Утром 28 июня в районе Кизил-Дагских высот можно было увидеть палатки двух турецких лагерей, которые, несмотря на стремительное приближение русских, не снимались с места. Из этого русские войска делали вывод, что неприятель, надеясь на свои иррегулярные войска и на определенную силу позиции, верит в свой успех. Тишину разрушил первый выстрел с одной из высот, что и послужило сигналом к началу боя. Русские батареи начали обстрел неприятеля на высотах, вынудив турок начать отступление. Как только артиллерия начала вести бой, в бой вошла пехота, которая рассыпалась цепью и начала приближаться к Баязету. Заняв Занзегурские сады, батальоны Крымского пехотного полка, постепенно подходили к городу. Медленно продвигаясь, русские начали входить в город, где завязался тяжелый бой. Из цитадели подходящим войскам начали оказывать помощь: так, поручик Томашевский открыл огонь из своих орудий, но одно из них подбитое замолчало. Несмотря на это, второе орудие продолжало метко поражать врага, засевшего в старой крепости. Открылось так же, что один из горный гребней не только не занят турками, но и вовсе ими не контролируется. Нужно было занять эти высоты, так как это обеспечило бы неизбежное поражение противника.

Между тем, некоторые турецкие войска все еще продолжали сопротивление на высотах окружавших Баязет с юга и востока, несмотря на сильный огонь гарнизона. Турки продолжали вести бой со своих батарей, а так же контролировали единственный выход из цитадели, мешая, таким образом, выступлению нашего гарнизона. Русским с каждой минутой становилось тяжелее вести бой около старой крепости, так как местность стала открытой. Для облегчения боя было решено подвезти одно орудие, и когда турки укрывались за стеной от разрывов, русские делали перебежки, все более приближаясь к укреплению. Вскоре неприятель дрогнул и начал оставлять свою позицию, но он недолго защищался и в самой крепости, куда уже вошли русские отряды. Бежавших турок вскоре взяли в плен казаки Кванина, а остатки редифного батальона разбежались в горы.

Бегство турок послужило сигналом к действию русскому центру. Ставропольский и Крымский полк, пройдя незанятую часть города, открыли стрельбу по турецким батареям. Бой близился к концу: один из флангов турок был разбит, а другая часть едва удерживалась на высотах Кизил-дага. Вскоре там было замечено движение, свидетельствующее о начале их отступления к горам. Этим воспользовались русские отряды и провели атаку, в ходе которой Баязет был окончательно взят.

Гарнизон крепости геройски продержался в осаде 23 дня против турецкого войска, которое в 10 раз превосходило гарнизон. Комендант Штоквич писал, что если бы осада продолжилась, то гарнизон бы умер от жажды и голода или крепость была взорвана вместе ворвавшимися туда турками. Баязет стал одной из славных страниц русско-турецкой войны 1877-1878 гг. наравне с обороной Шипки. Участники этой достославной осады были награждены как защитники Шипкинского перевала. К сожалению, Баязетское сидение несправедливо забыто военной историей и редко упоминается в разнообразных трудах. Между тем, множество авторов обратились именно к этой странице истории. Например, Валентин Саввич Пикуль посвятил этой эпопее одноименный роман «Баязет», о котором пойдет речь несколько позже. Так же Борис Васильев отобразил события Баязета в романе-эпопее «Господа офицеры».

Подведем некоторый итог военных действий на Кавказско- Малоазиатском театре военных действий. Первые месяцы войны на Кавказском театре запомнились значительным победами: так, русские овладели Ардаганом и Баязетом, осадили Карс, нанеся большой урон Анатолийской армии Мухтара-паши. Силы паши были скованы, мешая ему маневрировать войсками. Все это создало благоприятные условия для наступления на главном фронте - Балканском. Однако, успехи весенне- летней кампании не были закреплены и не получили развития из-за некоторых просчетов командования. Можно с уверенностью сказать, что при разработке планов действий не учитывался фактор численности противника. Отрицательную роль так же сыграло разделение войск на отряды, что помешало развить стремительное наступление, овладев Карсом и Эрзерумом. Медлительность русского командования позволили туркам собраться с силами и отразить наступление. Неудачное наступление под Зивином угнетающе подействовало на русскую армию. Было решено отвести войска к государственной границе и там дождаться подкрепления из России. Лорис-Меликов писал главнокомандующему Кавказской армией: «Война на здешнем театре принимает серьезный оборот, могущий, если пренебречь ею, весьма отозваться на силе нашего владычества на Кавказе». Был оставлен обширный плацдарм, и русская армия перешла к обороне. Армия Мухтара- паши подошла вплотную к русским границам.

Август-сентябрь 1877 г. ознаменовался прибытием на Кавказский фронт из России подкрепления. Это довершило благоприятную расстановку сил в пользу русской армии, а так же позволило начать подготовку к очередному наступлению. С этой целью в Кавказскую армию прибыл генерал Н.Н. Обручев. Задачей становилось нарушить сообщение между Карсом и Эрзерумом. План Обручева заключался в том, чтобы отрезать армию Мухтара-паши от Карса. Войска выступили 20 сентября (2 октября), и на рассвете начали артиллерийскую подготовку. Турки оказывали ожесточенное сопротивление, поэтому к исходу дня удалось овладеть только высотой Большие Ягны. Войска генерала Лазарева отбили в этот день несколько атак на Кизил-тапе и Аладже, а обходная колонна Шелковникова, достигнув Аладжи была окружена. Ценой больших потерь им удалось прорвать кольцо окружения и выйти к реке Арапчай. На следующий день турками было предпринято несколько атак на колонны Лорис-Меликова в районе Суботана, а 22 сентября (4 октября) враг начал атаку на Кизил-тапе. В обоих случаях турки были отброшены назад, но среди русских войск были большие потери. Трехдневное сражение на Аладже не было выиграно, но заметно деморализовала турецкую сторону.

