Размещено на http://www.allbest.ru/

Значение исторического романа в изучении русско-турецкой войны 1877-1878 гг. (на примере романа В.С. Пикуля «Баязет»)

Актуальность темы. Русско-турецкая война 1877-1878 гг. была одним из наиболее значительных международных и внешнеполитических событий в истории России второй половины XIX столетия. Она оказала большое влияние на исторические судьбы многих народов и внешнюю политику великих держав. Война началась в условиях мощного подъема национально- освободительной борьбы народов Балкан и небывалого в истории России общественного движения в их поддержку, что наложило отпечаток на ее характер. В результате победы русского оружия освободилась от пятивекового османского ига Болгария, обрели полную национальную независимость Румыния, Сербия, Черногория. Но русско-турецкая война включала в себя не только историю знаменитых сражений, например оборона Шипкинского перевала и осада Плевны. История этой войны включает в себя и незаслуженно забытое Баязетское сидение 1877 года.

Актуальность выбранной темы заключается в отсутствии достаточного количества литературы, как современной научной, так и художественной. Это заставило ученых и простых читателей забыть о страданиях и героизме баязетского гарнизона. Отсутствие необходимого количества качественных документальных подтверждений обороны Баязета сделало рассказы участников обороны легендарными, а скептики, узнав о некоторых недостатках обороны, начали высказывать сомнения в беспримерном мужестве и героизме русских солдат и офицеров.

Исторический роман Валентина Савича Пикуля «Баязет», написанный в 1959-1960 гг., стал флагманом в заполнении «белых пятен» истории и история Баязета не стала исключением. Исторический роман Пикуля можно с уверенностью назвать феноменом. За его книгами выстраивались и выстраиваются длинные очереди в библиотеках и книжных магазинах. Пикуль как писатель подкупает не только доступным и увлекательным изложением истории, но и своим патриотизмом. Сколько существует книг, где прошлое рассматривается холодно и отстраненно? На страницах романов Пикуля мы видим, как автор не просто рассуждает о судьбе и истории своей страны, а признается в любви своей Родине. Все положительные герои Пикуля самоотверженно служат своей стране и взяты они не из творческой фантазии автора, а из истории. И пишет Пикуль увлеченно и увлекательно.

Вероятно, поэтому Пикуль вызывает гнев историков и различных интеллектуалов. К сожалению, писатель дает им повод. Стремление писателя рассказать как можно больше, делает уязвимой композицию произведения. В.С. Пикуля уличают в ошибках, и сам он был непримирим к чужим промахам. Цитируя одного автора, с которым не согласен, Пикуль замечает:

«Если бы я не уважал читателя, - я бы, наверное, так и писал, как изложено здесь, и моя книга от этого стала бы интереснее. Но я слишком уважаю нашего грамотного читателя и не стану пресыщать его подобной белибердой». В чем же видел В.С. Пикуль свое предназначение, предназначение исторического романиста? «Исторический роман обязан воспитывать читателя в духе осмысленного патриотизма, ибо нельзя быть патриотом сегодняшнего дня, не опираясь при этом на богатейшее наследство наших предков». пикуль баязет роман историзм

Память о писателе живет, прежде всего, в его книгах. Произведения В.С. Пикуля переведены на множество языков, общий тираж его книг вместе с публикациями в периодических изданиях составляет около полумиллиарда экземпляров. Популярность В.С. Пикуля и его романов неудивительна. Так, в опросе газеты «Книжное обозрение» от 1987 г. в ответе на вопрос, «чьи книги составляют гордость домашней библиотеки», В.С. Пикуль оказался на третьем месте после Толстого и Пушкина. В связи с этим можно в полной мере говорить о феномене Пикуля и его творчества, что является упреком историкам. Популярность исторической романистики Пикуля, говорит об интересе к родной истории и отсутствия увлекательного и понятного исторического чтения.

Цель данной работы - раскрыть место и роль исторической романистики В.С. Пикуля в изучении русско-турецкой войны 1877-1878 гг.; дать методические разработки уроков литературы и истории с включением романа В.С. Пикуля «Баязет».

Целевая направленность работы обусловила следующие задачи:

1. Кратко охарактеризовать основные события русско-турецкой войны 1877-1878 гг.

2. Проследить появление и развитие исторического романа как жанра.

3. Рассмотреть идейно-тематическое своеобразие романа В.С. Пикуля «Баязет».

4. Проанализировать историзм романа «Баязет».

5. Рассмотреть с методической точки зрения роль исторического романа на уроках литературы и истории.

Степень изученности темы. Основными источниками, послужившими основой для изучения русско-турецкой войны, стали труды Военно- исторической комиссии, существовавшей с 1879 по 1911 гг.: «Описание русско-турецкой войны 1877-1878 гг. на Балканском полуострове». Исследовали эту тему и военные историки П.А. Гейсман, А.Н. Куропаткин, М.А. Домонтович. Подробное описание причин и предпосылок войны дает в своем исследовании С.С. Татищев, русский дипломат и автор фундаментальной биографии Александра II «Император Александр II. Его жизнь и царствование». Кроме того, для освещения событий на Кавказском театре военных действий был задействован «Сборник материалов по русско- турецкой войне 1877-1878 гг. на Кавказско-Малоазиатском театре». Военным действиям в Армении посвящен труд генерал-лейтенанта С.О. Кишмишева, также в нем разбираются такие события как штурм Ардагана. Отдельно военными историками разбирается вопрос штурма и осады Карса. К решению этого вопроса обратился В.И. Гиппиус. Он практически по часам восстановил картину осады и проанализировал ошибки русского и турецкого командования. Более сжато и систематизировано проанализирована кампания в послереволюционных трудах, например коллективной монографии выпущенной к столетию русско-турецкой войны 1877-1878 гг. под редакцией И.И. Ростунова.

Творчество В.С. Пикуля широко освящается в его воспоминаниях и воспоминаниях его жены-Антонины Ильиничны Пикуль. Композиционные особенности исторической романистики Пикуля и идейно-тематическое своеобразие его романов изучается в статьях таких исследователей как В.А.Юдин, А.И. Филатова.

Объект исследования: исторический роман В.С. Пикуля «Баязет».

Предмет исследования: особенности исторического мышления В.С. Пикуля.

Материал исследования: текст исторического романа В.С. Пикуля «Баязет».

