Изучение паремиологического фонда русского языка как средства формирования лингвокультурной компетенции младшего школьника

Размещено на http://www.allbest.ru

Министерство образования и науки Республики Казахстан

Павлодарский государственный педагогический институт

Изучение паремиологического фонда русского языка как средства формирования лингвокультурной компетенции младшего школьника

ДИПЛОМНАЯ РАБОТА

Специальность 5В010200 - «Педагогика и методика начального обучения»

Баранова И.А.

Павлодар, 2014

Введение

Требования модернизации современного образования с особой остротой актуализируют значимость лингвокультурного образования, обеспечивающего духовно-нравственное становление личности, предоставляющего возможность самоидентифицироваться как представителю того или иного этноса для вступления в равноправный диалог с представителями других культур, приобщения к ценностям мировой культуры как необходимой составляющей ее мировоззренческого потенциала в условиях интеграции Республики Казахстан в мировое культурное и образовательное пространство.

Формирование лингвокультурологической компетенции младших школьников как одной из составляющих коммуникативной компетенции, наряду с нравственным, духовным, интеллектуальным развитием, представляет собой способ введения ученика в культуру, условие его культурного саморазвития, его способности общаться, познавать новое, впитывать ценности культуры, что является одним из показателей общего развития личности.

«Будучи формой социальной памяти, язык является отражением национальной культуры народа, говорящего на нем. Именно поэтому обучение русскому языку должно быть неразрывно связано с усвоением культуры русского народа, а совершенствование методической системы обучения ему непосредственно сопряжено с последовательным включением национально-культурного компонента» [1, 3-9].

Таким образом, соизучение языка и культуры народа, на нем говорящего, требует введения лингвокультурологического аспекта преподавания русского языка, что возможно на базе лингвокультурологии как новой отрасли знаний, «возникшей на стыке лингвистики и культурологии и исследующей проявления культуры народа, которая отразилась и закрепилась в языке» [2, 9].

В исследовании представлен лингвокультурологический подход в обучении русскому языку младших школьников, основанный на выделении национально-культурного компонента в паремиях русского языка на базе концептов материальной культуры.

Актуальность исследуемой проблемы обосновывается тем, что в лингводидактике недостаточно разработаны проблемы обучения русскому языку на базе лингвокультурологии, с привлечением лингвокультуро-логических единиц, в аспекте формирования лингвокультурологической компетенции как составляющей коммуникативной компетенции. Обращение к такой важной и перспективной отрасли современной лингвистики, как лингвокультурология, позволило нам изучение паремиологических единиц рассмотреть в совершенно новом ракурсе.

Кроме того, важность лингвокультуроведческого аспекта преподавания русского языка очевидна на начальном этапе языкового образования как фундамента формирования личности современного казахстанца. Именно на дошкольном и начальном этапах начинается система непрерывного образования, которая продолжается затем в школе, колледже, вузе и в системе послевузовского образования. В Республике Казахстан проблемам начального и дошкольного образования как неотъемлемой части системы непрерывного образования уделяется особое внимание, что отражено в Посланиях Президента - Лидера нации Н.А.Назарбаева, в том числе, в Послании от 17 января 2014 года, в Послании от 14 декабря 2012 года «Стратегия «Казахстан -2050»: новый политический курс состоявшегося государства», Программной статье «Социальная модернизация Казахстана: Двадцать Шагов к Обществу Всеобщего труда». Так, в Послании Главы государства Н.А.Назарбаева народу Казахстана от 17 января 2014 года было отмечено, что «все развитые страны имеют уникальные качественные образовательные системы. Нам предстоит большая работа по улучшению качества всех звеньев национального образования…» [3].

Таким образом, актуальность лингвокультуроведческого аспекта обучения русскому языку в младших классах средних общеобразовательных учреждений, предполагающего усвоение паремиологических единиц как средства формирования лингвокультурологической компетенции, очевидна.

Цель исследования: теоретическое обоснование и разработка содержания лингвокультуроведческого аспекта обучения русскому языку в младших классах средних общеобразовательных учреждений на основе паремиологических единиц с базовыми концептами материальной культуры.

Объектом исследования является лингвокультуроведческий аспект обучения русскому языку в в младших классах средних общеобразовательных учреждений.

Предмет исследования: методическая система работы с паремиологическими единицами русского языка как компонента лингвокультуроведческого аспекта преподавания в младших классах средних общеобразовательных учреждений.

Гипотеза исследования: процесс формирования лингвокультурологической компетенции учащихся младших классов средних общеобразовательных учреждений будет более эффективным, если в содержание обучения русскому языку будет введен лингвокультуроведческого аспект, включающий в себя паремиологические единицы с базовыми концептами материальной культуры.

Цель исследования, проверка гипотезы потребовали решения следующих задач: лингвокультурный школьник пословица

определить теоретические основы лингвокультурологического аспекта изучения русской паремии в начальных классах средних общеобразовательных учреждений: анализ соответствующей научной литературы по теме исследования, научное обоснование предлагаемой методической системы;

произвести лингвокультурологический анализ пословиц с базовыми концептами материальной культуры в русском языке;

произвести анализ программы и учебника «Русский язык» для младших школьников средних общеобразовательных учреждений в аспекте исследуемой проблемы;

произвести диагностику уровня сформированности лингвокультурологической компетенции младших школьников;

разработать методику обучения младших школьников пословицам русского языка с базовыми концептами материальной культуры;

экспериментально проверить эффективность разработанной методики обучения младших школьников пословицам русского языка с базовыми концептами материальной культуры.

Для решения поставленных задач и проверки выдвинутой гипотезы использовались следующие методы исследования:

описательный метод (анализ научно-теоретической, учебно-методической литературы по теме исследования);

метод лингвокультурологического и концептуально-когнитивного анализа;

социолого-педагогический метод (наблюдение, беседы, устный и письменный опрос детей);

экспериментальный (констатирующий срез, организация и проведение обучающего эксперимента);

лингвостатистический (количественный и качественный анализ результатов констатирующего среза и экспериментального обучения).

