сколько же евангельских текстов было обнаружено среди письмен в городе Наг-Хаммади. Это не из-за неполных рукописей, потому что в целом тексты хорошо сохранились, но из-за трудности, описанной в первой Главе, в определении, что действительно является евангелием и что нет. Один полезный ключ, по крайней мере к отношению к этим текстам, это упоминание о себе. Как уже говорилось, это очень трудно определить. Ряд документов, найденных в Наг-Хаммаде, включают слово «евангелие» в самоотносимом определении. Четыре текста точно содержат термин «евангелие»: в названии в начале или в конце документов и во вступительных предложениях - не так много в названии, как в описании содержимого.

По практическим причинам, в этой главе мы будем обсуждать четыре текста Наг-Хаммади: Евангелие от Фомы, Евангелие от Филиппа, Евангелие правды и Евангелие Египтян. Хотя в отношении этих текстов тоже применяется термин «евангелие» или используется это слово как описание их содержания, он представляют несовместимое собрание сочинений. Есть и другие тексты в собрании Наг-Хаммади, которые так же могут называться текстами евангельского типа. Они включают «диалоги об откровениях», такие как Откровение Иоанна ли Мудрость Иисуса Христа. Хотя эти два текста не обсуждаются в этой книге, некоторым образом они имеют схожий стиль с диалогами в евангельских текстах, которые мы обсудили в пятой главе.

Евангелие от Фомы

Сред неканонических евангелий, евангелие от Фомы вызывает больший интерес и предлагает прекрасные перспективы для восстановления независимого материала о ранней жизни Иисуса за пределами собрания из четырех канонических евангелий. Хотя различные греческие фрагменты евангелия от Фомы были выкопаны в Оксиринхе в 1897 и 1903, только после обнаружения рукописей Наг-Хаммади в 1945, эти фрагменты смогли быть окончательно идентифицированы как части Евангелия от Фомы и бескомпромиссный анализ его теологических идей был предпринят в связи с обладанием совершенно полного текста. Текст Наг-Хаммади был написан на коптском (местный египетский язык, который был широко распространен с первого века нашей эры, пока этот язык не был в конце заменен арабским в 17 веке), и эта коптская версия Евангелия от Фомы датируется примерно четвертым столетием.

Коптский текст включает в себя серию коротких прологов и 114 изречений, приписываемых «живому Иисусу». Текст начинается следующим образом:

«Это тайные слова, которые произнес Иисус и которые Дидим Иуда Фома записал». Определение Иисуса как «живого» вызывает споры. Высказывались разные предположения. Возможно слово “живой» используется для определения состояния Иисуса после воскрешения - такие диалоги о воскрешении хорошо известны в собрании апокрифических сочинений. В ином случае, замечено, что эпитет «живой» используется, чтобы показать, что Иисус обладает вечной жизнью и дарует эту жизнь другим. Более литературный вариант указывает, что это описание представляет Иисуса живым посредством его изречений.

К тому же, имена, приписываемые тому, кто записал изречения, «Дидим Иуда Фома», также требуют некоторого объяснения. Посмотрим на эти имена в обратном порядке, первое, Фома - имя, используемое в канонических евангелиях для обозначения одного из двенадцати учеников Иисуса. В то время как это имя встречается только раз в списке учеников Матфея, Марка и Луки, в евангелии от Иоанна Фома завоевывает наибольшую известность, упоминаясь семь раз. Интересно, что слово «Фома» может относится к древнесирийскому t'oma, значение которого «близнец». Во-вторых, имя Иуда было заклеймено в раннем христианстве из-за печально известного Иуды Искариота. Это означает, что те, кто обладал эти именем, особенно среди учеников, отличались от предателя Иисуса или изменением имени или добавлением других имен. В древнесирийской версии Евангелия от Иоанна в одном месте, где греческий текст использует просто имя Фома, древнесирийский текст описывает его как Иуда Фома (от Иоанна 14:5). В третьих, термин «Дидим» используется в евангелии от Иоанна для описании Фомы во фрагменте от Иоанна 11:16 и 20:24, также как и в разночтении во фрагменте от Иоанна 14:5. Дидим - это «близнец» по-гречески. Это означает, что знание о том, что Фома близнец, прочно и намеренно подчеркивается, называя его «Дидим Иуда Фома». В другом неканоническом тексте, «Деяния Фомы», апостол, известный как Иуда Фома определяется с помощью говорящего осленка как «близнец мессии и Апостол Всевышнего» (Деяния Фомы 39). Таким образом, в одном ответвлении раннего христианства, которое сосредотачивается в Сирии, этот Фома, который близнец, на самом деле близнец (некоторым образом) Иисуса. Такая близость к фундаментальной фигуре Христианства прививается словами Фомы с большой властью. Эта привилегированная мудрость позволяет читателям (или вероятно вначале слушателям) понять изложенное слово и достичь ряда различных традиций Иисуса которые не совсем связаны с четырьмя библейскими евангелиями.

