Социально-философский анализ правосознания

Такая значимость правовой идеологии обусловливает высокие требования к ее генезису. Как правило, критериями развитой правовой идеологии выступают высокая степень социальной толерантности, отсутствие социального экстремизма, нетерпимости к свободному волеизъявлению, юридического фанатизма. Формирование правовой идеологии, что является прерогативой государства, есть задача формирования позитивной концепции правоустройства, укорененной в духовности, интернационализме, межкультурном согласии, разумности и нравственности.

Правовая психология исторически предшествует прочим образованиям в структуре правосознания и включает в себя эмоции, настроения, переживания, волевые действия людей. Такой субъективный характер правовой психологии обусловливает тот факт, что она выступает непосредственным, прямым отражением юридического бытия, в то время, как идеология и наука идут после нее, выступая второй ступенью освоения действительности.

Поэтому можно говорить о том, что правовая психология тесно связана как с идеологией, так и с наукой.

При определении правовой психологии приходится учитывать ее трудноуловимый субъективный характер. Психология - это особая форма отражения общественного бытия, поскольку ее трудно определить в вербализировано-рациональных формах. Поэтому рассмотрим наиболее типичные определения правовой психологии, сложившиеся в русле исследования правосознания и его структуры.

Так, Т.В. Синюкова считает, что правовая психология - это своего рода стихийный, «несистематизированный» слой правосознания, выражающийся в отдельных психологических реакциях любого человека или той или иной социальной группы на государство, право, законодательство, другие юридические феномены.

И.Е. Фарбер приводит такое определение: «Общественная психология есть совокупность чувств, настроений, переживаний, привычек, мыслей, иллюзий и т.д., вырабатывающихся стихийно, вырастающих у людей непосредственно под влиянием повседневных условий их существования». Данный ученый-правовед указывает на особенность исследования правовой психологии, подчеркивая, что, привлекая внимание к психологической стороне правосознания, следует подчеркнуть, что к нему нельзя подходить с категориями психологии как науки о психической жизни индивида. Правосознание (как и право или преступность) суть социальное явление, и поэтому анализировать его при помощи категорий психологии индивида нельзя. Правосознание есть форма общественного сознания, а не простая арифметическая сумма индивидуальных сознаний, касающихся юридических явлений.

Р.С. Байниязов подчеркивает, что юридическая ментальность общественного сознания не поддается абсолютно точной арифметической оценке. Психологические структуры правосознания амбивалентны, более аморфны, чем идеология.

Думается, что само выделение правовой психологии весьма условно. Психология - индивида, группы, общества - это целостное явление, и поэтому говорить о наличии, к примеру, специальных правовых эмоций, не связанных с моральными, этическими, политическими и другими переживаниями, по меньшей мере, не совсем адекватно.

Безусловно, правовая психология черпает свои внутренние резервы в духовной культуре народа, будучи определяема через особенности менталитета, религии, идеологии и иных социально-культурных компонентов общественного бытия.

Роль и значение психологических переживаний, эмоций, чувств, воли, настроений, имеющих социально-правовой характер, в процессе бытия как отдельного индивида, так и группы и всего общества сопоставимы с витальными параметрами, поскольку социальное бытие невозможно вне его эмоционально-чувственного компонента. Юридические эмоции, без сомнения, выступают важнейшими элементами системы правосознания, поскольку именно эмоциональная оценка правовой действительности во многом определяет характер, состояние режима законности, правопорядка, общественного порядка, практики правоприменения, правового регулирования.

С точки зрения психологии индивид дает эмоциональную оценку таким правовым явлениям, как законотворческая деятельность государственных органов, государственная внутренняя и внешняя правовая политика, деятельность сотрудников правоохранительных органов по правоприменению, правосудие, работа адвокатов и нотариусов. Подвергаются ценностному анализу такие явления, как состояние преступности, оппозиционные право-политические проявления, динамика социально-правового прогресса и прочие. Появляющиеся при этом такие правовые эмоциональные проявления, как удовлетворение или неудовлетворение, негодование и возмущение, могут быть настолько сильными, что провоцируют индивидов или группы на определенные социально-правовые деяния, направленные на закрепление либо уничтожение существующего правопорядка и его элементов.

Таким образом, правовая психология выступает источником юридически ориентированных действий социальных субъектов. Она ориентирует индивида на совершение правомерных поступков, направленных на соблюдение тех требований общества, которые имеют своей целью социальное единство.

Важным элементом правовой психологии является правовая мотивация. Она представляет собой процесс закрепления и стимулирования правовой активности индивида и группы в структуре правосознания общества.

Можно выделить внешнюю и внутреннюю мотивацию. Внешняя мотивация проявляется в предписаниях, требованиях, установлениях общества и государства. Внутренняя мотивация проявляется в присущих данному субъекту юридических целях, потребностях, интересах, желаниях, стремлениях.

Именно мотивация как часть правовой психологии является своего рода посредником между совестью как внутренним мотивом и справедливостью как внешним мотивом. Посредством мотивации обеспечивается соответствие индивидуального и общественного в правосознании. Правовая мотивация позволяет скоординировать должное и желаемое в содержании правосознания. В известном смысле категорический императив И. Канта есть выражение такого идеального соотношения.