Теоретико-методологической основой исследования явились различные направления антропоцентрической лингвистики и педагогики:

основные положения классического языкознания о взаимосвязи языка и культуры (В.фон Гумбольдт, И.Леви-Строс, А.А.Потебня, А.А.Шахматов, Л.В.Щерба, Э.Сепир, Б.Уорф и др.);

основные идеи лингвокультурологии как науки, функционирующей в русле взаимодействия языка и культуры (Н.Д.Арутюнова, Ю.С.Степанов, Э.Д.Сулейменова, В.Н.Телия, В.В.Воробьев, В.М.Шаклеин, В.А.Маслова, В.И.Карасик, В.В.Красных, Е.И.Шейгал, В.А.Буряковская; М. Джусупов, Г.А.Кажигалиева и др.);

о диалектической связи теории и практики в развивающем обучении (А.А.Леонтьев, А.Н.Леонтьев, С.Л.Рубинштейн, В.В.Давыдов, П.Я.Гальперин);

Послания Президента - Лидера нации Н.А.Назарбаева (17 января 2014 г.), «Стратегия «Казахстан -2050»: новый политический курс состоявшегося государства» (14 декабря 2012 г.); программная статья «Социальная модернизация Казахстана: Двадцать Шагов к Обществу Всеобщего труда»; нормативные государственные документы в области образования: Закон РК «Об образовании» (2007); Государственная программа развития образования на 2011-2020 гг. (2010); Государственный общеобязательный стандарт среднего образования (начальное, основное среднее, общее среднее образование) (2012) и др.

Научная новизна исследования состоит:

в теоретическом обосновании лингвокультуроведческого аспекта содержания обучения русскому языку в начальных классах средних общеобразовательных учреждений на материале паремий как лингвокультурологических единиц;

в разработке методики обучения младших школьников пословицам русского языка с базовыми концептами материальной культуры как средства формирования лингвокультурологической компетенции;

в определении путей реализации лингвокультурологического аспекта в начальных классах средних общеобразовательных учреждений на материале паремий как лингвокультурологических единиц (на базе концептов «Одежда», «Пища», «Жилище»).

Практическая значимость работы заключается в том, что предложенная в исследовании методика обучения пословицам русского языка может быть использована при составлении программ, учебников и учебных пособий по русскому языку, а также специальных факультативных и элективных курсов для учащихся младших классов средних общеобразовательных учреждений Республики Казахстан.

База исследования: 4 «Б» класс Майтюбенской СОШ Майского района Павлодарской области. В целях проведения эксперимента класс был разделен на две подгруппы: подгруппа А (6 человек) и подгруппа Б (6 человек).

Структура работы.

1. Лингвокультурологический аспект изучения русской паремии в начальных классах средних общеобразовательных учреждений

1.1 Лингвокультурология: предмет и задачи, место в ряду других наук, изучающих язык и культуру

В настоящее время в мировом языкознании проявляется большой интерес к проблеме изучения взаимосвязи языка и культуры. Это исследования по лингвострановедению (Е.М. Верещагин, В.Г. Костромов; Г.Д.Томахин, В.В. Ощепкова; этнолингвистике (Э. Сепир; Н.И. Толстой; лингвокультурологии ( В.Н. Телия; В.В. Воробьев, В.А. Маслова); по межкультурной коммуникации (С.Г. Тер-Минасова, О.А. Леонтович), а также другие работы (И.Г. Ольшанский) и т.д.

Лингвистическая концепция, разработана Э. Сепиром, раскрывает единство и специфику языка и культуры. «Язык, - пишет он, - это в первую очередь продукт социального и культурного развития, и воспринимать его следует именно с этой точки зрения. Наивно думать, что можно понять основные принципы некоторой культуры на основе чистого наблюдения без того ориентира, каковым является языковой символизм, только и делающий эти принципы значимыми для общества и понятными ему. Когда-нибудь попытка исследования примитивной культуры без привлечения данных языка соответствующего общества будет выглядеть столь же непрофессиональной, как труд историка, который не может воспользоваться в своем исследовании подлинными документами той цивилизации, которую он описывает» [4, 259-265].

Описывая историю формирования лингвокультурологии как новой дисциплины, В.А.Маслова в своих работах рассматривает идею единства языка и культуры [5]. Вслед за И.Леви-Строс, автор утверждает, что «…язык является орудием создания, развития, хранения (в виде текстов) культуры и ее частью, потому что с помощью языка создаются реальные, объективно существующие произведения материальной и духовной культуры» [5, 28].

В своей работе О.А.Дмитриева подчеркивает, что язык является важнейшим средством не только общения и выражения мысли, но и хранилищем опыта человечества, выражающегося «…в значения слов и устойчивых выражений, в ценностных ассоциациях и зафиксированных в языке норах поведения, в прецедентных текстах, определяющих принадлежность людей к той или иной культуру» [6, 3].

В основе изучения связи языка и культуры лежит антропологический подход к языку, сформулированный в 19 веке В. Фон Гумбольдтом. Он предлагает искать глубинные истоки языка не в материальных условиях жизни, а в духовной сфере. Одним из первых В.Гумбольдт утвердил изначальное единство языка и мышления (образующего промежуточный мир между внешней действительностью и мышлением), языка и культуры, называя при этом язык «народным духом», определяя его как культурное достояние [7, 349]. Его идеи получили развитие в этнолингвистике, лингвострановедении, лингвокультурологии.

Для этнолингвистики, по утверждению Н.И.Толстого, «…существенно рассмотрение не только и не столько отражения народной культуры, психологии и мифологических представлений в языке, сколько конструктивной роли языка и его воздействия на формирование и функционирование народной культуры, народной психологии и народного творчества» [8, 315]. Вслед за Н.Б. Мечковской, В.А.Маслова считает, что «социолингвистика лишь одним своим аспектом исследует взаимоотношения между языком и обществом (язык и культура, язык и история, язык церковь и т.д.); в основном она занимается изучением особенностей языка разных социальных возрастных групп» [5, 10-11].

