Следующая бинарная оппозиция "свобода - эксплуатация" содержит в себе отсылку к базовым ценностям человека, которые всегда наиболее убедительны. В текстах газеты "Правда" эта оппозиция является наиболее частотной. Советский народ провозглашается не просто свободным народом, ему также предстоит миссия по освобождению других народов от "гнета" капиталистической системы.

В учебнике политической экономии и словарях сталинского периода капитал определяется как "экономическая категория, выражающая отношения эксплуатации наёмных рабочих капиталистами". Поскольку этот термин относится к ядру терминологической системы политической экономии, его толкованию следует уделить особое внимание. Уже в самом определении появляется семантика угнетения как основного принципа капитализма. Далее эта семантика актуализируется в публицистических текстах, речах представителей партии, ключевых прецедентных текстах эпохи. Например, толкование такого термина как "прибавочная стоимость" происходит уже на базе идеологизированного термина "прибавочная стоимость", она рассматривается как стоимость, выражающая "специфически капиталистическую форму эксплуатации". Далее, при рассмотрении других элементов терминологической системы можно заметить тенденцию к развитию семантики эксплуатации, которая повторяется во всех толкованиях терминов, относящихся к капиталистической экономической системе, которая впоследствии именуется "эксплуататорской общественно-экономической формацией". В текстах газеты "Правда" левый член оппозиции обогащается новыми коннотациями, такими как "бремя", "гнет" и т. д. Капиталисты рассматриваются как эксплуататоры, в то время как советское государство выступает в качестве освободителя. Однако, противопоставление происходит не только на уровне стран, но и на уровне классов в СССР. Так буржуазный класс, вбирающий в себя также смысл "дворянский", "помещичий" "чужой" противопоставляется классу трудящихся (рабочему классу, пролетариату), задача которого избавить страну от "ига капитала" уничтожив буржуазию как класс. В этом выражается борьба советской власти с привилегированными классами, классами далеких от народа. Такая классовая окрашенность лексики укрепляет примитивную оппозицию.

После окончания гражданской войны в СССР правительству было необходимо восстановить разрушенную экономику страны и наверстать капиталистические страны. Для этих целей еще при В.И. Ленине была введена новая экономическая политика (НЭП), которая должна была в первую очередь восстановить промышленность, играющую ключевую роль в предстоящей войне. Революционная экономическая политика предполагала быстрый переход к индустриализации страны, благодаря чему была введена политика пятилеток. Пятилетки стали своего рода символом подъема советского государства, движения вперед, преуспевания и утопического будущего, венчавшегося всеобщей победой социализма. В то время популярным становится лозунг "пятилетка в четыре года", который наглядно отражает курс правящей партии на ужесточение дисциплины и провозглашает упорный труд среди населения главным гарантом благополучия и процветания страны. Не только само слово "труд" становится идеологемой, также, идеологический компонент приобретает словосочетание "трудящиеся массы", референт которого размыт наряду со лексемой "трудящиеся", которая характеризуется абстрактным референтом, для аудитории не всегда ясно, что скрыто за таким понятием, оно может вбирать в себя разные значения в зависимости от контекста.

Для того, чтобы воодушевить людей на трудовые подвиги в сфере производства на уровне языка раскрывается бинарная оппозиция "преуспевание - упадок".

Концепция социализма соответствует движению вперед, в то время как капитализм всегда характеризуется движением вниз: "капиталистический мир катится вниз", "в пучину" (ассоциация с неконтролируемой разрушительной стихией). Если что-то и растет в странах капитала, то это исключительно безработица, голод и нищета. Такой примитивный прием оформляется с помощью лексических единиц, часто характеризующихся избыточностью: "непрерывное и непрекращающееся повышение цен". Также нередко наличие интенсификаторов: "неуклонное снижение уровня жизни", "жесточайший экономический кризис". На идеологему "кризис" следует обратить особое внимание, так как она наделена отрицательной коннотацией и употребляется только в контексте капиталистической системы экономики. Н.А. Купина в своей монографии указывает на наличие в СССР мифа об исключительности, который поддерживался в том числе и благодаря лексическим особенностям дискурса (Купина, 1995).

Социализм - это всегда движение вперед или вверх: "неуклонный рост материального уровня жизни трудящихся в СССР", "СССР и страны народной демократии неуклонно идут вперед", "неуклонные темпы роста". Влияние социалистической системы на другие сраны всегда признается плодотворным, в то время как капитализм всегда разрушителен: "Трудящиеся всего мира все больше убеждаются, что раздираемый непримиримыми противоречиями капитализм отжил свой век".

Идеологеме "социализм" также соответствует идея о "единстве большого общества", свойственная тоталитарному мышлению (Ахизер, 1993:14). Социализм - это "содружество", а капитализм всегда "раздираем противоречиями". Так актуализируется оппозиция "единство - разрозненность", которая также является одной из ключевых черт языка идеологии.

2.1.3 Лексико-семантические средства создания идеологем

Наиболее широким классом средств создания идеологем является лексико-семантические средства, анализ которых позволяет проследить процесс приращения оценочного компонента к термину, который впоследствии становится идеологемой.

Одним из самых распространенных способов конструирования идеологем становится употребление экспрессивной и оценочной лексики. Оценочная и экспрессивная лексика позволяет выразить в словарной форме сразу два подхода к описываемому предмету: объективный компонент и субъективный компонент. Объективность заключается в том, что она мотивирована самими признаками предмета речи, а субъективность отражается в способности субъекта к оцениванию, выражению собственной эмоциональной реакции на предмет. Ораторская практика на протяжении многих веков рассматривает оценочность как наиболее важную категорию, подчиняющую себе эмоциональность и экспрессивность.

Например, рассмотрим следующие контексты:

Капиталистический мир катится вниз, в пучину кризиса, нищеты, еще большего обнищания масс (5).

Капиталистический мир всего лишь через 4 года после войны вновь вступает в жесточайший экономический кризис(2).