Понятийная база: в работе используются следующие исторические и литературоведческие термины - «исторический роман», «историзм», «роман- хроника», «исторический источник» и т.д.

Научная новизна исследования определяется тем, что настоящая работа является попыткой целостного, системного изложения и представления роли исторического романа в изучении исторических процессов и событий и анализа исторического романа как факта историографии.

Практическая значимость обусловлена значимостью изучения истории внешней политики российского государства и необходимостью изучения исторического романа и роли исторической романистики на уроках истории. Материалы выпускной квалификационной работы могут быть использованы при подготовке к проведению уроков по истории России и литературе в общеобразовательной школе, в работе исторических кружков, школьных факультативов.

Апробация результатов исследования. Основные положения выпускной квалификационной работы были изложены на предзащите выпускных квалификационных работ, проведенной на кафедре истории России.

Структура работы. Выпускная квалификационная работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы.

Глава 1. Русско-турецкая война 1877-1878 гг.: краткая характеристика

1.1 Предпосылки и причины войны

Вторая половина XIX века стала противоречивой эпохой для внешнеполитической ситуации Российской Империи. Как и любые войны, она имеет ряд предпосылок. Одной из них, на наш взгляд, является состояние и характер внешней политики России и стран Европы после Крымской войны. Крымская война лишила Россию права иметь политический вес в делах на Востоке, и самое главное - не стало возможности иметь военный флот на Черном море. Парижский конгресс и попытка изменить его решения стали одним из основных векторов внешней политики России. Немаловажное влияние на направление внешней политики и дипломатии оказало Польское восстание 1863 г. Разрешением этих дипломатический вопросов занимался князь, последний канцлер в истории России, Александр Михайлович Горчаков. Он достаточно точно охарактеризовал состояние России после Восточной войны фразой «La Russie ne boude pas -- elle se recueille» или «Россия сосредотачивается» в циркулярной депеше внешнеполитического ведомства 1856 г.. Но отменить Парижский мирный договор оказалось не так-то просто. Канцлер начал с поиска союзников. В условиях политической обстановки, когда все силы и взгляды были брошены на Запад, А.М. Горчаков пытался «снять клеймо договора 1856 года» и вернуть Россию в решение балканского вопроса. Попытка присоединиться к разрушению Парижского договора была у Австрии и главы иностранного ведомства Фридриха Фердинанда фон Бейста. После славянского съезда, который происходил в рамках Московской этнографической выставки в 1867 г. и одновременно совпавший с важными сдвигами в политике на Западе (образование Австро-Венгерской империи), отношения с Австрией расстроились. Новообразованная империя посчитала, что против нее готовится заговор. В это время назревал франко-прусский кризис, и именно эту ситуацию решил в очередной раз использовать Горчаков. Обострение отношений между Францией и Пруссией началось еще в 1868 году. Пруссия стремилась объединить свои земли, а затем ослабить Францию.

Сергей Спиридонович Татищев, русский дипломат и публицист, в своем фундаментальном труде, посвященном биографии Александра II, пишет, что между Пруссией и Россией установились дружественные отношения: так, в 1870 г. императору Вильгельму был пожалован орден св. Георгия, а так же в прессе были обнародован обмен телеграммами между Пруссией и Россией. Едва император вернулся из Эмса, как было получено извещение об очередном напряжении отношений между Францией и Пруссией: конфликт произошел из-за кандидатуры принца Леопольда на испанский престол. Кандидатуру принца Гогенцоллернского поддерживал Отто фон Бисмарк. Это и послужило формальным поводом для войны. Политика Российской империи в этом конфликте отталкивалась от интересов, затрагивающих отмену Парижского трактата. Россия придерживалась нейтралитета в этой войне, надеясь на то, что Пруссия отблагодарит за невмешательство и поможет заставить Францию отменить статья Парижского конгресса. Самое начало войны говорило о перевесе сил Пруссии. Русская дипломатия во главе с князем Горчаковым играла на два фронта. В сентябре в Петербург прибыл французский чрезвычайный уполномоченный Август Тьер. Он нашел радушный прием у Горчакова и императора, а также заверение, что Россия сделает все возможное для Франции, и понесенные ей территориальные потери и убытки будут минимальны. Переговоры между Тьером и Бисмарком велись три месяца. В итоге, 14 февраля 1871 г. подписан предварительный мирный договор, а еще раньше 18 января была провозглашена Германская империя. Перемены в политической карте были приняты странами Европы как факт и безоговорочно. Как пишет Татищев, «все эти меры были приняты не без предварительного соглашению с Россиею…».

Оставляя за собой право нейтралитета в отношениях между Францией и новообразованной Германской империей, а так же во внутренних делах Германии, Российская империя решила воспользоваться франко-прусской войной и ее результатами для разрешения насущного вопроса отмены нейтральности Черного моря. Еще в самый разгар франко-прусской войны князь Горчаков поставил перед странами участницами вопрос, что ввиду многократных нарушений договора 1856 г., император должен спросить: какие обязательства и обязанности проистекают для России из происходящих политических изменений?. 15 октября (27) октября 1870 г. состоялось заседание Совета министров под председательством Александра II, на котором постановили отменить пункты Парижского договора. Военный министр Д.А. Милютин высказал осторожность и предложил ограничиться лишь восстановлением прав на Черном море и не касаться Балкан, иначе придется воевать с Турцией. 19 октября (31 октября) 1870 г. вышел знаменитый циркуляр Горчакова, в котором Россия больше не считала себя связанной условиями Парижского договора. Конечно же, такое заявление не могло оставаться без реакции ведущих держав. Последовал ответ Англии: британский посол сэр Э. Бьюкенен затребовал паспорта для выезда в Англию, так как предпринимающиеся шаги, вызывающие по отношению к королеве и достоинству Великобритании. Между тем, каждый пункт депеши сопровождался разъяснениями к каждой стране участнице. В частности, Горчаков объяснил английскому послу, что циркуляр ни в коем случае не угрожает Оттоманской империи и что Англия и Россия «одушевлены равным желанием продлить ее существование», если будут согласованы интересы султана с интересами христианских подданных. Венскому двору было отправлено уведомление, что им дважды предлагалось взять начало в пересмотре договора. Теперь русскому представителю предписывалось уведомить венский двор: черноморский вопрос для России настолько важен, что пересмотр договора империя будет считать за пробный камень в отношениях с державами, и будет отталкиваться от него в собственных отношениях к державам.