Серьезные исследования в изучении влияния культуры на язык были осуществлены Е.М. Верещагиным и В.Г.Костомаровым. В своей работе «Язык и культура: лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного» [9,29] они заложили теоретический фундамент лингвострановедения. По выражению Е.М.Верещагина и В.Г.Костомарова, «лингвострановедением называют аспект преподавания русского языка иностранцам, в котором с целью обеспечения коммуникативного обучения и для решения общеобразовательных и гуманистических задач лингводидактически реализуется кумулятивная функция языка и проводится аккультурация адресата…ознакомление проводится через посредство русского языка и в процессе его изучения» [9,49]. Поэтому исследования в этом русле носят прикладной, методический характер.

Н.В.Залесова отмечает, что «…современные теории отличает стремление, с одной стороны, строить языковую систему других когнитивных механизмов человека, с другой - выявить «посредническую» функцию языка между человеком и внеязыковой реальностью и показать, что язык и сам несет отпечаток человеческих способов освоения реальности; и в то же время, будучи средством концептуализации этой реальности, накладывает отпечаток на восприятие реальности человеком - восприятие «сквозь призму языка» /64, 7/.

На рубеже 21 века возникает новая отрасль науки - лингвокультурология, объект который изучается на «перекрестке двух фундаментальных наук: языкознания и культурологии» [10, 217].

Как отмечает В.А.Маслова, лингвострановедение отличается от лингвокультурологии именно тем, что лингвострановедение изучает «собственно национальные реалии, нашедшие отражение в языке. Это безэквивалентные языковые единицы (по Е.М.Верещагину и В.Г.Костромарову) - обозначения специфических для данной культуры явлений» [5, 12].

В.В.Воробьев считает, что «Лингвокультурология - это комплексная научная дисциплина, изучающая взаимосвязь и взаимодействие культуры и языка в его функционировании и отражающая этот процесс как целостную структуру единиц в единстве их языкового и неязыкового (культурного) содержания» [11, 26]. Впервые термин «лингвокультурология» появился в трудах В.В.Воробьева [38, 39], а затем В.А.Масловой [5], В.Н.Телия [10, 217] и других исследователей.

В.Н.Телия характеризуется лингвокультурологию «как новое ответвление этнолингвистики, целью которого является исследовать и описать взаимодействие языка и культуры в национальной и общечеловеческой формах в современном состоянии или в определенные синхронные срезы» [10, 216].

С.Г.Воркачев определяет лингвокультурологию следующим образом: «Лингвокультурология - на сегодняшний день, пожалуй, самое молодое ответвление этнолингвистики [10, 217], или же если воспользоваться «химической» метафорой, это новейшее молекулярное соединение в границах последней, отличное от всех прочих своим «атомарным составом» и валентностными связями: соотношением «долей лингвистики и культурологии и их иерархией» [12, 64-72; 54-75]. Мнение о том, что лингвокультурология считается разделом этнолингвистики, разделяют не все исследователи. Вслед за В.А.Масловой, В.В.Воробьевым, Э.Сепир и Б.Уорф, Г.А.Кажигалиевой и рядом других исследователей мы считаем, что лингвокультурология - это самостоятельное направление в лингвистике, более того скажем, что ее формирование еще продолжается [5; 11;4; 13; 12].

«…Цель лингвокультурологии, считает В.А.Маслова, помочь увидеть тот культурный фон, который стоит за единицей языка и который позволяет соотносить поверхностные структуры с их глубиной общностью» [5,4]. «…Задача лингвокультурологии - в том, чтобы эксплицировать культурную значимость языковой единицей (культурные знания) путем соотнесения прототипной ситуации фразеологизма или другой языковой единицы, их символьного прочтения с известными «кодами» культуры. Культурные знания - это часть культурно-языковой компетенции говорящего на данном языке» [5,11].

В.А.Маслова отмечает, что в настоящее время в России существуют следующие школы лингвокультурологии:

«школа лингвокультурологии Ю.С.Степанова, описывающая константы культуры в диахроническом аспекте; верификация их содержания проводится на материале текстов разных эпох;

школа Н.Д.Арутюновой, исследующая универсальные термины культуры, извлекаемые из текстов разных времен и народов;

школа В.Н.Телия, исследующая языковые сущности с позиции рефлексии носителя живого языка с помощью имитации речедеятельных ментальных состояний говорящего;

школа лингвокультурологии, исследующая безэквивалентную лексику, созданная В.В.Воробьевым, В.М.Шаклеином и др., развивающая лингвострановедческую концепцию Е.М.Верещагина и В.Г.Костомарова» [5,29].

На сегодняшний день в лингвокультурологии выделилось несколько направлений [5, 27-29]:

лингвокультурология отдельной социальной группы ( исследование конкретной лингвокультурной ситуации);

диахроническая лингвокультурология (изучение изменений лингвокультурного состояния этноса за определенный период времени);

сравнительная лингвокультурология (исследование лингвокультурных элементов разных этносов);

сапостовительная лингвокультурология (только начинает развиваться);

лингвокультурная лексикографика (составление лексикокультурологических словарей).

При определении предмета лингвокультурологии и ее единиц исследования наблюдаются различные подходы и соответствующие термины. С точки зрения одних исследователей, единицами лингвокультурологии являются «единицы языка, которые приобрели символическое, эталонное, образно метафорическое значение в культуре и которые обобщают результаты человеческого сознания» [5,36]. По мнению В.А.Масловой, в качестве предметов изучение лингвокультурологии могут быть:

безэквивалентные единицы, например, самовар, квас;

мифологизованные единицы, например, хлеб (как символ жизни, материального достатка);

паремиологические единицы, например, Боль без языка, да сказывается;

фразеологический фонд языка, например, беречь как зеницу ока;

символы, стереотипы, ритуалы, эталоны, например, голубь мира, крестины;

метафоры и образы, например, медный всадник;

стилистический уклад языков: диалект;

область речевого этикета;

речевое поведение: поведение человека в соответствии с социальными ролями, например: начальник - подчиненный [5, 37-47].

