На наш взгляд, это не совсем так. Если по отношению к последствиям установлена неосторожная вина лица, выполняющего управленческие функции, то ответственность может наступить за неосторожные преступления против личности, неосторожное уничтожение или повреждение чужого имущества, нарушение правил охраны труда или правил безопасности и т. д.

По мнению некоторых авторов, при ненадлежащем исполнении служебных обязанностей управленческим работником коммерческой или иной организации, повлекшем по неосторожности тяжкие последствия, основным объектом преступления выступает личность, общественная безопасность, здоровье населения и другие объекты, поэтому законодатель прав, не установив ответственность указанных лиц за деяние, соответствующее халатности должностных лиц.

Вместе с тем известны случаи, когда в результате халатного отношения к службе лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческих организациях, в том числе в государственных или муниципальных, причинялся многомиллионный ущерб государственной или муниципальной собственности либо существенно нарушались права и законные интересы граждан, но виновные лица понесли лишь дисциплинарную ответственность. Поэтому полагаем необходимым включить в гл. 23 УК РФ норму, аналогичную ст. 293 УК РФ.

И третья проблема связана с квалификацией изготовления или использования поддельного официального документа.

Юридическая оценка служебного подлога, совершаемого лицами, выполняющими управленческие функции в коммерческих и иных организациях, также не однозначна как в теории, так и в правоприменительной деятельности.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в одном из определений указала, что официальные документы -- это такие документы, которые удостоверяют события или факты, имеющие юридическое значение и влекущие соответствующие юридические последствия, либо предоставляют права, возлагают обязанности или освобождают от них.

Таким образом, по содержанию можно выделить две группы официальных документов:

1) официальные документы, предоставляющие права, возлагающие обязанности или освобождающие от них;

2) официальные документы, не обладающие такими признаками, но удостоверяющие события или факты, имеющие юридическое значение.

В большинстве случаев подделываемые официальные документы относятся к первой группе (например, уставные и учредительные документы, договоры и др.). Иногда документами, предоставляющими права, возлагающими обязанности или освобождающими от них, признаются протоколы общих собраний, заседаний других руководящих или управляющих органов коммерческих и некоммерческих организаций, выписки из протоколов.

Так, судом были признаны официальными документами протокол общего собрания акционеров и устав ЗАО, поскольку устав носит нормативный характер, а протокол собрания акционеров и выписка из него предоставляют право Межрайонной инспекции Министерства по налогам и сборам оформить государственную регистрацию организации. Указанные документы подделывались с целью их использования и фактически использовались. Все эти документы являются официальными, поскольку предусмотрены Федеральным законом «Об акционерных обществах» и предоставляют права.

При решении вопроса о квалификации подделки и использования официального документа лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, необходимо установить:

1) относится ли работа с указанными документами к сфере служебной деятельности управленца;

2) к какой группе документов относится подделанный официальный документ.

В зависимости от сочетания указанных обстоятельств и вида официального документа возможны несколько вариантов квалификации:

а) по своим служебным полномочиям лицо не имеет отношения к тем документам, которые подделывает и в дальнейшем использует. Если это официальный документ, предоставляющий права, возлагающий обязанности или освобождающий от них, то субъект несет ответственность по ст. 327 УК РФ. Если же это официальный документ, не обладающий указанными признаками, то отсутствуют признаки как состава преступления, предусмотренного ст. 327 УК РФ (нет предмета преступления), так и состава преступления, предусмотренного ст. 201 УК РФ (нет использования полномочий);

б) принятие, издание или другая работа с официальным документом входит в служебные полномочия лица, выполняющего управленческие функции. Если данное лицо подделывает официальный документ, удостоверяющий юридический факт, но не связанный с предоставлением прав, возложением обязанностей или освобождением от них (например, заключение по результатам ведомственной проверки), то его действия, при наличии всех признаков преступления, квалифицируются только по ст. 201 УК РФ, так как ст. 327 УК РФ предусматривает ответственность не просто за подделку и использование официального документа, но за подделку и использование официального документа, предоставляющего права или освобождающего от обязанностей;

в) подделка и использование официальных документов, предоставляющих права, возлагающих обязанности или освобождающих от них, осуществляются управленцем, в чьи служебные полномочия входит работа с этими документами. В научной литературе встречаются два подхода к решению вопроса о квалификации:

- действия по подделке официального документа и его использованию охватываются ст. 201 УК РФ;

- действия по подделке официального документа и его использованию необходимо квалифицировать по ст. 327 УК РФ.

Представляется, что при квалификации таких ситуаций только по ст. 327 УК РФ не находит отражения такой объект посягательства, как интересы службы. Квалификация по ст. 201 УК РФ учитывает признаки посягательства как на основной непосредственный объект -- интересы службы, так и на дополнительный объект -- порядок управления (существенный вред интересам государства). Однако квалификация по ст. 201 УК РФ возможна, если установлены все объективные и субъективные признаки злоупотребления полномочиями. Если не установлена предусмотренная в составе злоупотребления полномочиями цель совершения преступления или не наступили последствия, предусмотренные в ст. 201 УК РФ, то квалификация по данной статье исключается, но это не освобождает лицо от уголовной ответственности по ст. 327 УК РФ.

Квалификация по совокупности преступлений, предусмотренных ст.ст. 201 и 327 УК РФ, возможна, если имеет место реальная совокупность преступлений. Например, сначала лицо злоупотребляет полномочиями, а затем подделывает официальный документ, предоставляющий права или освобождающий от обязанностей, чтобы скрыть факт злоупотребления.