Грозный призрак инфляции стоит перед многими капиталистическими странами. Стремительно растут дороговизна, налоги. Сотни миллионов трудящихся обречены на голодное и полуголодное существование (2).

Использование таких экспрессивных слов, как "жесточайший", "грозный", "обречены" образуют негативный контекст вокруг идеологем "капитализм", "капиталистический", "капиталист". Также при описании негативных явления в контексте капитализма используется большое количество усиливающих их значение слов-интенсификаторов, отражающих наряду с суперлативом крайнюю точку оценочной шкалы: "неуклонное снижение уровня жизни", "абсолютное обнищание рабочего класса", "хроническая безработица", "хроническое загнивание экономики", "жесточайший экономический кризис", "нарастающий экономический кризис"; синонимические ряды так же усиливают значение: "непрерывное и непрекращающееся повышение цен".

Поскольку в идеологизированных текстах капитализм противопоставляется социализму, то и лексика, использующаяся в тех или иных контекстах поляризована. Например, идеологема "индустриализация", на страницах советской прессы она рассматривается как причина "высоких темпов развития", "становления могущественной индустриально-колхозной социалистической державы".

Активно используется прием противопоставления. Социалистическая индустриализация ставится в противовес капиталистической индустриализации, например, рассмотрим контекст: Источниками индустриализации капиталистических стран являются грабеж колоний, военные контрибуции, кабальные займы, беспощадная эксплуатация трудящихся. Социалистическая индустриализация осуществляется на основе содружества и взаимопомощи равноправных народов (7). Таким образом, "капиталистическая индустриализация" нагружается дополнительными негативными смыслами, благодаря использованию таких маркированных лексем, как: "грабеж", "кабальный", "беспощадная", "эксплуатация". "Социалистическая индустриализация" окружается такими понятиями, как "содружество", "взаимопомощь".

Можно сказать, что идеологема "индустриализация", в зависимости от контекста, функционирует в двух полярных сферах: "свой-социалистический" - "чужой-капиталистический", т. е. она имеет своего рода смешанный идеологический модус, оцениваемый по-разному в зависимости от контекста.

Кроме того, в текстах тоталитарного дискурса зачастую можно обнаружить неоправданную избыточность. Дублирование одних и тех ж элементов смысла можно отнести как к неосознанном явлению, так и к мотивированному приему. В первом случае избыточность является дефектом, а во втором является одним из приемов языковой манипуляции, придавая сообщению оценочный компонент.

Одним из примеров такого рода избыточности является описанный А.А. Мирошниченко эффект семантического усиления (Мирошниченко, 1995). Рассмотрим следующий контекст: "В нашей стране взаимные отношения людей в процессе производства характеризуются как отношения товарищеского сотрудничества и социалистической взаимопомощи свободных от эксплуатации работников" (5). Внимание стоит обратить на словосочетания "товарищеское сотрудничество" и "социалистическая взаимопомощь", которые имеют сходные значения, так как сотрудничество подразумевает взаимопомощь, а в семантике слова "товарищеский" присутствует компонент "помощь". Этот эффект усиливается употреблением словосочетания "взаимные отношения". Суть этого явления в соединении нескольких похожих коннотативных или периферийных сем таким образом, что их семантические поля частично накладываются друг на друга. Такой прием речевой избыточности придает дополнительную значимость предмету текста. Данный прием характерен, как пишет А.А. Мирошниченко, для публицистических текстов советского периода, созданных политически ангажированными журналистами (Мирошниченко, 1995).

Следующим приемом конструирования идеологем, обнаруженным на страницах газеты "Правда" становится противопоставление синонимов. Вообще противопоставление является характерным приемом тоталитарного дискурса. Этот прием легко осуществим, когда речь идет о разных экономических явлениях, но в идеологизированном дискурсе встречаются случаи, когда два разных термина относятся к одному и тому же явлению, например, "конкуренция" и "социалистическое соревнование": В этом проявляются огромное преимущество нашего общественного и государственного строя, отличительная особенность советского общества, где производственные отношения основаны не на принципах эксплуатации и конкуренции, а на принципах творческого содружества и социалистического соревнования (8). "Конкуренция" здесь ставится в один ряд с "эксплуатацией", а "социалистическое соревнование" сопоставляется с "принципами творческого содружества". Стоит отметить, что лексемы "творчество", "творческий" довольно часто встречается в подобных контекстах, это опять же связано с существованием культа труда в СССР. Это отражается и в тематике первых полос советской публицистики, где в изобилии были представлены статьи, посвященные ударникам труда, успехам промышленности, результатам пятилеток. Причем творчество понимается авторами не как создание каких-либо уникальных объектов, а как любая трудовая деятельность ("творческая энергия", "творческая инициатива"). Таким образом, "социалистическое соревнование" приобретает дополнительную соотнесенность не только с социалистическим строем, но и с идеологемой "труд".

Еще одной из черт идеологического дискурса является высокий уровень его стереотипизации, то есть наличие модели, в которой языковому знаку соответствует одно и то же явление. Такие модели "экономят усилия коммуникаторов по определению референциальной (предметной или понятийной) соотнесенности высказывания" (Мирошниченко, 1995). Стереотипизация проявляется на когнитивном уровне, а на языковом уровне речевые усилия коммуникантов экономят клише.

Стоит обратить внимание на использование таких словосочетаний как "болезни капитализма", "ужасы капитализма". Эти конструкции можно отнести к клише с применением родительного падежа, на особенности которых первым обратил внимание Л.В. Щерба (Щерба, 1957:40). Клише отличаются от обычных словосочетаний отсутствием референта, т. е. такому языковому знаку не соответствует реальный предмет в действительности. А. Мирошниченко называет такую семантическую пустоту эффектом реификации "когда абстрактные конструкции мыслятся как конкретные вещи" (Мирошниченко, 1995). Такие речевые клише характеризуются воспроизводимостью, высокой частотностью в публицистических текстах.