Другие авторы называют единицы лингвокультурологии термином «лингвокультурема» (Воробьев В.В., Кажигалиева Г.А.). В.В.Воробьев отмечает, что «…лингвокультурема определяется как комплексная межуровневая единица, представляющая собой диалектическое единство языкового и экстралингвистического (понятийного или предметного) содержания» [11, 31]. «По своей структуре лингвокультуремы охватывают разные типы единиц: от лексемы до целого текста…» [11, 36-37].

Некоторые ученые, описывая пословицы, поговорки, крылатые слова, фразеологизмы, афоризмы как единицы лингвокультурологии, обозначают их общим термином «логоэпистема» [15, 40].

В настоящее время уже общеизвестно, что лингвокультурология - это самостоятельная наука, обладающая собственным категориальным аппаратам, подходами и исследовательскими методами. По этому поводу В.А.Маслова отмечает, что «…лингвокультурология как специальная область науки породила немало продуктивных в современной лингвистики понятий: лингвокультурема, язык культуры, культурный текст, контекст культуры, субкультура, лингвокультурная парадигма, прецедентные имена культуры, ключевые имена культуры, культурная универсалия, культурная компетенция, культурное наследование, культурные традиции, культурный процесс, культурные установки и другие» [5, 48]. В понятийный аппарат лингвокультурологической науки входят также и такие термины, как культурные семы, культурный фон, культурные концепты и культурные коннотации. Исследователи предлагают и другие термины для обозначения национально-культурной информации в рамках лингвокультурологии: менталитет, ментальность, ритуал, обычай, сфера культуры, цивилизация, язычество и некоторые другие.

Соизучение языка и культуры, формирование не только языковой, но и лингвокультурологической компетенции как составной части коммуникативной-культурологической компетенции личности становится основным стержнем обучения русскому языку как в русской, так и в инофонной аудитории. Г.А.Кажигалиева справедливо отмечает, что в лингводидактике, в частности, в сфере методики преподавании русского языка в инонациональной аудитории, в силу специфики самой проблемы исследования так или иначе происходит обращение к вопросу взаимоотношений и взаимосвязи языка и культуры. Автор указывает, что немалый интерес вызывает работа лингводидакта Г.Г.Городиловой, которая анализирует вопрос взаимоотношения языка и культуры в методическом аспекте [13, 52-53].

Лингвокультурология имеет прямое отношение не только к лингвистике и культурологии, но и к методике обучения языку, как родному, так и неродному языкам, так как овладение языком будет полноценным, когда индивид будет использовать единицы языка не только как носителя лексического и стилистического значения, но и как носителя национално-культурного феномена.

В этом аспекте особый интерес представляет формирование лингвокультурологической компетенции учащихся, особенно на начальном этапе обучения. Научно-методические предпосылки возникновения идеи формирования лингвокультурологической компетенции (динамика разработки проблемы «Язык и культура» как философской основы лингвокультурологической концепции; антропоцентрическая парадигма лингвистики с ее интересом к человеку и его коммуникативным и культурологическим потребностям; новый образ языка не только как знаковой системы, но и как феномена культуры; появление новой интегрированной отрасли лингвистики - лингвокультурологии; интерес к проблемам взаимосвязанного изучения языка и культуры в методической литературе последних лет) естественно привели к включению в новый стандарт образования культурологической компетенции формирования личности вместе с компетенциями коммуникативной, речевой, языковой и лингвистической [16, 112]. Нужно отметить, что полного единства в терминологическом обозначении этой компетенции нет (известны термины: культурологическая, лингвокультурологическая, социокультурная компетенция и др.). В любом случае центральной остается идея о взаимосвязанном изучении языка и культуры («Преподавать язык - значит преподавать культуру»), о человекоформирующей функции языка. В понимании названной компетенции нужно различать социокультурную сущность (знание реалий культуры) и лингвокультурологическую (осознание того, каким образом культура связана с языком, как язык включается в культуру и культура живет в языке). В первом случае речь идет о степени представленности в учебном процессе реалий культуры народа - носителя изучаемого языка, сопоставление с реалиями культуры других народов (обычаи, обряды, праздники, литература, искусство и т.д.). Лингвокультурологический подход предполагает изучение единиц языка (слов, фразеологизмов, пословиц и поговорок, текста) в функционально-культурном аспекте, например: в процессе лингвокультурологического анализа текста национально-культурная лексика, фразеологизмы рассматриваются в свете каких-либо исторических событий. Поскольку дифференциация этих подходов еще не разработана, термин «лингвокультурологическая компетенция» следует понимать более широко, как включающий в себя оба компонента культурологической компетенции - социокультурный и собственный лингвокультурологический.

Пути формирования лингвокультурологической компетенции в самом общем виде представляются следующими:

Разработка лингвокультурологического пространства учебников: наряду с системным представлением языковых единиц и уровней (фонетики, лексики и грамматики) необходимо системное представление культурологической основы учебника (не просто как иллюстрации к языковым явлениям, а объективно обусловленной и созданной на основе культурологических минимумов, банков текстов, словарей прецедентных имен, образов, ситуаций, концептов и т.д.).

Не просто знакомство с реалиями культуры, а интерес к ним, формирование соответствующих ценностных ориентаций.

Осознание национально-культурного компонента значения языковых единиц:

а) слово в национально-культурном аспекте (помимо знания лексического и грамматического значения слова необходимо иметь представление о его лексическом фоне, о мире слова - что реально стоит за ним в действительности, какие ассоциации вызывает слово, его ассоциативное поле в сознании носителей языка, культурное поле слова, его место в языковой картине мира и т.д.). Этот подход обуславливает восприятие слова не только как единицы языка, но и как единицы культуры. Слово воспринимается как наименование концепта - интегрированной единицы языка и культуры;

б) усвоение фразеологии, тесно связанной с историей, образом жизни, обычаями и менталитетом создавшего ее народа. То же самое можно сказать о пословицах, поговорках, афоризмах и - шире - о произведениях фольклора: сказках, мифах, легендах, преданиях;

в) восприятие текста в лингвокультурологическом аспекте как порождение определенной эпохи, социокультурной ситуации, личность автора-носителя национального языка и культуры.

