Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

Уголовный кодекс Российской Федерации 1996 года (далее - УК РФ) впервые закрепил принципиально новую систему обстоятельств, исключающих преступность деяния, включив помимо традиционных для российской уголовной системы необходимой обороны и крайней необходимости, причинение вреда, при задержании лица, совершившего преступление, физическое или психическое принуждение, обоснованный риск, исполнение приказа или распоряжения.

Несмотря на достаточно длительный срок существования института обстоятельств, исключающих преступность деяния, в новом виде, ключевые категории и особенности применения уголовных норм в условиях развивающихся общественных отношений требуют конкретизации и непрерывной актуализации.

Таким образом, актуальность исследования обусловлена следующими факторами:

· Общественной значимостью уголовно-правовых отношений;

· Недостаточной разработкой теории уголовного права, в частности теоретических основ определения обстоятельств, исключающих преступность деяния;

· Динамичное развитие общественных отношений, влияющих на условия правомерности причинения вреда в тех или иных условиях;

· Наличие существенного объема оценочных категорий в нормах Главы 8 УК РФ.

Поэтому тема данного исследования - «Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление».

Существенные теоретические исследования данной темы проводились преимущественно в отношении ранее действовавшего Уголовного кодекса РСФСР, что предполагает недостаточную актуальность относительно ныне действующих уголовно-правовых норм, однако нельзя оставлять без внимания большое количество теоретических исследований. Среди них следует выделить работы А.А.Пионтковского, В.Н.Кудрявцева, А.В.Наумова, И.С.Тишкевича, Н.Г.Кадникова, от которых мы будем отталкиваться в ходе проводимой работы. Начиная с 2002 г. проведено несколько диссертационных исследований по вопросам уголовно-правового регулирования института, предусмотренного Главой 8 УК РФ 1996 года, в частности исследования А.В.Савинова и В.А.Блинникова, где преимущественно изучается правовая природа обстоятельств, исключающих преступность деяния, их виды, вопросы отграничения от иных институтов уголовного права.

На наш взгляд, особое внимание следует уделить понятию обстоятельств, обозначенных в Главе 8 УК РФ, выявить их общие черты. Данные вопросы не достаточно полно раскрыты в литературе, на сегодняшний день существует множество статей в периодических изданиях и монографий, но, как правило, они посвящены отдельным обстоятельствам, исключающим преступность деяния. При этом без определения термина «обстоятельства, исключающие преступность деяния» мы не сможем подвести конкретные действия субъектов правоотношений под нормы права.

Особое внимания заслуживают также условия правомерности причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, изучение проблемы современной российской правоприменительной деятельности.

Таким образом, объектом настоящего исследования выступают общественные отношения, в сфере применения и установления обстоятельств, исключающих преступность деяния, а предметом - непосредственно причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление.

Существенные изменения в российском уголовном законодательстве, развитие общественных отношений требуют глубокого теоретического исследования, поэтому целью данной дипломной работы является - изучение правовых основ правомерности причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, в Российской Федерации в настоящее время. Для эффективного выполнения поставленной цели необходимо последовательно выполнить следующий ряд задач:

1. Определить понятие «обстоятельство, исключающее преступность деяния» и выделить его существенные признаки;

2. Подробно изучить основные виды обстоятельств, исключающих преступность деяния, предусмотренные ныне действующим Уголовным кодексом РФ;

3. Рассмотреть условия правомерности причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление;

4. Проанализировать основные проблемы привлечения к уголовной ответственности при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, возникающие на практике.

Эмпирическая база работы в части привлечения к уголовной ответственности за превышение мер по задержанию лица, совершившего преступление, в первую очередь представлена материалами судебной практики по уголовным делам по ч.2 ст.114 УК РФ.

Полученные данные, безусловно, способствуют более наглядному и всестороннему рассмотрению вопросов дипломной работы, однако изучение вопроса о привлечении к уголовной ответственности за убийство при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, с практической точки зрения невозможно в связи со следующими обстоятельствами:

1) согласно сведениям, опубликованным на сайте Судебного Департамента РФ, за последние 2 года на территории Российской Федерации вынесено всего 7 (!) обвинительных приговоров по ч.2 ст.108 УК РФ (по ч.2 ст.114 для сравнения 17 обвинительных приговоров) Статистика [Электронный ресурс] // Судебный департамент РФ. URL: http://www.cdep.ru (дата обращения 01.04.2016)., и материалы указанных дел исследовать не представилось возможным.

2) современные правовые базы, к сожалению, не содержат сведений о правоприменительной практике по привлечению к ответственности по данной статье.

На территории Томской области за период 2010-2012 года практика по привлечению к ответственности за превышением мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, вообще отсутствует, что прямо указано на сайте Томского областного суда в разделе «Обзоры судебной практики» О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление [Электронный ресурс] // Томский областной суд. URL: http://oblsud.tms.sudrf.ru/modules.php?name=information&id=199 (дата обращения 01.04.2016)..

Подробное исследование электронной базы рассмотренных томскими судами уголовных дел свидетельствует о том, что в 2014-2015, по ч.2 ст.108 и ч.2 ст.114 УК РФ производства не велись.

В сведениях о деятельности следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Томской области за январь-декабрь 2015 года, январь-март 2016 года указания на рассмотрение материалов уголовных дел по указанным составам отсутствуют Статистическая информация о следственной работе в следственных органах Следственного комитета [Электронный ресурс] // Следственный комитет Следственного управления по Томской области. URL: http://tomsk.sledcom.ru/folder/877371 (дата обращения 01.04.2016)..