Достаточно регулярным для тоталитарного дискурса оказывается переход неполитических явлений в сферу политического. Об это пишет и Н.А. Купина: "существенной особенностью тоталитарного языка является полная или частичная трансформация семантики этической в семантику политическую" (Купина, 1995:34). Например, слово "соревнование", включенное в словосочетание "социалистическое соревнование" приобретает новые смыслы. Культ труда и ударничества в СССР активно воспитывается властью, которой необходимо мотивировать жителей страны на новые трудовые подвиги. Одним из видов такой мотивации становится "социалистическое соревнование", противопоставленное идеологеме "конкуренция".

Также интересным явлением является переход политических явлений в сферу этического, например, словосочетание "вульгарная экономия" в котором экономия приобретает собственное место на ценностной шкале. Сюда же относится конструкция "беспрецедентный цинизм", этический компонент которой усилен интенсификатором.

К сфере ценностей социализма относятся идеи строительства и созидания, в то время, как капитализму соответствует идея разрушения. На создание нового направлены "все творческие силы" людей, труд в СССР является исключительно созидательным и направлен на "дальнейший рост культурного и материального уровня жизни трудовых масс".

Таким образом, разнообразие лексико-семантических средств позволяет глубже понять процесс превращения терминов в идеологемы.

2.1.4 Роль метафор в создании идеологем

Метафоры являются неотъемлемой частью любой языковой культуры. В связи с исключительным интересом к этом явлению со стороны науки в разных ее областях метафорам посвящено огромное количество литературы. Одной из работ является книга Дж. Лакоффа и М. Джонсона "Метафоры, которыми мы живем". Авторы являются сторонниками когнитивного подхода и связывают истоки метафор с особенностями человеческого сознания. Тесная связь метафор с мышлением открывают широкие возможности для использования их для политических манипуляций (Лакофф, Джонсон, 2004).

"Политические и экономические идеологии формируются на основе метафор". (Лакофф, Джонсон, 2004:252) Такие метафоры из сферы политического и экономического помогают скрыть информацию, что ведет к искажению картины мира. Для языка сталинского периода также свойственна метафоризация.

А.П. Чудинов отмечает, что для создания определенной политической картины используется система концептов, которая формируется с помощью использования метафор (Чудинов, 2006). Они предполагают уже готовые оценки для объектов действительности и способствуют пассивному восприятию реальности. Автор предлагает концепцию, состоящую из четырех разрядов политической метафоры: антропоморфная, природоморфная, социоморфная и артефактная.

Рассматривая политическую метафорику в исторической перспективе можно увидеть два основных ее взаимопроникающих свойства: архетипичность и вариативность. Архетипичность метафорической системы - это ее неизменность, своеобразное ядро, которое не имеет тенденции к изменению уже на протяжении многих веков. К таим метафорам относятся, например, метафора болезни, которая формирует образ больного враждебного общества. Эта метафора остается эффективной на протяжении многих поколений, поскольку опирается на анатомо-физиологическую общность людей.

Вариативность метафор проявляется в периоды политических изменений. Анализ динамики матфорической системы может многое рассказать о процессах, происходящих в обществе. Рассматривая семантический центр политической метафоры сталинского периода можно выделить три основные темы: болезнь, механизм, животные (поведение животных).

Метафора механизма не является новой для истории политической метафорики. Этот троп выделяли такие ученые, как А.П. Чудинов, А.Н. Баранов, В. Клемперер и др. В основе этой метафоры лежит понимание государства как некого механизма, в котором все элементы работают слаженно, каждый выполняя свою функцию. Этот подход отражают призывы Сталина к повышению "производительности труда", такие лозунги, как "Государство есть машина в руках господствующего класса", а также словосочетания "государственный механизм" и "экономический механизм". Механическая метафора тесно связана с техническим прогрессом, пропагандой которого активно занималось советское правительство. На страницах газеты "Правда" много говорится о техническом оснащении производств, новых изобретениях, усовершенствовании техники: "Технический прогресс немыслим без постоянной заботы о рационализаторах, изобретателях, новаторах производства, двигающих нашу технику, совершенствуя методы труда". Как отмечает М. Вайскопф вся риторика советской власти пронизана темой металлургии, которая являлась "природной стихией пролетариата" (Вайскопф, 2001:346). Даже сама фамилия Сталина указывает на неравнодушное его отношение к тяжелой промышленности. идеологема метафора кластерный лингвистика

Таким образом, метафора механизма представляет людей не как отдельных личностей, а как элементы механизма, главная задача которых много и слаженно работать.

Если метафора механизма относится главным образом к описанию социалистического способа ведения хозяйства, то метафора болезни, очевидно, принадлежит капитализму. Метафора болезни или морбиальная метафора в своем использовании в политическом дискурсе также восходит к древности. А.П. Чудинов, Е.В. Будаев, Е.И. Шейгал отмечают, что такая метафора часто реализуется в периоды политических потрясений. Однако, в случае с идеологизацие й экономической терминологии морбиальная метафора фиксирует негативные коннотации с капитализмом, формируя у советских людей ощущение нарастающего разрушения в "странах капитала": "Кризис, безработица, расточительство, нищета широких масс - вот неизлечимые болезни капитализма". В это время социализм демонстрирует "здоровый" рост экономики: "мы свободны от неизлечимых болезней капитализма", "весь ход успешного развития нашей экономики является подтвержденным преимуществом огромной жизненной силы социалистической системы хозяйства". Кроме того, использование таких клише, как "неизлечимые болезни капитализма", "язвы капитализма" с размытым денотатом говорит о нежизнеспособности капитализма, его неспособности к выздоровлению, а значит, наиболее рациональным вариантом борьбы с ним является его полное разрушение: "Свергнув капитализм и построив Социализм, он (СССР) завоевал для себя счастливую жизнь".