При раскрытии функциональной структуры правосознания использованы такие термины, как «гносеологический», «аксиологический» и «праксеологический» компоненты. Их использование можно обосновать через обращение к сложившейся практике анализа функций правосознания с тем, чтобы, критически переосмыслив ее, выработать собственное понимание функциональных компонентов правосознания.

Вначале обратимся к высказанному А.К. Уледовым в книге «Структура общественного сознания» тезису о троякости суждений, которые человек использует в качестве основы духовного освоения мира - теоретических, практических и духовно-оценочных. В этих трех типах суждений, как полагает автор, раскрывается вся полнота и целостность освоения действительности как системы качеств и свойств бытийствующего мира, и через них можно осветить сам механизм духовного познания, присвоения мира, превращения его из «мира-самого-по-себе» в «мир-для-меня». Каждый тип суждения используется для освещения той или иной стороны действительности с тем, чтобы составить определенным образом структурированную целостную картину мира.

Выделенные типы достаточно самостоятельны, чтобы существовать автономно и не зависеть друг от друга в целях и средствах исследования, однако только их совокупность дает именно те мировоззренческие установки, которые являются наиболее адекватными и объективными. Рефлексия служит получению информации описательного, дескриптивного характера, далее исходящие из дескриптивной информации регуляторные нормы и принципы специфическим образом воздействуют на всю деятельность человечества (в том числе и эпистемологическую). В свою очередь оба эти типа познания и присвоения мира находят свое реально-предметное воплощение в практической деятельности по реализации накопленного знания и выведенных на его основе правилах этой деятельности. К ученым, разделяющим эти взгляды, можно отнести и Г.И. Прибыткова, который в статье «К определению методологии системного исследования форм общественного сознания» пишет, что, в соответствии с тезисом о предметно-практическом, духовном (теоретическом) и духовно-практическом способах освоения мира, можно представить всю совокупность социальных феноменов (которые можно отождествить с общественным сознанием) как единство трех начал: 1) социального отражения, осознания закономерностей, количественных и качественных сторон природной и общественной деятельности общественным человеком и обществом; 2) совокупности различных видов жизнедеятельности, так или иначе связанных с отражением, с осознанием окружающей действительности: 3) сферы общения, включенности человека в такие общественные связи и отношения, которые предполагают и включают обмен жизненной информацией.

Данная точка зрения интересна позицией автора по такому важному вопросу, как целостность освоения мира через функции, однако неверным видится взгляд на автономность суждений как залог объективности и адекватности. Представляется более достоверной ситуация взаимосвязи и взаимообусловленности всех трех функций правосознания как единого целостного явления.

Еще один исследователь структуры общественного сознания, Д. Гырдев, в монографии «Актуальные проблемы общественного сознания» пишет: «Общественно-историческая практика показывает, что для нормального функционирования и развития социальной системы необходимы три условия: а) самопознание, б) регулирование исторически существующих общественных отношений и в) практическое изменение объективного мира. Эти три указанных условия предопределяют в наиболее общем виде и базисную структуру сознания».

Отмеченная позиция разделяется автором монографии в части зависимости структуры сознания, в том числе и правосознания, от реальности, или, как называет ее Гырдев, общественно-исторической практики. Однако видится не совсем верным взгляд на праксиологию правосознания как инструмент практического изменения объективного мира. Данное преобразование скорее осуществляется на уровне аксиологического компонента, в то время как праксеологический реализует притязания правовой аксиологии в предметно-практической деятельности.

Можно отметить и структуру правосознания, предложенную А.Р. Ратиновым, демонстрирующую детальный анализ функциональных компонентов правосознания.

Таблица 1 - Функциональная структура правосознания

Еще одна крупная группа ученых, изучающих структуру сознания и правосознания, стоит на позиции, обоснованной такими учеными, как В.И. Каминская и А.Р. Ратинов. В структуре правосознания они выделяют основные его функции - познавательную, оценочную и регулятивную. Все другие функции практически охватываются ими, в частности, информативная, прогностическая и другие. Правосознание осуществляет непосредственное воздействие на личность и общественные отношения, оно регулирует их, необходимо только отметить, что результатом регулятивной функции является поведенческая реакция субъекта права в виде правомерного или противоправного поведения.

Как и предыдущие исследователи структуры правосознания, Г. Мукашев, основываясь на научной юридической литературе, выделяет три основные функции, присущие правосознанию: познавательную, оценочную и регуляторную. Его поддерживает и Р.З. Лившиц, раскрывая такие основные функции правосознания, как познавательная, оценочная и регулятивная.

Воззрения данной группы исследователей на функции правосознания характеризуются ограниченностью в понимании взаимосвязи и взаимообусловленности правосознания и социальных процессов. Данный недостаток обусловлен исключительно тем фактором, что все эти работы написаны юристами, а не философами. Поэтому такая теория должна быть дополнена указанием на социальную обусловленность становления и развития функциональных элементов правосознания и, в свою очередь, их влияние на генезис социума.

Таким образом, функциональный анализ правосознания как динамической системы предполагает выделение в его структуре гносеологического, аксиологического и праксеологического компонентов, что является принципиально новым в теории структуры правосознания и позволит более полно и адекватно раскрыть его функциональные особенности

Разберем подробнее данные компоненты.

Гносеологический компонент есть деятельность правосознания, направленная на упорядочение, углубление и совершенствование знаний о праве, переосмысление права, его места и роли в социально-историческом процессе, разработка теоретических основ работы с правом как социально-культурным феноменом. Эта деятельность не направлена на регулирование поведения индивидов. Она имеет своей целью формирование, преобразование сложившегося правосознания в соответствии с объективно существующими параметрами общественной жизни.

