Произошедшие в Холмском у. в 1797 г. события, получившие широкую известность в правительственных сферах, показали, что духовенство играло активную роль как в среде восставших крестьян, так и среди подавляющих восстание. В возмущении помещичьих крестьян оказались виновными священники погоста Бросна Антон Иванов, священник погоста Торопоца Степан Григорьев и диакон погоста Каменки Алексей Степанов. Особая вина возлагалась на священника Антона Иванова, который с "великим азартом" произнес перед прихожанами речи, "возбуждающие крестьян к мятежности, и с порицанием войск, якобы они были подкуплены" Прочитанный крестьянам указ о необходимости повиноваться помещикам, Антон Иванов объявил подложным. Из текста обвинения следует, что главной и единственной виной священнослужителей было "неистовое толкование им [крестьянам] указа просить на помещика своего". Двух основных виновников (священник Степан Григорьев к 1798 г. умер) лишили сана, били кнутом и отправили на работы в Нерчинск. В крестьянском восстании оказались замешаны, но "не так дерзновенны" священники погоста Бологова Алексей Елисеев, погоста Данкова Дмитрий Тимофеев, погоста Тихвина Иван Васильев и диаконы погоста Жукова Гаврила Григорьев, погоста Волок Иван Львов, погоста Троицы Хлавицы Ераст Варламов. Их присудили к снятию сана, наказанию плетьми и отдаче в военную службу. Священник погоста Каменки оказался виновным в том, что не отвратил от поддержки крестьян диакона своего погоста. Наказанию подверглись так же три дьячка. Они были биты плетьми и отправлены на Иркутскую суконную фабрику. РГИА. Ф. 796. Оп.79. Ед.хр.67. Л. 1-2об Участие большей части священнослужителей, охваченных восстанием погостов, пусть даже в большинстве случаев пассивное, а может быть и вынужденное, показывает, что сельское духовенство было связано с крестьянами более прочными узами, чем с дворянством. Для увещевания крестьян пришлось вызвать священника и присутствующего члена консистории Симеона Яновского из Пскова, который за свои услуги государству был незамедлительно пожалован орденом Анны 2-й степени и званием протоиерея. ПГОИАХМЗ. Древлехранилище. Ф.ПДК Ед. хр. 325/49. Л. 7

5.2 Место православного духовенства в российском обществе

Сельское духовенство было, несмотря на свое привилегированное положение, несравненно ближе к крестьянской среде, чем к помещичьей. Иностранцы удивлялись разобщенности между дворянством и духовенством в России. Дворяне смотрели на клириков как на представителей "невежества и суеверия", гордясь своим свободомыслием, "чуждались этих защитников рутины". Трегубов С.И. Религиозный быт русских и состояние духовенства в XVIII веке по мемуарам иностранцев. С. 166-167 С 1785 г. дворяне, свободные от обязательной службы, стали более жить в имениях. Соответственно, участились случаи конфликтов между помещиками и духовенством, которое они презирали под воздействием модной философии. Унизить священника стало "признаком образования". Добросклонский А. Руководство по истории русской церкви. С. 170 Дворяне могли позволить себе то, что никогда не делали прихожане из других сословий. Например, в октябре 1799 г. поручик Михаил Лавров прилюдно "причинил ругательства" священнику из Вышегородского погоста Фаддею Григорьеву. ГАПО Ф.203. Оп.1. Ед.хр.1. Л. 11об

Сельское духовенство во второй половине XVIII в. близко к крестьянам по своему быту и образу жизни. Священник сам обрабатывал землю, для освещения дома пользовался лучиной, попадья дома ходила в лаптях. Семевский Б. Сельский священник во второй половине XVIII в. С. 530 Служители церкви настолько привыкали носить постоянно простую одежду, что архиепископ Иннокентий был вынужден напоминать им о необходимости одеваться более благопристойно и не отпралять церковной службы в лаптях. Иннокентий (Нечаев), архиепископ. Наставление от архипастыря священнику. Л. 8 Гораздо более подчеркивали носимой одеждой свой социальный статус представители московского городского духовенства. Розанов Н. История Московского епархиального управления... Ч.3. Кн.1. С.1 50-151

В то же время часть священнослужителей, особенно связанные с системой епархиального управления городские священники и протопопы, оторвавшись от основной массы представителей своего сословия, сближаются по образу жизни с дворянством. Сказанное относится так же к верхушке черного духовенства: настоятелям монастырей и епархиальным архиереям.