1. Понятия и виды обстоятельств, исключающих преступность деяния

1.1 Понятие обстоятельств, исключающих преступность деяния

Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 №63-ФЗ не охватывает определения существенной юридической категории «обстоятельство, исключающее преступность деяния». Изучение юридической литературы советского и постсоветского периода приводит к заключению, что с целью определения юридической сущности обстоятельств, исключающих преступность деяния, первым делом необходимо установить, что именно отсутствует при наличии указанных обстоятельств - преступление или состав преступления.

В доктрине уголовного права доминирует позиция, соответственно которой лицо, действовавшее в состоянии необходимой обороны, крайней необходимости, соответственно так же при других обстоятельствах, исключающих общественную опасность совершенного деяния, не должно быть признано виновным, потому, что в его действиях отсутствует состав преступления См.: Курс советского уголовного права: В 6т. Т.2: Преступление / Под ред. А.А.Пионтковского. М., 1970. С. 345 - 346..

Отмеченная точка зрения вызывает ряд противоречий:

1) если разделять это мнение, то необходимо признать, что к обстоятельствам, исключающим преступность деяния, следует причислить, невменяемость лица, причиняющего вред, его малолетний возраст и другие основания не привлечения к уголовной ответственности;

2) законодатель определяет, что при превышении пределов допустимости любого из обстоятельств, исключающих преступность деяния, лицо подлежит уголовной ответственности за причиненный вред, хоть и при смягчающих наказание обстоятельствах (п. «ж» ч.1 ст.61 УК РФ).

Из этого, следует сделать вывод, что, как и при наличии соблюдения пределов допустимости обстоятельств, так и при наличии превышения этих пределов мы сталкиваемся с уголовно-правовым анализом причиненного вреда.

Одновременно с этим наступление уголовной ответственности находится в зависимости не от факта причинения вреда, а лишь от формального критерия допустимости, таким образом, исключение уголовной ответственности при соблюдении правомерности того либо другого обстоятельства находится в зависимости не от отсутствия каких либо признаков состава преступления в действиях (бездействии) причинителя.

Считается, что при присутствии обстоятельства, исключающего преступность деяния, нужно говорить об исключении признаков непосредственно самого преступления как неотъемлемой характеристики указанного юридического факта.

В доктрине уголовного права выражена позиция, что действующий уголовный кодекс самостоятельно разрешил спор о том, что именно исключается при наличии того либо другого обстоятельства - преступность деяния или состав преступления в содеянном См.: Курс российского уголовного права. Общая часть / Под ред. В.Н.Кудрявцева и А.В.Наумова. М., 1998. С. 416 - 417.. Действительно, статьи 37 - 42 УК РФ говорят об этом, что «не является преступлением причинение вреда» при наличии того либо другого обстоятельства.

Значит, истоки юридической природы подобных обстоятельств нужно находить в исключении признаков преступления в содеянном, в таком случае присутствие обстоятельства, фиксированного в Гл. 8 УК РФ, производит исключение уголовно-правового юридического факта - событие преступления (при соблюдении пределов допустимости). Наряду с этим исключение события преступления при наличии того либо другого обстоятельства в принципе ликвидирует необходимость установления абсолютно всех признаков состава преступления в деянии субъекта, как единственного и достаточного основания привлечения лица к уголовной ответственности.

Поэтому, мы согласны с точкой зрения о том, что уголовное преследование лица причинившего вред, при присутствии допустимости обстоятельства, исключающего преступность деяния, необходимо производить по основанию «отсутствие события преступления» См.: Энциклопедия уголовного права. Т.7. Обстоятельства, исключающие преступность деяния. СПб., 2007. С. 19..

В наше время в российской уголовно-правовой теории обозначилась тенденция к пересмотру укоренившихся позиций в отношении юридической природы вышеназванных обстоятельств. Действующий уголовный кодекс заставляет по-другому взглянуть на юридическую природу обозначенных обстоятельств, с учётом нововведенных четырех обстоятельств, которые, по нашему мнению, должны иметь единые юридические корни с целью объединения их в общий уголовно-правовой институт «обстоятельств, исключающих преступность деяния».

Невзирая на ряд неодобрительных моментов, представляется, что А.В. Наумов в основной сути прав, утверждая об отсутствии в содеянном абсолютно всех признаков преступления, но, тем не менее, должен быть общий и главный критерий с целью выделения непосредственно самой группы обстоятельств, исключающих преступность деяния в качестве отдельного уголовно-правового института.

Предполагаем, что данные обстоятельства объединены между собой нижеследующими юридическими признаками:

- вред, который причинило лицо в условиях подобного обстоятельства, объективно считается преступным;

- лицо, причинившее этот вред, сохраняет абсолютно все признаки субъекта на момент причинения;

- не имеются основания с целью признания вреда причиненным в силу фактической или юридической ошибки.

Совокупность данных условий и одновременное присутствие обстоятельства, которое освобождает лицо от ответственности, предоставляют право полагать, что это обстоятельство согласно своей правовой сущности не только освобождает лицо от уголовной ответственности, однако так же предоставляет этому лицу право для причинения вреда охраняемым уголовным законом интересам.

Разумеется, что уголовно-правовому анализу должно подлежать не непосредственно само обстоятельство, а только причиненный в границах указанного обстоятельства вред охраняемым уголовным законодательством отношениям и интересам. Универсальная категория отечественного уголовного права общественная опасность, в точности и означает фактическое причинение этого вреда деянием, либо создание реальной угрозы причинения этого вреда.