Гносеологический компонент правосознания вырабатывается на социальном уровне в процессе поступенного освоения мира человечеством не как данного однажды и навсегда, не как константы, а как развивающейся системы, с учетом специфических особенностей и закономерностей его генезиса. Не случайно исследователь правовых установок Н. Щербакова считает, что познавательная активность личности в сфере действия правовых норм - вопрос большой практической значимости.

Гносеологический компонент правосознания не может быть отождествлен с наукой, поскольку охватывает гораздо большее качественное и количественное пространство фактов, теорий, догадок по поводу вещей, процессов и явлений материального и идеального порядка. Так, Д. Гырдев указывает, что в понятие «научное сознание» мы вкладываем более узкий смысл, подразумевая под ним своеобразное единство систематизированных (эмпирических и теоретических) знаний, которые более или менее адекватно отражают объективный мир. В термин же «гносеологический компонент правосознания» включается весь объем информации, который накоплен к моменту анализа, и с достаточной степенью достоверности отражает объективные черты всего существующего.

Процесс приобретения, накопления и систематизации знания, понимаемый как деятельность гносеологического компонента правосознания, выступает залогом формирования мировоззрения и должен отвечать критериям истинности, адекватности полученной информации. Гносеология носит дескриптивный характер, поскольку познавательная информация, будучи проинтерпретированной сквозь призму методологии истинностного познания, выступает как средство формирования теоретического базиса дальнейшего освоения мира, его присвоения, использования, эксплуатации в самом позитивном смысле этого термина.

Структурированность гносеологии есть причина и залог структурированности самого гносеологического компонента правосознания. Структурными элементами его являются факты и идеи, гипотезы и теории, законы и закономерности, категории, понятия и термины, результаты предметно-практической деятельности. Факторами упорядочивания этих феноменов выступают логика и систематизация.

Таким образом, сам гносеологический компонент правосознания тоже является системой с четко выстроенной структурой собственных элементов, что является залогом адекватности и объективности получаемого знания. Детально данная точка зрения изложена в труде, концептуальные основы которого разделяются автором.

Гносеологический компонент правосознания, как и правосознание в целом, характеризуется динамичностью, постоянной изменчивостью, незавершенностью. Появление нового знания, формирование новых методов и приемов познания, отраслей науки являются свидетельствами и результатами постоянного развития общественного бытия, его неконстантного характера. В этом заключается амбивалентность самого общественного сознания - структурность, стройность, полнота, адекватность - и одновременно непрерывное совершенствование и пополнение качественных и количественных характеристик, дифференциация и интеграция различных областей и сфер его приложения.

Гносеологический компонент правосознания, как и правосознание в целом, исследует сам себя, анализирует закономерности своего развития и изменяет свою структуру, то есть приводит в действие механизм, отвечающий за полноту и адекватность отражения объективного мира. Так считает и Б.А. Чагин: «Генетически возникновение научных знаний связано с общественной практикой человека, с ее запросами. Развитие научного сознания обусловлено общественными потребностями, их стимулированием».

Существенной чертой гносеологического компонента правосознания является его методологическая база, без которой он бы потерял связь с практикой и логическую стройность. Методы - это основа, на которой строится анализ и прогноз, выполняются функции формирования мировоззрения, формируются теории и гипотезы о строении и развитии мира.

Методология гносеологического компонента правосознания развивается в соответствии с той базой информации, которая уже накоплена субъектом к этому времени, и она постоянно приводится в состояние адекватности тем критериям истинности и полноты, которые отвечают требованиям современности. Об этом напоминает и А.К. Уледов, говоря, что исследователи науки как общественного явления, как правило, не включают в ее содержание такой важный элемент, как методология. Они признают ее значение для науки, но считают, что раз методологическую роль играют философские принципы, то последние относятся к философии, а не к науке. А наука не просто пользуется теми или иными философскими принципами, но и включает их в ткань своего содержания и делает своими элементами.

Методы гносеологического компонента правосознания способствуют наиболее точному и полному отражению реальности, материальной и нематериальной, и позволяют социальному субъекту при их правильном использовании достигать цели исследования с учетом специфики анализируемого объекта, его места и роли в бытии мира.

Уровни гносеологического компонента правосознания - эмпирический и теоретический - являются залогом объективности и достоверности получаемого знания, поскольку каждый из них обеспечивает в своей сфере получение истинной и объективной информации. На эмпирическом уровне субъект правосознания наиболее близок к объекту исследования, он собирает фактические данные, фиксирует практику, то есть проводит дескриптивные исследования с тем, чтобы полученную информацию пропустить через «жернова» теоретического анализа. Н.В. Мотрошилова совершенно справедливо называет этот уровень ближайшим к действительности. В.Ж. Келле и М.Я. Ковальзон обоснованно считают, что эмпирическое (они именуют его донаучным) знание является элементом повседневного сознания.

На теоретическом же уровне субъект занимается анализом собранных фактов, характеризующих исследуемый объект, с тем, чтобы доказать или опровергнуть ту или иную догадку, гипотезу, идею, или же использует полученную информацию об объекте для его дальнейшей эксплуатации. По верному замечанию Д. Гырдева, теоретики обобщают и систематизируют результаты общественной практики.