Бестиарная или зооморфная метафора также открывает широкий когнитивный потенциал для формирования образа врага. Сравнение действий капиталистов с поведением животных подчеркивает "нечеловеческую" природу капитализма Основным приемом идеологизации терминов "монополия", "монополист" становится метафорическое сравнение монополистов с хищниками, а их действий с действиями, характерными для животных. Словосочетания "бешеная злоба", "грызня", "хищники", "ненасытная жажда", "жадные щупальца" оформляют ассоциативное поле "животное". Стоит отметить, что в словосочетании "ненасытная жажда" нарушено правило лексической сочетаемости (неутолимая жажда). Видимо, здесь автор хотел совместить две метафоры для усиления выразительности. Такие словосочетания, как "бешеная гонка вооружений", "беспощадные, агрессивные действия" насыщают метафорическое пространство коннотацией бесконтрольности и неосознанности. Агрессивные действия капиталистических стран приносят вред не только другим странам, но и самим себе: "правящая клика США свирепо душит в стране все передовое". Капиталисты и монополисты сравниваются либо со свирепым животным, либо со спрутом, который жадно захватывает народное имущество и "ввергает сотни миллионов людей труда в пучину страшных бедствий, нищеты и голода". Зооморфная метафора формирует негативный образ врага, как неосознанного, свирепого хищника, которому чужды человеческие нормы, в связи с этим задачей социализма партией видится уничтожение капиталистического "монстра".

Таким образом, метафоры оказываются мощным средством формирования идеологем из экономических терминов, к структуре актуального значения добавляются новые семы, придавая термину соотнесенность с чужеродным для научного термина ассоциативным рядом. Не смотря на то, что данный прием отнюдь не является новым для политического дискурса, образность и яркость метафор успешно формируют в картине мира устойчивые шаблоны восприятия действительности.

2.1.5 Графические средства при создания идеологем

Кроме собственно языковых средств, в формировании идеологем участвуют также и средства графического уровня. Например, рассматривая следующий контекст: "Капиталистические страны, не смотря на так называемую "помощь" по плану Маршалла, не могут преодолеть трудностей и противоречий, раздирающих их экономику не могут остановить нарастающий экономический кризис" можно заметить, что дополнительную аксиологическую окраску идеологеме "капиталистические страны" добавляют именно кавычки. В статье А. Зализняк "Семантика кавычек", в которой автор рассматривает разные виды этого пунктуационного знака, описаны два близких случая его использования: ирония и "полемические" кавычки. В первом случае кавычки придают противоположное значение выделенному слову, во втором же содержат информацию, которую автор высказывания заведомо считает ложной (Зализняк, 2007).

В рассматриваемом случае, к кавычкам добавляется выражение "так называемая", добавляя оценочный компонент и иронию лексеме "помощь", наделяя ее противоположным значением.

В следующем примере кавычки используются неоднократно: "Они (капиталисты) "успокаивают" рабочих предсказанием, что в предстоящем году безработица в США возрастет "всего" на 1 млн. человек". Таким образом автор "разоблачает" капитализм и дает читателю понять, что безработица в таких масштабах является нормой в США и немыслима в СССР.

Вопрос о статусе иронических кавычек в процессе идеологизации является дискуссионным. С.А. Журавлев, Н.А. Купина, А.П. Чудинов и другие исследователи понимают под идеологемой именно вербальную единицу. Г.Ч. Гусейнов рассматривает кавычки как самостоятельную идеологему, поскольку по его мнению референтом идеологемы "не является ни обобщение или абстракция, ни предметная реальность", любой элемент естественного языка может выступать в этом качестве. (Гусейнов, 2003:27). Здесь же стоит упомянуть и А.А. Мирошниченко, который рассматривает идеологему с двух сторон: как "лингвему" (языковое выражение) и собственно идеологему ("праксему сознания"). В первом случае, по мнению автора, языковым выражением идеологического содержания может быть не только любая единица языка, но и семантические и синтаксические отношения, а также значимое отсутствие языкового знака. (Мирошниченко, 1995).

Наличие кавычек в сообщении отсылают читателя на внеязыковой уровень, на уровень подтекста, предлагая ему самому догадаться о значении, вкладываемом автором текста. Кроме того, в противопоставлении "свой - чужой", в котором идеологемы, принадлежащие к имагологической группе актуализируются с помощью кавычек.

2.2 Кластерный анализ идеологем

2.2.1 История кластерного анализа

На протяжении всей человеческой истории люди собирали и накапливали знания об окружающем мире. Для того, чтобы упорядочить эти знания необходимо было выделить черты сходства у исследуемых объектов и на основании этого объединить их в группы. Этот процесс и был назван классификацией. С увеличением информационного потока роль классификации также возросла. До XX-го века этот интеллектуальный процесс проходил в соответствии с естественными возможностями человека, в последнее столетие на помощь человеку приходит вычислительная техника, которая уже на основе математических моделей может отражать связи между объектами.

Одна из первых работ в области классификации - это работа Огюстена Декандоля 1813 года, в которой он предложил теорию классификации и систематизации. В работе он выделял особые единицы - таксоны, которые образовывались на основе общности свойств исследуемых объектов. Благодаря этой работе классификация начала активно развиваться, однако первое время таксономия использовалась только в биологии. Как самостоятельная дисциплина классификация стала развиваться в первой половине XX века. Пионером в этой области стал польский ученый Ян Чекановстый, опубликовавший в 1911 году статью о структурной классификации. Она описывала основные методы анализа, такие, как выделение групп ближайших объектов и принципы, которые легли в основу более поздних алгоритмов.

Следующий этап развития этого направления связан с именем советского гидробиолога П.В. Терентьева, который разработал методику для алгоритма, строящегося на графах. Сам же термин "кластерный анализ" появился благодаря английскому ученому Р. Триону, который в 1939 году предложил новый подход к анализу на основе "гроздей" (cluster англ.) показателей. Отсюда в СССР кластерный анализ сначала назывался "гроздевым анализом".

Появление более мощных компьютеров дало новый толчок к развитию кластерного анализа, который стал проникать во все большее число научных областей. Перед учеными встала задача разработки новых и спецификации старых алгоритмов под конкретные научные задачи. Таким образом, требования к кластерному анализу стали разниться в зависимости от области научного знания, однако общие принципы же остались неизменными.