Реакция прусского двора была неоднозначной. Вильгельм I писал в одном из писем, что он ожидал подобного от России, но сейчас этот шаг поставил Германию в неудобное положение. Отто фон Бисмарк заявил, что такая политика России несостоятельна: нужно было ни с кем не считаясь строить флот на Черном море и ждать, пока Россию спросят о нем. Далее нужно было бы просто тянуть время, которое сделало бы свое дело и вскоре с нашими военными судами бы смирились в Европе. Бурная реакция Англии продолжалась: в Версаль выехал английский посланник Руссель с требованиями к канцлеру объяснений по поводу депеши Горчакова. Канцлер Германии заявил, что больше ни у кого в подчинении империя находиться не будет, и свой нейтралитет в отношениях России и Англии она будет занимать до определенных обстоятельств. Германской империи нужна была услуга за услугу, так например, об открытии проливов Босфор и Дарданеллы для всех стран. Канцлер предлагал созвать конференцию, где страны могли бы обсудить сложившуюся ситуацию.

Конференция открылась в Лондоне 5 января 1871 г., а 20 февраля 1871 г. была подписана конвенция, изменявшая Парижский договор. Так отменялись только статьи, посвященные вопросу флота на Черном море, касающиеся ограничения военных судов России и Турции, права возведения укреплений по берегам моря. Можно задаться вопросом: оправдывает ли цель средства? Были ли варианты добиться отмены Парижского договора без «взращивания» под своим боком опасного соседа? Проанализировав ситуацию, нам кажется, что нет. Объединение Германии под эгидой Пруссии было исторически подготовлено и обусловлено. С другой стороны, был шанс воздействовать на процесс объединения таким образом, чтобы не появилось государства с захватническими намерениями. Таким шансом мог воспользоваться политический блок России и Франции, при условии отказа последней от территориальных требований и постепенной отмены статей 1856 г., являющихся обременительными для союзника. Наполеон III пал жертвой более активного и деятельного соседа. Горчаков сказал по этому поводу: «Если бы Французская империя считалась с нами, то она избежала бы тех бедствий, которым она подверглась».

Второй предпосылкой, на наш взгляд, является подъем национально- освободительного движения на Балканах, который потянул за собой ближневосточный кризис 1875-1877 гг. В XIV-XVI вв. Османская империя захватила Балканы. К 1860-1870 гг. только Греция была независима от турок. Особо упорно боровшаяся за независимость Черногория так и не получила юридически оформленного статуса независимого государства. Сербия и Румыния были вассалами Порты и выплачивали дань. Самыми бесправными оставались Болгария, Босния, Герцеговина, где османы были неограниченны в своих правах. Христо Ботев, болгарский национальный герой и поэт, писал: «Мы рабы… Мы не можем даже сказать, что голова, которая у нас на плечах, принадлежит нам». Христианское население Балканского полуострова подвергалось жестоким гонениям и притеснениям. На местах назначались турецкие начальники. Но обратимся вновь к Парижскому трактату. Статья 9 обязывала Османскую Турцию даровать своим христианским подданным равные права с мусульманским населением. Но опубликованный приказ реальной силы не имел. Неким сигналом послужило Критское восстание 1866-1869 гг., происходившее под лозунгом объединения с Грецией и борьбой против османов. Но угнетенному народу нужна была конкретная помощь, и им ничего не оставалось, как самим начать вести борьбу с захватчиками. Отметим, что Болгарии как самостоятельного государства не существовало, управление осуществлялось непосредственно турецкими властями, притом в средневековой форме. От таких средневековых порядков крестьяне уходили в леса, отказывались платить повинности, убивали захватчиков. Ушедшие в леса и горы люди добывали оружие и вели борьбу уже в качестве партизан. Их называли «гайдуками» в южно-славянских землях и «клефтами» в Греции. Такие небольшие партизанские отряды наносили ощутимый урон и вред османским войскам и администрации. Наиболее крупные отряды иногда брали под контроль целые города. Восстания вспыхивали повсеместно.

В 1860-1870 гг. размах подпольного освободительного движения принял поистине впечатляющий размах. Наиболее организованным и сильным освободительное движение проявило себя в Болгарии. Ростунов в своей монографии указывает, что в освободительном движении «наметилось два направления: либеральное и революционно-демократическое». Революционно-демократическое крыло возглавил писатель Георгий Раковский. Реакция османов была ожидаемой: произошли массовые аресты и казни прошли по всей Болгарии. Все это вызвало замешательство в освободительных организациях. Таким образом, национально- освободительное движение ускорило приближение полного освобождения балканских народов, подорвало гегемонию Османской Турции.

Как уже отмечалось, активизация национально-освободительного движения потянуло за собой ближневосточный кризис. В 1875 г. восстала Герцеговина, а вслед за ней и Босния. Это и послужило формальной причиной для начала войны. Отметим, что в Боснии и Герцеговине проходил точный раздел между этносами и их религиозной принадлежностью. В государство входили сербы и хорваты, и, принадлежа к христианскому вероисповеданию, с надеждой смотрели на Сербию и Черногорию. Эти страны притязали на боснийско-герцеговинские земли, что встречало сочувствие среди населения. 1860-е гг. были ознаменованы рядом восстаний в Боснии и Герцеговине. Православная церковь активно поддерживала освободительное движение, распространяло образование. Поводом к восстанию послужили притеснения христианского населения турецкими сборщиками податей, вызывавшие порой схватки между христианами и мусульманами. В Болгарии тем временем активизировалась деятельность болгарских повстанцев под предводительством Христо Ботева и его соратника Стефана Стамболова. К сожалению, восстание Ботева и Стамболова не встретило поддержки у местного населения, возможно, сказывалась запуганность их турецкими властями. Но это не сломило болгар. Они стали готовиться к новому восстанию. Но болгар быстро раскрыли и восстание пришлось начать раньше. Примечательно заявление английского посла Эллиота, который советовал туркам подавить восстание, «не разбирая средств». Порта выдвинула против восставших банды башибузуков и восставшие были разбиты. Тем временем к восстанию в Боснии и Герцеговине присоединились Сербия и Черногория. Слабость их сил была очевидна, поэтому они рассчитывали на поддержку России. Россия же сохраняла нейтралитет, пытаясь дипломатией найти выход из кризиса. Но наше общество горячо переживало балканский кризис, и требовала от правительства вмешаться. Правительство выступало против военного вмешательства в восточные дела. Канцлер А.М. Горчаков, военный министр Д.А. Милютин и другие высказывались против войны. Д.А. Милютин в своих знаменитых дневниках писал, что может выйти, так же как и в Крымскую войну, а именно вся Европа выступит против нас.