Дальнейшие действия русского командования были направлены на окружение и уничтожение армии Мухтара-паши. 3 (15) октября началось Авлиар-Аладжинское сражение. После артиллерийского огня по турецким позициям, русские штыковой атакой завладели высотой Авлиар. Гейман и его отряды перехватили часть отступавших турок, отступавших на Карс. В итоге, турки были оттеснены на высоту Чифт-тепеси (южнее Визинкея). Левое крыло русских войск почти без боя овладели Инах-тепеси и продвигались на Аладжу. Очевидец из войска Мухтара-паши так описывал этот бой: «Лишь только турецкие войска, занимавшие Аладжу, увидели, что неприятель у них на носу и что они отрезаны от своих, ими овладела паника. Не слушая команды, они беспорядочной толпой бросились к Карсу; кавалерия, пехота, орудия, зарядные ящики - все это перемешалось и загромоздило дорогу к крепости; люди и лошади точно обезумели и неслись без оглядки». Последний оплот турок - Аладжа-пала. Мухтар-паша отступил к Зивину. Теперь турки не могли перебросить силы с Кавказа на Балканы.

Авлиар-Аладжинское сражение сильно деморализовало турецкую армию, что сказалось при осаде Карса. В связи с этим у русских появилась отличная возможность быстрым ударом взять Карс и уничтожить остатки анатолийской армии. Но вновь сыграла роль нерешительность и бездействие: русская армия вновь была разделена на два отряда, что привело к раздроблению ударной группировки русских сил. Карс во всех войнах России с Турцией становился серьезным препятствием «благодаря своему грозному местоположению» и по праву считался одним из могущественных оплотов военной власти Турции. Работы по совершенствованию крепости в фортификационном плане проводились под руководством английских инженеров и отбитая атака на крепость генерала Муравьева вселяли в турецкое командование веру в неприступность Карса. Но ни технические новшества английских инженеров, ни вера в ее неприступность не помогли туркам в ночь с 5 на 6 ноября 1877 г.: в эту ночь крепость пала, что предрешило всю дальнейшую судьбу Анатолийской армии. Отметим, что это не первая осада Карса. Так, во время русско- турецкой войны 1828-1829 гг. Карс был взят графом Паскевичем, а во время Крымской войны 1853-1856 гг. крепость была осаждена русскими войсками под командованием генерала Н.Н. Муравьева, который за взятие это крепости получил прозвище «Карский». К сожалению, в обоих случаях крепость возвращалась к туркам по мирным договорам и давлению со стороны Европы.

Обратимся теперь к тому, что же получили русские войска в результате взятия Карса. Со взятием Карса решалась проблема действий отряда под Эрзерумом, так как часть войск можно было двинуть к осаде этой крепости. Так же вся линия фронта освобождалась от турецких войск, что облегчало связь с эрзерумским отрядом. С моральной точки зрения, взятие Карса доказывало Порте, что для России не существует неприступных крепостей, какой бы могущественной не была воюющая с русскими держава. В боях за Карс проявились самые лучшие качества офицеров и солдат, а именно самоотверженность и взаимовыручка. Огромную роль в организации штурма Карса сыграла инициатива и военное искусство генерала Лазарева.

В то время как происходили бои за Карс, началась борьба за Эрзерум. Наступление на Эрзерум начал отряд генерала Геймана, туда же стремился Эриванский отряд Тергукасова. Соединение двух отрядов произошло в районе хребта Деве-Бойну, где турецкое командование планировало задержать русских, так как Деве-Бойну прикрывал Эрзерум с востока. Однако состояние турецких войск было плачевным, что Мухтар-паша сомневался в успехе замысла турецкой главной квартиры.

Победа в Деве-Бойну была, бесспорно, громкая, но русское командование не сумело воспользоваться ею в полной мере, так как начальник отряда не использовал возможность преследовать неприятеля до стен Эрзерума. Войска находились на достаточно выгодных позициях, что способствовало бы взятию Эрзерума уже 23 октября вечером. К этому времени в городе уже были готовы к сдаче: так, был созван меджлис, на котором решили принудить власть к сдаче города русским войскам. Послав парламентера с предложением сдать город бескровно и, получив отказ, Гейман решил взять город силой. Было потеряно четыре дня, что позволило туркам собрать большую армию и продолжить сопротивление. В ночь с 27 на 28 октября было решено неожиданным нападением взять ряд укреплений, построенных турками перед осадой. Начав движение по плохо разведанным горным тропам и балкам, войскам по плану штурма предстояло действовать в полной темноте, и в совершенно незнакомом им городе нужно было найти цитадель и ряд других зданий. Естественно, следовало ожидать, что в таких условиях непременно возникнет путаница. Одна из колонн выступила на два часа позже, чем было предписано. Сбившись с пути и потеряв ненадёжных проводников, они только к утру напали на дорогу, ведущую к ограде города. Другая колонна под началом подполковника Крузенштерна тоже сбилась с дороги и наткнулась на стадо, которое было принято за противника, и по нему был открыт огонь. Генерал фон Шарк, услышав выстрелы, поспешил и помощь и, таким образом, не достиг карских ворот, овладение которыми ему было поручено. В итоге, до Эрзерума дошли только Елизаветпольский и Бакинский полк. Атаку начали бакинцы, действовавшие неожиданностью, и за счет этого взявшие укрепление Топ-даг. Турки, не знавшие, откуда произошло нападение, открыли беспорядочную стрельбу, но вскоре были сбиты и с других фортов. К середине дня начало подходить турецкое подкрепление, которое получило распоряжение выбить русских их Топ-дага. Бакинский полк оставшись один на один с турками храбро защищался, но им пришлось отступить. Часть из них не успели выйти из укрепления и была переколота. В их числе геройски погиб штабс-капитан Томаев, который был ранен три раза, но продолжал защищаться, не желая попадать в плен. Сраженный пулей, он был зверски изрублен турками, притом в избиении принимали участие и горожане. Ответственность за бой принял на себя Тергукасов, решив отводить войска обратно в лагерь. Наступление потерпело неудачу из-за нечетких приказаний каждой колонне, а так же в разделении войска на отдельные отряды. Было решено блокировать Эрзерум. С трудом обойдя крепость, русским удалось перерезать сообщение с турецким тылом. Турки не препятствовали обложению крепости. После нескольких схваток неприятельскою конницей русские приступили к строгой и полной блокаде Эрзерума. Конечно же, эта блокада значительна стеснила гарнизон крепости, но и вызвала тяжелые заботы со стороны блокирующего отряда. Отряд испытывал определённые сложности с доставкой продовольствия из соседних деревень, так как Эрзерумская долина на зиму покрывается глубоким снегом. «Приходилось почти силою собирать муку и пшеницу в зерне, чуть ли не по горстям, и этим скудным сбором продовольствовать войска»- писал в своих воспоминаниях штабс-капитан Поземковский. Из всего этого понятно, какие трудности испытывала русская армия под стенами Эрзерума. Помимо суровой зимы, выпавшей на долю суровой зимы, выпавшей на долю осаждавших, началась сильнейшая эпидемия тифа, которая перекинулась и в сам Эрзерум. Люди умирали сотнями. Всего от эпидемии умерло 20 000 русских солдат и офицеров. От болезни умер и генерал Гейман.