Таким образом, квалификация подлога официальных документов, совершаемого лицами, выполняющими управленческие функции в коммерческих и иных организациях, сопряжена со значительными трудностями, а в некоторых случаях уголовная ответственность указанных лиц невозможна, в связи с чем, на наш взгляд, также требуется дополнение гл. 23 УК РФ соответствующей уголовно-правовой нормой, устанавливающей ответственность за служебный подлог, совершаемый лицами, выполняющими управленческие функции в коммерческих и иных организациях.



2. ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЕ ПОЛНОМОЧИЯМИ В КОММЕРЧЕСКОЙ ИЛИ ИНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ

2.1 Отграничение нормы о злоупотреблении полномочиями от норм о смежных и конкурирующих составах преступлений

В следственной и судебной практике возникает немало проблем, связанных с отграничением состава преступления, предусмотренного ст. 201 «Злоупотребление полномочиями» УК РФ, от смежных составов преступлений.

С позиции теории уголовного права обособление свойств преступления от признаков смежных составов является частью процесса квалификации преступления. По этому поводу В.Н. Кудрявцев отмечал: «Разграничение преступлений есть обратная сторона квалификации» Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. -- М., 2014. С. 23..

Смежные нормы характеризуются тем, что они по одному или нескольким признакам отличаются при совпадении остальных. Отличающийся признак обязательно должен быть разного значения, несовпадающим, при этом отличающийся признак не должен находиться в соотношении части и целого либо общей и специальной норм. В противном случае будут конкурирующие нормы, а не смежные Иногамова-Хегай Л.В. Конкуренция уголовно-правовых норм. -- М., 2012. С. 160.

Думается, смежными являются такие преступления, при совершении которых в качестве непосредственного дополнительного объекта выступает порядок службы в той или иной организации или органе государственной или муниципальной власти.

Рассмотрим наиболее актуальные вопросы обособления положения о злоупотреблении полномочиями от норм смежных составов преступлений.

Особенно сложно отграничить злоупотребление полномочиями от хищения чужого имущества, совершенного лицом, выполняющим управленческие функции, в виде мошенничества (ст. 159 УК РФ), присвоения или растраты (ст. 160 УК РФ). Сравнительный анализ указанных положений показывает, что они имеют некоторые общие признаки: преступления, подлежащие разбирательству по этим нормам, совершаются умышленно из корыстных побуждений, с использованием служебного положения и с причинением ущерба.

В этой связи верно заметил А.С. Горелик, утверждавший, что отличительным в данных деяниях является то, что хищение совершается безвозмездно и с нанесением прямого вреда, а при злоупотреблении полномочиями происходит временное «заимствование» вещи и ущерб причиняется в виде недополучения должного, упущенной выгоды Полный курс уголовного права: В 5 т. Т. 3: Преступления в сфере экономики / Под ред. А.И. Коробеева. -- СПб., 2008. С. 760. Недостаточное внимание к вопросу разграничения приводит подчас к тому, что по законам об ответственности за хищения осуждаются лица, совершившие служебное преступление, и наоборот Волженкин Б.В. Служебные преступления. -- М., 2010. С. 151--153..

Таким образом, можно сказать, что критерии отграничения налицо; вместе с тем суды допускают ошибки при определении в содеянном признаков составов хищения или злоупотребления полномочиями.

Смежными также являются нормы о злоупотреблении полномочиями и злоупотреблении должностными полномочиями. Злоупотребление должностными полномочиями -- это одно из наиболее распространенных должностных преступлений. Согласно уголовному законодательству злоупотребление должностными полномочиями квалифицируется как преступление должностных лиц против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления.

Юридически ст. 285 УК РФ построена по типу ст. 201 УК РФ, а отличаются они по объекту преступления, т. е. по характеру защищаемых интересов, и субъекту преступления. И также есть некоторые несхожести в объективной и субъективной сторонах преступления.

Объектом злоупотребления должностными полномочиями является нормальная деятельность государственного органа, учреждения, предприятия или органа местного самоуправления, а объектом злоупотребления полномочиями в коммерческих и иных организациях выступают общественные отношения по нормальному функционированию коммерческих и иных организаций в целях осуществления задач, стоящих перед ними.

Итак, можно сказать, что по основному объекту злоупотребление полномочиями отличается от злоупотребления должностными полномочиями по характеру защищаемых интересов. В первом случае это будут интересы негосударственных предприятий и организаций, а во втором -- исключительно государственных и муниципальных органов и учреждений.

В юридической литературе высказывается мнение относительно того, что в качестве главного отличия смежных составов преступлений, помещенных в главы 23 и 30 УК РФ, выступают признаки субъекта Мазур С.Ф. Уголовно-правовая охрана экономической деятельности. -- М., 2014. С. 69.. Следует согласиться с данной точкой зрения в той части, что признак субъекта имеет одно из важных значений в отграничении указанных составов.

Субъектами злоупотребления должностными полномочиями согласно примечанию к ст. 285 УК РФ являются лица, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти либо выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, государственных корпорациях, а также в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации.

Таким образом, указанное лицо является должностным лицом органа государственной власти или органа местного самоуправления. Оно обладает соответствующим статусом, правами и реализует государственное управление, т. е. призвано обеспечить публичные интересы Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации // Под ред. Ю.И. Скуратова и В.М. Лебедева. 4-е изд., перераб. и доп. -- М., 2012. С. 451..