Действующий уголовный кодекс прямо указывает во всех статьях 37 - 42 УК РФ на тот факт, что «не является преступлением причинение вреда» каким либо охраняемым интересам. В соответствии с этим, при любом из отмеченных обстоятельств нужно говорить о фактическом присутствии вреда объекту уголовно-правовой охраны.

Фактическое причинение вреда интересам, которые охраняются уголовным законодательством, в границах обстоятельств, исключающих преступность деяния, разрешает утверждать, что такого рода признак деяния, как общественная опасность, никуда не пропадает. Одновременно с этим представляется, что правомерность и общественная опасность не считаются взаимоисключающими понятиями в уголовном законодательстве. И совершенное деяние, являющееся по определению общественно опасным, одновременно может характеризоваться как правомерное, в таком случае допускаемое при определенных обстоятельствах непосредственно Уголовным кодексом и не противоречащее другим законам.

Подобным способом, уголовный закон создает исключение, допуская причинять вред интересам, которые он охраняет, при присутствии определенных обстоятельств. А последние считаются по своей сущности исключающими непосредственно признак противоправности в общественно опасном деянии, лица причиняющего вред.

Полагаем, что каждое из обстоятельств, исключающих преступность деяния, зафиксированных в главе 8 УК РФ, обладает нижеследующими признаками:

1. Отмеченные обстоятельства первоначально исключают событие преступления, а значит, и наличие состава преступления в деянии;

2. Исключение преступности причиненного вреда, состоит в отсутствии признака противоправности этого причинения в силу прямого разрешения уголовного законодательства на причинение подобного вреда;

3. Согласно своей фактической сути каждое из обстоятельств, исключающих преступность деяния, считается воздействием отрицательного внешнего фактора для причинителя вреда. Этот «внешний фактор» должен обладать, в первую очередь, временными и пространственными характеристиками; во вторую очередь, реальностью, т. е. его объективным существованием, не завися от субъективного восприятия лица, которое причиняет вред объекту, находящемуся под уголовно-правовой охраной;

4. Любое из обстоятельств имеет собственные критерии допустимости причинения вреда объекту, находящемуся под уголовно-правовой охраной, причем первоначальные критерии установлены собственно наличием этого или другого обстоятельства.

На основании изложенного считаем, что надо согласиться с позицией К.И.Попова, по мнению которого, «обстоятельство, исключающее преступность деяния, следует определить как вынужденное под влиянием негативного внешнего обстоятельства правомерное причинение вреда интересам личности, общества или государства, охраняемым уголовным законодательством, исключающее противоправность, если соблюдены критерии допустимости» Попов К.И. Правовая природа обстоятельств правомерного причинения вреда [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс: справ. Правовая система;

.

1.2 Виды обстоятельств, исключающих преступность деяния

Необходимая оборона.

Согласно ст. 37 УК РФ, не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, то есть при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия.

Вопросы отграничения правомерной необходимой обороны от превышения ее пределов являются одной из самых дискуссионных проблем для теории уголовного права, а особенно - для правоприменительной практики.

Длительный период сохраняло юридическую силу Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 г. №14 «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств» О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств [Электронный ресурс]: Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 16.08.1984 №14 // КонсультантПлюс: справ. Правовая система. Электрон. дан. М., 2015., которое было принято на основании положений Уголовного кодекса РСФСР 1960 г.

27 сентября 2012 г. Верховный Суд РФ принял долгожданное Постановление №19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление» О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление [Электронный ресурс]: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2012 N 19// КонсультантПлюс: справ. Правовая система. Электрон. дан. М., 2015..

Верховный Суд РФ в указанном Постановлении впервые употребляет термин «правомерное причинение вреда», а также указывает на вынужденный характер такого вреда. Таким образом, уголовный закон допускает вынужденное правомерное причинение вреда охраняемым им интересам при определенных условиях в состоянии необходимой обороны.

Верховный Суд РФ отметил, что о наличии общественно опасного посягательства, порождающего право на необходимую оборону, могут свидетельствовать не только причинение вреда здоровью, создающего реальную угрозу для жизни обороняющегося или другого лица (например, ранения жизненно важных органов), но и сам способ его совершения (например, применение оружия или предметов, используемых в качестве оружия, удушение, поджог и т.п.).

Кроме того, о непосредственной угрозе применения насилия могут свидетельствовать, в частности, высказывания о намерении немедленно причинить обороняющемуся или другому лицу смерть или вред здоровью, опасный для жизни, демонстрации нападающим оружия или предметов, используемых в качестве оружия, взрывных устройств, если с учетом конкретной обстановки имелись основания опасаться осуществления этой угрозы. В ранее действовавшем Постановлении подобной конкретизации не было.

Верховный Суд РФ также разъяснил, каким образом можно защищаться от деяния, не опасного для жизни обороняющегося или другого лица (например, побоев, причинения легкого или средней тяжести вреда здоровью, грабежа). Так, подобная защита правомерна, когда не превышены пределы необходимой обороны (т.е. нет умышленных действий, явно не соответствующих характеру и опасности посягательства). Таким образом, п.п. 1-3 Постановления Пленума ясно указывают, что при формировании правовой позиции следует всегда оценивать действия нападающего с точки зрения того, какое конкретно преступление он совершает.

Верховный Суд РФ подтвердил проверенную временем и практикой позицию о том, что состояние необходимой обороны возникает не только с момента начала общественно опасного посягательства, но и при наличии реальной угрозы такого посягательства, т.е. с того момента, когда посягающее лицо готово перейти к совершению соответствующего деяния. Суду в этом случае необходимо установить, что у обороняющегося имелись основания для вывода о том, что имеет место реальная угроза посягательства.