Почти все изречения начинаются стандартной фразой «Иисус сказал», но первое изречение отличается. Оно сообщает, «И сказал он, «Кто бы ни понял толкование этих слов, не вкусит смерть» (Еванг. от Фомы 1). Сам факт, что такое начало изречения не ясно определяет предмет, придает авторитет предположению, что это редакторский комментарий, адресованный читателям, наставляющий тому, что они должны делать. Однако средства поиска толкования «слов», которые следуют, не сообщены. Возможно для первых читателей этого текста разрешенные значения были рассмотрены внутри общества, которое их сохраняло. Только во втором изречении действительные слова Иисуса представлены однозначно. Второе изречение сообщает: «Иисус сказал, «Пусть тот, кто ищет, не перестает искать до тех пор, пока не найдет, и когда он найдет, он будет потрясен, и если он потрясен, он будет удивлен, и он будет царствовать над всем». Опять акцент ставится на обнаружении скрытого смысла. Такое высказывание, возможно, схоже с поздними Гностическими идеями о привилегированном знании и с особыми формами христианства. Однако, так как Фоме не хватает всеобъемлющего описания космологической системы, состоящей из многоярусных небес, это может означать, что текст Фомы не происходит из контекста сформированной гностической системы взглядов, но он интересовал поздних читателей, которые были сторонниками более развитых космологий. Последовательность, которую изречение подчеркивает, через стадию тревоги, потом удивления, затем царство, предполагает затруднение и смущение, которые являются главными ступенями путешествия в осуществлении духовного открытия. Существует важное различие между формами финальной части в коптской и греческой версии изречения. Поздний коптский вариант обещает, что ищущий, адресуемый в этом изречении, будет в итого править над всем. Напротив, в греческой версии, в которой хотя и есть пробелы, но достаточно уверенно можно восстановить, что последняя часть сообщает: «он будет царствовать и в царствовании найдет отдых».

Какие выводы можно сделать из этих противоречащих рукописей? Оказалось, что греческая версия подлинная, и на основании содержания и также потому, что Климент Александрийский (написано около 200 года нашей эры) знает только текст этого изречения, который содержит упоминание об «отдыхе». Это можно только объяснить как отклонение, возникшее из-за ошибки переписчика или переводчика. Греческое слово «отдых» возможно было неправильно истолковано как «все», особенно если первое слово было разделено двумя линиями, как это было в сохранившейся греческой рукописи с буквами, написанными в конце линии. Такие ошибки нередко встречаются среди писцов, работающих в плохих условиях и копирующих плохо написанные образцовые тексты. Однако, может дело в том, что это изменение произошло скорее умышленно, чем случайно. Понятие «все» может относится к концепции плерома или полнота, которые становятся важными в определенных хронологических формулировках Нового Завета (смотрите особенности Колл. 1:19; 2:9) так же как и в ряде других текстов, найденных в Наг-Хаммади ( Евангелие от Фомы - заслуживающий внимания пример). В этом случае, возможно, что оригинальная форма текста была вольно изменена поздними пользователями по теологическим и идеологическим причинам. Путаница, которую возможно переживали приверженцы исключительных и маргинальных сообществ, возможно привела к празднованию такого честолюбивого существования, и это сочеталось с верой в то, что поиски аскетической жизни привели бы в конце концов к правлению над всем космическим порядком. В этом значении потенциально отдаленная аудиенция, которая читала этот текст, возможно, переписывала с путаницей, цепляясь за убеждение, что беспокойный аскетический стиль жизнь, заимствованный ими, приведет к высшей форме знания, который бы соединился с возвышенным статусом в космической реальности, которую они сами смогут достигнуть.

Евангелие от Фомы верно считается поучительным текстом, который передает мудрые изречения. Однако, мудрость, которую он содержит, не общественная или признанная, не происходящая из массовых ресурсов, таких как мы видим в Притчах. Она включает скрытые и контринтуитивные представления, по сущности переворачивающие мир. Иисус может утверждать, что блажен тот лев, которого съест человек, и лев станет человеком (Изречение 7), или что тот. Кто познал мир, нашел труп (Изречение 56) или что деньги не должны быть одолжены с процентами, но должны даваться тем, кто не может их отдать (Сказание 99). Между тем, возможно неправильно характеризовать этот текст как «монастырские правила», он действительно поддерживает уединенное и замкнутое существование.