2.2.2 Общие принципы кластерного анализа

Кластерный анализ - это "совокупность математических методов, предназначенных для формирования относительно "отдаленных" друг от друга групп "близких" между собой объектов по информации о расстояниях или связях (мерах близости) между ними". (Статистический словарь, 1989) Кластеризация применяется в различных областях научного знания, однако общий принцип ее неизменен - это деление информации на группы.

Ключевым понятием такого типа анализа становится "кластер" (в английском языке "cluster" - "сгусток", "скопление") - это "группа объектов, выделенная с помощью одного из методов кластерного анализа по формальному критерию их близости друг к другу" (Социология: энциклопедия, 2003: 156). Поскольку кластеризация применяется в различных научных областях, свойства и особенности кластеров также будут разниться. Кластерный анализ позволяет объективно выделять группы, а также показывает связи между исследуемыми объектами, которые не всегда очевидны при классическом анализе.

Цели кластерного анализа также разнятся в зависимости от сферы применения, однако, можно выделить три наиболее широких направления:

1) Упрощение понимания данных

2) Сжатие данных с минимальными потерями информации

3) Нахождение новых объектов

Кластерный анализ обладает рядом преимуществ по сравнению с другими видами анализа. Во-первых, разделение объектов на группы происходит не по одному, а сразу нескольким признакам. Во-вторых, в кластерном анализе не существует ограничений по типу исследуемых объектов, объемам данных, их природе. Кроме того, некоторые алгоритмы, на которых построен кластерный анализ, автоматически определяют число групп-кластеров, а также их характеристики.

2.2.3 Кластерный анализ в лингвистике

Зачастую лингвистические исследования характеризуются большим количеством индивидуальных наблюдений, в связи с чем возникает задача сведения всех характеристик к ряду действительно существенных итогов. В таком случае наиболее рациональным решением представляется привлечение компьютерных методов исследования, которые помогут объективно оценить данные.

Для того, чтобы уменьшить количество признаков, выделенных в ходе лингвистического анализа, а также объединить, обобщить и простроить новые связи используются методы многомерного анализа. К методам статистического многомерного анализа можно отнести факторный анализ, метод главных компонент, кластерный анализ. Последний в свою очередь является наиболее релевантным данному исследованию, так как основной его целью является классификация объектов.

Таким образом, кластерный анализ помогает разбить исследуемый материал на группы или кластеры. Такой метод становится все более и более популярным в лингвистике, так как имеет дело с большим объемом данных. "Кластерный анализ предполагает выделение компактных, удаленных друг от друга групп объектов, отыскивает "естественное" разбиение совокупности на области скопления объектов" (Нургалиева, 2013). К задачам кластерного анализа можно отнести:

1) Разработка критериев для материала

2) Выбор способа классификации

3) Постановка гипотезы на основе имеющихся данных

4) Анализ получившихся групп

5) Проверка гипотезы

Объединение объектов в группы происходит на основе измерения расстояния между объектами. Расстоянием или метрикой называется такая величина d_ab, которая удовлетворяет аксиомам:

A1. d_ab >0, d_ab =0

A2. d_ab =d_ba

A3. d_ab +d_bc >= d_ac

Кластерный анализ по качеству методов делится на иерархический и неиерархический. Первый наиболее подходит для решения лингвистических проблем. Его суть заключается в разделении большего кластера на меньшие, что дает возможность исследователю наглядно представить данные. Объекты, группируются в кластеры на основании критериев, выделяемых исследователем; такой метод называется агломеративным. Если же объекты, наоборот, разделяются на группы, то такие методы называются дивизимными (Нургалиева, 2013).

Анализ строится на основе матрицы размерности MxN, где M-это число рассматриваемых объектов, а N-число признаков. Основная цель кластерного анализа, основанного на агломеративном методе, состоит в последовательном объединении элементов матрицы в группы-кластеры таким образом, чтобы в конце все элементы оказались в одном кластере. То есть, на первом этапе каждому элементу соответствует свой кластер, при последующих шагах два наиболее близких кластера объединяются в один на основании вычисленного расстояния. Этот процесс происходить до тех пор, пока не будет образован один общий кластер.

2.2.4 Составление матрицы

Как было описано ранее, для того, чтобы провести кластерный анализ необходимо составить матрицу сходств. Данная матрица представляет собой матрицу размерности M на N, где M - это выделенные на предыдущем этапе исследования идеологемы, а N - это способы их создания. На предыдущем этапе исследования было выделено 45 экономических терминов-идеологем. В соответствии с методами и особенностями кластерного анализа в итоговую таблицу были отобраны 20 наиболее регулярных идеологем. Если в материале идеологема встретилась 1-2 раза, она не включалась в таблицу в связи с недостатком контекста, также не были включены идеологемы, находящиеся в словосочетании с другой идеологемой, например, "капитал монополий", в этом случае идеологемы "монополия" и "капитал" рассматривались отдельно.

Составление матрицы идеологем и способов их создания осуществлялось в программе Microsoft Office Exel. В столбцах матрицы были записаны идеологемы, выделенные на предыдущем этапе исследования, а в строках критерии, по которым эти идеологемы были отобраны. Если критерий присутствовал в отборе определенной идеологемы, то в клетке на пересечении строки с критерием и столбца с идеологемой ставилась единица, если же нет, то ноль. Критерии для таблицы были отобраны в процессе анализа материала исследования (более подробно критерии были описаны на предыдущем этапе работы):

1) Наличие эмоционального компонента

2) Наличие интенсификатора ("твердая уверенность и непоколебимая решимость" "все и всякие эксплуататоры", "полное превосходство", "непримиримое превосходство экономики")

3) Компонент значения "свой"

4) Компонент значения "чужой"

5) Элемент оппозиции "свобода"

6) Элемент оппозиции "эксплуатация"

7) Элемент оппозиции "процветание"

8) Элемент оппозиции "упадок"