1.2 Пословица как разновидность паремиологического клише и объект лингвистических и лингводидактических исследований

Признавая существование «двуединства языка и культуры» (по Г.Г.Кажигалиевой), многие исследователи обращаются именно к паремии.

Так, Г.В.Колшанский считает, что «наиболее перспективными, продуктивными при решении задач лингвокультурологического характера нам представляются научные изыскания, в поле зрения которых оказываются устойчивые, клишированные, имеющие высокий индекс употребления речевые высказывания. Эти высказывания являют собой результат рефлексии, глубинной проработки тем или иным (микро) социумом наиболее актуальных для него понятий, и - как - следствие - рельефно показывающие самобытность, оригинальность его языкомышления и речевых поступков»(цитируется по Н.А.Красавскому) [17, 78]. Такими высказываниями, прежде всего, являются пословицы.

В.Даль дает следующее определение пословице: «Пословица - коротенькая притча. Это суждение, приговор, поучение, высказанное обиняком и пущенное в оборот под чеканом народности. Как всякая притча, полная пословица состоит из двух частей: из картины, общего суждения и из приложения, толкования, поучения, нередко, однако же, вторая часть опускается, предоставляется сметливости слушателя…» [18, 9].

Анализируя труды собирателей пословиц и поговорок, а также ученых 19 - 20 вв., Л.Б.Савенкова [19, 5] отмечает, что первые попытки классификации пословиц и поговорок в сборниках осуществлялись приблизительно с 30-х годов 19-го века до середины 20-го века. В это время большинством исследователей пословица рассматривалась как минитекст, изучалась в основном с позиции фольклористики и этнолингвистики. Ряд исследователей рассматривали пословично-поговорный фонд как своеобразное хранилище сведений о народной жизни, некоего зеркала, отражающего не только быт, но и историю, верования, обычаи, обряды русского народа /Ф.И.Буслаев, А.И.Желебовский, В.П.Аникин и др./. С середины 20-го века по настоящее время идет активная публикация общих и тематических собраний, включающих как русские, так и иноязычные паремии; разграничиваются литературоведческий и лингвистический подходы к исследованию паремии. Лишь в 50-е - 60-е годы ученые стали квалифицировать как паремии в целом, так и пословицы, в частности, в качестве единицы языка, а не только речи.

Впервые теория пословиц была разработана Г.Л.Пермяковым. Так, в работе «От поговорки до сказки» рассматриваются пословицы в лингвистическом аспекте, дается логико-семиотический подход к паремии [20].

Проблема систематизации пословиц, изучение их смысловой структуры хорошо отражены в работах А.Дандиса, М.А.Черкасского, Мати Кууси, Г.Л.Пермякова [21, 22, 23].

Рассмотрим основные свойства пословицы, характеризующие ее как паремиологическую единицу.

Будучи неотъемлемым элементом фольклора, а в более широком смысле и народно-разговорного языка, пословица представляет собой текст, т.е. может употребляться самостоятельно. Пословица как один из видов монотематического текста характеризуется смысловой, структурной, коммуникативной целостностью; и ее понимание может выступать одной из моделей понимания текста в целом. Например, Боль без языка, да сказывается.

На принадлежность пословицы к сфере фольклора указывает его объективный характер выражения. Пословица воспринимается как глубокое и обобщенное изречение. Например: Поганое к чистому не пристанет - указанная ситуация используется для обозначения общего положения: соблюдение чистоты предохранит от болезнетворных микробов. Обобщенность реализуется формальными грамматическими категориями: определительные и относительные местоимения, отождествленные структуры «кто…, тот» (Всякому своя слеза солона. Кто ест лук, тот избавлен от вечных мук), дефинитивные конструкции (Тяжело болеть, тяжелее того над болью сидеть). Многие пословицы могут быть выражены в виде тезиса, аргумента, доказательства. Например: Чеснок да ребенок - так и на животе крепко; Ходи больше, проживешь дольше.

Заключая в себе свод народной мудрости, пословицы претендуют на универсальность выводов и заключений, на нравоучительность, например, Помогу есть, не велика честь: не будешь богат, а будешь пузат; Держи голову в холоде, живот - в голоде, а ноги - в тепле. По этому поводу Соколов Ю.М. справедливо заметил, что «…генетически пословица могла быть выводом, заключительной моралью басни, сказки или притчи, хотя само произведение уже было забыто» [24]. Утратив связь с первоначальным источником, пословица стала функционировать в языке в соответствии с конкретными ситуациями.

Следующим специфическим характером пословичных единиц является ситуативность, по поводу которой А.В.Артемова отмечает, что «особенность человеческого мышления (восприятия) заключается в том, что оно выделяет из всех явлений суть, в которой заключен главный смысл языковой единицы. Таким образом, в пословице образ всегда редуцирован, то есть представляет собой схематическую передачу ситуации, в которой выделяется специфическая черта, основная в данной ситуации» [25, 34]. Т.М.Николаева полагает, что при употреблении пословицы проблема истинности высказывания снимается, «так как человек говорит не от себя, а ссылается на чужой и тем самым объективируемый опыт, но остается иная проблема: верно ли она употреблена, то есть, существует ли аналогия между пословичной ситуацией и обсуждаемой» [26, 154].

И, наконец, как фольклорный жанр, пословица обладает тремя определенными «структурными планами - планом лингвистической (и омпозиционной) структуры, планом логической (и семитической) структуры и планом реалий» [20, 29].

Пословица, обладая свойством клишированности, воспринимается как конструктивное целое без каких-либо изменений и тем самым относится к числу языковых знаков. Например, Аппетит от больного бежит, к здоровому катится; У кого болят кости, тот не думает идти в гости. Данные пословицы не несут никакой новой информации, «информативным является…лишь выбор данной паремии как целого и ее использование в определенной ситуации» [22, 3].