Имеется и ряд различий в субъективной стороне данных преступлений. Так, мотив преступления -- корыстная или иная личная заинтересованность -- является обязательным признаком состава преступления, предусмотренного ст. 285 УК РФ, тогда как цель преступления может быть любая. А в статье 201 УК РФ, наоборот, цель преступления -- извлечение выгод и преимуществ для себя или других лиц либо нанесение вреда другим лицам -- это обязательный признак, тогда как мотив преступления может быть любой.

Кроме того, при совершении злоупотребления должностными полномочиями возможно неосторожное отношение к последствиям, тогда как преступление, предусмотренное ст. 201 УК РФ, предполагает умысел по отношению как к деянию, так и к последствиям.

В связи с изложенным можно сделать вывод о том, что указанные нормы построены идентично, но все же дифференцируются по объекту и субъекту преступления, а также по объективной и субъективной сторонам преступления.

На основании изложенного можно сделать вывод: отграничение состава преступления, предусмотренного ст. 201 УК РФ, от смежных составов преступлений представляет процесс мыслительной деятельности дознавателя, следователя, судьи. Его следует рассматривать в аспекте правильной квалификации преступления. Такая квалификация, безусловно, будет способствовать обоснованному привлечению к уголовной ответственности виновных лиц, назначению им справедливого наказания и предупреждению совершения новых преступлений.

Содержащиеся в первом абзаце п. 19 Постановления 2009 г. критерии разграничения должностного злоупотребления (ст. 285 УК) и превышения должностных полномочий (ст. 286 УК) могут применяться не во всех случаях, названных в абзаце втором названного пункта, а только при совершении должностным лицом при исполнении служебных обязанностей действий, которые:

а) относятся к полномочиям другого должностного лица (вышестоящего или равного по статусу);

б) совершаются должностным лицом единолично, однако могут быть произведены только коллегиально либо в соответствии с порядком, установленным законом, по согласованию с другим должностным лицом или органом;

в) никто и ни при каких обстоятельствах не вправе совершать.

Эти действия должностного лица не создают проблему конкуренции названных признаков превышения должностных полномочий с признаками объективной стороны злоупотребления должностными полномочиями.

Однако если умышленное должностное преступление состоит в совершении действий, входящих в круг служебных полномочий должностного лица, в отсутствие оснований или условий для их совершения и в результате данного нарушения оказались существенно нарушены права и законные интересы граждан, организаций, интересы общества или государства, то разграничение между ст. ст. 285 и 286 УК проводится по иным критериям Борков В.Н. Отграничение халатности от умышленных должностных преступлений // Современное право. - 2014. - № 10. - С. 105..

Данную ситуацию хорошо иллюстрируют следующие примеры.

1. Сотрудники полиции А. и Р. осуждены, в частности, по ст. 285 УК РФ за то, что, участвуя в похищении Б., предъявив удостоверение, задержали Б., поместили в автомашину Р. и привезли к месту последующего незаконного удержания. Как указано в определении судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ, приведенные данные свидетельствуют о том, что А. и Р., являясь представителями власти, использовали свои служебные полномочия вопреки интересам службы и похитили Б. за денежное вознаграждение, существенно нарушив его права и причинив существенный вред авторитету правоохранительных органов и интересам государства Определение Верховного Суда РФ от 18 марта 2014 г. № 78-О03-221 [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс».

2. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ согласилась с обвинительным приговором, которым 3. признан виновным в том, что он, работая в должности следователя по особо важным делам Следственного комитета при МВД России, т.е. являясь должностным лицом - представителем власти, при расследовании уголовного дела совершил из ложно понятых интересов службы действия, явно выходящие за пределы его полномочий, что повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан, а также охраняемых законом интересов общества и государства. Не имея достаточных оснований для производства обысков, 3. провел обыски в квартирах нескольких граждан без санкции прокурора, хотя предусмотренных законом особых условий, позволяющих следователю производить обыски без санкции прокурора, не было Определение Верховного Суда РФ от 10 августа 2012 г. № 5-О04-34 [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс»..

Как видно, в обоих случаях должностные лица совершали действия, входящие в круг их должностных полномочий, однако без предусмотренных законом оснований для их (этих полномочий) реализации. Эти действия повлекли указанные как в ст. 285 УК РФ, так и в ст. 286 УК РФ общественно опасные последствия в виде существенного нарушения прав и интересов граждан и т.д., но деяния квалифицированы по-разному.

Верховный Суд РФ в приведенных примерах ясно указал на критерий разграничения составов должностных преступлений в подобных случаях, т.е. когда должностное лицо использует свои права, выполняет обязанности без предусмотренных для этого оснований. И критерий этот - мотив преступного деяния. В первом из приведенных случаев сотрудники полиции действовали за взятку, т.е. из корыстных побуждений, во втором случае - следователь руководствовался ложно понятыми интересами службы Яни П.С. Вопросы квалификации должностных преступлений в постановлении Пленума и судебной практике // Законность. - 2014. - № 4 (954). - С. 31..

Здесь стоит уточнить, что сами по себе ложно понятые интересы службы не могут отождествляться с мотивом в виде иной личной заинтересованности, поскольку он представляет собой желание извлечь выгоду неимущественного характера, обусловленное различными низменными, аморальными устремлениями, а, действуя из ложно понятых интересов службы, лицо стремится совершить полезное, по его мнению и исходя из предполагаемого им результата, действие, хотя очевидно незаконным путем. Указанные мотивы могут сопутствовать друг другу и часто вменяются одновременно, во всяком случае когда наличие мотива не влияет на квалификацию деяния Определение Верховного Суда РФ от 20 сентября 2011 г. № 88-О08-39 [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс»..