9) Семантическое усиление (В словосочетаниях "товарищеское сотрудничество" и "социалистическая взаимопомощь" используется, подробно описанный А. Мирошниченко, эффект семантического усиления, который характерен, как пишет автор, для публицистических текстов советского периода, созданных политически ангажированными журналистами (Мирошниченко, 1995). Суть этого явления в соединении нескольких похожих коннотативных или периферийных сем таким образом, что их семантические поля частично накладываются друг на друга. Это придает дополнительную значимость описанному явлению)

10) Наличие клише ("ужасы капитализма", "блага социализма")

11) Противопоставление синонимов

12) Сращение этического и политического ("вульгарный капитализм")

13) Политизация неполитического ("социалистическое соревнование")

14) Метафора животного

15) Метафора болезни

16) Метафора механизма

17) Зооморфная метафора

18) Цитата из прецедентного текста (труды В.И. Ленина, И.В. Сталина, К. Маркса и Ф. Энгельса)

19) Наличие кавычек

2.2.5 Кластерный анализ экономических терминов - идеологем

На следующем этапе, получившаяся матрица была загружена в программу Orange Canvas. Данная программа была разработана в Люблянском университете и выпущена в 2013 году. Она предназначена для интеллектуального анализа данных, машинного обучения и анализа данных. Компоненты программы оформлены в виде виджетов, возможности которых варьируются от простой визуализации данных, до оценки алгоритмов машинного обучения и прогностического моделирования.

После загрузки матрицы следующим этапом работы программы стал подсчет расстояния между объектами. Полученные расстояния легли в основу дендрограммы, представленной на рисунке 1:

Рисунок 1

С левой стороны можно увидеть список идеологем, которые программа разделила на кластеры. На рисунке 2 можно увидеть, что все идеологемы разделились на два больших кластера: идеологемы, относящиеся к капитализм и идеологемы, относящиеся к социализму, что соответствует рабочей гипотезе о полярности терминологической системы политической экономии в СССР.

Рисунок 2

Объединение двух данных групп говорит о том, что способы создания идеологем не всегда совпадают. Кроме общих тенденций, таких как оценочная лексика или эмоциональность, в создании идеологем также участвуют бинарные оппозиции, которые оформляются с помощью специфических языковых средств, таким образом, что основная идеологическая догма о превосходстве социализма над капитализмом не имеет никаких шансов на оспаривание. Таким образом объекты экономической науки становятся аксиологически поляризованными и переходят в сферу политического. Примитивизм средств создания идеологем упрощает картину миру и прививает идеологическую агрессию по отношению к странам с другой экономической системой.

Стоит обратить внимание на идеологемы "социализм" и "капитализм", которые являются своеобразным стержнем терминологической системы. Средства создания этих идеологем становятся настолько мощными, что для того, чтобы "произвести" новую идеологем достаточно просто употребить уже существующую модель, добавив "атрибутивный сопроводитель" (Купина, 1993:20): "ужасы капитализма", "болезни капитализма", "кризисы капитализма", "блага социализма" и др.

Также заслуживающим внимания является кластер, представленный на рисунке 3, в котором объединены идеологемы "кризис", "конкуренция" и прибавочная стоимость.

Рисунок 3

Такие идеологемы как "кризис" и "безработица" относятся исключительно к сфере описания капиталистической экономике. Сюда же относятся и такие лексемы, как "обнищание", "агрессия", "страдания". Экономические кризисы рассматриваются как следствие эксплуатации и конкуренции - основного принципа капитализма, а "прибавочная стоимость" является основным законом капитализма, основанным на эксплуатации: "Производство прибавочной стоимости или нажива - таков абсолютный закон... капиталистического способа производства". (Маркс, 1965, 632). Таким образом в сознании читателя "конкуренция" и "прибавочная стоимость" находится в связке с эксплуатацией.

Логичным представляется объединение таких идеологем как "монополия", "монополист" и "основной закон капитализма" (рисунок 4). Идеологемы "монополия" и "монополист" в текстах газеты "Правда" конструируются с помощью лексем, формирующих зооморфную метафору, например, таких, как: "хищники", "щупальца", "грызня", "бешеный". В то время, как "основной закон капитализма" работает исключительно на монополистов: В капиталистическом мире действует противоположный закон. Там производство направленно не на улучшение положения трудящихся, а на увеличение прибыли монополистов (9). В результате, три этих термина в языковой картине мира оказываются связанными с зооморфной метафорой, которая несет в себе дополнительные компоненты значения "дикость", "неконтролируемость", противопоставлена всему человеческому. Это оказывает мощное воздействие на массовое языковое сознание и формирует негативное отношение к капитализму.



Рисунок 4

Также, кластеризация выявила представляющую интерес группу, состоящую из идеологем "индустриализация", "народное потребление", "основной закон социализма" и "материальная база социализма" (рисунок 4). Данная группа относится к терминам социализма. В учебнике политической экономии приводится такое определение: Материально-производственной базой социализма является крупное машинное производство, охватывающее все отрасли народного хозяйства. При социализме машина служит средством экономии и облегчения труда рабочих и крестьян, повышения народного благосостояния (10, 32). Правительство уделяло большое внимание развитию тяжелой промышленности индустриализации, что должно было стать основой процветания СССР. Одной из главных установок стала быстрая индустриализация в условия роста народного потребления: Советский метод индустриализации обеспечил высокие темпы развития промышленности в целом, особенно тяжелой промышленности (2). Стремление нарастить темп развития индустриализации отражается в тексте. Контексты с идеологемами "индустриализация" и "народное потребление" насыщаются новыми смыслами, отражающими динамизм. Изобилие таких лексем, как "непрерывный рост", "повышающийся уровень", "стремительный рост" создают особую форму пространства, в котором возможно только движение вверх или вперед. Н.А. Купина говорит о том, что "можно говорить о наличии в сверхтексте (тоталитарного дискурса) хронотопа дороги. Образ дороги связан с однонаправленным целеустремленным движением к светлому коммунистическому будущему". (Купина, 1995:60) Такой своеобразный динамический тоннель формирует идеологическую установку на быстрое развитие. Кроме того, распространение лозунга "пятилетку в четыре года" призвано ускорить время и процессы, протекающие в нем. Так формируется характерная для тоталитарного дискурса идея дороги к будущему, в котором неизбежна победа, в данном случае коммунизма, а все "чужие" должны быть убраны с пути.