А.В.Кунин отмечает, что «…будучи ярким образным выражением, несущим в себе непреложную истину и народную мудрость в емкой и доступной форме, пословица обладает высокой воспроизводимостью в речи. На протяжении веков некая мысль выражалась людьми по-разному, пока содержание не обрело оптимальную форму, узнаваемую и принятую всеми членами данной языковой общности, в соответствии с их мировоспитанием. Поэтому пословицы нередко понимаются носителями языка «с полуслова и могут воспроизводиться эллиптически» [27, 339]. Например, В здоровом теле - (здоровый дух); Больному и мед не вкусен, здоровый (и камень съест).

А.Дандис отмечает, что пословицы успешно использовались в медицинской практике, в частности, в области психиатрии как дополнительное средство для диагностирования некоторых психических заболеваний. Неспособность понять переносный смысл пословиц, а воспринимать их исключительно буквально дает основание утверждать об отклонении в психике больного [21, 13-14].

Вслед за Г.Л.Пермяковым считаем, что паремии «включены в систему синтагматико-парадигматических отношений языка, т.е. не только способны занимать то или иное место в линейном речевом ряду, но и обладают той или иной парадигмой…» [20,29]. Все перечисленные черты пословиц дают основание отнести их к языковым знакам.

Итак, пословицы признаются как знаки и как модели различных типовых ситуаций или отношений между реалиями. Например, всем понятно, что пословичное выражение Ешь проста - проживешь лет до ста, описывая ситуацию, при которой человек, питающийся простой здоровой пищей, проживет долго, является знаком описанной ситуации и в то же время моделирует его при помощи известных образов. Но встречаются и такие пословицы, которые, будучи знаками типичной ситуации, сами при этом не моделируют ее. Например, пословица Сытый конь воду возит, тощего на подпругах поить водят описывает состояние немощного человека.

Итак, мы убеждаемся в том, что «знаковая сущность и моделирующая способность пословичных изречений, хотя и тесно связаны между собой, все же являются разными и вполне самостоятельными свойствами названных паремий». Вслед за Г.Л.Пермяковым, мы считаем, что как знаки, пословицы представляют собой языковое явление, а при употреблении в конкретной ситуации выступают как единица речи, т.е. как речевое явление [20, 30].

Описывая природу пословиц, необходимо отметить, что паремии, являясь знаками определенных типовых ситуаций, а сами ситуации в этом случае представляют как инварианты, пословицы же, означающие их - как варианты. Другими словами, все пословичные выражения, означающие одну и ту же ситуацию, являются вариантами, а сама ситуация - инвариантом. Например, изречение Здоровье всему голова; Здоровье дороже богатства; Ум да здоровье дороже всего инвариантом служит ситуация - «Предпочтительность одного объекта в сравнении с другим»

По характеру выражения пословицы делятся на аналитические, обладающие прямым значением, и синтетические изречения, сохраняющие целостное переносное значение. Аналитические и синтетические клише подробно описаны Г.Л.Пермяковым, который отмечает, что «аналитические клише по определению - однозначны и, следовательно, говорят о чем-то одном, синтетические же - многозначны, и потому могут использоваться для рассказа о разных (хотя в чем-то и сходных) вещах». Рассмотрим две пословицы с одинаковыми реалиями. Например: Аппетит от больного бежит, к здоровому катится; Аппетит приходит во время еды. В первом выражении речь идет действительно об аппетите, который отсутствует у больного. Второе изречение охватывает больший круг значений, используется в прямом смысле, а также в ситуациях, где отмечается присутствие желания, успеха в любых действиях, когда за него берешься вплотную.

Следует отметить, что выражения с прямой мотивировкой применимы к более ограниченному количеству ситуации. Основное ядро составляют пословицы, употребляющиеся в переносном значении, то есть имеют, как и всякие паремии, свойство афористичности, которая «подразумевает способность высказывания воспроизводиться как имплицитно содержащее более широкую информацию, чем та, которая эксплицитно выражена непосредственно в его тексте» [27, 37]. Например, Горбатого могила исправит. Первоначально пословица употреблялась в прямом значении: горб после смерти человека действительно выпрямляется. Это изречение имеет и переносный смысл, который заключается в том, что нет возможности изменить данную ситуацию. Или же общий смысл выражения Подкошенная трава и в поле сохнет (в значении ослабленное здоровье быстрее поддается болезни) не определяется смыслом составляющих его слов. Таким образом, одна и та же пословица «оказывается носителем совершенно разных функциональных нагрузок» [27, 37].

Итак, на основе произведенного анализа и описания следует заключить, что, благодаря указанным характеристикам, пословица квалифицируется как языковой знак. Что касается ее текстовой природы, то по этому поводу Л.Б.Савенкова справедливо замечает: «Целесообразнее считать паремию единицей с двойственной сущностью. Наблюдается парадокс семиотического сосуществования признаков языкового и дискурсивного знака, с преобладанием, однако, черт единицы языковой системы. Этот парадокс обусловлен таким обязательным условием существования пословицы, как прозрачность ее внутренней формы» [19, 9].

Таким образом, выделяются следующие основные качества, характеризующие пословичный фонд:

Пословица представляет собой законченное предложение.

Пословица - синтаксически и композиционно завершенный текст, функционирующий самостоятельно.

Пословица обладает прямой и образной мотивировкой.

Пословица обладает свойством обобщенности.

Пословице свойственна высокая воспроизводимость в речи.

Пословице характерна назидательность.

В последнее время в ряде работ пословицы рассматриваются как особый тип языковых знаков, включаемых в круг фразеологизмов. Другие ученые считают, что пословицы не входят в состав фразеологии /Г.Л.Пермяков, В.В.Виноградов, В.П. Жуков, Л.Б.Савенкова/.

Российская традиция в исследованиях фразеологии, в первую очередь, связана с именем академика В.В.Виноградова, который в 40-е годы 20 века представил положения и принципы классификации фразеологизмов, разработанные французским ученым Шарлем Балли. В книге В.В.Виноградова «Об основных типах…» выделяются три типа фразеологических единиц:

фразеологические сращения (устойчивые сочетания слов, не мотивированные внутренней формой, - бить баклуши, точить лясы;

фразеологические единства (устойчивые сочетания слов с прозрачной внутренней формой, - подливать масло в огонь, плакали наши денежки);

фразеологические сочетания (выражения, в которых одно из слов употреблено в прямом значении, а второе - во фразеологически связанном значении слов (принимать меры, одержать победу).