От полного уничтожения русских и самих турок спасло известие о перемирии 21 января 1878 г. Хотя эпидемия продолжала свирепствовать, русские врачи и военные сделали немало усилий, чтобы остановить ее. Так, в феврале, после передачи Эрзерума в распоряжение русских войск, была произведена ассенизация города и близлежащих селений. Были устроены госпитали, где проходили лечение как русские так и турецкие солдаты. С наступлением весны, болезнь пошла на спад.

1.4 Военные действия на море

С началом войны боевые действия ведутся не только на суше. Главной целью турецкого флота становится блокирование черноморских портов, а именно направление кавказского побережья, где проходили основные пути сообщения Кавказской армии. Прежде чем перейти к событиям на море, отметим, что состояние черноморского флота после Крымской войны была плачевным. Фактически, черноморский флот создавался заново, но его строительство велось медленно. В результате, к началу 1876 г. морские границы с юга оказались незащищенными. Так, в Севастополе к этому времени имелось лишь два броненосца береговой охраны, а также четыре устаревших корвета и шхун. Турецкий флот обладал громадным преимуществом, ведь на его службе было 22 броненосных корабля и 82 неброненосных. Для турецкого флота Англия предоставляла свое оружие, большинство кораблей было оборудовано английскими орудиями. Флотом «предполагаемого» противника, так было принято в 1876 г. называть Турцию, командовал Гобарт-паша, английский офицер на турецкой службе. Пожалуй, что среди такого набора преимуществ турецкого флота, можно выделить существенный недостаток - это подготовка личного состава. Турецкий матрос был довольно забитым существом, который своим положением скорее напоминал раба на кораблях Средневековья. Из всего этого следует, что силы флотов неравные. Следует отметить, что в проливе Дарданеллы дрейфовала британская эскадра, которая могла в любой момент оказать поддержку турецкому флоту.

К такому состоянию русского флота и вообще ситуации на морских границах приехал лейтенант Степан Осипович Макаров, будущий герой русско-японской войны и прославленный мореплаватель. С.О. Макаров родился в Николаеве, в семье потомственного военного, прапорщика Иосифа Федоровича. Будущий адмирал окончил Морское училище в Николаевске-на- Амуре. Ученические годы характеризуют его как старательного и дисциплинированного юношу, который блестяще выдержал экзамены в конце своего обучения. Еще одной чертой Макарова, которая стала проявляться довольно рано, стала требовательность к себе и самостоятельная учеба. В 1861 г. Макаров впервые в жизни выходит в самостоятельное плавание, а уже в 1863 г. на корабле «Богатырь» он отправляется к берегам Америки, так как Россия во время гражданской войны в США обеспечивала военно-дипломатическую поддержку Севера. После окончания Морского училища Макаров отправляется на службу в Кронштадт, где поступает в Морской корпус, а так же пишет свою первую статью «Инструмент Адкинса для определения девиации в море», которая выходит в 1867 г.. Проходя службу на броненосном корабле «Русалка», Макаров сталкивается с проблемой непотопляемости корабля и в свет выходит его новая статья «Броненосная лодка «Русалка», отмеченная адмиралом Бутаковым, героем Севастопольской обороны. Морской словарь обогатился новый термином - «пластырь Макарова», который сам изобретатель представил на выставке в Вене. В 1871 г. С.О. Макаров получает звание лейтенанта, но в служебном плане у офицера некоторые проблемы: не сложились отношения с командиром «Тунгуса» и Макарову поступило предложение перейти в торговый флот. Но лейтенанта взял к себе адмирал Попов, его первый командир на корабле «Богатырь». Под началом Попова Макаров стал заниматься разработкой водоотливных средств кораблей. Так же будущий адмирал принимал участие в постройке судов, за счет этого он освоил кораблестроительное дело в совершенстве.

Макаров был сторонником «партизанской» войны на море. Но как быть партизаном на морской глади? Ответ на этот вопрос давал сам лейтенант Макаров: «Минная война есть тоже партизанская война». Будущий адмирал уже в последней четверти XIX в. видел преимущество и громадную роль мин в будущих войнах. Еще в 60-х гг. была запатентована шестовая мина, но в боях она еще не была испробована. Предполагалось, что мины будут дожидаться противника непосредственно у своих берегов, но сколько таких катеров нужно на все побережье? И самое важное - как маленький катер подойдет вплотную к мощному военному судну? В уме С.О. Макарова родилась мысль - почему бы не атаковать неподвижно стоящий корабль? Для этого катер должен быть на территории противника, а значит, катера нужно каким-либо образом туда доставить. С.О. Макаров предложил оборудовать пароход, который бы был сам носителем мин, а также смог бы поднимать на борт катера, вооруженные минами. Идея С.О. Макарова была одобрена, и первым переоборудованным кораблем стал «Великий князь Константин», который С.О. Макаров принял в командование. Этот пароход не был предназначен для боевых действий, и устанавливать на нем тяжелые орудия не было смысла, нужно было подготовить его к перевозке минных катеров. Было особым образом сконструировано устройство для быстрого спуска катеров на воду, так как катера были паровые. С.О. Макаров продумал и обеспечил подачу пара в катера из котлов парохода. Таким образом, катера могли немедленно атаковать, не теряя время. 28 апреля 1877 г. «Великий князь Константин» отправился к Кавказскому побережью с четырьмя минными катерами, где базировалась турецкая эскадра. Первая атака на турецкий корабль не увенчалась успехом: сближение произошло, но мина не взорвалась. Эта первая неудача лишь немного задела Макарова, благодаря его настойчивости ему вновь разрешили вести поиски врага.