В вынесенном на рассмотрение Пленума последнем варианте проекта Постановления № 19 предлагалось сохранить прежний подход к разграничению должностного злоупотребления и превышения должностных полномочий: объективной стороной должностного злоупотребления (за исключением последствий) в проекте признавалось совершение должностным лицом действий (бездействия) в пределах своей компетенции вопреки интересам службы. Увы, эта формулировка сохранилась в п. 19 Постановления № 19; неточность же ее в том, что совершение должностным лицом незаконных действий по самому содержанию термина «компетенция» не может быть отнесено к служебной компетенции этого лица.

Не выполняло функцию разграничительного критерия и предлагавшееся в проекте определение злоупотребления должностными полномочиями как совершения таких деяний, которые хотя и были непосредственно связаны с осуществлением должностным лицом своих прав и обязанностей, однако не вызывались служебной необходимостью и объективно противоречили как общим задачам и требованиям, предъявляемым к государственному аппарату и аппарату органов местного самоуправления, так и тем целям и задачам, для исполнения которых должностное лицо было наделено соответствующими должностными полномочиями. Это определение не несет содержательной нагрузки, поскольку им в полной мере охватывается и такой вид превышения должностных полномочий, как совершение должностным лицом при исполнении служебных обязанностей действий, которые могут быть совершены только при наличии особых обстоятельств, указанных в законе или подзаконном акте, - означенные действия как разновидность превышения должностных полномочий названы в п. 19 Постановления № 19.

Руководствуясь результатами проведенного незадолго до того анализа судебной практики по делам об укрытии преступлений от учета и регистрации, которое большей частью квалифицируется по ст. 285 УК РФ, Генеральная прокуратура РФ предложила закрепить в Постановлении Пленума более четкое определение должностного злоупотребления.

Соответствующие дополнения Пленумом были поддержаны, и в результате согласно п. 15 Постановления № 19 после приведенной выше дефиниции весьма общего свойства указано: «В частности, как злоупотребление должностными полномочиями должны квалифицироваться действия должностного лица, которое из корыстной или иной личной заинтересованности совершает входящие в круг его должностных полномочий действия при отсутствии обязательных условий или оснований для их совершения».

Таким образом, Пленум заключил, что всякое злоупотребление должностными полномочиями в форме действия следует рассматривать в качестве специального случая превышения должностных полномочий, поскольку одна из форм превышения - совершение действий, которые могли быть совершены самим должностным лицом только при наличии особых обстоятельств, указанных в законе или подзаконном акте, - специализирована в ст. 285 УК РФ путем выделения такого признака субъективной стороны должностного злоупотребления, как мотив в виде корыстной или иной личной заинтересованности.

Это означает, что если должностное лицо совершает входящие в круг его должностных полномочий действия без обязательных условий или оснований для их совершения (п. 15 Постановления № 19) или, что тоже самое, совершает при исполнении служебных обязанностей действия, которые могут быть совершены только при наличии особых обстоятельств, указанных в законе или подзаконном акте (п. 19 Постановления № 19), и эти действия влекут наступление общественно опасных последствий, указанных как в ст. 285 УК РФ, так и в ст. 286 УК РФ, то содеянное квалифицируется как злоупотребление должностными полномочиями либо как превышение должностных полномочий в зависимости от наличия, в первом случае, либо отсутствия, во втором, мотива корыстной либо иной личной заинтересованности Тыняная М.А. Отграничение должностных преступлений // Вестник Томского государственного университета. Право. - 2016. - № 1 (19). - С. 52..

Должностное злоупотребление разграничивается с превышением должностных полномочий по объективной стороне, если преступление, предусмотренное ст. 286 УК РФ, совершено в трех иных, названных в п. 19 Постановления № 19 видах, т.е. при совершении должностным лицом при исполнении служебных обязанностей действий, которые: а) относятся к полномочиям другого должностного лица (вышестоящего или равного по статусу); б) совершаются должностным лицом единолично, однако могут быть произведены только коллегиально либо в соответствии с порядком, установленным законом, по согласованию с другим должностным лицом или органом; в) никто и ни при каких обстоятельствах не вправе совершать. Эти действия с признаками объективной стороны злоупотребления должностными полномочиями не конкурируют.

Не возникает проблема конкуренции рассматриваемых преступлений по признакам объективной стороны и когда должностное лицо преступно бездействует: в ст. 286 УК РФ к признакам состава отнесено только деяние в форме действия. По ч. 1 ст. 285 УК РФ лицо осуждено за то, что из корыстных побуждений систематически использовало свои служебные полномочия вопреки интересам службы, предоставив лицам возможность проживать в общежитии и присваивая денежные средства, полученные от них в качестве оплаты за проживание в общежитии Кассационное определение Московского городского суда от 11 октября 2010 г. № 22-12866 [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс»..

Как следует из абз. 2 п. 17, квалификация мошенничества либо присвоения или растраты вверенного имущества по признаку совершения преступления с использованием служебного положения виновного исключает идеальную совокупность содеянного с составом должностного злоупотребления. Данное правило постоянно применяется Верховным Судом РФ, изменяющим решения нижестоящих судов и прекращающим дело в части обвинения по ст. 285 УК РФ Определение Верховного Суда РФ от 9 сентября 2010 г. № 70-Д10-16 [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс», Определение Верховного Суда РФ от 2 июня 2011 г. № 5-Д11-33 [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс».. Следует заметить, что подобные разъяснения давались Пленумом в связи с квалификацией и иных преступлений - п. 3 Постановления от 18 октября 2012 г. № 21 «О применении судами законодательства об ответственности за нарушения в области охраны окружающей среды и природопользования», п. 17 утратившего силу Постановления от 27 мая 2008 г. № 6 «О судебной практике по делам о контрабанде».