19 октября 1876 г. Россия выдвинула Османской Порте ультиматум: если Турция не объявит перемирия на месяц или шесть недель, то русский посол немедленно покинет Константинополь, а все дипломатические отношения между Россией и Турцией будут расторгнуты. Как пишет Борис Акимович в своей книге «Скобелев», «турецкий султан принял ультиматум, поскольку не был подготовлен английскими суфлерами к столкновению с Россией…». Еще до предъявления ультиматума, русским двором и императором обсуждался вопрос о применении более действенных мер по отношению к Османской Порте. Было решено добиваться созыва конференции держав в Константинополе, а если она будет неудачна, то приступить к мобилизации. Если же и эти меры не дадут результата, начать войну, предварительно заключив с Румынией договор о пропуске русских войск через ее территорию и соглашение с Австро-Венгрией о соблюдении нейтралитета.

Дадим краткую характеристику отношению других держав к конфликту. Борьба на Балканском полуострове представлялось выгодной для западных держав. В частности, они намеренно или искренно преувеличивали значение панславистских идей и, опасаясь участия в них России, пытались вовлечь ее в одиночную борьбу с Портой. Таковы были намерения Австро- Венгерской империи. Она, понимая важность своего нейтралитета в предстоящей войне, не хотела упустить возможность расширить свои границы за счет балканских земель, а сделать то можно только через ослабление России в войне с Турцией. Германия питала такие же надежды, как и Австро-Венгрия. Но Бисмарк хотел столкнуть в ходе этого кризиса Россию именно с Австро-Венгрией, зная, что у двух держав интересы сходятся на балканском вопросе. Англия, заинтересованная в сохранении проливов Босфор и Дарданеллы в неприкосновенности от русского флота, а так же напуганная успехами Российской империи в Средней Азии, хотела, чтобы русские надолго увязли в войне и не смогли распространить свои интересы на Индию. Таким образом, на Балканах «переплелись в единый клубок интересы Англии, России, Турции, Австро-Венгрии, Германии».

Необходимо вернуться к Константинопольской конференции, которая была ускорена военными приготовлениями России. Она открылась 29 ноября (11 декабря) 1876 г. Россию представлял генерал-адъютант Николай Павлович Игнатьев, он же выразил требования к Порте. В частности, дипломат настаивал на предоставлении широких автономных прав Болгарии, Боснии и Герцеговине. На конференции нам пришлось убедиться в том, что среди европейских держав будет трудно найти союзников, даже Румыния не спешила к нам присоединиться. Соглашаясь с автономными правами вышеперечисленных держав, западные страны выступали против идеи создания большого болгарского государства. Главной причиной этому послужило близкое расположение Болгарии к проливам и к Константинополю, а так же симпатия болгарского народа к России, и как следствие притязания России могли с помощью Болгарии дойти и до этих проливов. Англия и Франция настаивали на разделении Болгарии на две части. Комически выглядела и конституция, введенная с подачи Англии Турцией, в которую никто не верил, начиная от султана и от английского посла Эллиота. Турция отказалась выполнять договор, мастерски управляемая английскими послами. Не придя к какому-то ни было консенсусу, конференция закрылась.

Начав активную дипломатическую подготовку к войне, Россия сделала последнюю попытку урегулировать конфликт дипломатическим путем весной 1877 г. С дипломатической миссией в Берлин, Лондон, Париж и Вену был направлен генерал-адъютант Н.П. Игнатьев. 31 марта (12 марта) 1877 г. был подписан очередной протокол шести держав в Лондоне. Протокол гласил, что «державы почитают наилучшим средством для умиротворения Востока установившегося между ними согласия провозглашение участия своего к улучшению положения христианского населения Турции и к реформам, которые Турция приняла, и обещала ввести в Боснии, Герцеговине и Болгарии…». Державы, подписавшие лондонский протокол, имели право в случае его невыполнения принять меры, которые повлияют на благосостояние христианского населения и мира вообще. Но 28 марта Порта отвергла протокол с подачи Англии, которая вела двойную игру, полагая, что война, истощив силы, как Турции, так и России, позволит ей добиться захватнических целей на Ближнем Востоке и на Балканах. Таким образом, Россия, всеми силами не желавшая воевать, так как реформы внутренней политики, в частности реформа армии, не успели дать результатов или не были завершены, оказалась перед выбором: либо оставить свои интересы на Балканах и Ближнем Востоке либо воевать. Россия 12 (24 апреля) 1877 г. объявила Турции войну.

1.2 Ход военных событий на Балканском фронте

1) окончательно упразднены военные поселения;

2) срок службы солдата сокращен в сухопутных войсках до 15 лет, а на флоте до 14;

3) дети солдат были исключены из военного ведомства и из кантонистов переведены в свободное сословие. Д.А. Милютин, сменивший Сухозанета в 1861 г., составил обширный план военных преобразований.

Главной его заслугой стала отмена рекрутских наборов. Теперь армия комплектовалась по новому принципу: указом от 1 января 1874 г. объявлялась всесословная воинская повинность. Был установлен срок службы в 15 лет, где 6 лет в действующей армии и 9 лет в запасе. Лица, не привлеченные к службе в армии или закончившие ее, оставались в ополчении; для тех, кто имел «особые права по образованию» предоставлялись льготы. Система управления войсками стала более гибкой, мобилизацию можно было провести в несколько раз быстрее. Производилось реформирование и центральных военных учреждений. Так, к 1869 г. они состояли из Главной квартиры и Военно-Походной его величества канцелярии, Военного Совета и пяти комитетов при нем. Как военный министр Д.А. Милютин упразднил корпуса, заменив их дивизией, ставшей высшей тактической единицей. Переустройство армии сопровождалось и ее перевооружением. Вооружение русской пехоты отставало от западных образцов. Платон Александрович Гейсман указывает, что на вооружении нашей армии состояли винтовки Бердана, 6-линейные винтовки системы Крнка, но наше вооружение уступало турецкому: мы не использовали преимущества, которые давало нам новое вооружение, в частности прицельность оружия искусственно уменьшалась. Артиллерия имела на вооружении нарезные медные пушки, которые уступали крупповским пушкам, имевшимся на вооружении у турок. Боевых припасов было достаточно, но имелись трудности в их доставке к войскам. Особо следует отметить перемену внутреннего порядка в армии. Начиная с царствования Александра I до царствования Николая I главенствовал принцип «война портит войска», совершенствование армии прекратилось. Уставы того времени пестрели построениями, которые не отвечали боевым условиям. Крымская война показала, что искусство мирного плац - парадного искусства не работает в условиях современного боя. Встал вопрос об образовании офицеров. Был предпринят ряд мер по продолжению военного образования офицеров, преимущественно практической части.