Для того, чтобы оперировать этой собранной информацией во всей полноте ее денотатов, гносеологический компонент правосознания формирует тезаурус - свод слов, терминов, понятий, которые присущи именно данной сфере интеллектуальной человеческой деятельности. Это способствует защите специальных исследований от профанации, адекватности терминологического отражения знаний эмпирического и теоретического уровня и прогнозирования процессов и явлений с высокой степенью вероятности. На это указывает и А.К. Уледов: «…наука включает в свое содержание…специфические категории, которые необходимы наукам при исследовании и систематизации материала».

Само формирование знания идет чаще всего по общепринятой схеме (в частности, не является исключением и данная работа): идея (выдвижение какой-либо идеи о функционировании, устройстве, свойствах исследуемого объекта), гипотеза (облечение идеи в каркас уже известных данных об исследуемом объекте, выстраивание предполагаемого исследования в систему), теория (увязывание выстроенной гипотезы с имеющейся базой данных обо всей системе, частью которой является исследуемый объект), концепция (выявление закономерностей существования и функционирования как исследуемого объекта, так и системы, структурным элементом которой он является, и построение схемы места и роли данного объекта в данной системе).

Таким образом, в структуру гносеологического компонента правосознания, который сам является целостной системой со сложной разветвленной схемой функционирования, входят методы, уровни, категории, понятия, идеи, теории, гипотезы, концепции. Гносеологический компонент правосознания тесно связан с познанием как процессом приобретения и совершенствования знаний о мире.

Динамичный характер самого правосознания и гносеологического компонента правосознания, в частности, своей причиной имеют историчность общественного бытия. Можно проследить, как сознание общества развивалось в процессе приобретения все нового и нового знания, что неизбежно должно было сказаться на социальных процессах.

Общественное сознание всегда было непосредственно связано с предметно-практической деятельностью человечества. Регулирование этой деятельности всегда проходило через освоение мира, познание и использование закономерностей бытия материального мира. Практика и познание выступали как два взаимосвязанных процесса, подтверждая друг друга.

Наибольшую роль в развитии гносеологического компонента правосознания играет общественно-экономический прогресс. Рост производства, развитие перерабатывающей промышленности, освоение космоса, усиление нагрузки на техноемкие и наукоемкие виды деятельности приводят к обновлению содержательной стороны правосознания, что, в свою очередь, реформирует мировоззрение общества и ведет к дальнейшему росту места и роли гносеологического компонента правосознания в системе правосознания и общественного сознания в целом.

Исторически развитие гносеологического компонента правосознания есть история борьбы духа и природы, история противостояния человека и мира во всем его многообразии. Отражение природы, осуществляющееся в процессе осознания мира и себя в мире, не является процессом «в себе», не отчуждено от предметно-практической деятельности, а, напротив, подчинено ей в целях и средствах, что означает целенаправленность формирования структурного состава сознания на протяжении всей истории человечества.

Само общество основано на продиктованных природой правилах поведения, гласящих, что вне коллектива, вне социальной иерархии невозможно развитие и процветание даже самой сильной, ловкой и опытной особи. К человеку это относится более всех других живых существ, поскольку именно социальная сущность сознания и познания дает возможность обобщать получаемые знания, абстрагироваться от единичного, возможно неверного, опыта и приобщаться к общечеловеческому, общемировому опыту. Трансцендирование частного, личного, его обобществление - это самое главное условие развития общества, а значит, и гносеологического компонента правосознания как целостности.

Правосознание формируется не одномоментно, его развитие выступает как процесс практического и духовного освоения мира, складывающийся исторически. В этом процессе также могут быть вычленены системные элементы как временньго, так и качественного характера. Развивающийся характер гносеологического компонента правосознания соответствует развивающемуся характеру самого общества.

Общество анализирует свою историю, вырабатывая механизмы предотвращения повторения ошибок, общество пытается предсказать возможные варианты своего генезиса и выбрать наилучшие из них. Общественное сознание, опирающееся на правосознание, своей целью, в конечном счете, видит социальное регулирование всех процессов в обществе. Гносеологический компонент правосознания выступает своего рода теорией общественного бытия, основой построения концепций социального развития и функционирования.

Для характеристики аксиологического компонента правосознания как подструктуры правосознания также необходимо обратиться к истории развития человеческого общества. Если в гносеологическом компоненте главную роль играли дескриптивные, то есть описывающие суждения, то в аксиологическом имеют решающий вес прескриптивные, то есть предписывающие суждения.

Сущностью и задачей данного компонента правосознания является регулирование социальной жизни и социальных отношений, что неизбежно связывает аксиологический и гносеологический компоненты правосознания. Согласимся со словами Д. Гырдева о том, что задача оценочно-нормативного сознания - с помощью различных социальных норм регулировать отношения людей в обществе и их взаимодействие с природой. Таким образом, налицо постулирование неразрывной связи аксиологического и гносеологического компонентов правосознания.

Аксиология правосознания в ее эпистемологическом аспекте основана на нормативно-оценочном познании правовой реальности. В социально-правовых нормах всегда отражается многообразие общественных фактов: политических, экономических, правовых, научных. Принципы и нормы аксиологии правосознания носят изменчивый, статический характер, поскольку модернизируются вслед за изменениями в общественном бытии, отвечают его все возрастающим потребностям и интересам.