Турецкий флот тем временем не бездействовал. Сильнейшей бомбардировке подвергался Сухум, около берегов Адлера и мыса Очемир враг жег беззащитные поселения. 28 мая 1877 г. С.О. Макаров повел «Константина» к берегам Дуная, где стояло множество турецких судов. Подойдя к порту Сулин, катера вышли к вражескому берегу. На катере лейтенанта Зацеренного мина не взорвалась, и только катер лейтенанта Рождественского выполнил задачу, потопив турецкий корвет «Иджалиле». Эта была первая победа, хотя и не большая. С этого момента флот Порты находился в постоянном напряжении, ведь противник топит их броненосные корабли маленькими катерами. На Кавказском побережье происходили высадки турецких диверсантов, особенно сложная ситуация сложилась в районе Сочи и Гагр. В начале августа из Сочи в Гагры вышел отряд полковника Б.М. Шелковникова для уничтожения вражеских диверсантов. Опасность отряду нес турецкий броненосец «Ассари Шефкет». Макарову предстояло отвлечь броненосец, стоящий в Гагринском ущелье. После долгих поисков турок, их все же удалось обнаружить: «Константин», обладая более высокой скоростью, увел броненосец в открытое море и когда противник начал отставать, пароход встал. С.О. Макаров представил туркам нагнать их и рисковал сам быть подорванным вместе с вражеским судном, так как «Константин» был полон мин. Только сильный дождь помешал трагической развязке и противники, потеряв друг друга из вида, разошлись. Задача была выполнена, и отряд Шелковникова ушел в горы. Узнав, что «Ассари Шефкет» встал на рейде около Сухуми, С.О. Макаров 10 (22) августа выслал туда минные катера, которые в результате успешной атаки подорвали броненосец.

С появлением нового вооружения - торпед, Макаров потребовал их для вооружения своих катеров. Ко времени русско-турецкой войны практического применения торпед еще не было, и Макаров, приняв всю ответственность на себя, получил их на свои катера. Времени на испытания не было и 15 (27) декабря 1877 г. состоялся первый бой катеров, вооруженных торпедами. Судно «Константин» вплотную подошло к берегам Батуми и спустило на берег катера «Чесма» и «Синоп». Увидев очертания турецкого броненосца «Махмудие», катера выпустили торпеды. Но ночь помешала точному прицелу и торпеды не поразили цель. Как выяснилось позже, за броненосец были приняты три мачты разных судов. Однако, даже корабли не поразившие цель навели панику на турок, которые усилили охрану портов и своих морских баз.

10 января 1878 г. С.О. Макаров получил приказ идти на Батуми и отвлечь на себя внимание турецкого флота. Это был шанс для демонстрации русского грозного судна, которая могла отвлечь турецкий флот от обороны Батуми. Лучшим способом была выбрана торпедная атака против вражеской эскадры. В результате мастерски проведенной атаки катерами «Чесма» и «Синоп» был потоплен турецкий пароход «Интибах». «Интибах» стал первой жертвой торпедного боя в мире. О С.О. Макарове тут же написали в газетах, и его учитель адмирал Попов просил теперь считать его своим учеником. Заслуги С.О. Макарова исключительны, несмотря на то, что с первого взгляда они могут показаться неудачными. Идея С.О. Макарова в доставке минных катеров на более крупных кораблях была оригинальной для своего времени, но уже содержала зачатки для будущих идей: в XX в. появятся сильные авианосцы, идея которых окончательно оформится именно в России в годы Первой мировой войны. Помимо этого, Макаров первый рискнул использовать торпеды, вооружение, которое повлияло на развитие флота в период следующих ста лет.

1.5 Сан-Стефанский договор и Берлинский конгресс

Русские войска к январю 1878 г. стояли в районе Адрианополя. Все это создавало угрозу для захвата турецкой столицы - Константинополя. На одном из совещаний великий князь предложил занять Константинополь, но его предложение не было принято. Занятие русскими турецкой столицы грозило новыми осложнениями в отношениях с европейскими странами, в частности с Англией, и поэтому император поручил продвигаться до Константинополя до тех пор, пока условия перемирия не будут приняты, не занимая при этом области Галлиполи. Продвижение к столице навело ужас и панику на турок и уже 17 января 1878 г. к главнокомандующему прибыли уполномоченные с заявлением, что у них больше нет средств к сопротивлению. Порта принимала все условия перемирия с надеждой, что военные действия будут прекращены. 19 (31) января 1878 г. Намык-паша подписал, по его словам, «смертный приговор Турции», по которым признавалась независимость Сербии и Румынии, Болгария переставала платить дань и становилась автономный княжеством; Босния и Герцеговина также переходила в автономное управление, а крепости Видин, Рущук, Силистрия и Эрзерум передавались России. Со стороны России перемирие было подписано генералами Непокойчицким и Левицким. Была установлена демаркационная линия на Балканах и в Малой Азии, а также прекращались болевые действия между Турцией и союзниками России - Сербией, Румынией и Черногорией.