Следует подчеркнуть, что не признается находившимся в состоянии необходимой обороны лицо, которое спровоцировало нападение, чтобы использовать его как повод для совершения противоправных действий (для причинения вреда здоровью, хулиганских действий, сокрытия другого преступления и т.п.). Содеянное в этих случаях квалифицируется на общих основаниях.

В соответствии с ч.2.1 ст.37 УК РФ, не являются превышением пределов необходимой обороны действия обороняющегося лица, если это лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения.

В связи с чем Верховным Судом РФ дается разъяснение о том, что в зависимости от конкретных обстоятельств дела неожиданным может быть признано посягательство, совершенное, например, в ночное время с проникновением в жилище, когда оборонявшееся лицо в состоянии испуга не смогло объективно оценить степень и характер опасности такого посягательства.

Верховный Суд РФ также разъяснил, что необходимая оборона может быть признана правомерной, даже если посягающий в итоге не был привлечен к уголовной ответственности, в т.ч. в случае защиты от посягательства лица в состоянии невменяемости или лица, не достигшего возраста, с которого наступает уголовная ответственность. Вместе с тем подтверждается устоявшаяся позиция о том, что не может признаваться находившимся в состоянии необходимой обороны лицо, причинившее вред другому лицу в связи с совершением последним действий, в силу малозначительности заведомо не представлявших общественной опасности.

Новеллой является правовая позиция Верховного Суда РФ о том, что состояние необходимой обороны может быть вызвано и общественно опасным посягательством, носящим длящийся или продолжаемый характер (например, незаконное лишение свободы, захват заложников, истязание и т.п.). Право на необходимую оборону в этих случаях сохраняется до момента окончания такого посягательства.

Вместе с тем представляется спорной давняя и подтвержденная в рассматриваемом Постановлении позиция Верховного Суда РФ о том, что в случаях правомерного причинения вреда в состоянии необходимой обороны основанием вынесения оправдательного приговора или постановления (определения) о прекращении уголовного дела является отсутствие в деянии состава преступления.

Необходимая оборона является обстоятельством вынужденного правомерного причинения вреда, закрепленным в главе 8 УК РФ. Отсутствие состава преступления означает, что сам факт общественно опасного деяния установлен, но он не содержит всех признаков, указанных в уголовном законе применительно к конкретному составу. Но ведь правомерная необходимая оборона не является общественно опасной, а наоборот, допустимой и даже общественно полезной в плане противодействия преступности. Таким образом, как уже было сказано выше, целесообразно говорить не об отсутствии в таком деянии состава преступления, а об отсутствии события преступления как такового. На основании изложенного считаем необходимым внести соответствующее изменение в п.30 рассматриваемого Постановления Пленума Верховного Суда РФ.

Причинение вреда при задержании лица

Согласно ч.1 ст.38 УК РФ, не является преступлением причинение вреда лицу, совершившему преступление, при его задержании для доставления органам власти и пресечения возможности совершения им новых преступлений, если иными средствами задержать такое лицо не представлялось возможным и при этом не было допущено превышения необходимых для этого мер.

Уголовное законодательство России, закрепляя дозволенную возможность причинения вреда лицу, совершившему преступление, при его задержании в случае невозможности этого сделать иными средствами, исключило преступность такого причинения вреда, что имеет большое значение. Во-первых, как и при необходимой обороне, это стимулирует повышение активности у правосознательных граждан по задержанию лиц, совершающих или совершивших преступления.

Во-вторых, это является средством обеспечения неотвратимости ответственности, которая, не выделяется в УК РФ в качестве самостоятельного принципа, входит обязательным требованием принципа законности (ст.3 УК РФ), а также вытекает из содержания УК РФ. Каждое лицо, совершившее преступление, сможет понести уголовную ответственность только после его задержания и доставления органам власти.

В-третьих, ст.38 УК РФ закрепляет условия, при которых исключает преступность деяния, а значит и уголовную ответственность лица, причинившего вред задерживаемому преступнику. Это является четкой законодательной гарантией неосуждения лиц, которые совершили подобные деяния для достижения общественно-полезных целей.

В-четвертых, действия по задержанию лиц, совершивших преступление, в ряде случаев предотвращают совершение такими лицами новых преступлений и обеспечивают возмещение причиненного ими ущерба. «Принятие гражданами мер по задержанию преступников имеет также большое предупредительное значение. Преступник знает о том, что его могут задержать не только работники милиции, но и любые другие граждане, причем ему могут причинить телесные повреждения, а при определенных обстоятельствах даже смерть. Наличие у преступника такого опасения может наряду с грозящим наказанием удержать его от совершения преступления» Тишкевич И.С. Право граждан на задержание преступника. Минск, 1974. С. 5.. Н.Г. Кадников справедливо указывает, что при этом также осуществляется общая превенция, так как «все остальные граждане информируются о возможности причинения вреда при попытках после совершения преступления скрыться и помешать свершиться правосудию» Кадников Н.Г. Обстоятельства, исключающие преступность деяния. М., 1998. С. 16 - 17..

Исключение преступности деяния, причинившего вред лицу, совершившему преступление, при его задержании, обусловлено отсутствием в них одного или нескольких признаков преступления: общественной опасности, противоправности, виновности и наказуемости, которые сформулированы в ч.1 ст.14 УК РФ.