Однако, указывается в абз. 3 п. 17, реальная совокупность названных преступлений возможна: «В тех случаях, когда должностное лицо, используя свои служебные полномочия, наряду с хищением чужого имущества, совершило другие незаконные действия, связанные со злоупотреблением должностными полномочиями из корыстной или иной личной заинтересованности, содеянное им надлежит квалифицировать по совокупности указанных преступлений».

Что же касается разграничения действия ст. 285 и 292 УК РФ на основании той точки зрения, что служебный подлог является специальным случаем должностного злоупотребления (абз. 4 п. 17 Постановления № 19), то данное правило находит применение в судебной практике Надзорное определение Верховного Суда РФ от 16 апреля 2012 г. № 33-Д12-2 [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс», Определение Верховного Суда РФ от 31 июля 2007 г. № 48-О07-46сп [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс».. Наряду, однако, с правилом квалификации, основанном на ином подходе, согласно которому норма об ответственности за служебный подлог является специальной по отношению не к ст. 285, а к ст. 286 УК РФ Яни П.С. Квалифицированный состав служебного подлога: проблемы вменения // Законность. - 2010. - № 12. - С. 12..

Часть 2 ст. 285 УК РФ предусматривает квалифицированный состав злоупотребления полномочиями, отличающийся от основного состава преступления особым статусом субъекта. Здесь субъектом является должностное лицо, занимающее государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта РФ, а также глава органа местного самоуправления.

Особо квалифицированным видом злоупотребления полномочиями (ч. 3 ст. 285 УК РФ) является совершение деяния, предусмотренного ч. 1 или ч. 2 ст. 285 УК РФ, повлекшее тяжкие последствия. Данный признак является оценочным и устанавливается с учетом конкретных обстоятельств совершения преступления. В п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16 октября 2009 г. N 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий» к числу тяжких рекомендуется относить такие последствия, как крупные аварии, длительная остановка транспорта или производственного процесса, иное нарушение деятельности организации, причинение значительного материального ущерба, причинение смерти по неосторожности, самоубийство или покушение на самоубийство потерпевшего и т.п.

Особой актуальностью обладают вопросы, связанные с квалификацией злоупотребления должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ), так как при квалификации данного преступления, правоприменители испытывают определенные сложности и допускают ряд ошибок.

2.2 Вопросы толкования понятия использования служебного положения должностными лицами

Исследование проблем, связанных с совершением преступлений с использованием служебного положения, не является новеллой в уголовно-правовой доктрине, однако вопрос их содержания до настоящего времени дискуссионен. Проанализировав различные позиции юристов в части, касающейся раскрытия содержания указанного признака, можно сказать, что эту категорию преступлений принято считать «специальными» по отношению к «общим» преступлениям, предусмотренным 23 и 30 главами УК РФ. В то же время в юридической литературе практически не уделяется внимания характеристике преступлений, в которых законодатель в качестве конструктивного и (или) квалифицирующего признака в основном и (или) квалифицированном составе преступления использует дефиницию «совершенное с использованием служебного положения».

Признак «использование служебного положения» закрепляется в двух основных и 37 квалифицированных составах преступлений Особенной части УК РФ.

Для того чтобы определить понятие «использование лицом своего служебного положения», необходимо раскрыть категорию «служебное положение». «Положение (социальное положение)» - это место, роль кого-нибудь в общественной жизни, то есть служебное положение - это место лица в служебной системе.

В соответствии с ФЗ «О системе государственной службы Российской Федерации» государственная служба Российской Федерации - это профессиональная служебная деятельность граждан Российской Федерации по обеспечению исполнения полномочий государственных органов (ст. 1). Правовое положение - это статус федерального государственного служащего и государственного гражданского служащего субъекта Российской Федерации, в том числе ограничения, обязательства, правила служебного поведения, ответственность, а также порядок разрешения конфликта интересов и служебных споров, который устанавливается соответствующим федеральным законом о виде государственной службы (ст. 10).

На основании этого можно сформулировать общее правовое понятие служебного положения, используя те признаки «положения государственного служащего», которые являются общими для всех служащих, но не характеризуют его как государственного деятеля.

Служба - это профессиональная деятельность лица по исполнению своих полномочий. Служебное положение - это статус служащего, то есть лица, осуществляющего профессиональную деятельность.

Статус служащего устанавливается соответствующими правовыми актами и включает в себя ограничения, обязательства, правила служебного поведения, ответственность, порядок разрешения конфликта интересов и служебных споров.

Таким образом, использовать свое служебное положение - значит использовать социально-правовой статус служащего, установленный в законодательстве. Положение служащего характеризуют не только полномочия, которыми он наделен для решения вопросов, входящих в служебную компетенцию, но и сама сфера деятельности этого лица, правила служебного этикета, порядок несения ответственности и т.д.