Поэтому в Изречении 49, Иисус говорит: «Блаженны единственные и избранные, ибо вы найдете царствие, ибо вы от него (и) вы снова туда возвратитесь.» Пропаганда уединенного существования согласно этому сказанию создает созерцательное пространство, которое приведет к открытию царства. Понятие о путешествии также важно. Искатель понимания узнает о своей отлученности от места происхождения, но чувство отлученности и странничества усиливается в самом коротком из изречений в этом собрании. Здесь Иисус точно сообщает: «Будьте прохожими» (Сказание 42). В этом изречении, возможно, не имеется в виду физическое странствие. Скорее, здесь говорится о внутреннем признании нехватки места, так как человек хочет возвратиться в истинное состояние происхождения и существования. В действительности, чувство освобождения от мира - это существенная часть духовного путешествия искателя. Такая концепция согласовывается с изречениями из четырех канонических евангелий: «Сын человеческий не имеет, где приклонить голову» (Матф. 8:20/ Лук 9:58); ученики Иисуса не должны заботиться об одежде, но скорее учиться этому у полевых лилий (Матф. 6:28); заботы мира заглушают истинное учение (Марк 4:19).

Одна особенно интересная точка зрения Евангелия от Фомы - это отношение к разным учениям и группам. С самого начала четко утверждалось, что Фома- посредник, через которого передавались учения Иисуса. Это дает Фоме определенную авторитетную функцию переводчика традиций Иисуса. Однако, в Изречении 12, где ученики прямо интересуются, кто будет их лидер, после того как Иисус взойдет на небо, не для Фомы предназначалась эта роль, но для Иакова Справедливого. Этот Иаков был братом Иисуса (Матф. 13:55), который согласно преданию видел воскресшего Иисуса (1Кор 15:7). Его побили до смерти камнями по распоряжению Анны, еврейского первосвященника, около 61 года нашей эры, в течении вакуума власти, который произошел в то время как у власти был Римский прокуратор Фестус, бывший прежде его преемника Альбинуса.

Возможно, значительнее всех этих биографических деталей является тот факт, что Иаков обычно олицетворяет Еврейское христианство, которое сохраняло безусловное отношение к Еврейскому закону, традициям и обычаям. Провозглашая верность Иисусу как Мессии, эта форма язычества. Провозглашая верность Иисусу как Мессии, эта форма христианства во многих аспектах противоречила более радикальной про - языческой форме христианства, распространенной у жителей восточного Средиземноморья и за пределами, согласно Павлу. Интересно, что евангелие от Фомы продвигает авторитет Иакова и таким образом равняет себя с некоторой формой Иудейского Христианства. Возможно, однако, связь с Иаковом Справедливым в Евангелии от Фомы является скорее стратегией, чем теологическим утверждением. Поразительно, что хотя многие из изречений в Евангелии от Фомы антииерархичны и поддерживают уединенную духовность, в этом смысле текст опирается на авторитетность индивидуальной фигуры. Возможно, здесь дело в легитимной форме духовности, поддерживаемой с помощью объединения общества и учений вместе с наследством Иакова.

Все же в изречении, которое следует за этим утверждением, в отношении Иакова Справедливого, Фома возвышается над двумя другими выделяющимися учениками из-за его непонимания истинной природы Иисуса. Причина этого короткого повествования в том, чтобы правильным образом описать Иисуса. Более того, чтобы намеренно исправить признание, которое согласно евангелию от Матфея было сделано Симоном Петром в Кесарии Филипповой. Здесь Петр объявил об Иисусе, «ты - Христос, Сын Бога Живаго». Это утверждение было подтверждено Иисусом, который сказал, «блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, сущий на небесах». (Матф. 16:16-17). Для сравнения, Евангелие от Фомы опровергает это утверждение, приводя в пример следующий диалог между Иисусом и тремя его учениками, Петром, Матфеем и Фомой:

Иисус сказал ученикам своим: Уподобьте меня, скажите мне, на кого я похож.

Симон Петр сказал ему: Ты похож на ангела справедливого.

Матфей сказал ему: Ты похож на философа мудрого.

Фома сказал ему: Господи, мои уста никак не примут сказать, на кого ты похож.