Вместе с тем некоторые авторы, пытаясь определить значение термина «задержание», используемое в ст.38 УК РФ, считают, что на деле необходимо различать два варианта: задержание физическое (фактическое) и задержание процессуальное (юридическое). Первое - это поимка, захват, доставление человека в правоохранительные органы, второе - оформление протоколом решения правоохранительного органа об аресте на определенный законом срок. Уголовный закон, по их мнению, как раз и подразумевает фактическое задержание См.: Иванов А.Б. Институт причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1998. С. 14.. На наш взгляд, с такой дифференциацией можно согласиться, однако следует учитывать, что уголовное законодательство придает данному термину значение обстоятельства, характеризующего только обстановку, в которой причиняется вред задерживаемому лицу, но никак не оценивает законность и обоснованность факта физического задержания. Юридическое значение момент фактического задержания имеет для уголовно-процессуального законодательства. Так, п.15 ст.5 УПК РФ определяет: «Момент фактического задержания - момент производимого в порядке, установленном настоящим Кодексом, фактического лишения свободы передвижения лица, подозреваемого в совершении преступления» Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации [Электронный ресурс]: федер. Закон Рос. Федерации от 18.12.2001 №174-ФЗ: (в ред. от 10.12.2014) // КонсультантПлюс: справ. Правовая система. Электрон. дан. М., 2015..

Следует отметить некорректность законодательной формулировки «лицо, совершившее преступление». Только вступивший в силу обвинительный приговор суда предоставляет право называть осужденного преступником, а деяние, за совершение которого ему назначено наказание - преступлением. Статья 38 УК РФ не предполагает ограничений в том, что причинение вреда допускается только при задержании осужденных лиц, пытающихся уклониться от назначенного наказания. Напротив, закреплением этой нормы в Уголовном кодексе законодатель стремился в первую очередь поощрить граждан, задерживающих лиц непосредственно сразу или через непродолжительное время после совершения ими деяний, внешне похожих на преступления. Поэтому формулировка «совершившего преступление» неприменима ко всем ситуациям задержания лиц, не признанных судом виновными в совершении преступления. При задержании еще неизвестно, способно ли лицо нести уголовную ответственность и совершено ли это деяние виновно. Задерживающий может наблюдать (и то не всегда) только деяние и способы его совершения, то есть внешние (объективные) признаки преступления. Говорить о задержании преступника в буквальном смысле можно лишь тогда, когда задерживается лицо, совершившее побег после вынесения обвинительного приговора суда. По этой причине представляется логичным несколько изменить формулировку в законе.

Говорить о лице, «подозреваемом или обвиняемом в совершении преступления», как предлагает А.Б. Иванов См.: Иванов А.Б. Указ. соч. С. 10., было бы также юридически не точно в связи с тем, что УПК РФ в ст.46 устанавливает, что «подозреваемым является лицо: 1) либо в отношении которого возбуждено уголовное дело по основаниям и в порядке, которые установлены гл.20 настоящего Кодекса; 2) либо которое задержано в соответствии со ст.91 и 92 настоящего Кодекса; 3) либо к которому применена мера пресечения до предъявления обвинения в соответствии со ст.108 настоящего Кодекса». «Обвиняемым признается лицо, в отношении которого: 1) вынесено постановление о привлечении его в качестве обвиняемого; 2) вынесен обвинительный акт» (ч.1 ст.47 УПК РФ) Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации [Электронный ресурс]: там же.. В большинстве этих случаев лицо уже задержано, следовательно, нет никаких оснований еще раз задерживать лицо для доставления органам власти.

Представляется, что правильнее было бы сформулировать в ст. 38 Уголовного кодекса России, а также в иных статьях, использующих рассматриваемую формулировку, «задержание лица, совершившего общественно-опасное деяние, запрещенное настоящим Кодексом». Это словосочетание в большей степени соответствует ч.1 ст.49 Конституции Российской Федерации, согласно которой каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда Конституция Российской Федерации [Электронный ресурс]: принята всенародным голосованием 12.12.1993 (в ред. от 21.07.2014) // КонсультантПлюс: справ. Правовая система. Электрон. дан. М., 2015. , а также ст.8 Уголовного кодекса России, устанавливающей в качестве основания уголовной ответственности совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного Уголовным кодексом РФ. Поэтому, пока судом официально не будет установлен факт совершения лицом преступления, задерживающий на момент задержания может лишь предполагать виновность и правосубъектность задерживаемого и мысленно определить для себя наличие в его деянии признаков преступления.

Причиненный вред может быть не только физический, но и материальный (например, повреждение предметов одежды задерживаемого или автомобиля, на котором он пытается скрыться и т.п.). С уголовно-правовой точки зрения важно, чтобы такой вред не был явно чрезмерным, не вызываемым обстановкой и обстоятельствами задержания.

На основании вышеизложенного можно определить, что причинение вреда при задержании лица, совершившего общественно опасное деяние, запрещенное УК РФ, - это основанные на разрешающей норме уголовного права, предусмотренной ст. 38 УК РФ, действия граждан, направленные на причинение материального или физического вреда лицу, совершившему общественно опасное деяние, запрещенное УК РФ, с целью его доставления в органы власти и пресечения возможности совершения им новых общественно опасных деяний, исключающие их противоправность, общественную опасность и в определенных случаях - виновность, а как следствие этого - уголовную и иную ответственность за причиненный вред.

Важность включения ст.38 в Уголовный кодекс РФ 1996 года очевидна. Таким образом, был устранен существовавший законодательный пробел, создававший тупиковую ситуацию для правоприменителей, вынуждающую их применять в таких случаях норму о необходимой обороне, что на самом деле не всегда соответствовало истине.