Аксиологический компонент правосознания, в конечном счете, направлен на выработку тех или иных норм, правил, принципов, которые получают статус социальных и несут ответственность за регулирование процессов, происходящих в обществе. Нормы аксиологии правосознания воплощены в двух его сферах: естественном и позитивном праве.

Эти сферы призваны санкционировать поведение человеческих индивидуумов и групп на всех уровнях их бытия, то есть аксиологическое правосознание проникает во все сферы личностного и социального поведения, подчиняя себе людей.

Предписание, прескрипция, содержащиеся в аксиологических нормах, также носят динамичный характер, поскольку они неизбежно должны соответствовать уровню развития данного общества, его интересам и потребностям.

В особенности это относится к праву, которое, помимо внутренних общественных и государственных динамических процессов, в своих нормах должно также учитывать нормы международного права, то есть должно быть регулируемо на нескольких уровнях своего становления.

Реализация аксиологического компонента правосознания на практике поддерживается санкционированием норм аксиологии либо посредством государства, как это происходит в случае использования норм позитивного права, либо посредством общественного мнения, как это происходит в случае использования норм естественного права. И в том, и в другом варианте все нормы, правила и принципы изначально одинаково справедливы для всех индивидов и социальных групп, подпадающих под юрисдикцию данных нормы, правила, принципа. Регламентация поведения людей, что является задачей аксиологического компонента правосознания, не несет функций принуждения.

Этот вид осознания правового бытия направлен скорее на выработку у каждого индивида или группы определенных социальных навыков, непринужденного правового и нравственного поведения. Это достигается путем присвоения аксиологическим компонентом индивидуального правосознания тех постулатов, которые формулируются на уровне общественного правосознания.

В романе «Моби Дик или Белый Кит» Г. Мелвилл восклицает: «Этот мир, и эта жизнь ни имеют смысла, ни не имеют его помимо того, который мы сами ему присвоим!». Действительно, мир сам по себе совершенно безразличен аксиологически, и это только люди придают ему смыслы, значения, содержательные наполнители.

Аксиологический компонент правосознания придает значение именно тем феноменам материальной и духовной жизни, которые служат вехами, ориентирами в перипетиях общественного правового бытия. Как замечательно пишут А.Г. Карабаева и О.В. Юрьева в статье «Аксиологические стратегии социально-философской мысли», проблема ценностей - одна из вечных философских проблем, подверженных актуализации в связи с интенсивными духовными поисками нашего времени. Оценочные корреляты, присваиваемые тем или иным вещам, процессам и явлениям бытия и небытия, имеют прямое отношение только к интересам и потребностям человека, становясь ценными или бесполезными лишь для кого-либо или для чего-либо. Оценка - это своего рода акт присвоения объекта, полагания его доступным и значимым, возможным к применению, возможным к регулированию. Более того, факт наличия или отсутствия того или иного предмета или качества сам по себе может выступать фактором оценки.

Таким образом, оценка - это показатель значимости явления, процесса или вещи для общества или отдельного индивида, но показатель не стабильный, статичный, а изменчивый, динамичный. Как указывает Ж. Туймебаева, всякая масштабная социальная программа в явной или неявной форме опирается на определенные ценностные ориентации.

Аксиологический компонент правосознания тесно связан с гносеологическим. Оценка и норма как атрибуты аксиологии связаны с познанием, освоением мира. А этот процесс происходит на основе гносеологического компонента правосознания, то есть с использованием его методологии, терминологии, уровней и парадигм. Именно познание позволяет субъекту раскрывать содержание объективных процессов и явлений, их закономерности в процессе познания и использовать полученные знания в предметно-практической деятельности.

Содержание и оценка взаимосвязаны, оценка подчинена содержанию объекта в целях и средствах его использования. Поэтому в аксиологическом компоненте правосознания важную роль играет проблема достоверности, адекватности, истинности получаемого знания о содержании исследуемого объекта. Ценностное отношение ставит познание, науку в положение зависимости от целенаправленности человеческой воли.

Это подтверждается и высказыванием Виндельбанда о том, что пролегомены познания изначально содержат комбинацию суждения с оценкой, ибо оценка истинности решается в утверждении или отрицании. Более того, оценка имеет смысл лишь постольку, поскольку подвергается проверке на соответствие предмета познания той цели, в связи с которой его судит оценивающее сознание. «Вся оценка, - пишет Виндельбанд, - предполагает в качестве своего собственного мерила определенную цель, и имеет смысл и значение только для того, кто признает эту цель. Поэтому всякая оценка выступает в альтернативной форме одобрения или неодобрения…».

Однако не следует смешивать дескрипцию и прескрипцию, то есть описательные знания, присущие гносеологическому компоненту правосознания и составляющие содержание исследовательской деятельности, и предписывающие знания, присущие аксиологическому компоненту правосознания и составляющие содержание регламентирующей деятельности. Их диалектическое единство является выражением сущности самого правосознания, которая заключается в исследовании, конструировании и регулировании социально-правовых процессов.

Качественное различие аксиологического и гносеологического компонентов правосознания проявляется в их отношении к действительности. В сфере гносеологического сознание выполняет работу по определению всех или наиболее существенных свойств исследуемого объекта. В сфере аксиологического сознание занимается анализом той информации, которую предоставляет гносеология, и на ее основе вырабатывает способы и методы отношения к нему.