Отметим турецкое военное искусство того времени. Реорганизация армии началась еще в 1826 г., когда султан Махмуд II упразднил корпус янычар и начал реорганизацию по прусскому образцу. В 1842 г. его сын Абдул-Меджид усовершенствовал дело отца: мужчины от 18 до 26 лет должны были отслужить 5 лет в действующей армии, а затем зачислялись в резерв на 7 лет. Одновременно с русскими реформами, направленных на преобразования внутренних единиц армии, турецкое командование в 1869 г. принял ряд изменений под действием военного министра Гуссейна - Авни-паши. Закон гласил, что в ряды армии должны поступать все подданные султана, включая не мусульман (по факту вступали только мусульмане). Вооруженные силы состояли из трех частей. 1) Низаме - постоянная армия, включающая особый запас - ихтиат. 2) Редиф - резервная армия. 3) Мустахфиз - территориальная армия. Реорганизация не была завершена до конца, как и в России. Причиной незавершенности реформ в Турции стали постоянные восстания на балканской территории Порты. Говоря о вооружении, укажем, что турецкая пехота была вооружена ружьями системы Генри-Мартини и Снайдера. Артиллерия состояла из бронзовых пушек Варенфорда и крупповских орудий. Пополнение офицерскими и унтер- офицерскими кадрами происходило посредством подготовки в рядовых в учебных командах. Повышение в офицерское звание происходило на основании знания устава, читать и писать было, как пишет Гейсман, не обязательно.

Отметим отдельно характеристики русского и турецкого солдата, так как они являются ключевыми в понимании тактики войны. Русские войска отличались выносливостью, стойкостью и храбростью. Отличительной чертой наших войск являлась склонность к рукопашному бою, что делало нашу армию способной к наступательному характеру боя. Турецкий солдат был подвержен религиозному фанатизму, в силу которого он считал, что смерть в бою с «неверными» является вернейшим средством к достижению рая. Войска отличались способностью к упорной обороне, а турецкое командование делало все возможное, для укрепления и усиления этой способности, поставляя усовершенствованное оружие.

Перейдем непосредственно к действиям на балканском фронте. Сосредоточение русской армии осуществлялось с началом мобилизации. План действий в случае похода за Дунай был выработан еще в 1876 г., когда представлялась возможность начать зимнюю кампанию против Османской Порты. Русские войска в составе нескольких корпусов должны были 12 апреля перейти границу и двигаться по Румынии согласно зимнему плану. Ближайшей задачей становилось: овладеть Барбошским мостом на реке Серет и частью железной дороги, отвечавшей за передвижение наших войск к Дунаю. Задачу выполнила часть XI корпуса, дальнейшее сосредоточение выглядело следующим образом: три корпуса IV, XIII, XIV должны были рассредоточиться пехотой - неподалеку от Бухареста, с отдельным отрядом на нижнем Дунае, а кавалерией - по Дунаю, от Килии до реки Ольты. Как видно из задач, поставленных перед войсками, главным стратегическим объектом становится Дунай. Пользуясь отсутствием инициативы со стороны турок, русские войска к середине июня занимают левый берег Дуная, устанавливая минные заграждения, возводя батареи. После окончания развертывания русских войск на левом берегу Дуная, предполагалось произвести переправу в двух пунктах: у Галаца и Браилова, а также главным пунктом выше Рущука. Форсирование Дуная стало не первым для русских войск. Река была стратегическим пунктом переправ еще в прошлых войнах России с Турцией. До поражения в Крымской войне России принадлежало устье Дуная с крепостями Килия и Измаил, где базировался Дунайский речной флот.

После Парижского трактата и потери Южной Бессарабии возможности содержать речной флот у России уже не было, хотя после отмены трактата была развернута деятельность по восстановлению речного военного флота, но в столь короткие сроки добиться ощутимых результатов было сложно. У турок же был весьма сильный Дунайский флот, созданный при содействии Англии, содержащий 46 боевых и транспортных судов с 77 орудиями и численностью около 946 человек. Так же поддержку Дунайской флотилии в любой момент мог оказать черноморский турецкий флот. Переправа должна была произойти в районе Зимницы, так как после переправы русские войска оказывались на важном узле дорог, ведущих на Рущук, Тырново, а затем через Плевну в Софию. Инженерным обеспечением переправы через Дунай занимался полковник А.Ф. Депп, он же составил «Примерный расчет переправы войск на правый берег Дуная». Большая часть подготовительных работ по форсированию Дуная была завершена к началу июня, а свободное плавание по Дунаю коммерческих судов было прекращено еще в апреле указом Главнокомандующего. Во время переправы через Дунай произошел первый в истории военно-морского искусства бой минных катеров. Ему предшествовало 29 апреля затопление неприятельского корвета «Лютфи Джелиль» у Мачина. Гибель корвета произвела сильное впечатление на турок и их флотилия отошла в глубь Мачинского рукава. Против турецких судов решено было действовать минными катерами. Так в ночь на 14 мая в Мачинский рукав вошли три русских катера: «Царевич», «Ксения» и «Джигит». Под командованием лейтенантов Дубасова и Шестакова они атаковали и потопили турецкий монитор «Сельфи». Гибель второго броненосца поразило турецкое командование и облегчило дальнейшие действия моряков. Не менее важным становилось дезинформировать противника, скрыть истинный замысел русского командования. В условиях повышенного внимания к Балканским событиям со стороны Англии, Австро- Венгрии и естественно Турции, особенно широко использовалась информация прессы. Все попытки ограничить деятельность иностранной прессы не имели успеха. В газетах появлялись статьи с большой точностью приводившие сведения о составе войск, их расположении. Значительную роль в форсировании Дуная сыграл генерал-майор Драгомиров, которому было поручено производство главной переправы. Его перу принадлежит труд «О высадках в новые и древние времена». Генерал-майор тщательно и скрупулезно подошёл к действиям своего отряда. Была произведена рекогносцировка, репетиция посадки в понтоны и преодоления реки, а так же отработаны действия на правом берегу Дуная. Драгомиров на местности показывал места высадки, пути движения понтонов и район, который подлежал занятию. Большое стратегическое и моральное значение имели указания ген. Драгомирова. Генерал требовал, чтобы последний солдат знал, куда и зачем он идет, в таком случае, «если начальник убит, смысл дела не потеряется». Поражает в указах и то, что генерал не видел иного пути, кроме как переправиться через Дунай, отступления быть не должно ни в коем случае. «У нас ни флангу, ни тылу нет и быть не должно, всегда фронт там, откуда неприятель…». Важнейшими заслугами ген. Драгомирова можно считать подъем моральных сил простого солдата, доведение до максимума его боевых способностей, знание своих действий на поле боя, а так же умение считаться с огнем противника. В полночь с 14 (26) на 15 (27) июня началась переправа первого эшелона. Понтоны старались взять направление на р. Текир-Дере. Из-за сильного ветра и посадки на мель головного понтона порядок переправы первого эшелона расстроился. Направлять суда к нужному месту высадки было сложно, и только немногим из них удалось попасть к устью Текир-Дере, прочие высадились западнее устья реки. Турки не сразу заметили приближение и высадку русских войск и с большим опозданием начали подавать сигналы своему подкреплению.