Заключение

Для удержания власти после революции был создан особый политический режим, основывающийся на некой совокупности идей. Эти идеи и стали основой новой идеологии, которая впоследствии нуждалась в поддержке на всех уровнях человеческой жизни, будь то наука или искусство.

При установлении тоталитарной идеологии все области общественной и интеллектуальной жизни человека подверглись процессу идеологизации, т. е. подчинению общественного сознания определенным политическим установкам. Основным инструментом идеологизации конечно выступал язык, который, по словам Г.Ч. Гусейнова, был сродни системе символов, носящих воспитательную функцию, и фактически создавал нового человека. Основной единицей идеологии на языковом уровне является идеологема, которую можно определить, как особую языковую единицу, которая кроме своего основного значения имеет также оценочный компонент, отсылающий слушаещего к определенной системе идей. Основными критериями идеологем являются их аксиологичность, воспроизводимость, и распространенность. В некоторых случаях наблюдается подвижность семантики определенных идеологем в зависимости от идеологических установок.

Процессу идеологизации активно подвергалась наука, в результате чего деформировалась сама суть научного познания, перейдя из категории истины и лжи в категорию правильности и неправильности с точки зрения идеологии.

Терминологическая система экономической науки, называемой в СССР "политическая экономия" также подверглась идеологизации.

В процессе анализа были выделены следующие экономические термины-идеологемы: "социализм", "социалистический", "капитализм", "капиталистический", "основной закон социализма", "основной закон капитализма", "материальная база социализма", "материальная база капитализма", "труд", "индустриализация", "благосостояние", "народное потребление", "социалистическое соревнование", "конкуренция", "капиталист", "монополия", "монополист", "кризис", "прибавочная стоимость", "безработица", "народное потребление", "производство", "промышленность", "народное хозяйство", "коллективизация".

Все термины политической экономии четко разделены на два класса: относящиеся к социалистическому строю и относящиеся к капиталистическому строю. В связи с этим образуется полярная оценочность всей терминологической системы, где термины, обозначающие феномены социализма имеют положительную оценку, а термины, относящиеся к капитализму - отрицательную. Это подтверждают и результаты кластерного анализа.

В процессе анализа были обнаружены следующие средства создания идеологем:

· Лексико-семантические средства: экспрессивная и оценочная лексика, интенсификаторы, клише с применением родительного эффект семантического усиления, противопоставление синонимов, политизация неполитического, сращивание этического и политического

· Создание семантических оппозиций: "свой-чужой", "свобода-эксплуатация", "процветание-упадок"

· Метафоры: зооморфная метафора, метафора болезни, метафора механизма

· Графические средства: иронические кавычки

Таким образом, система экономических терминов перестает функционировать в качестве собственно терминов, вместо этого она становится инструментом идеологии.

Список использованной литературы и источников

Использованная литература

1. Cluster, clustering & cluster analysis [Электронный ресурс]. URL: http://www.iva.dk/bh/Core%20Concepts%20in%20LIS/articles%20a-z/cluster.htm (дата обращения: 25.02.2015)

2. Edelman M. Political language: words that succeed and policies that fail. N.Y., Academic Press, 1977.

3. Jameson, Fredric. Jameson on Jameson: Conversations on Cultural Marxism. Duke University Press, 2007.

4. Marling, William (1994). The formal ideologeme. Semiotica 98 (3-4):277-300.

5. Lincoln B. Discourse and the Construction of Society: Comparative Study of Myth, Ritual and Classification. - New York, Oxford: Oxford University press, 1989. - 238 p.

6. Автономова Н.С. Мишель Фуко и его книга "Слова и вещи" // Мишель Фуко. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. СПб.: A-cad, 1994. C. 26. См. также: Автономова Н. Познание и перевод. М., 2008. С. 7-27.

7. Артемов В.В., Лубченков Ю.Н. История Отечества с древнейших времен до наших дней - М.: "Академия", 1999.

8. Барт Р. Мифологии. Mythologies / Зенкин С. (пер. с фр.). М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2000. 320 с.

9. Бантышева Л.Л. Общественно-политическая лексика начала ХХ века: традиции изучения//Политическая лингвистика. - Вып. (1)21. - Екатеринбург, 2007. - С. 13-18

10. Баранец Н., Веревкин А., Ершова О. Об идеологии и идеологизации науки.// Власть. 2011. - № 6. С. 126 - 129.

11. Бахтин М.М. Говорящий человек в романе. // Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. - М.: Художественная литература, 1975.

12. Богданов К. Риторика ритуала. Советский социолект в этнолингвистическом освещении // Антропологический форум. № 8. С. 302.

13. Боровкина М.Л. Прагмемы в идеологическом дискурсе/ Магистерские исследования [Текст]: сб. науч. ст. магистрантов. - Иркутск: ИГЛУ, 2012. - 523 с. [Электронный ресурс]. URL: http://www.islu.ru/files/rar/annotation/tekst_sbornika.pdf (дата обращения: 12.10.2015).

14. Безухов Г. Идеология как иллюзия и оружие. [Электронный ресурс]. URL: http://old.russ.ru/politics/meta/20010628_s.html (дата обращения: 27.02.2015)

15. Браун Ф.Г. Кластерный анализ. - В кн.: Раймонд Корсини, Алан Ауэрбах. Психологическая энциклопедия. М.-СПб, 2003, с.131 http://bookap.by.ru/genpsy/psyenc/gl9.shtm (дата обращения: 12.10.2015)

16. Ван Дейк Т.А. К определению дискурса. [Электронный ресурс]. - 1998. - URL:http://psyberlink.flogiston.ru/internet/bits/vandijk2.htm(дата обращения: 23.02.2015)

17. Вайскопф М. Писатель Сталин. - М.: Новое литературное обозрение, 2001. - 384 с.