Гносеологический компонент правосознания не содержит оценки, поскольку в его функции это не входит. Познание как орудие гносеологического компонента правосознания безразлично к ценности исследуемого объекта.

Получается, что объект и цель исследования задаются гносеологическому компоненту правосознания аксиологией, а в средствах и методах исследования гносеологический компонент правосознания свободен и подчиняется только самому объекту. К тому же в гносеологии одной из важнейших является категория истины, а в аксиологии к нормам и правилам человеческой жизнедеятельности категория истины в качестве критерия объективности и значимости исследуемого объекта неприменима.

Нормативность не может быть оценена в качестве ложной или достоверной, однако она и не нуждается в подобной оценке, поскольку ее задача - отражение текущих интересов и потребностей большинства из составляющих данный социум индивидов. Норма, правило не несут познавательной нагрузки, какая присваивается, к примеру, постулатам гносеологического компонента правосознания. Они призваны донести до праксеологического компонента правосознания те аксиологические постулаты, которые вырабатываются обществом для регулирования собственной жизнедеятельности.

Однако неверно было бы говорить об отсутствии объективности в нормах, правилах и принципах аксиологии правосознания. Они должным образом соответствуют тем объективным фактам, которые сформулированы гносеологическим компонентом правосознания и присущи именно данному аксиологическому типу действий.

Нормы социального регулирования всегда являются своеобразным отражением реальности, над которой надстраиваются и которую регламентируют. Эта двусторонность процесса взаимообусловливания выступает фактором тесной взаимосвязи гносеологического и аксиологического компонентов правосознания, и служит залогом неразрывности профессионально-теоретического и нормативно-оценочного подхода к анализу и практическому освоению реалий социального бытия.

Истинность и объективность норм и принципов правовой аксиологии выражаются, прежде всего, в верном и определенным образом структурированном отображении тех фактов и событий, которыми наполнена социально-правовая реальность. Подобное адекватное отражение общественного развития есть теоретическое основание регламентации и контролирования функционирования и развития общества как системы в целом.

Нормы правовой аксиологии проверяются на объективность и достоверность критериями их соответствия потребностям общественного развития на данный момент и наличия в них фактора всеобщности и обязательности. Сам объективный, не зависящий от желаний и интересов отдельных личностей характер общественного развития является глубинной причиной объективности тех норм, правил и принципов, которые это развитие регулируют.

И дело здесь не в том, что аксиологический компонент правосознания закрепляет уже сложившийся в ходе исторического прогресса правопорядок, а в том, что общественные потребности объективно обусловлены самим процессом общественного развития, и это доказывает объективность, достоверность и необходимость норм социальной регуляции как оценочного механизма в жизнедеятельности общества.

Если понимать общество как сложную структурно организованную саморазвивающуюся целостную систему, то ее гомеостатическое состояние поддерживается исключительным образом за счет динамического равновесия между дескриптивным и прескриптивным знанием и сознанием. В то время как гносеологический компонент правосознания ведущую роль в своих исследованиях отдает истине и проблемам ее постижения, аксиологический компонент правосознания делает упор на нормативной стороне познавательно-практического процесса, считая истину необходимым, однако не первостепенным элементом аналитического процесса.

Если в гносеологическом правосознании оценка и норма как структурные подсистемы процесса освоения мира выполняют второстепенную роль регулятора взаимоотношений между субъектами, между наукой и обществом, то в аксиологическом правосознании истина и ее критерии подчинены глобальной цели достижения мира и порядка на социальном уровне. Истинность в аксиологическом компоненте правосознания адекватна объективности и направлена на усиление декларируемого принципа справедливости общественного устройства, поддерживаемого (легитимизируемого) общественными институтами, в частности, правом и государством.

Таким образом, выберет ли индивид требование, содержащееся в норме, правиле или принципе права, императивом собственного поведения, зависит только от той оценки, которую он даст данной норме, правилу или принципу. Сами правовые нормы, правила, принципы содержат в себе указание на необходимость оценивания их как изначально позитивных, предначертанных объективно и сверхиндивидуально, вне личностных амбиций и превалирования собственнических интересов и потребностей. Следовательно, ценность как философская категория приобретает в аксиологии правосознания значение мерила правомерности поведения.

Аксиологический компонент правосознания находит свое выражение в двух формах. Первая из них основана на приоритете гносеологии в общем процессе практического освоения мира, и потому нормы, правила и принципы, определяемые необходимостью для общества преобразовывать мир в соответствии с его закономерностями, строят отношения на основе теоретического уровня гносеологического компонента правосознания, на основе информации, утверждающей законы и закономерности бытия, всего сущего, безотносительно к оцениванию этого сущего с точки зрения его практической полезности, бесполезности или вредности.

Данная форма имеет в своей структуре четко разработанный, выработанный на основе теории общественного бытия стратегический план развития и функционирования общества в целом. Это позволяет на базе моделирования и прогнозирования общественных процессов осуществлять те социальные проекты, которые направлены на совершенствование общественного сознания, в частности, общественного бытия в глобальном масштабе.