Следовательно, нельзя согласиться с мнением А.Я. Асниса в части, касающейся рассмотрения понятий «использование служебных полномочий» и «использование служебного положения» как равнозначных. Отождествляя их, одним из основных аргументов А.Я. Аснис указывает, что «злоупотребление служебным положением» практически означает «злоупотребление служебными полномочиями», что нашло идентичное законодательное отражение, воплощенное и закрепленное в формулировках диспозиции ст. 201 и 285 УК РФ 1996 года, где соответственно при определении злоупотребления полномочиями указано на «использование лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, своих полномочий» и злоупотребления должностными полномочиями - «использование должностным лицом своих служебных полномочий».

Следует отметить, что ст. 285 УК РФ, в отличие от ранее действовавшей ст. 170 УК РСФСР, предусматривает ответственность за злоупотребление именно должностными полномочиями, а не за злоупотребление должностным положением.

Проведенный нами анализ положений уголовного закона показал, что законодатель ни в одной из статей не отождествляет «служебное положение» со «служебными полномочиями». Наоборот, эти две категории употребляются при описании признаков разных составов преступления.

При раскрытии признаков «злоупотребления должностными полномочиями» в ст. 285 УК РФ указывается на использование вопреки интересам службы именно «служебных полномочий», а не «служебного положения». В то же время, описывая ряд специальных составов «превышения должностных полномочий», законодатель в диспозиции статьи использует словосочетание «служебное положение». В частности, таковым является ряд преступлений против конституционных прав и свобод человека и гражданина, совершаемых должностным лицом с использованием своего служебного положения. Например, незаконно проникая в жилище с использованием служебного положения пожарного, лицо совершает преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 139 УК РФ. Эти действия виновного явно выходят за рамки его компетенции, то есть лицо превышает свои полномочия.

Итак, исходя из законодательной интенции использовать служебное положение можно не только используя служебные полномочия, но и совершая действия, выходящие за пределы полномочий служащего.

На наш взгляд, это вполне оправдано. Многие преступления, включающие в качестве квалифицирующего признака «совершение лицом преступления с использованием своего служебного положения», совершаются именно путем превышения полномочий, которыми наделен такой служащий. Если понятие «использование служебного положения» сузить только до использования служебных полномочий, то эти деяния перестанут быть уголовно наказуемыми.

Анализ практики Верховного суда РФ показал, что правоприменитель придерживается такой же позиции. Например, Макаренко, внештатный сотрудник милиции, признан виновным в совершении мошенничества с использованием своего служебного положения при следующих обстоятельствах. Он под предлогом проверки соблюдения правил торговли в торговом павильоне «Продукты», владельцем которого являлся Гусейнов, обнаружил отсутствие сертификатов на отдельные виды продуктов и попросил, чтобы Гусейнов оказал «спонсорскую помощь» милиции. Введенный Макаренко в заблуждение и полагавший, что деньги будут направлены на нужды сотрудников милиции, Гусейнов передал Макаренко 500 тысяч рублей. Президиум Верховного суда РФ признал Макаренко виновным в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 159 УК РФ, так как Макаренко, используя удостоверение внештатного сотрудника милиции, путем обмана получил деньги от частного предпринимателя.

Как видно из Временной инструкции по организации работы внештатных сотрудников милиции, утвержденной приказом МВД России от 20 ноября 1992 г., внештатные сотрудники привлекаются к выполнению конкретных поручений сотрудников милиции и в своей работе осуществляют только действия, не выходящие за пределы данных поручений. Сотрудник милиции, за которым был закреплен Макаренко, поручений проверять торговые павильоны ему не давал. Следовательно, Макаренко, не осуществляя вышеуказанные действия, превысил свои полномочия внештатного сотрудника.

Если словосочетание «использование служебного положения» трактовать шире, чем использование служебных полномочий или злоупотребление ими, то это может отразиться на уголовно-правовой оценке и квалификации деяния, совершенного виновным.

Позиция ученых, трактующих «использование служебного положения» более широко, включая туда использование лицом своего авторитета, влияния в обществе, доверия, которое вызывает его служебное положение и других привилегий служащего, не связанных напрямую с его служебной деятельностью, необоснованно расширяет рамки этого, всегда отягчающего уголовную ответственность обстоятельства.

Еще одним аргументом, подтверждающим указанную точку зрения, является то, что в уголовном законе, наряду со словосочетанием «совершение преступления с использованием служебного положения», используется словосочетание «совершение преступления с использованием доверия, оказанного виновному в силу его служебного положения» (ст. 63 УК РФ).

Этим законодатель подчеркивает, что данные понятия не равнозначны. Первое словосочетание применяется при конструировании признаков составов преступлений, второе - признается обстоятельством, отягчающим наказание, но не влияющим на квалификацию. Таким образом, если совершение преступления облегчается тем, что виновный известен как лицо, занимающее определенное служебное положение, которое вызывает у окружающих уважение и доверие, но действия, направленные на совершение преступления, не входят в служебную сферу деятельности этого лица, такое преступление нельзя считать совершенным с использованием служебного положения. Указанное обстоятельство влияет только на выбор меры наказания за совершение такого преступления.

В теории уголовного права возникают трудности и при соотнесении понятий «служебное положение» и «должностное положение».

По нашему мнению, должностное положение следует рассматривать как разновидность служебного положения. Объясняется это тем, что занимать должностное положение может только должностное лицо. В соответствии с Примечанием 1 к ст. 285 УК РФ должностным лицом признается лицо, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющее функции представителя власти либо выполняющее организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, а также в Вооруженных силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации. В Примечании 4 указывается, что ряд государственных служащих и служащих местного самоуправления не могут относиться к числу должностных лиц. К должностным лицам закон не относит и служащих коммерческих организаций (ст. 201 УК РФ), частных охранных и детективных служб (ст. 203 УК РФ) и т.д. Таким образом, любое должностное лицо занимает определенное служебное положение, но тот факт, что лицо занимает служебное положение, не всегда означает, что оно занимает положение должностного лица.