Как только русская армия перешла Балканы, Англия приняла решение ввести свой флот в пролив Дарданеллы под предлогом защиты интересов своих подданных. Решение это было принято без согласия Турции, и сам султан убедительно просил Англию отозвать флот обратно. В специальной ноте русское правительство предупреждало Англию, что если будет высадки их десанта в Галлиполи или на Босфоре, то русские войска займут Константинополь. Помимо препятствия Англии в дальнейшем мирном урегулировании конфликта, нашлись притязании у румын и сербов. В частности, румынский князь Карл не поддержал отнятия у Румынии придунайского участка Бессарабии, в пользу России. После длительного «торга» была сделана попытка обмена Бессарабии на Добруджу, но румынские депутаты приняли резолюцию о решении соблюсти территориальную целостность Румынии. Князь Карл предпринял попытку повлиять на русского императора посредством писем германскому императору. В связи с этим Александр II писал главнокомандующему: «Игнатьев передаст тебе интриги румын против уступки нам обратно отнятой у нас парижским трактатом 1856 года часть Бессарабии. Если они не образумятся, то мы с ними шутить не будем и перестанем хлопотать об увеличении их территории на правом берегу Дуная».

Занятие англичанами морских проливов не входило в планы русского командования, поэтому главнокомандующим была получена телеграмма с приказом занять Константинополь, как только Англия войдет в Дарданеллы. Турецкий султан, находясь между двух огней и боясь русских большем, чем англичан, отказал последним в пропуске их флота через Дарданеллы. 4 февраля 1878 г. эскадра адмирала Горнби отошла от турецкой столицы, а русские войска вернулись за демаркационную линию. Спустя две недели дипломатических интриг 19 февраля 1878 г. в Сан-Стефано были подписаны «основания мира». Представители Турции затягивали их насколько возможно, надеясь на вмешательство европейских держав, ведь подписание его означало для Порты смертный приговор. Собственно, эта же причина побуждала императорский кабинет подписать мирный договор как можно скорее. Русским дипломатам во главе с графом Игнатьевым предписывалось не соглашаться на международные конференции, пока Порта не подпишет условия мира. Сан-стефанский мирный договор полностью изменял политическую карту Балкан. За Турцией были оставлены Константинополь, Адрианополь, Солунь, Эпир, Фессалия, Босния и Герцеговина. Болгария преобразовывалась в вассальное княжество, но самостоятельное по управлению: отныне в княжестве было свое управление и милиция, а турецкие войска должны были покинуть территорию государства. Территория Черногории признавалась независимой, получая значительные приращения за счет Албании и Адриатического побережья. Румыния и Сербия так же получали независимость, притом Румыния была вынуждена вернуть России часть территории отнятой по парижскому трактату. Взамен Бессарабии Румыния получала Добруджу. Так же Турция обязалась выплатить контрибуцию, но денежная выплата была невозможна, поэтому она возмещалась территориальными уступками. Так, к России отходили крепости Ардаган, Карс, Батум и Баязет. Спорные проливы Босфор и Дарданеллы оставались открытыми для торговый судов. Отметим, что договор призывал к изменениям и реформам по отношению к армянскому населению Порты.

Естественно, подобный политический расклад в пользу России не мог отставить равнодушными западные державы. Поскольку договор был временным, то под нажимом Европы Россия согласилась на его международное обсуждение. Германия выдвинула предложение начать обсуждение договора в Берлине под председательством Отто фон Бисмарка. Особый контакт установился между Англией и Австро- Венгрией, которые желали пересмотра ряда статей. Англия в одном из циркуляров изображала приобретения России как распространение ее влияния на Востоке. Голоса недовольства стали доноситься и из Балкан. Однако, в высших кругах было мнение, что при международной изоляции и крайне истощенных ресурсах, России уже не победить в следующей войне.

Берлинский конгресс был открыт 1 (13) июня 1878 г. в Берлине. Как и следовало ожидать, Россия оказалась на конгрессе в меньшинстве. Германия выступала в роли судьи, хотя на самом деле придерживалась интересов Австро-Венгрии и Англии. Франция, опасавшаяся за свои владения на Востоке, держалась линии Англии, а Италия, не принимавшая вообще никакой роли в этой войне, придерживалась политики Австро-Венгрии. Главным на конгрессе стал болгарский вопрос, а именно создание большого государства, вместо вассального соседа Турции. Судьбе Болгарии было посвящено шесть заседаний, но ее судьба была предрешена тайным соглашением между Англией и Россией, которое было подписано незадолго до начала конгресса. Болгария разделялась на две территории. Из Северной Болгарии было образовано маленькое княжество, где почти половина болгарского населения оказалась за его территорией. Это княжество было самоуправляемо и платило дань под главенством турецкого султана. Княжеству предоставлялось право иметь свою милицию и христианское правительство. Временное управление княжеством до введения в нем конституции должно было осуществляться под руководством русского комиссара. Южная Болгария получала отныне название «Восточная Румелия», где образовывалась автономная провинция Османской империи. Во главе провинции стоял местный генерал-губернатор, назначающийся с согласия султана на пять лет. Султан имел право строить на территории Румелии крепости и содержать там войска. Генерал-губернатор мог призвать турецкие войска, если области угрожала опасность. Таким образом, наиболее пострадавшая от войны и турецкого владычества область могла вновь в любой момент оказаться под османскими завоевателями. В ходе заседания от представителей Англии нередко звучали провокационные заявления. Например, посол Англии лорд Солсбери, высказал мнение, что Сан- Стефанский договор имел только одну цель - поставить Турцию в полную зависимость от России, а задача Англии «если и не вполне уничтожить результаты войны, то все же возвратить Порте известную долю самостоятельности…».

На Конгрессе ставился вопрос и о самостоятельности Сербии Румынии. Представители Порты пытались отстоять свое право на сбор дани с этих стран, так как их участие в войне, по мнению турок, было ничтожным. Предложение это было поддержано лордом Солсбери. Однако попытка не имела успеха. Турции также пришлось признать независимость Черногории. Были затронуты результаты военных действий и в Азиатской Турции. Противниками снова оказались англичане, возражавшие против каких-либо территориальных уступок России. Участник конгресса Г.И. Бобриков вспоминал, что Англия была явным поборником интересов Турции, а в вопросах азиатских границ их рвение доходило до ожесточения. Представитель России канцлер Горчаков настоял на сохранении за русскими крепостей Карс, Ардаган и Батум.

Таким образом, Берлинский конгресс кардинально изменил условия Сан- Стефанского мирного договора в пользу Австро-Венгрии и Англии в ущерб Балканам и России. Фактически не участвовавшие в войне Англия и Австро- Венгрия получили важные опорные пункты Порты. Османская империя была лишь марионеткой в руках более сильных европейский держав, которые использовали ее близость к стратегическому пункту - Ближнему Востоку и Индии.