Около 3 часов первый эшелон закончил переправу, заняв позицию фронтом на западное, южное и восточное направление и с рассветом начал наступление на правый берег Текир-Дере. К туркам начало подходить подкрепление со стороны Систово и Вардена. Попытка отбить турецкую атаку на высотах правого берега предпринял 3-й батальон Волныского полка. После ожесточенной схватки турки были отброшены, а Волныский полк утвердился на правом берегу реки. Часть отступивших турок осталась на берегах Дуная и начала обстреливать подходившие понтоны, перевозившие Минский полк. «Произошло избиение вблизи находившихся на лодках стрелков…по несколько десятков пуль попадало в одного человека… В том месте, где происходил расстрел, навалены были кучи набитого народа…». Чтобы расширить плацдарм форсирования нужно было овладеть Систовскими высотами. Для достижения этой цели на правый берег Дуная прибыл Драгомиров со своим штабом и с генерал-майором Скобелевым, чья роль наиболее полно раскроется при штурме и осаде Плевны. Эшелонам было приказано «продвинуться вперед сквозь утомленные и потерпевшие части 1-й бригады и взять направление на Систовские высоты». Задача занятия Систова была исполнена, в этот же день переправой через Дунай воспользовались основные русские силы. 16 (28) июня русская армия овладела Вардамом.

Таким образом, переправа через Дунай является одним из образцов военного искусства. Успешность операции была достигнута благодаря верному и точному выбору района форсирования и мест высадки, а так же тщательной подготовки операции.

Форсирование Дуная позволило русской армии выполнять дальнейшую задачу, а именно наступление на Константинополь. Образовались три отряда Рущукский, Западный и Передовой. Рущукский отряд под командованием цесаревича Александра Александровича (будущего Александра III) должен был овладеть Рущуком, тем самым обеспечив действия Передового отряда, сковав основные силы турок. Западный отряд во главе с генералом Н.П. Криденером должен был выйти на линию Никополь-Плевна и взять Плевну, так как в ней сходился стратегически важный узел дорог северо- западной Болгарии.

Передовой отряд, наступавший на юг под командованием генерал- лейтенанта И.В. Гурко, должен был развивать наступление к Тырново, овладеть горными проходами, связывающими северную Болгарию с южной, в частности Шипкинским перевалом, через который шла наиболее удобная дорога на Андрианополь. Наступление Передового отряда, начатое 25 июня, развивалось успешно. Турецкая армия пыталась оказать сопротивление, но была сломлена мощным артиллерийским огнем русских войск. Преследую турок, русские войска освободили древнюю столицу Болгарии - Тырново. После освобождения Тырново, Гурко начал продумывать план овладения горными перевалами. Поначалу развивалось успешно и наступление на других направлениях. Криденер на западном направлении с боем овладел крепостью Никополь. На восточном направлении Александр Александрович сковал турок в крепости Рущук. По-иному смотрели на продвижение русских войск в турецкой ставке. Как оказалось, турки предвидели переход русских войск через Дунай, поэтому важной задачей стало, удерживая линию Варна- Бургас, завлечь русскую армию вглубь страны и дать там сражение, не дав неприятелю распространиться. После освобождения Тырново, Гурко начал продумывать план овладения горными перевалами. Для захвата балканских горных проходов можно было использовать четыре перевала - Хаинкиойский, Шипкинский, Травненский, Твардицкий. Самым удобным перевалом был Шипкинский, самым сложный - Хаинкиойский. Все эти перевалы, кроме Хаинкиойского, контролировались турками, поэтому именно он был выбран для осуществления маневра по обходу Шипкинской позиции турецкой армии. Рекогносцировка, проведенная генералом О.Е. Раухом, установила, что дорога доступна для продвижения войск, но тяжелые обозы не пройдут в этих местах. Все, что могло помешать войскам в движении, было оставлено в Тырново. 30 июня 1877 г. началось наступление русской армии на горные перевалы. Переход давался тяжело: «Подъемы и спуски были круты и узки настолько, что приходилось орудия и зарядные ящики подымать и опускать на руках…». Несмотря на все сложности Передовой отряд преодолел перевал, а 2 (14) июля атаковал турецкий батальон около деревни Хаинкиой. Противник был рассеян и отошел к Сливену. На следующий день две сотни казаков повредили телеграфную линию на участке Нова Загора- Стара Загора, захватив турецкий транспорт с боеприпасами. Все это заставило турецкие отряды перейти от наступления к обороне. Передовой отряд тем временем 5 (17) июля заняли Казанлык, выйдя таким образом в тыл турецких войск, оборонявшихся на Шипке под командованием Халюсси-паши.