Вторая форма аксиологического компонента правосознания, основывающаяся на оценочно-нормативной информации, строится по принципу «регуляция - залог нормальной жизнедеятельности». Сама по себе оценочная информация уже содержит в себе как свой составной элемент регуляторный механизм, поскольку по определению аксиологический компонент правосознания, своей непосредственной целью имеющий оценивание всего происходящего, носит конкретно-исторический характер и адекватно отражает существующие общественные отношения. Можно даже сказать, что регулятивная функция выступает ведущей для оценочного освоения мира, поскольку только активное воздействие оценки на общественные процессы, ее ведущая роль в человеческой практике служит залогом действительно реалистичного подхода к аксиологии правосознания и продуктам его деятельности.

Общество - это саморазвивающаяся, саморегулирующаяся система динамического характера, и все те изменения, которые происходят в социальной структуре, не случайны, а основаны на познавательно-оценочных суждениях, то есть прескриптивно-дескриптивных положениях осознанного характера. Осознание всей полноты и глубины происходящих в обществе процессов правового характера целиком и полностью осуществляется за счет диалектического единства дескриптивного и прескриптивного правосознания и выступает основой закладывания теоретической базы регулирования и трансформации процессов развития и функционирования общества как полноценной системы.

Немаловажно также то, что правосознание, каким бы оно ни было - гносеологическим, аксиологическим или праксеологическим - носит исторический характер. В книге «Кибернетика» Норберт Винер высказал мысль о том, что всякое живое существо определяет свое будущее поведение на основе прошлого опыта.

Историчность сознания есть залог адекватности отражения действительности и объективности полученной информации, а также того, что тот концептуальный стратегический план, которым человек или человечество определяет свое будущее, будет реалистичным и исполнимым, кроме того, что данный план действительно будет знаменовать собой этап улучшения, прогресса, значительного сдвига в сторону совершенствования как всей системы, так и ее отдельных элементов.

Гносеологический и аксиологический компоненты правосознания берут предметом своего исследования один и тот же объект. Однако если дескриптивное суждение рассматривает объект со стороны его содержания, то прескриптивное суждение интерпретирует объект как включенный в предметно-практическую деятельность с точки зрения его практического использования.

Правовая аксиология берет объект не сам по себе как изначально ценный и важный, а присваивает ему ту или иную долю ценности в соответствии с тем значением, которое придается объекту, исходя из возможности удовлетворения с его помощью или в процессе его использования человеческих потребностей. Таким образом, сочетание гносеологического и аксиологического компонентов правосознания устанавливает соотношение между содержанием и значением объекта.

Если гносеологический компонент правосознания отражает объективные закономерности реального мира, аксиологический компонент правосознания декларирует отношение к феноменам, явлениям и процессам окружающего мира, то праксеологический компонент правосознания отображает объективно необходимые изменения, производимые человеком в окружающей среде.

Праксеологический компонент правосознания выступает основанием, источником постоянно развивающейся социально-правовой практики. Предметно-практическая деятельность возможна к функционированию только посредством предыдущего гносеологического освоения правовой реальности и ее присвоения в терминах и понятиях аксиологии.

В результате практической реализации ценностного отношения с участием воли, играющей роль энергетического двигателя, возникает новое образование - интеллектуально-эмоционально-волевое, именуемое правовой установкой. Под установкой понимается тенденция или предрасположенность личности определенным образом воспринимать и оценивать информацию, процессы, явления и готовность действовать в отношении их в соответствии с этой оценкой. В своей совокупности эти установки организуются в систему ценностных ориентаций, основанных на системе убеждений.

Доминирующие установки определяют направленность личности, ее жизненную позицию и характеризуют содержательную сторону ценностных ориентаций. Под такой ориентацией, согласно правильному определению В.В. Лазарева, понимается совокупность правовых установок индивида или общности (группы, коллектива), непосредственно формирующих внутренний план, программу деятельности в юридически значимых ситуациях.

Согласимся и с утверждением В.И. Каминской и ряда других авторов об осуществлении регулятивной функции правосознания посредством правовых установок и ценностно-правовых ориентаций, синтезирующих в себе все иные источники правовой активности. Результат этой регуляции - поведенческая реакция в виде правомерного либо противоправного поведения.

Правосознание, как и любой социальный феномен, характеризуется диалектическим сочетанием конкретности в подходе к анализу событий, явлений и процессов социально-правового бытия и абстрактности теоретического исследования и освоения мира сквозь призму суждений, дескриптивных и прескриптивных терминов. В силу общественного, общего, абстрактного по преимуществу характера правосознание выходит за пределы частных, конкретных случаев, то есть не может охватить все проявления индивидуально-событийного в сознании, учитывая только наиболее типичные черты и свойства каждого объекта исследования.

Подобным образом обстоит дело и в сфере регуляции правового бытия посредством аксиологического компонента правосознания. Оно всего лишь дает наиболее общие положения, одинаково справедливые для всех членов общества независимо от их половой, возрастной и иной принадлежности. В частности, правосознание формирует поведение в определенной ситуации, устанавливая границы от дозволенного законом до противоправного, предполагая в рамках этих границ всю палитру возможного поведения. Иначе дело обстоит в праксеологическом компоненте правосознания.

Праксеологический компонент правосознания относится ко всей полноте правосознания так же, как и практика относится к познанию, то есть выступает его источником и критерием. Практическая деятельность всегда является неким постулатом, исходной точкой, от которой и ради которой начинается любой анализ.