Глава 2. Значение романа В.И. Пикуля «Баязет» в изучении русско- турецкой войны 1877-1878 гг

2.1 Определение жанра исторического романа и его особенностей

Важную роль в становлении и формировании исторического мышления играет литература. Исторический роман, облекая в простую форму события прошлого, дает читателю шанс прикоснуться к истории своей страны и зарубежной истории. Помимо тесного соприкосновения с историей, читатель имеет возможность пережить события заново благодаря симпатии к главным героям и постановки себя на их место. Увлекательный сюжет и обращенность романов к судьбам людей способствует их популярности среди читателей. «Баязет» позиционируется автором как первый в его творчестве исторический роман. Для понимания авторской концепции истории в романе необходимо выяснить, что такое исторический роман и какие критерии есть у данного жанра литературы.

Остановимся сначала на понятии «литературный жанр». Литературный жанр-это группа произведений, выделяемые в рамках родов литературы. Каждый из литературных жанров обладает своими собственными признаками, которые порой ведут свои истоки из фольклора. Сами жанры сложно поддаются систематизации, прежде всего, из-за их большого количества. Так, в каждой культуре есть свой специфичный жанр как в Японии хокку. Помимо этого одни жанры существуют на протяжении всей истории литературы, а другие принадлежат лишь определенной эпохе. Сложности в классификации возникают еще и потому, что одним и тем же жанром могут называться глубоко различные понятия. Например, жанру элегии в разные времена приписывались различные значения. В Древней Греции считалось, что элегия должна охватывать широкий круг тем и мотивов и написана она должна быть специальным стихотворным размером. Уже в Древнем Риме отношение к элегии изменилось, а именно она говорила o любовных чувствах. В эпоху Нового времени благодаря вкладу Гете и В.А. Жуковского жанр стал определяться мотивами грусти и печали, меланхолии. Таким образом, можно заметить, что «признаки жанра эволюционируют». Отметим также, что жанровые обозначения фиксируют и различные стороны произведений. Трагедия отмечает, что она принадлежит к определенному эмоционально-смысловому настрою, а повесть говорит о принадлежности к небольшому объему текста и эпическому роду литературы. Можно до бесконечности перечислять примеры, но совершенно справедливо было замечено Б.В. Томашевским, что «будучи многоразличными, жанровые признаки не дают логической классификации жанров по одному какому-нибудь основанию». Настоящую революцию в смене жанровых структур совершил М.М. Бахтин. Ученый разделил жанры литературы на канонические, куда относил эпос, новеллу, эпопею, повесть, трагедию, комедию, послание, и не канонические, где отметил роман, рассказ и драму. Над понятием «жанр» работал не только М.А. Бахтин. Свою жанровую концепцию выдвинул и А.Н. Веселовский. Ученый связал жанры со стадиями развития отношений человека и общества. В сходной Веселовскому концепции работал в 40-х г. XX в. Г.Н. Поспелов, сделавший попытку систематизации жанров. Он разграничил жанры на «внешние» и «внутренние», где «внешние» - это «замкнутое композиционно- стилистическое целое», а «внутренние»- «специфически жанровое содержание». Внешние формы жанра ученый рассматривал как содержательно нейтральные, поэтому основной акцент в своей теории он делал на внутреннем, содержательном аспекте. Таким образом, были выделены три жанровые группы: 1) произведения национально- исторического содержания, познающие жизнь в аспекте становления национальных обществ (автор имеет в виду эпопеи, оды и былины). 2) романические произведения, осмысляющие становления отдельных характеров в частных отношениях. 3) произведения этологического (нравоописательные), раскрывающие состояние части общества или вообще всего общества. Ученый выделил еще одну «надстройку» в жанрах, а именно мифологическую, где выделялись «народные образно-фантастические объяснения происхождения тех или иных явлений природы и культуры». Эти жанры рассматривались ученым как «предыскусство», которые в процессе развития общества не получили дальнейшего развития. Стоит отметить, что концепция ученого обладает такими преимуществами как четкость и системность. Но процесс развития литературы выявил, что эта система обладает и некоторыми недостатками. Например, в эту характеристику не вошли произведения, где человек вступает в отношения с силами космического начала и высшими силами.

Роман по праву считается одним из ведущих жанров литературы на протяжении последних трех столетий и приковывает к себе внимание многих исследователей и критиков. О его литературной судьбе размышляли множество писателей. Так, Томас Манн утверждал, что роман является монументальным и главенствующим видом литературы, а Осип Мандельштам говорил о закате данного жанра, так как усмотрел в ослаблении внешне-событийного начала зачатки упадка романа и даже называл его «старомодным». Несмотря на выделенные замечания к роману как к жанру, он является органичным синтезом человека и окружающего мира, истории. Как жанр роман свободен от канонов литературы, потому развивается самостоятельно. Совершенно новую романическую концепцию разработал М.М. Бахтин. Он выдвинул мнение, что романный герой не выдвигается автором в готовом виде, герой формируется на протяжении всего романа, этот герой «негероичен» в прямом смысле этого слова. Герой романа может объединять все черты, как положительные, так и отрицательные и происходит контакт героев с изменяющейся, становящейся современностью. Главным в романе, по Бахтину, становится открытие в герое нереализованного потенциала, темы «неадекватности герою его судьбы и положения». Романы близких к нам эпох впитывают идиллические ценности, но помимо идиллии жанр способен вобрать в себя черты других жанров, например эпопеи. Помимо собрания черт различных жанров, роман может иметь сатирическую окрашенность или даже фамильярно-смеховую стихию. Роман, таким образом, приобретает двойственным содержанием: во- первых, его собственным специфичным содержанием, во-вторых, различным содержанием, пришедшем в роман из других жанров. Можно утверждать, что роман собирателен по своей сущности. Он свободно собирает в своей структуре черты различных жанров и не существует какого-либо жанра, от которого роман абстрагирован. В истории литературы можно выделить два типа романа. Первый тип - романы, основанные на внешнем действии, где герои стремятся к достижению некой цели. Таковы авантюрные, рыцарские романы, а также детективные и приключенческие. Второй тип романа - это произведения, где в центре, как правило, стоит проблема духовного достоинства человека. С богатыми внешними событиями в романе соседствует сознание героя, его многоплановость и психология. Внешние действия, таким образом, ослабляются и на первый план выдвигаются персонажи, осмысляющие свое положение и место в мире. Реальность, окружающая героев, осмысливается как арена для серьезных конфликтов. Особое внимание авторов заслуживает микросреда героев, влияние которой они испытывают и на которую активно воздействуют. Микросреда становится одной из основных черт романа. Без этой среды автору сложно показать внутренний мир героя. У истоков романа стоит И.В. Гете и его дилогия о Вильгельме Мейстере, а также «Евгений Онегин» А.С. Пушкина и «Исповедь» Ж.-Ж. Руссо. С момента выхода в свет этих романов произошла «романизация» словесного искусства, когда роман вошел в литературу и другие жанры начинают видоизменяться в его стиле. Изменяется и структура жанров, их организация становится менее строгой.