Пословицы в концепции В.В.Виноградова выведены за пределы фразеологии [28].

Учитывая такую интеграцию паремиологической и фразеологической сфер, одной из задач современной лингвистики является установление характеристик, общих для пословиц и фразеологизмов и их специфических черт, позволяющих им выступать в качестве особых единиц отражения опыта народа в широком смысле слова.

Исследователями отмечается, что пословица и фразеологизм характеризуются рядом общих жанровых признаков: по содержанию - наличие переносного значения (Подкошенная трава и в поле сохнет - пословица; Заморить червячка - фразеологическая единица); по форме - анонимность (Береженого бог бережет - пословица; сесть в галошу - фразеологическая единица); устойчивость, воспроизводимость (Умеренность - мать здоровья - пословица; Тише воды - ниже травы - фразеологическая единица). Общность жанровых признаков обусловлена тем, что, во-первых, пословицы и фразеологизмы относятся к языковым явлениям; во-вторых, в отличие от других языковых единиц, пословицы и фразеологизмы представляют собой «неосознаваемое как таковое использование опыта предшествующих поколений» [16, 148 ]; в третьих, оба изречения обладают параметром устойчивости, или прогнозируемостью появления одного компонента предложения или словосочетания относительно другого, например: в пословице - Всякому своя болячка (больна), фразеологические единицы - лицом к (лицу), буря (в стакане виды); в-четвертых, выражая народную мудрость в наиболее доступной емкой форме, пословицы и фразеологизмы обладают воспроизводимостью в речи.

Отличия пословиц от фразеологизмов также достаточно значительны. Одной из наиболее ярких специфических черт пословиц является дидактичность (Ешь проста - проживешь лет до ста). Пословичному изречению свойственна оценочность (Лекарство хуже самой болезни), а фразеологизму - в меньшей степени. Присутствие в пословицах логического суждения и побудительной структуры свидетельствует об отличии пословиц от фразеологических единиц (Болезнь человека не красит; Держи голову в холоде, живот - в голове, а ноги - в тепле), в то время как последние соотносимы с понятием (С красной строки). Следующее отличие заключается в том, что пословичные выражения имеют структуру предложения (Свою болячку чужим здоровьем не лечат. На всякую шаль выросло по лозе, на всякую болезнь по зелью), законченность мысли, а фразеологические единицы, имея структуру предикативного словосочетания либо сочетания слов сочинительного характера, являются членами предложения (Лицом к лицу, хоть шаром покати).

На основе вышеизложенного можно заключить, что пословица отличается от фразеологизма такими дифференцирующими признаками, как дидактичность, наличие логического суждения и семиотической структуры, структуры предложения, т.е. являются самостоятельными жанрами.

Итак, пословица как языковое явление имеет большое теоретическое и практическое значение. Как разновидность паремиологического клише, пословица исследуется как лингвистиками, так и лингводидактами.

Использование пословиц в процессе обучения младших школьников будет способствовать более осознанному и более быстрому овладению ими образной системой изучаемого языка, обогатит их речь, углубит и расширит русскоязычное мышление. Пословица как объект методики обучения языку является трудной, но интересной проблемой.

1.3 Лингвокультурологический анализ пословиц с базовыми концептами материальной культуры в русском языке

В настоящее время в мировом языкознании, наряду с фольклористским материалом, собственно лингвистическими подходами к паремиям, возник совершенно новый подход - подход лингвокультурологический, который дает возможность увидеть анализируемые единицы как результат взаимодействия языка, культуры и мышления, описать их, обращая внимание на национально-специфические характеристики, что не всегда удается сделать в рамках традиционной системно-структурной парадигмы.

По мнению Г.В.Колшанского, пословицы являются «познавательными актами, выражениями в изолированных языковых структурах», интерпретация которых может быть «…адекватной лишь при учете не только самого языкового выражения, но и знания о действительных ситуациях, приобретенных русским или другим народом на основе общественного опыта, закрепленного и переданного в языковых формах (текстах)» [29,25]. Особенности языкового общественного сознания накладывают свой отпечаток на пословицы русского и языка и составляют национальный языковой характер русского народа.

В работе рассматривается отражение концептов материальной культуры «Жилище», «Одежда», «Пища» в пословицах русского языка, что позволяет установить ценностные приоритеты русского народа.

Понятие концепт является одним из основных терминов лингвокультурологии, так как «…определяющая роль в культуре принадлежит ценностям нации, которые являются концептами смыслов» [2, 118-119].

Одним из первых термин «концепт» в мировой лингвистике использовал С.А.Аскольдов-Алексеев в своей статье «Концепт и слово». Он определил концепт как «…мысленное образование, которое замещает нам в процессе мысли неопределенное множество предметов одного и того же рода», выделяя при этом главным признаком концепта «функцию заместительства» [30, 85]. В последние 30 лет термин «концепт» стал активно использоваться учеными в области когнитивной лингвистики и лингвокультурологии /Д.С.Лихачев, Ю.С.Степанов, С.Х.Ляпин и др./

В лингвистической литературе существуют разные трактовки слова «концепт». По С.Х.Ляпину, концепт - это «…многомерное идеализированное формообразование…» [31, 11-35]. Похожую точку зрения находим у С.Г.Воркачева: «…Концепт - это культурно отмеченный вербализованный смысл, представленный в плане выражения целым рядом своих языковых реализаций, образующих лексико-семантическую парадигму» [31, 64]. Ю.С.Степанов под концептом подразумевает «…как бы сгусток культуры в сознании человека; то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека. И, с другой стороны, концепт - это то, посредством чего человек - рядовой, обычный человек, не «творец культурных ценностей» - сам входит в культуру, а в некоторых случаях и влияет на нее» [32]. В противовес многим исследователям, Ю.С..Степанов считает, что концепты не только мыслятся, но и переживаются. Они - предмет эмоций, симпатии и антипатии, а иногда и столкновений» [32, 40]. Концепт выражается словом, а иногда может быть представлен целым рядом словообразовательных гнезд. Как отмечает Д.С.Лихачев, концепт «не непосредственно возникает из значения слова, а является результатом столкновения словарного значения слова с личным и народным опытом. Потенции концепта тем шире и богаче, чем шире и богаче культурный опыт человека» [33, 280-287].