В то же время нам представляется спорной позиция законодателя, в соответствии с которой «использование служебного положения» не включает в себя «использование должностного положения», выраженная в ч. 3 ст. 149 УК РФ. В данной уголовно-правовой норме преступлением признается вмешательство с использованием должностного или служебного положения в осуществление избирательной комиссией, комиссией референдума ее полномочий, установленных законодательством о выборах и референдуме, с целью повлиять на ее решения. Таким образом, при совершении указанного преступления лицо может использовать или «служебное», или «должностное» положение, то есть использование первого исключает использование второго. На наш взгляд, это можно объяснить только неточностью законодательной формулировки.

Все вышесказанное позволяет сделать следующий вывод: анализ уголовно-правовых норм показал, что злоупотребление служебными полномочиями и превышение служебных полномочий (в которые входит превышение должностных полномочий) нужно рассматривать как две составляющие «использования лицом своего служебного положения».

Исходя из этого можно выделить основные критерии признания преступления «совершенным с использованием служебного положения». Руководствоваться при этом следует признаками, выработанными при формулировании составов преступлений, предусмотренных соответственно ст. 201, 285 и 286 УК РФ, которые разъяснены в постановлении Пленума Верховного суда РФ «О судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге» и довольно подробно разработаны в теории уголовного права.

В судебной практике наиболее характерными случаями превышения служебных полномочий признаются следующие:

- совершение лицом действий, которые относятся к полномочиям (компетенции) другого служащего данного либо другого ведомства;

- совершение служащим действий, которые могли быть совершены им самим только при наличии особых обстоятельств, указанных в законе (например, применение оружия или специальных средств);

- совершение служащим действий, на которые вообще законом ни одно лицо, ни при каких обстоятельствах не может быть управомочено (например, воспрепятствование осуществлению правосудия).

Эти типичные виды совершения преступлений с превышением служебных полномочий отмечены в п. 11 постановления Пленума Верховного суда СССР от 30 марта 1990 г. № 4 «О судебной практике по делам о злоупотреблении власти или судебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге».

Как правило, эти же варианты превышения должностных полномочий указываются и в уголовно-правовой литературе с добавлением еще одного вида: совершение лицом действий единолично, хотя они могли быть произведены только коллегиально.

Общим для всех этих случаев является то, что лицо совершает действия, явно выходящие за пределы прав и обязанностей, предоставленных ему в соответствии с занимаемым служебным положением.

Для того чтобы признать факт совершения преступления с превышением служебных полномочий, необходимо установить, что неправомерные действия лица непосредственно связаны со служебной деятельностью субъекта. В этом случае, совершая преступление, виновный выступает не как частное, а как официальное лицо. Иначе говоря, его действия должны быть связаны со статусом служащего. К примеру, это может проявляться в том, что лицо обладает какими-либо полномочиями по отношению к потерпевшему физическому лицу или к организации, права и интересы которых существенно нарушены действиями служащего. Итак, чтобы установить факт совершения действий, входящих в сферу деятельности служащего, необходимо в обязательном порядке выяснить следующее: каким законом либо иным нормативным правовым актом регламентирован правовой статус этого лица, каковы его полномочия и в чем конкретно выразилось их противоправное использование или превышение. Отсутствие в соответствующих процессуальных документах такого обоснования исключает наличие такого обстоятельства, как совершение преступления с использованием служебного положения.

Преступление следует считать совершенным лицом с использованием своего служебного положения только тогда, когда статус служащего явился обязательным условием совершения этого преступления, так как служащий может совершить преступление и как частное лицо.

Как справедливо отмечает А.Я. Аснис, определение содержания объекта служебных преступлений основано на дефиниции общего объекта преступления, однако на его определении нет смысла останавливаться, т.к. он един для всей совокупности преступных посягательств (определяется в ч. 1 ст. 2 УК РФ) Аснис А.Я. Уголовная ответственность за служебные преступления в России / А.Я. Аснис. - М.: Центр ЮрИнфоР, 2004. - С. 172..

Межродовым объектом для злоупотребления должностными полномочиями выступают общественные отношения, регулирующие нормальное функционирование государственной власти. В общем смысле власть - это способность и возможность оказывать определяющее воздействие на деятельность, поведение людей с помощью каких-либо средств - воли, авторитета, права, насилия; политическое господство, система государственных органов33. Государственная власть в Российской Федерации осуществляется на основе разделения ее на законодательную, исполнительную и судебную (ст. 10 Конституции РФ). В пределах своей компетенции публично-властные функции выполняются не только государственными органами, но и органами местного самоуправления, которые в соответствии со ст. 12 Конституции РФ не входят в систему органов государственной власти. В соответствии с Федеральным законом от 16 сентября 2003 г. № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» (далее по тексту - Федеральный закон № 131-ФЗ) структуру органов местного самоуправления составляют представительный орган муниципального образования, глава муниципального образования, местная администрация, контрольный орган муниципального образования, иные органы и выборные должностные лица местного самоуправления, предусмотренные уставом муниципального образования и обладающие собственными полномочиями по решению вопросов местного значения.