В романе автор, как правило, останавливается не на частной жизни как таковой, а на отношениях частной жизни и жизни как таковой, индивидуальной жизни человека и жизнью общества. Эти характеристики проявляются наиболее полно в историческом романе.

Определение исторического романа как одного из подвидов романа вызывает множество споров. Исследователи отталкиваются в своих изысканиях в плане поэтики в основном от трактовки какого-либо исторического события или художественного образа исторической личности, отображенной в произведении литературы. Обратимся к определению исторического романа, представленного в «Литературной энциклопедии»: «исторический роман - роман, действие которого развертывается на фоне исторических событий». Определение это спорно, так как с уверенностью можно сказать, что действия многих текстов происходят на фоне исторических событий. Но, однако, не все виды романа можно причислить именно к историческому. Так, действие психологического романа тоже может развиваться на фоне исторических событий, но причислять его именно к историческому будет ошибочно. Помимо этого замечания, возникают вопросы о мере соотношения вымысла и исторической правды, а также авторской интерпретации истории в тексте. В связи с этим, принцип Белинского - «исторический роман есть как бы точка, в которой история как наука, сливается с искусством». может трактоваться неоднозначно в зависимости от самого автора и самой эпохи.

Остановимся на истории возникновения исторического романа. Возникновение этого жанра связывают преимущественно с зарубежной литературой. Истоки исторического романа мы находим в Александрийскую эпоху, когда творил Харитон Афродисийский. В его романе «Хайрей и Коллироя» герои уже наделены историческими именами, хотя автор и подражал Фукидиду. Особенно большую популярность в средние века приобрели его романы о Троянском походе и Александре Македонском. Однако, в этих первых романах история служит своеобразным обманным маневром, чтобы читатель отнесся с большим доверием к той фантастике, которая изобиловала в произведении.

В XVII в. история перестала служить мифологии и в исторических романах той эпохи мы можем наблюдать скорее непосредственный исторический реализм, когда авторы не могли отвлечься от современности, описывая прошлое (романы Гомбервилля, Кальпренеда и т.д.). Эти «исторические романы» были подвергнуты критике со стороны теоретиков классицизма, например, Никола Буало. В своем памфлете французский поэт низвергает героев романов в тартар, где их качествам удивляются подземные боги и изгоняют их с позором, так как эти «пошлые копии, списанные с первого встречного современника» не достойны даже ада. Развитие истории показало всю несхожесть разных исторических эпох и их соотнесение с современностью. В то же время историческая наука показала внутреннее единство культурных сторон жизни во всех проявлениях. Только в таких условиях мог родиться жанр исторического романа в современном его понимании, а именно литературной реконструкции той или иной эпохи.

В XIX в. попытку революции в историческом романе попытались совершить романтики. Они восстали против установок классицизма и требовали точной проработки времени и места, в котором происходит художественное действие. Первым романом, отвечавшим этим требованиям, были «Мученики» Шатобриана. Но ученые справедливо называют отцом исторического романа Вальтера Скотта. «Шотландский чародей» не придумывал свои романы, он брал сюжеты из родной ему шотландской и европейской истории. Всем известны такие романы как «Иванхоэ», «Роб- Рой», «Карл Смелый» и, конечно же, «Айвенго». Блестящие познания Скотта в истории европейских стран, мастерское изображение средневекового быта и архаичность языка - все это поднимает его романы на недосягаемую высоту и говорит о мастерстве автора. Романы Вальтера Скотта стали образцами и примерами для подражания для многих авторов XIX века, не исключая Виктора Гюго и его «Собора Парижской богоматери», Проспера Мериме «Хроника царствования Карла IX», а так же Альфреда де Виньи и его произведения «Сен-Марс». Но, несмотря на тщательную подготовку при написании этих романов, говорить об их историзме можно лишь условно. Так, в предисловии к роману «Сен-Марс», автор подчеркивает, что пути историка и художника разные: историку присуща ценность исторических фактов, а художнику творческая интуиция, с помощью которой он создает новую реальность, где в основе лежит легенда. В итоге реальность художника не отличается от исторической правды. В дальнейшем историческая наука будет вынуждена вновь служить художественному вымыслу, а именно станет основой для развития приключенческого романа. В этом ключе творил А. Дюма-отец, который в занимательной приключенческой форме объял всю историю Франции до первых революционных событий. Традиции Вальтера Скотта проявились вновь в 80- е годы XIX века уже в Польше, где творил Генрик Сенкевич. Его романы «Огнем и мечом», «Пан Володыевский», а так же роман о первых веках христианства «Quo vadis?» обладают качественным воссозданием исторического материала соединенным с мастерством художника.