Крайняя необходимость

Согласно ч.1 ст.39 УК РФ, не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в состоянии крайней необходимости, то есть для устранения опасности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица или иных лиц, охраняемым законом интересам общества или государства, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами и при этом не было допущено превышения пределов крайней необходимости.

Указанный вид обстоятельств наряду с необходимой обороной был известен советскому и досоветскому уголовному праву, поэтому был наработан обширный опыт применения соответствующей уголовно-правовой нормы.

Социально-правовая сущность этого вида обстоятельств, исключающих преступность деяния, заключается в том, что при наличии некоторой обстановки, связанной с опасностью для любого из объектов уголовно-правовой охраны, лицо причиняет вред другому объекту, предельно (крайне) необходимый для того, чтобы максимально уменьшить возможные последствия грозящей опасности. Причиненный вред должен быть меньше вреда предотвращенного.

Как отмечается в литературе, действия, совершенные в состоянии крайней необходимости, «лишены общественной опасности», являются правомерными и «не содержат в себе состава преступления» Галиакбаров Р.Р. Уголовное право. Общая часть. Краснодар, 1999. С. 275 - 276..

Большинство исследований крайней необходимости были проведены в советский период. В настоящее время в литературе справедливо отмечается, что институт крайней необходимости приобрел более существенное юридическое значение, что связано в первую очередь с появлением новых обстоятельств, исключающих преступность вреда, но «отнесенных законодателем к варианту крайней необходимости» Орешкина Т. Крайняя необходимость как обстоятельство, исключающее преступность деяния // Уголовное право. 1999. N 3. С. 13., или являющихся «частными ситуациями крайней необходимости» Плешаков А.М., Шкабин Г.С. Проблемы теории и практики крайней необходимости в уголовном праве. М., 2005. С. 9.. В частности, это, по мнению многих специалистов, относится к положениям ч.2 ст.40 УК РФ.

Большинство специалистов единодушны в понимании того, что вред при крайней необходимости причиняется законным интересам третьих лиц, непосредственно не участвующих в правовом «конфликте интересов». Однако данный подход в определении адресата причинения вреда «третьим лицам» в последнее время ставится под сомнение См.: Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. Б.В. Здравомыслова. М., 1999.
С. 308.. Приведем пример из литературы. Корабль в непогоду потерял устойчивость, и моряки для его спасения выкинули за борт часть груза. Груз принадлежал собственнику корабля и ему же был причинен имущественный вред для спасения корабля - следовательно, опасность грозила тому лицу, которому был причинен меньший вред для устранения этой опасности. Подобные примеры позволяют согласиться с Т.А. Орешкиной и В.А. Блинниковым в том, что при крайней необходимости вред скорее причиняется лицам, не связанным с созданием опасности См.: Орешина Т. Указ. соч. С. 16;

Блинников В.А. Система обстоятельств, исключающих преступность деяния: Дис. ... д-ра юрид. наук.
Н. Новгород, 2002. С. 234..

Как правило, граждане причиняют вред в состоянии крайней необходимости, являясь участниками дорожно-транспортных происшествий, либо в быту, либо в связи с выполняемыми профессиональными обязанностями (медицинские работники, машинисты электропоездов, капитаны или члены команды водных судов, работники иных профессий), либо при различных чрезвычайных ситуациях (пожарах, оползнях, техногенных катастрофах и т.п.). В большинстве случаев - это вменяемые физические лица, достигшие 18-летнего возраста. Вместе с тем следует отметить, что уголовный закон не содержит каких-либо специальных положений (условий правомерности причинения вреда) в зависимости от демографических или иных специальных признаков причинителей вреда. Поэтому сведения о таких лицах имеют общее криминологическое значение.

Таким образом, можно определить, что причинение вреда при крайней необходимости - это основанные на разрешающих нормах уголовного законодательства деяния граждан, с необходимостью причинившие материальный или физический вред лицу, не связанному с созданием непосредственной опасности причинения вреда правам или интересам личности, охраняемым законом интересам общества или государства, исключающие их общественную опасность, противоправность и, в определенных случаях, виновность, а как следствие этого - уголовную ответственность за причиненный вред.

Физическое или психическое принуждение

В соответствии с ч.1 ст.40 УК РФ, не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в результате физического принуждения, если вследствие такого принуждения лицо не могло руководить своими действиями (бездействием).

Социально-правовая сущность данного вида обстоятельств, исключающих преступность деяния, заключается в том, что третьи лица, оказывая физическое воздействие, которое выражается в основном в применении насилия к потерпевшему, либо, оказывая психическое насилие, выражающееся в угрозах различного характера в отношении потерпевшего, принуждают последнего совершить определенное деяние (действие или бездействие), причиняющее вред охраняемым уголовным законом социальным ценностям. Данный вред, при наличии указанных в законе основания и условий, может быть признан непреступным в отношении лица, непосредственно его причинившего.