Приведенная формулировка межродового объекта посягательств раздела X Уголовного Кодекса РФ представляется не вполне корректной с точки зрения соблюдения правил законодательной техники: в гл. 30 УК РФ под охрану поставлены, в том числе, интересы органов местного самоуправления, которые не входят в систему органов государственной власти (ст. 12 Конституции РФ). Кроме того, не все преступления, предусмотренные гл. 29 УК РФ («преступления против основ конституционного строя и безопасности государства»), посягают в конечном итоге только на государственную власть (ст. 275 УК РФ в том числе), думается, они имеют своей целью нечто большее - интересы государства как особой формы организации общества.

Таким образом, как минимум, необходимо расширить содержание межродового объекта, указав в наименовании раздела X УК РФ не только на государственную власть, но и на органы местного самоуправления. Между тем, с учетом вышеизложенного, законодателю необходимо установить, какой круг общественных отношений действительно поставлен под охрану УК РФ в рамках раздела X. Как один из возможных вариантов можно рассматривать предложение Е.В. Благова, считающего таковыми интересы государства Благов Е.В. Преступления против государственной власти, военной службы, мира и безопасности государства: лекции / Е.В. Благов. - М.: Юрлитинформ, 2011. - С. 4. .

Родовым объектом для злоупотребления должностными полномочиями и в целом гл. 30 УК РФ выступают общественные отношения, связанные с интересами государственной власти, государственной службы и службы в органах местного самоуправления. Такое определение объекта следует из наименования гл. 30 УК РФ, которое в уголовно-правовой литературе также подвергалось критике, в том числе по причине своей «громоздкости». Как вариант более краткого и точного наименования предлагается считать все преступления данной главы как совершенные против интересов аппарата публичной власти Басова Т.Б. Уголовная ответственность за должностные преступления: проблемы правотворчества и правоприменения в условиях административной реформы: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. - Владивосток, 2005. - С. 13; Благов Е.В. Указ. соч. С. 16.; Смелова С.В. Уголовная ответственность за превышение должностных полномочий: Дис. ...канд. юрид. наук. - Вологда, 2009. - С. 204.. По мнению Е.В. Благова, в последний входят все перечисленные структуры Благов Е.В. Преступления против государственной власти, военной службы, мира и безопасности государства: лекции / Е.В. Благов. - М.: Юрлитинформ, 2011. - С. 4..

Тем не менее, такое решение породит сбой в законодательной технике, т.к. возникнет ситуация неопределенности круга общественных отношений, поставленных под охрану уголовного закона в рамках данной главы, т.к. понятие «аппарат публичной власти» не только не определено законодательно, но и не используется ни в одном нормативном акте.

Между тем, проблема несоответствия круга общественных отношений, поставленных под охрану в рамках гл. 30 УК РФ, ее наименованию действительно существует. Из наименования главы следует, что под ее охрану поставлены интересы государственной власти, государственной службы и службы в органах местного самоуправления, но это не совсем так. Правовое регулирование вопросов государственной и муниципальной службы осуществляется Федеральными законами от 27.07.2004 г. № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе в Российской Федерации» Федеральный закон от 27.07.2004 № 79-ФЗ в ред. от 30.12.2015 «О государственной гражданской службе Российской Федерации» [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс»., от 02.03.2007 г. № 25-ФЗ «О муниципальной службе в Российской Федерации» Федеральный закон от 02.03.2007 № 25-ФЗ в ред. от 15.02.2016 «О муниципальной службе в Российской Федерации» [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс».. Из указанных нормативных актов следует, что лица, работающие в государственных и муниципальных учреждениях, государственных корпорациях, не состоят ни на том, ни на другом виде службы (для того чтобы состоять на государственной (муниципальной) службе, лицо должно занимать соответствующую должность: либо государственной гражданской службы по обеспечению исполнения полномочий государственных органов и лиц, замещающих государственные должности (ст. 3 Ф3 № 79-ФЗ); либо в органах местного самоуправления (ст. 6 ФЗ № 25-ФЗ)), но при этом при выполнении ими соответствующих функций признаются должностными (примечание 1 к ст. 285 УК РФ), а значит, совершаемые ими преступления неизбежно причиняют вред общественным отношениям в рамках гл. 30 УК РФ. Но каким? Ни интересам государственной власти, ни государственной или муниципальной службы они непосредственно вреда не причиняют, т.к. совершаются лицами, не относящимися к представителям таковых.

Анализ нормативных актов, регулирующих правовое положение государственных (муниципальных) учреждений и государственных корпораций, показывает, что последние создаются Российской Федерацией, субъектом РФ или муниципальным образованием (в виде учреждений) в целях осуществления полномочий государственных органов и органов местного самоуправления в сферах науки, образования, здравоохранения, культуры и др. (учреждения), либо Российской Федерацией в целях проведения государственной политики в какой-либо области (государственная корпорация).

Таким образом, при совершении преступления должностными лицами таких организаций вред, в первую очередь, причиняется интересам государственных (муниципальных) органов, для реализации полномочий которых учреждались такие организации, а не интересам службы в них. В указанном плане полезно обратиться к постановлению № 19. Разъясняя в п. 15, что понимается под использованием служебных полномочий вопреки интересам службы, Пленум указал, что такие деяния объективно противоречат задачам и требованиям, предъявляемым к «государственному аппарату и аппарату органов местного самоуправления», следовательно, есть основания предположить, что к ним Пленум относит все перечисленные в примечании 1 к ст. 285 УК РФ структуры. Таким образом, наименование гл. 30 УК РФ целесообразно изложить в следующей редакции: «Преступления против интересов государственного аппарата и аппарата органов местного самоуправления».