Анализ концептов, обозначающих различные ценности, широко представлен в когнитивных и лингвокультурологических исследованиях. В этом плане большой интерес вызывает работа Л.Б.Савенковой «Русские паремии как функционирующая система», где автор рассматривает в пословицах концепты «труд», «свое», «чужое» и т.д. [19].

Лингвокультурологический аспект описания пословиц может быть представлен как в монолингвальном плане, так и в плане межъязыкового сопоставления. Подробный анализ был предпринят О.А.Дмитриевой в исследовании «Культурно-языковые характеристики пословиц и афоризмов». Автор рассматривает культурно-языковую специфику русских и французских пословиц и афоризмов в сопоставлении. О.А.Дмитриева пишет, что «…пословицы и афоризмы являются одним из средств выражения культурных доминант в языке и могут быть описаны посредством сопоставительного освещения культурных концептов - многомерных смысловых образований, включающих ценностный компонент». Сопоставительный анализ французских и русских пословиц проводится на материале концептов «глупость», «жизнь», «любовь», «семья», «пища», «социальное сословие», «бог», «счастье» [6, 10].

В настоящем исследовании рассматриваются пословицы с концептами материальной культуры, следовательно, представляется целесообразным начинать анализ пословиц с характеристики самих объектов. Поэтому, прежде чем перейти непосредственно к рассмотрению конкретных пословиц, остановимся на толковании понятий «Жиkище» и «Одежда», «Пища» как источниках формирования знаний, лежащих в основе семантики пословичных единиц.

Концепты «Жилище», «Одежда», «Пища» относятся к сфере материальной культуры и являются универсальными для всех народов, хотя в каждом языке имеются различные способы вербализации. Данные концепты являются средством отражения картины мира русского народа как совокупности знаний и представлений человека об объективной действительности и потому особенно важны.

Рассмотрим концепт «Дом» в русском языке часть концепта

«Жилище», который можно представить как совокупность концептов, как концептосферу, содержащую два составляющих:

Помещение для жилья, то есть дом;

Место, где живут люди, где поселились, то есть селенье, поселение.

Слово «жилище» является заимствованием из старославянского языка, производным суф. -иште (-ище) от жило - «дом, жилая постройка», еще известного в диалектах и образованного на основе -жити- с помощью суффикса -ло (-dlo). Слово того же корня, что и живой, жизнь, живот, жито. Как видно, прослеживается тесная связь со словом жить. Соответственно, в «Словаре живого великорусского языка» В.И.Даля о жилище говорится следующее: «Жилище ср. - где живут люди, где поселились, селенье, сельбище, населенье, селище. Дом, изба, землянка, комната, покой, квартира» [34,85]. В «Словаре русского языка» С.И.Ожегова данный концепт получил следующую трактовку: «Жилище, -а, ср. Помещение для жилья. Благоустройство жилищ. //прил. Жилищный, -ая, -ое. Жилищные условия [35, 173]. В Советском энциклопедическом словаре жилище определяется как «одно из основных материальных условий существования человека. Типы Ж. Определяются уровнем развития производительных сил, характером социальных отношений, экономики, формами семейной жизни, культурно-бытовыми традициями, многообразием естественно-географической среды. Функциональное назначение Ж. В целом и отдельных его частей связано с социальной структурой общества. В классовом обществе на Ж. Оказывают влияние особенности культуры и быта различных социальных слоев населения…» [36, 608].

Одной из существенно значимых для жизнедеятельности человека областей материальной культуры является такая предметная область бытия, как человек и его одежда, обувь, головные уборы. Эту значимую для человека область бытия условно можно объединить в концептосферу «Одежда», состоящую из концептов «собственно одежда», «головной убор», «обувь».

Концептосфера «Одежда» представляет собой обширную область лексики, обладающей лингвокультурологической информацией, в которой запечатлены национально-культурные сведения, отражающие быт, этнографию, историю, культуру народа.

Слово «Одежда» в русском языке является заимствованием из старославянского языка (исконным вариантом является просторечное одежа), где оно восходит к общеслав. *odedja, суф. производному (суф. -j-) на базе неполной редупликации корня de- d (ср. аналогичное по структуре надежда). Ср. того же корня надеть, одеть, деть и т.п. [37, 210].

Кроме концептов «Жилище», «Одежда», к материальной области культуры относится и концепт «Пища». По данным толковых словарей, «пища, ж. - все,что служит для питания, что питает; снедь, яство, еда, все съедомое, брашно, харч, харчи, корм, сыть, выть, все питательное. Пища хищного зверя: кровь и мясо; пища травоядного: растения, плоды. Пища растений: вода и частицы орудного и ископаемого царств» [38]. Или: «пища, -и, ж. 1. То, что едят, чем питаются. Вкусная пища. Здоровая пища. 2. Перен, для чего. То, что является материалом для какой-нибудь деятельности, источником для чего-н. (книжн). П. Для размышления [35]. На наш взгляд, более широким является следующее определение: «Пища, -и; ж. 1. То, что едят и пьют, что служит питанием. Мясная п. Растительная п. Молочная п. Приготовить пищу. Калорийная п. Употребляться в пищу. Добывать пищу. голодать, недоедать). 2. То, что служит источником чего-л., дает материал духовной, интеллектуальной деятельности. Духовная, умственная п. П. уму, сердцу. П. для острословия. Давать пищу чему-л., для чего-л. /способствовать Сидеть на пище святого Антония (разг.; плохо питаться; возникновению, распространению чего-л.). <Пищевой [39, 835].