Вместе с тем относительно понимания юридической сущности и значения физического или психического принуждения в современной уголовно-правовой доктрине сложились весьма противоречивые мнения. Так, некоторые авторы полагают, что отсутствие волевого акта позволяет сделать вывод не об отсутствии признака преступления, а об отсутствии преступного деяния, а соответственно, и состава преступления, поэтому говорят о необоснованности включения этой статьи в гл.8 УК РФ, указывая, что речь должна идти о непреодолимой силе, а не об обстоятельстве, исключающем преступность деяния См.: Побегайло Э.Ф. Уголовное право России. Учебник для вузов: В 2т. / Под ред. А.И.Игнатова и Ю.А.Красикова. М., 2000. Т. 1. Общая часть. С. 303;. Другие пишут о том, что физическое или психическое принуждение являются частными случаями крайней необходимости, поэтому нет оснований выделять его в качестве самостоятельного обстоятельства См.: Уголовное право Российской Федерации: Курс лекций / Под ред. В.П. Сальникова. СПб., 2001. Общая часть. С. 217, и др.. Третьи осуществляют дифференцированный подход к анализу норм, предусмотренных в ст.40 УК РФ, считая необходимым исключить из уголовного закона положения, предусмотренные в первой части указанной статьи, так как в них речь идет о непреодолимой силе; положения из части второй ст.40 УК РФ, по их мнению, следует рассматривать как частный случай крайней необходимости, а, следовательно, применять при этом ст.39 УК РФ См.: Босхолов С.С. Уголовная политика современной России в условиях конституционно-правового регулирования: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1999. С.23; Милюков С.Ф. Российское уголовное законодательство. Опыт критического анализа: Монография. СПб., 2000. С. 140; и др.. По утверждению Ю.В. Баулина, непреодолимое физическое принуждение «не подпадает и под общее определение обстоятельств, исключающих преступность деяния, ибо эти обстоятельства предполагают наличие условий допустимого или оправданного вреда, тогда как при принуждении причиненный вред таковым быть признан не может» См.: Российское уголовное право / Под ред. В.С.Комиссарова. СПб., 2005. С. 329..

Имеются и сторонники законодательного подхода к определению уголовно-правового значения физического или психического принуждения, полагающие, что выделение данного вида обстоятельств, исключающих преступность деяния, вполне обоснованно, так как он имеет свои особенности, отличные от иных обстоятельств, исключающих преступность деяния См. напр.: Блинников В.А. Система обстоятельств, исключающих преступность деяния, в уголовном праве России: Дис. ... д-ра юрид. наук. Н. Новгород, 2002. С. 243 - 245; Савинов А.В. Физическое или психическое принуждение как обстоятельство, исключающее преступность деяния: Сборник научных трудов / Отв. ред. д-р мед. наук Л.Б. Истомина. Тула, 2003. С. 17 - 19.. Данная точка зрения является наиболее приемлемой, на наш взгляд.

Часть первая ст.40 УК РФ содержит описание условий правомерности причинения вреда в результате непреодолимого физического принуждения. Во второй части этой статьи говорится о преодолимом физическом принуждении и о психическом принуждении. Таким образом, законодатель различает три разновидности принуждения, применение которого к лицу вынуждает его совершить посягательство на охраняемые уголовным законом ценности.

Прежде всего, стоит выявить соотношение непреодолимого физического принуждения и непреодолимой силы, так как именно о тождественности данных понятий высказываются многие ученые.

Законодатель в положения Гражданского кодекса РФ, в качестве непреодолимой силы определяет чрезвычайные и непредотвратимые при определенных условиях обстоятельства. В уголовном праве непреодолимая сила относится к характеристике объективной стороны состава преступления и свидетельствует о невозможности совершения действий, которые лицо обязано было совершить. В этом случае ответственность за бездействие исключается См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. А.И. Чучаева. М.: КОНТРАКТ; ИНФРА-М, 2009. С. 54.. В советской науке уголовного права физическое принуждение, как правило, рассматривалось как непреодолимое. В связи с этим считалось, что физическое принуждение (как и непреодолимая сила) полностью исключает вину, так как «деяние, совершенное лицом при этих условиях, не является его поступком, его действием или бездействием и, таким образом, не есть преступление, потому что преступление - всегда волевое действие или бездействие лица» Курс советского уголовного права / Под ред. А.А. Пионтковского, П.С. Ромашкина, В.М. Чхиквадзе. М., 1970. Т. II. С. 145.

Деяние является не только признаком объективной стороны состава преступления, но и отнесено законодателем в ч.1 ст.14 УК РФ к обязательным юридическим признакам преступления. Недобровольность совершения деяния - обстоятельство, исключающее уголовно-правовое значение деяния, и, следовательно, наличие признака преступления.

Более того, вполне справедливо профессор В.В. Орехов определяет непреодолимую силу как обстановку, сложившуюся вследствие действия стихийных сил природы, животных или людей, а равно иных обстоятельств, которые исключают возможность совершения лицом действий в соответствии с его намерением См.: Орехов В.В. Указ. соч. С. 141.. Именно поэтому мы считаем, что законодателю следовало идти дальше и закрепить в ч.1 ст.40 УК РФ правомерность действий, причинивших вред не только при непреодолимом физическом принуждении со стороны другого человека, но и в результате влияния иных обстоятельств, явлений или сил, которым лицо не могло противостоять.

Следует также заметить, что отечественная законодательная формулировка «если вследствие такого принуждения лицо не могло руководить своими действиями (бездействием)» (ч.1 ст.40 УК РФ), вовсе не предполагает случаи исключительно объективной невозможности. Речь может идти и о субъективной невозможности лица руководить своим поведением. Прежде всего, это случаи, когда в результате физического принуждения у лица сохраняется объективная возможность не совершать каких-либо действий или бездействия, но субъективно, в результате, например, нестерпимой физической боли или страданий человек не способен руководить своим поведением, так как превышен порог его индивидуальной терпимости (выносливости).

Утверждать, что преодолимое принуждение и крайняя необходимость не имеют общих черт, было бы безосновательно. Однако мы разделяем точку зрения тех ученых, которые считают, что между этими обстоятельствами имеются и определенные различия, имеющие существенное юридическое значение.