18. Вепрева И. Т, Шадрина Т. А Идеологема и мифологема: интерпретация терминов. С. 126. [Электронный ресурс] (URL: http://elar.urfu.ru/bitstream/10995/3625/2/prof_uieup_3_vepreva_1.pdf).

19. Вазилевич В.Д., Попов В.Н., Вазилевич Е.С., Гражевская Н.И., Экономическая теория: политэкономия: Учебник. Под ред. Базилевича В.Д. - М.: Рыбари; К.: 2009.- 870 с.

20. Вдовиченко Л.В. Идеологемы "порядок/order - беспорядок/disorder" в политическом дискурсе России и США [Электронный ресурс]. URL: http://www.dissercat.com/content/ideologemy-poryadokorder-besporyadokdisorder-v-politicheskom-diskurse-rossii-i-ssha

21. Винокур Г.О., Ларин Б.А., Ожегов С. И, Томашевский Б.В., Ушаков Д.Н. Толковый словарь русского языка Д.Н. Ушакова. - М.: "Советская энциклопедия", 1935- 1940 - 1562 с.

22. Воронин А.С. Словарь терминов по общей и социальной педагогике, ГОУ ВПО УГТУ?УПИ, 2006.

23. Воробьева О.И. Политическая лексика: Семантическая структура. Текстовые... Мечковская Н.Б. Социальная лингвистика. М.: Аспект Пресс, 2000.

24. Гронская Н.Э., Зусман В.Г., Батищева Т.С. Сопоставление тоталитарных дискурсов: три ритора, три текста три языка// Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского, 2013. №1. С. 56 - 62

25. Гронская, Н.Э. Язык и политика Текст. / Н.Э. Гронская. Нижний Новгород: Изд-во ННГУ, 2005. - 221 с

26. Гуревич П.С. Идеология как текст. // Знание. Понимание. Умение. 2006. - №2.

27. Гусейнов Г.Ч. Советские идеологемы в русском дискурсе 1990-х.- М.: Три квадрата, 2003. - 272 с.

28. Данилов М.В. Формирование политической повестки дня в посланиях Президента Федеральному Собранию РФ в 2000 - е гг. и политизация общественных отношений в России // Вестник СамГУ 2012 № 2/1(93) [Электронный ресурс] (http://vestnik.ssu.samara.ru/articles/93_3.pdf)

29. Евгеньева А.П. Малый академический словарь. - М.: Институт русского языка Академии наук СССР. -1957-1984.

30. Журавлев, С.А. Идеологемы и их актуализация в русском лексикографическом дискурсе: автореф. дис. . канд. филолог, наук. [Электронный ресурс]. - URL:http://www.dissercat.com/content/ideologemy-i-ikh-aktualizatsiya-v-russkom-leksikograficheskom-diskurse

31. Земская Е.А. Новояз, new speak, nowomowa. Что дальше? // Русский язык конца XX столетия (1985-1995). М., 1996. [Электронный ресурс]. - URL: http://helpiks.org/1-22477.html

32. Ильф И.А., Петров Е.П. Двенадцать стульев; Золотой теленок. М.: Худож. лит.,- 1986.

33. Клемперер В. LTI. Язык третьего рейха. Записная книжка филолога. [Электронный ресурс]. URL:http://psyberlink.flogiston.ru/internet/bits/vandijk2.htm(дата обращения: 17.02.2015)

34. Костева В.М. О правомерности термина "тоталитарная" лингвистика в современной исследовательской парадигме // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 2: Филология и искусствоведение. 2014. №1 (134). URL: http://cyberleninka.ru/article/n/o-pravomernosti-termina-totalitarnaya-lingvistika-v-sovremennoy-issledovatelskoy-paradigme (дата обращения: 24.04.2015).

35. Крысин Л.П. Толковый словарь иноязычных слов. - М.: Эксмо, 2008. - 944 с. [Электронный ресурс] (URL: http://slovari.yandex.ru/~книги/Толковый%20словарь%20иноязычных%20слов/Паразитизм/)

36. Кузнецов С.А. Большой толковый словарь русского языка. - 1-е изд-е: СПб.: Норинт -1998.

37. Купина Н.А. Стилистический энциклопедический словарь русского языка. - М:. "Флинта", "Наука" Под редакцией М.Н. Кожиной 2003 [Электронный ресурс] (URL: http://enc-dic.com/stylistic/Totalitarn-jazk-115/).

38. Купина Н.А. Тоталитарный язык: Словарь и речевые реакции. - Екатеринбург-Пермь, 1995.-143 с. - С. 43.

39. Лобок А.М. Антропология мифа. Часть I. [Электронный ресурс] (URL: http://www.odn2.ru/index.php/arkhiv/12-mifodizajn/165-antropologiya-mifa-chast-i-glava-1)

40. Малышева Е.Г. Идеологема как лингвокогнитивный феномен: определение и классификация.//Политическая лингвистика. 2009. - №4(30). С. 32-40.

41. Мирошниченко А. Основы лингво-идеологического анализа. Ростов-на-Дону, 1995 год., 112 стр.

42. Нахимова Е.А. Идеологема сталин в современной массовой коммуникации. //Политическая лингвистика. - Екатеринбург, 2011 - № 2(36). С. 152-156.

43. Нестерова А.Я. Чернуха Т.В. Термин и терминология. Политическая лексика// Известия Тульского Государственного университета. № 2 / 2008

44. Нургалиева Н.Х. Кластерный подход в лингвистическом анализе (на материале корпуснолингвистического анализа заимствований из английского языка (англицизмов) в немецком языке) // Вестник Башкирск. ун-та. 2013. №2. URL: http://cyberleninka.ru/article/n/klasternyy-podhod-v-lingvisticheskom-analize-na-materiale-korpusnolingvisticheskogo-analiza-zaimstvovaniy-iz-angliyskogo-yazyka (дата обращения: 23.04.2016).