К началу августа главные силы Дунайской армии составляли три отряда - Западный, Южный Рущукский. Турецкому командованию рассредоточить войска следующим образом: в районе Плевна, Ловча и София располагалась Западнодунайская армия Османа-паши. Четырехугольник крепостей занимала армия Мехмета Али-паши, а южнее Балкан сосредоточилась армия Сулеймана-паши. Таким образом, турецкая армия с трех сторон охватывала русскую армию, растянувшуюся на широком фронте. В планах турецкого командования было окружение русской армии путем наступления на Систово. Общая обстановка складывалась не в пользу Дунайской армии. Было принято решение от наступательного характера ведения боев перейти к обороне по всему фронту. Особое внимание русское командование уделяло защите горных перевалов на Балканском хребте. Перевалы находились под защитой генерала Ф.Ф. Радецкого и его Южного отряда, рассредоточившегося мелкими группами на всем участке обороны. Некоторые авторы указывают, что одной из проблем обороны горных перевалов стало отсутствие верных сведений разведки у генерала Радецкого. Это суждения подтверждаются тем, что Радецкий не имел точных сведений о планах противника. Генерал предполагал, что Сулейман- паша двинется на соединение с отрядами Мехмет Али-паши на северо- восточном направлении, в районе пресловутого четырехугольника крепостей Рущук- Шумла- Варна- Силистрия. Это предположение стало роковым. Сулейман-паша выдвинулся на северное направление - через Шипкинский перевал, где оставался в обороне маленький русско-болгарский отряд под командованием начальника Болгарского ополчения генерал-майора Столетова. Генерал телеграфировал Радецкому: «Весь корпус Сулейман- паши, видимый нами как на ладони, выстраивается против нас в восьми верстах от Шипки. Силы неприятеля громадны, говорю это без преувеличения; будем защищаться до крайности, но подкрепление крайне необходимо…». Однако Радецкий, дезинформированный разведкой, не предпринял мер для оказания помощи сражающемуся отряду. В течение трех дней отряд храбро сражался, отражая атака противника, который превосходил в численности в пять раз. Сулейман-паша прекрасно понимая значение Шипкинского перевала и называя его «сердцем Балкан» и «ключом к дверям Болгарии», ставил задачу любыми способами овладеть им, так как после его преодоления « мы по ту сторону гор будем полными хозяевами…». Положение русского отряда было плачевным, резервов почти не имелось, а боеприпасы подошли к концу. Когда не хватало патронов, защищавшиеся сбрасывали на турок груды камней. К концу третьего дня боев положение Столетова было отчаянным, его отряду грозило окружение и уничтожение. В этот момент Радецкий ввел стрелковую бригаду и дивизию Драгомирова, совершившую тяжелый и быстрый марш при жаре по пыльным дорогам, забитыми беженцами-болгарами. Введение свежих сил решило исход боя в пользу русского отряда. Сулейман-паша предпринял еще одну попытку взять перевал, но безрезультатно. Русские укрепились на горе Волынская, и с этого момента начинается трагическая и в то же время славная история «шипкинского сидения».

К началу сентября силы сторон стали примерно одинаковы. Русско- болгарский отряд имел задачу удерживать за собой горный перевал. Под руководством начальника позиции генерала Ф.Ф. Радецкого отряд проделал обширные работы по укреплению своих позиций и совершенствованию обороны. Были возведены новые батареи, рылись укрепления и окопы, а на самых опасных участках подступы прикрывались различными препятствиями. 5 (17) сентября турецкие войска предприняли наступление с целью овладения высшей точкой Шипки - Орлиным гнездом (сами турки называли его Вороньем гнездом). Их внезапное нападение позволило на короткий срок завладеть точкой, но свежее подкрепление русских выбило противника. В последующие дни турки предприняли несколько атак, но были вновь отбиты. Ситуация осложнилась с приходом зимы на перевал. Император Александр II приходил к мысли, что бои за Шипку рискуют перерасти во второй Севастополь. Снабжение Шипкинского перевала было организовано плохо. В подвозе фуража и продовольствия нередко возникали перебои. Как только установилась гололедица, подвоз продовольствия осуществлять стало невозможно. Генерал Радецкий писал главнокомандующему, что если не будет выслан в Габрово двухмесячный запас сухарей и остального минимального продовольствия, то Шипкинскому отряду угрожает голод. Помимо отсутствия продовольствия, наблюдались проблемы и с обмундированием: не было зимних полушубков и валенок, их доставили только к весне. Несмотря на все лишения и трудности генерал Радецкий не предпринимал никаких действий для улучшения положения своей дивизии. Его донесение главнокомандующему «На Шипке все спокойно» навело художника В.В. Верещагина, который сопровождал русскую армию во время всей кампании, написать полотно «На Шипке все спокойно…», где главным лицом является фигура солдата-часового, замерзающего под снежным бураном. «Шипкинское сидение» продолжалась с 7 (19) июля по 28 декабря 1877 г. (11 января 1878 г.). Оборона горных перевалов была важна для развития действий русских под Плевной, а также дальнейшего наступления за Балканы к Константинополю.