В этом смысле также обнаруживается определенная схожесть между крайней необходимостью и преодолимым физическим или психическим принуждением. Причинение вреда для принуждаемого лица также носит необходимый, вынужденный характер.

Однако, как справедливо отмечает В.А. Блинников, в состоянии крайней необходимости причинитель вреда произволен в выборе - какой вред и в каком объеме причинить. Сохранение свободного выбора поведения при всей вынужденности ситуации составляет характеризующий признак поведения лица при крайней необходимости. По крайней мере, лицо сохраняет возможность самостоятельно решать - предотвращать нависшую опасность или нет.

В этом положении заключается отличие юридической природы преодолимого физического или психического принуждения от крайней необходимости - ведь при последней поведение лица не просто «вынуждено» внешним обстоятельством, у лица наличествует вариант поведения - какому интересу уголовно-правовой охраны причинить вред. Находящееся в состоянии крайней необходимости лицо выбирает «из двух зол меньшее», а может не выбирать вообще. При преодолимом принуждении тоже стоит проблема выбора, но решение этой проблемы определено отнюдь не свободной волей причинителя вреда - он ведь находится под принуждением, которое, как известно, ставит своей целью подавить свободное волеизъявление другого лица См.: Блинников В.А. Указ. соч. С. 274 - 275..

На основании вышеизложенного можно определить, что причинение вреда в результате физического или психического принуждения - это основанные на разрешающей норме уголовного права, предусмотренной ст.40 УК РФ, действия (бездействие) лица, связанные с причинением вреда охраняемым уголовным законом социальным ценностям, когда принуждаемое лицо не могло или не в полной мере могло руководить своим поведением, исключающие признак деяния или виновности их совершения, и как следствие этого - уголовную ответственность.

Обоснованный риск.

Согласно ст.41 УК РФ, не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам при обоснованном риске для достижения общественно полезной цели. Риск признается обоснованным, если указанная цель не могла быть достигнута не связанными с риском действиями (бездействием) и лицо, допустившее риск, предприняло достаточные меры для предотвращения вреда охраняемым уголовным законом интересам.

Наглядным примером может служить обоснованный риск как «осознанное отступление от установленных правил поведения в целях использования возможности достижения значимого результата. Уголовно-правовой риск представляет собой использование лицом имеющейся вероятности достижения желаемого результата путем выбора из нескольких вариантов такого действия, которое более эффективно, но опасно возможным причинением вреда охраняемым уголовным законом интересам» Бабурин В.В. Риск как основание дифференциации уголовной ответственности: автореф. дис. ... докт. юрид. наук: 12.00.08. Омск, 2009. С. 8.. Здесь происходит противопоставление ценности существующих объектов с потенциальной ценностью - предметом реализации общеполезной цели. Большинство возникающих из этой неопределенности вопросов требуют сопоставления с принципами вменения - субъективного и объективного.

При последовательном рассмотрении критериев правомерности (обоснованности) риска объективное или субъективное начала будут определяющими.

Во-первых, риск не может быть признан обоснованным при отсутствии общественно полезной цели. Несмотря на законодательную формулировку «общественно полезная», в доктрине превалирует позиция, что значимость цели для признания риска обоснованным может быть и субъективная, т.е. получаемый результат будет ценен лишь для отдельно взятой личности.

Во-вторых, в числе признаков обоснованности, характеризующих способ действия в ситуации риска, следует назвать безальтернативность, когда цель не может быть достигнута иными, не связанными с риском действиями. В отличие от ситуации крайней необходимости, здесь нет требования выбора наименее опасного способа, но, тем не менее, если существует безопасный способ разрешения ситуации, действия лица будут признаны уголовно-наказуемыми.

Вопрос о невозможности достижения поставленной цели действиями, не связанными с риском, является ключевым в рассмотрении субъекта риска: вправе ли любой человек рисковать в тех или иных ситуациях, или это исключительно профессиональная деятельность, требующая специальной подготовки и наличия опыта. Общим правилом, имеющим свои исключения, здесь признается двойной стандарт: риск классифицируется по сфере своего существования на вынужденный и экспериментальный, где выделяют общего субъекта права на риск - любое лицо, находящееся в экстремальных условиях или предпринимающее рискованные действия, не требующие особой квалификации; и специального субъекта - лицо, обладающее опытом и профессиональными знаниями в ситуации действия, наделенное не только правом, но и обязанностью рисковать (профессиональный риск военных, врачей, спасателей, пожарных и др.) См.: Крючков Р.А. Риск в праве: генезис, понятие, управление: автореф. дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.01. Н. Новгород, 2011. С. 20.. Но если вернуться к предыдущему признаку - безальтернативности действий, то как здесь может быть решен вопрос о субъекте принимаемого решения? Неподготовленный субъект, не имеющий специального опыта и знаний, не способен усмотреть возможность применения безопасных методов и способов разрешения ситуации, когда объективно они могут и наличествовать. Кроме того, в ситуациях риска причинения вреда, когда окружающая обстановка характеризуется высоким уровнем стрессовости, возможно аффективное поведение рискующего лица: «субъективные оценки риска могут быть слишком индивидуальны и далеко не всегда объясняются рациональностью и этикой» Крючков Р.А. Риск в праве: генезис, понятие, управление. С. 13.. Как правило, действия, так называемого, общего субъекта при последующей уголовно-правовой оценке будут квалифицированы как подпадающие под признаки «казуса» ввиду индивидуальной невозможности предвидеть или предотвратить наступление вреда.