Русский исторический роман начал свое шествие в начале XIX в., когда традиции романтизма были очень сильны. Помимо романтизма, на оформление этого жанра в России повлияли события 1812 года, когда роман начал искать свою стезю, самобытность. Начало русского исторического романа связывают, как правило, с повестью Н.М. Карамзина «Наталья, боярская дочь». Однако историчность повести остается под большим вопросом, о чем нам говорит сам автор: «Читатель догадается, что старинные любовники говорили совсем не так, как здесь говорят они, но тогдашнего языка мы не могли бы теперь и понимать». В итоге язык повести отвечает традициям сентиментализма.

Влияние традиций Вальтера Скотта прослеживается в творчестве А.С. Пушкина, который доказал, что герои прошлого могут понятно «говорить» с читателем на языке прошлого. В 1827 г. писатель начинает роман «Арап Петра Великого», котором восторженно отзывался Белинский. О.Е. Егорова в своей статье «Лингвотенденции русской художественно-исторической литературы середины XIX века и стиль романа А.К. Толстого «Князь Серебряный» указывает, что стилистика исторического романа формируется в 1820-30 гг. XIX века. Романы таких авторов как Н.А. Полевого «Клятва при гробе Господнем», К. Масальского «Стрельцы», М.Н. Загоскина «Юрий Милославский», И.И. Лажечникова «Последний Новик» и «Ледяной дом» сформировали приемы решения художественного стиля исторического романа.

Укажем их:

1. Отношение к документу и способы документирования текста.

2. Достоверность речи исторических персонажей.

3. Приемы и характер архаических средств языка, создающих исторический колорит.

4. Отбор и употребление современных языковых средства в тексте.

5. Употребление фольклорных средств в тексте и их жанрово-стилистическое разнообразие.

Эти спорные моменты, однако, не помешали дальнейшему развитию исторического романа. Роман М.Н. Загоскина «Юрий Милославский» получил высокую оценку А.С. Пушкина, хотя знаменитый писатель и отмечал, что гений Загоскина исчезает, когда автор пытается описать историческое лицо. Значительное место занимает и романистика Н.А. Полевого. Его роман «Клятва при гробе Господнем» является слиянием художественной и исторической основы его творчества. Его произведение испытывало влияние французского исторического романа, что выразилось в девизе творчества Полевого: «История прекраснее романа, а потому чем она научнее, тем увлекательнее». «Клятва…» состоит из четырех частей, где главы начинаются с эпиграфов Гете, Пушкина, Карамзина. Попадаются и анонимные и фольклорные источники, но все это никак не мешает погрузиться в мир Руси XV в. Этому способствует и знание автором исторической основы, его проработка культурно-бытового плана и особенности речи героев, которая изобилует пространными монологами и диалогами.

В.Г. Белинский писал, что «Клятва…» это попытка показать, как появляется роман, содержание которого берется из русской истории. Критик отмечал так же, что Полевой сумел понять яснее всех русских авторов поэзию русской жизни.

Отдельно следует выделить творчество А.С. Пушкина, который вывел основу исторического романа, указывая, что роман есть «сама историческая эпоха, развитая в вымышленном повествовании». Новым этапом историзма в творчестве Пушкина становится «Борис Годунов», характеризующийся исторической верности. При написании трагедии Пушкиным учитывались исторические источники, по которым восстанавливалась не только история, но и сам дух времени, и колорит эпохи. Этот же метод наблюдается и в «Арапе Петра Великого», и в «Полтаве». Изменения в его взглядах происходят в 30-х годах XIX века, которые ознаменовались революциями в Европе и крестьянскими волнениями в России. «Капитанская дочка» выдержана уже совершенно в другой манере. Сам жанр Пушкин определял точно - исторический роман. В пушкинской манере отчетливо чувствуется традиция Вальтера Скотта, но писатель переосмысливает ее. Отметим, что Вальтер Скотт - романтик, а Пушкин - реалист. Таким образом, историзм у Пушкина - это исторический реализм, предполагающий анализ человека и общества, в котором живет человек. Это помогало писателю искать закономерности развития общества как в прошлом, так настоящем. Новое осмысление историзма привнесло изменения и в сюжет. Новизна «Капитанской дочки» состоит в том, что сюжет движет не любовь, а социальное - «пугачевщина». Необычна и форма преподнесения читателю романа - мемуарная. Мемуарная форма произведения выбрана отнюдь не случайно: в XVIII веке люди стремились к ведению дневников и записок, где можно было бы поведать о своем времени и жизни в нем.

Продолжением романтической тенденции в историческом романе является опубликованная в 1835 году повесть Н.В. Гоголя «Тарас Бульба». К моменту написания повести автор уже имел опыт создания исторической повести и романа. Уже были написаны такие произведения как «Страшная месть» и «Гетман», где главной темой становится казацко-польские войны, но в этих повестях история подчинена сказочной основе и выступает в качестве отдельных деталей, которые неясно напоминают об исторический событиях. Работая над повестью, Гоголь старался привлечь как можно больше исторических источников. Так, молодой харьковский ученый И.И. Срезневский выслал писателю несколько экземпляров «Запорожской старины», где были собраны думы и былины украинского народа. В одном из писем этому ученому, Н.В. Гоголь достаточно ясно оценил состояние источников по истории, и больше всего оценивал Конисского и его «Историю Русов», так как именно он сумел выхватить малую толику преданий и знал, о чем он пишет. Таким образом, в составе повести можно выделить две группы источников: это летописные источники и мемуары, а так же народные песни, которые служили для воссоздания духа времени. Можно отметить, что Н.В. Гоголя роднит с традицией Вальтера Скотта две черты: во-первых, это манера воспроизведения истории, основанная на исторических и фольклорных источниках, во-вторых, это личное отношение к изображаемым событиям, где нет механического изображения событий. Произведение также отмечают такие черты как романтизация событий и идеализация, в пику Сенкевичу, казачества. Все это не отнимает, однако, художественных качеств повести, что доказывается многочисленными и разнообразными отзывами на произведение. Так, Н.А. Полевой отзывался о «Тарасе Бульбе» в издевательском тоне, говоря, что Гоголь старался «представить малороссийских козаков какими-то рыцарями, Баярдами, Польмеринами». Восторженно писал о повести В.Г. Белинский, отмечая, что повесть проникнута лиризмом и возвышенным тоном, особенно во второй редакции.