Иисус сказал: Я не твой господин, ибо ты выпил, ты напился из источника кипящего, который я измерил.

И он взял его, отвел его (и) сказал ему три слова.

Когда же Фома пришел к своим товарищам, они спросили его: Что сказал тебе Иисус?

Фома сказал им: Если я скажу вам одно из слов, которые он сказал мне, вы возьмете камни, бросите (их) в меня, огонь выйдет из камней (и) сожжет вас.

(Изречение 13)

Первый вопрос повторяет похожий вопрос, заданный Иисусом в Кесарии Филипповой, « Что говорят люди о том, кто есть Сын Человеческий?... но за кого вы меня принимаете? (Марк 16:13,15). Выбор обоих Симона Петра и Матфея как литературный контраст, чьи точки зрения исправляются «уходом от ответа» Фомы, возможно объяснить. Во-первых, Петр делает главное заявление, касающееся Иисуса, которое стоит в центре раннего Христианства - а именно, «Иисус - Христос, Сын Бога Живаго». Такие определенности кажутся противоречащими неописуемой и скрытой природе Христа, что подтверждается общиной Фомы.

Интересно, что в этом изречении Евангелие от Фомы изменило признание Петра об Иисусе, на заявление о том, что он - ангел справедливый. Не ясно, предназначено ли это изменение, чтобы сделать позицию Петра более восприимчивой к опровержению, или такое заявление не считается неправильным, но представляет низшую ступень в иерархии или прогрессии Христологического понимания. Так или иначе, эта ангеломорфическая ристология рассматривается автором как неполная, и по своей целостности и объему, и интересно то, что Иисус решает не отвечать на этот вопрос.

Интересно, что в этом изречении Евангелие от Фомы изменило признание Петра об Иисусе на заявление о том, что он - ангел справедливый. Не ясно, предназначено ли это изменение, чтобы сделать позицию Петра более восприимчивой к опровержению, или такое заявление не считается неправильным, но представляет низшую ступень в иерархии или прогрессии Христологического понимания. Так или иначе, эта ангеломорфическая Христология рассматривается автором как неполная, и по своей цельности и объему, и интересно то, что Иисус решает не отвечать на этот вопрос.

В то время как первый вариант ответа может опираться на мотивы уже найденный в Еврейских апокалиптических текстах, второй вариант ответа, предложенный Матфеем, который говорит о том, что Иисус - философ мудрый, более совпадает с определенной мудростью традиции. В евангелии от Матфея выделяется портрет Иисуса как верховного учителя (Матф. 23:8), и здесь точка зрения Фомы может критиковаться, так как показывает ограниченное понимание того, что Иисус просто преимущественно раввин. В конце концов, Фома говорит и объявляет, что Иисус находится вне категоризации или описания. Здесь существует взаимная связь различных еврейских мистических традиций, объединенных с Христологическими теориями общины Фомы. Предполагается, что три неповторимых слова, произнесенных Иисусом, связаны со святым именем Яхве, которое из-за своей священности не произносится вслух о еврейской традиции. Когда священное имя обсуждалось в течение встречи Моисея с Богом в пустыне у горящего куста, Бог дал иносказательный ответ, который кратко изложен, но не раскрыт в трех еврейских словах «Я тот, кто я есть» (Исход 3:14). Возможно, Иисус открыл Фоме, что он тот, кто носит святое имя - и из-за священной природы этого имени Фома не может открыть его своим товарищам ученикам.

Поэтому вопросы авторитетных фигур и Христологии тесно связаны с Евангелием от Фомы. Оказывается, разницы в понимании природы и сущности Иисуса были разграничивающими пунктами между последователями Фомы и другими ветвями зарождающегося христианского течения. Одна другая значительная фигура появляется в Евангелии от Фомы в последнем изречении. Только здесь Мария Магдалена упоминается в тексте и ее пол представляется Петром как барьер к ее участию в преимуществах жизни в обществе. Выход, предложенный Иисусом в Евангелии от Фомы, может поразить читателей, так как по современным стандартам считается женоненавистным, особенно из-за отрицания Марии как женщины. Вместо этого Иисус предлагает возможность другого вида гендерного превращения. «Иисус говорит, «Смотрите, я направлю ее, дабы сделать ее мужчиной, чтобы она также стала духом живым, подобным вам, мужчинам. Ибо всякая женщина, которая станет мужчиной, войдет в царствие небесное» (Изречение 14). Этому типу гендерного превращения необходимо учитывать современные факторы:

1) Воздержанная жизнь общины Фомы;