Праксеологический компонент правосознания своей конечной целью имеет адекватизацию абстрактного и конкретного в правосознании. Оно включает в себя плоды деятельности и аксиологического, и гносеологического компонентов правосознания как свои базовые основы. Практика является реализацией результатов гносеологии и аксиологии правосознания, их воплощением, включением в социально-правовое бытие. Праксеологический компонент правосознания рассчитан на реальную деятельность по преобразованию общественного бытия.

Термин «праксеологический компонент правосознания» не имеет классового или стратификационного значения. Он предназначен для обозначения той сферы правосознания, которая направлена исключительно на воплощение результатов деятельности гносеологического и аксиологического компонентов правосознания в конкретную предметно-практическую сферу. Праксеологический компонент правосознания позволяет преодолеть разрыв между познавательным (гносеологическим) и ценностным (аксиологическим) компонентами правосознания.

Праксеологический компонент правосознания также выступает источником гносеологического компонента правосознания. Он подчинен практике в целях освоения мира, поскольку невозможно представить себе науку, «оторванную» от практических целей и потребностей насущной жизни. Гносеологический компонент правосознания исторически появляется позже праксеологического, и основывается на нем в силу предметности своих гносеологических притязаний.

Аксиологический компонент правосознания исходит из практики при построении системы норм, правил и принципов поведения абстрактной личности в абстрактной ситуации, а праксеологический компонент правосознания применяет эти нормы, правила и принципы для конкретного социального субъекта, пребывающего в конкретной ситуации.

Праксеологический компонент правосознания близок к гносеологическому по своему содержанию и функциям. Освоение мира, протекающее через практику и ради практики, неизбежно подвергается постоянному теоретическому контролю, необходимому для поддержания соответствия критерию истинности, целостности, методологической выдержанности и объективности. Гносеология правосознания, включающая в себя информацию дескриптивного характера, выступает содержательной стороной процесса предметно-праксеологического освоения мира, а праксеология - его воплощением.

Характеризуя праксеологический компонент правосознания, обратимся к опыту его исследования в научной литературе. Говоря о предметно-практической деятельности, академик Ж.М. Абдильдин отмечает, что практическая, предметная деятельность как единство опредмечивания и распредмечивания является всеобщим условием человеческого бытия. Г.М. Мукашев пишет, что в научной литературе существует понятие практического правосознания, которое интерпретируется как «сознание, непосредственно сопровождающее и обслуживающее… реальные действия», «поступки, внешние действия, практическое использование людьми права». Оно выражается в поступках, внешних действиях индивидов, в деятельности по воплощению норм, правил и принципов права. Посредством него, по словам Д. Гырдева, общество изменяет природную и общественную среду, в которой оно живет и развивается.

Это сознание, как справедливо утверждает Д. Гырдев, является первой формой человеческого познания, поскольку оно непосредственно связано с повседневной практической деятельностью людей. Праксеологическое правосознание - это такое сознание, которое непосредственно регистрирует, отображает и регламентирует то, что неотделимо от актов воплощения права, служит их совершенствованию. Составными частями праксеологического правосознания являются правовые чувства, правовые навыки и привычки, правовые знания.

Праксеология правосознания не ставит своей непосредственной задачей проникновение вглубь содержательной стороны явлений, процессов и событий. Она существует на уровне повседневной (не обыденной!) деятельности, и функционально предназначена для постановки и решения конкретных производственных и других проблем различного масштаба. Специфическими чертами являются объективность, адекватность объекту приложения гносеологического и аксиологического компонентов, логичность, систематизированность, и эти качества обусловлены укорененностью праксеологического сознания в социально-правовой эпистемологии и аксиологии.

Праксеологический компонент правосознания трансформирует знания в форму прикладных разработок конкретной деятельности, опираясь на те регуляторные механизмы, которые выработаны аксиологическим сознанием. Аксиологический компонент правосознания служит своего рода посредником между гносеологическим и праксеологическим сознанием. Гносеологический компонент правосознания, дающий информацию дескриптивного характера, не нуждается в превращении ее в прескриптивную и прикладную. Это - дело аксиологического и праксеологического компонентов.

Вопрос анализа праксеологического компонента правосознания не является праздным, поскольку он прямо сопряжен с проблемой подверженности индивида и группы правовым параметрам социума. Однако непосредственный анализ праксеологического компонента правосознания есть выход на проблему правовой деятельности и вместе с тем обращение к вопросу о формировании и развитии правовых установок. Проблема обеспечения выбора индивидом, группой правомерного поведения в конкретной ситуации является наиактуальнейшей, она есть цель и приоритет любого исследования права и правосознания.

Как верно подчеркивает В.С. Батурин, «…осмысление концептуальных основ теории деятельности - это сегодня не только теоретическая, но и важнейшая практическая проблема. Ее актуальность диктуется всем ходом тех преобразований, на путь которых стала Республика Казахстан как молодое суверенное государство». А правовая установка есть следствие воздействия правовой нормы на правосознание, и проявляется правовая установка в правовой деятельности.

Итак, на основе анализа особенностей структуры правосознания, в том числе специфических особенностей функциональной структуры, состоящей их гносеологического, аксиологического и праксеологического компонентов, была решена поставленная в начале подраздела задача. Это, в свою очередь, позволяет перейти к следующей части исследования - анализу общественно-исторических особенностей функционирования правосознания.

3. Взаимосвязь правосознания и социума

3.1 Социальная обусловленность функций правосознания

Правосознание неразрывно связано с существованием человеческого общества, и, таким образом, условия возникновения правосознания являются условиями социальными.