Обратимся к событиям, разворачивавшимся в районе Плевны. На плевненском направлении действовал Западный отряд под руководством генерала Н.П. Криденера. В боях под Плевной проявили себя такие знаменитые полководцы как М.Д. Скобелев и Э.И. Тотлебен. На пути к Плевне предстояло взять крепость Никополь. Главный удар русских войск был нанесен с южной и юго-западной стороны. Войска скрытно подошли к Никополю и ночью 3 июля (15 июля) 1877 г. внезапно пошли в атаку. Противник был выбит из окопов и отошел в крепость. Генерал Криденер предполагал штурмовать крепость на следующий день, так как осадная артиллерия пробила брешь в крепости. Турецкое командование отказалось от дальнейших военных действий и капитулировало. Взятие Никополя было важным успехом для русской армии, положение войск на правом берегу Дуная упрочилось. Но угроза правому берегу Дуная была устранена частично, так как в руках турок оставалась еще Плевна. Туда 28 июня 1877 г. выдвинулся из Видина Осман-паша. Русские уже знали боевую историю Плевны, так в 1810 г. генерал Воронцов уже занимал этот город и в знак победы русского оружия приказал разрушить крепостные стены и бойницы. Возможно, поэтому Осман- паша с легкостью занял город, не встретив никакого сопротивления. Как только турки овладели городом, им было приказано спешно и усиленно укреплять свои позиции. Генералу Шильдер- Шульднеру приказывалось занять Плевну уже 7 июля. Город должен был стать местом соединения двух русских колонн, наступавших по различным направлениям. Но атака, предложенная генералом, не состоялась, потому что посланное приказание командиру Костромского полка полковнику Клейнгаузу было получено слишком поздно. В вину Шильдер-Шульднеру ставят и проведение разведки для выяснения сил противника, давшую неверную информацию о малом сосредоточении противника в Плевне. Эта разведка стала одним из основания для принятия неверного решения о первом штурме Плевны 8 июля 1877 г. Генерал Шильдер-Шульднер приказал атаковать Плевну с двух сторон: 1-й бригаде и 5-й пехотной дивизии с артиллерией и казачьим полком с севера и с юго-восточной стороны Костромскому отряду полковника Клейнгауза. Недооценивая врага, генерал решить дать сражение. Терпя неудачи на всех направлениях атаки, русским войскам было приказано начать отступление. Турки почти не преследовали отступавших. Анализируя неудачный исход внезапной первой атаки Плевны, можно выделить несколько факторов, которые лежали в основе неудачи: 1) Поверхностное проведение рекогносцировки перед боем и как следствие отсутствие точных сведений о противнике; 2) отсутствие общего командования войсками. Каждая из колонн действовала самостоятельно, не соотнося свои действия с другими силами; 3) бой велся без поддержки резервов; 4) не была произведена ружейная подготовка атаки; 5) подвоз боеприпасов был организован несвоевременно, вследствие чего войска терпели их недостаток; 6) отступление было закончено удачно только из-за нерешительности турок относительно дальнейшего их наступления.

С момента первого неудачного штурма Плевны можно говорить о втором периоде войны. Так же в этот период особо выделяется деятельность генерала М.Л. Скобелева.

Вторая Плевна не заставила себя ждать. Неудачи первого штурма не дали повода задуматься русскому командованию об изменении тактики боя. Вновь не были учтены истинное количество турецких войск, очертания обороны и ее слабые стороны. Криденер сомневался в успехе сражения и накануне его запросил окончательное решение ставки, которая дала ему понять, что с Плевной должно быть покончено именно в этот штурм. Началась подготовка к штурму. Войскам предстояло атаковать турецкий редут у д. Гривицы, который, по мнению Криденера, был ключом позиции. Генерал учел опыт первого штурма, создав на своих флангах небольшие отряды прикрытия. В один из таких и входил М.Д. Скобелев. К моменту второй Плевны генерал-майор Скобелев командует отрядом, состоящим из Казачьей бригады, Курского полка и 8-й горной Донской батареи. Первое, с чего начал свою деятельность Скобелев - это разведка местности. Его кавалеристы проникали иногда и на окраины Плевны. В одной из таких разведок выяснилось, что силы турок не так уж и велики. Генерал выяснил, что город почти не защищен с юга, а дорогу от Ловчи, по которой предположительно шли припасы для турок в Плевну, можно было перекрыть одним отрядом. Скобелев попытался доложить об этом князю Шаховскому, под началом которого находился, но ни Шаховской ни Криденер не восприняли данные Скобелевской разведки всерьез. Накануне второго штурма Криденер произвел инструктаж командиров о способе ведения боя. Один из участников этого собрания генерал К.К. Бискупский отмечает, что план штурма не был разработан и ясно изложен, даже самому его творцу Криденеру он рисовался не вполне ясно. Второй штурм начался 18 июля с мощной артиллерийской подготовки, но она не дала результатов, особенно в районе Гривицкого редута, где боем командовал Криденер. На южное направление атаковали отряды генерала Шаховского и заняли деревню Радищево под прикрытием мощного огня артиллерии. Но результаты ее не были использованы. Не было четкого управления войсками и постановки четких задач. Источники указывают, что отдавались задачи общего характера, например «двигаться прямо перед собою и побить по дороге всю сволочь, которая встретиться на пути». Шаховской был вынужден отступить. Его отрядам грозил бы полный разгром, если бы не действия Скобелева. Накануне второго штурма отряд Скоблева подошел к деревне Кришин, оставил возле нее полковника Тутолмина и батальон Курского полка. Сам же Скобелев возглавил авангард и, пользуясь не выгодными для турок погодными условиями, вышел почти под стены Плевны. Генерал обнаружил между Гривицкими высотами и Плевной большое количество турецкой пехоты, а по дороге на Плевну движение конницы. Между турками и авангардом Скобелева завязался бой, в ходе которого турки подумали, что против них выставлены большие силы. Турецкая пехота выдвинула цепи в атаку, но Скобелев умело отвел свои войска на заготовленные позиции в Кришин. Поддерживая связь с Шаховским, он получил известие, что генерал занял два укрепления. Михаил Дмитриевич выслал свой крошечный отряд в контратаку, чтобы задержать турок. Перед наступающими была поставлена задача занять высоту на Зеленых горах. Турки уже устремились туда, чтобы обойти Шаховского. Скобелев решил сбросить турок с гребня, построив свой отряд таким образом, что создавалась видимость большого количества атакующих войск. Хотя турецкие отряды постоянно атаковали, генерал до последнего не выставлял свой резерв в бой. Но Шаховской уже с трудом отбивался от турок, а со стороны Ловчи противник не ожидался, поэтому Скобелев бросает в бой все имевшиеся у него резервы. Сделано это было вовремя: в рядах защитников было несколько десятков человек. Генерал эффектно появился на поле боя верхом на белом коне и возглавил атаку. Не ожидая прибытия новых сил русских, турки начали отступление. Русские войска преследовали отступавших до стен Плевны, где были встречены плотным огнем артиллерии. Оборона одного из гребня Зеленых гор продолжалась до наступления темноты. С ее наступлением Скобелев приказал подобрать раненных и отступить. После этого боя представитель Генерального Штаба полковник П.Д. Паренсов докладывал о действиях Скобелева: «Заслуга свиты Его Величества генерал-майора Скобелева в деле велика: он своим верным быстрым военным глазомером сразу оценивал положение дел и выбирал надлежащий образ действий, <…> своим геройским личным примером воодушевлял войска и сделал их способными на чудеса храбрости…». Второй штурм Плевны окончился вновь неудачей для русских.