По отношению к этой категории духовенства действительно можно утверждать, что священнослужители к началу XIX в. по своим правам сравнялось с личными дворянами, получив право ездить в каретах и быть кавалерами орденов. Миронов Б.Н. Социальная история России периода Империи (18-начало 20 вв.) С. 102 Павел I даже определил специальную церемонию возложения на духовных лиц орденских знаков без прикосновения к ним шпагой. Левченко И. В. Русская Православная Церковь и государство: Учебное пособие. С. 63 Упомянутый выше священник псковской Иоаннобогословской церкви получил согласно орденскому статуту, положенное кавалеру ордена Анны 2-й степени командорство, состоящее из 3-х деревень в Звенигородском уезде Московской губернии. РГИА Ф.796. Оп. 78. Ед.хр.866. Л. 7 При Павле I был расширен перечень внутрицерковных знаков отличия. В 1798 г. император повелел награждать духовенство такими знаками отличия как камилавка, скуфья и наперсный крест. Смолич И.К. История русской церкви. Кн.8. Ч.1. С. 357

Сам факт награждения духовенства светскими знаками отличия был воспринят некоторыми иерархами весьма болезненно, особенно, когда Павел I начал награждать православных служителей церкви знаками католического Мальтийского ордена. Даже лояльный к новшествам императора митрополит Новгородский и Петербургский Гавриил воспринял попытку сделать его кавалером Мальтийского ордена как оскорбление в адрес православной церкви, за что и был уволен с митрополичьей кафедры. Тинина З.П. Самодержавие и русская православная церковь в первой четверти XIX века. С. 22 Показательно уже само стремление государства сравнять в правах с дворянами представителей духовенства, на деле доказавших свое желание активно действовать в его интересах.

Привилегированная часть духовенства постепенно отстраняется от более бедных и необразованных представителей своего сословия. Протопоп Иоанн Иосифов Скоропостижный при разделе прихода с остальными священниками Петропавловского собора г. Пскова взял себе дома дворян и самых известных купцов. Когда другие священники возмутились несправедливостью такого раздела, Иоанн Иосифов объявил им, что ему неприлично входить в бедный дом. ГАПО Ф.39. Оп.1. Ед.хр.317. Л. 296 Протоиерей Федор Львович Карпинский из г. Екатеринбурга, как следует из содержания его дневника, общался в основном с городским начальством и членами их семей, был зван на все светские мероприятия, получал от чиновников и военных многочисленные подарки. Единственное упоминание о других служителях церкви Федором Львовичем связано с причетниками, которые свозили в его погреб лед и получили за работу по два стакана вина. Байдин В.И., Голикова С.В., Дашкевич Л.А., Нечаева М.Ю. Дневник священника. С. 114-124 Епископы из предшествующего 1764 г. периода унаследовали привычку к роскоши. Старались «перещеголять друг друга дорогостоящими церковными облачениями» По отношению к подчиненному духовенству проявляли зачастую деспотизм и жестокость. В результате мемуары XVIII в. все чаще стали отмечать примеры надменности и неприступности архиереев. Смолич И.К. История русской церкви. Кн.8. Ч.1. С. 300-302 Срочный вызов к архиерею в консисторию повергал в ужас и самого вызываемого и его домочадцев. Вызванный на прием к епископу трепетал и боялся поднять глаза. Матисон А.В. Генеалогия православного приходского духовенства России XVIII - начала XX вв. ...С. 34-36 Причин для презрения к представителям своего сословия у верхушки духовенства было достаточно: отсутствие у большинства служителей церкви полного семинарского образования, необходимость занятия физическим трудом, многочисленные пороки и, наконец, более скромный достаток.

Для успешного выполнения политических и религиозных функций духовенство должно было обладать непререкаемым авторитетом среди прихожан. Несмотря на предпринимаемые государством и епархиальным начальством меры, во второй половине XVIII в. можно выделить целый ряд обстоятельств, которые этому препятствовали.

Среди лиц духовного звания были распространены пороки, неприемлемые для служителя церкви. Прежде всего, эти пороки получали распространение в местах концентрации представителей сословия, не имеющих семейных обязательств и располагающих избытком свободного времени. Имеются в виду семинаристы, певчие и монахи. В дневнике одного из священников Заволжского края, чье детство пришлось на первую половину XIX в., отражен достаточно неприглядный быт певчих архиерейского хора. Попадая в хор, юноши «веселились, пели, пили - и гибли для дальнейшей жизни». Пребывание в хоре печально отражалось не только на моральном облике певчих, но и на академической успеваемости певчих - семинаристов. Со времени открытия семинарии автор дневника был всего лишь третьим певчим, окончившим семинарский курс. Записки сельского священника// Русская старина 1879 Т.26 С. 443 Неизбежны были несовместимые с принадлежностью к духовному сословию поступки и среди учеников духовных учебных заведений. К числу проступков, которые могли стать достоянием общественности, можно отнести такие распространенные среди псковских семинаристов в XIX в. занятия как азартные игры, нескромные рассказы, употребление спиртных напитков и посещение трактиров. ГАПО Ф.291. Оп.2. Ед.хр.1. Л. 5 Достоинство духовного сана в глазах мирян роняли также некоторые обитатели монастырей. Им настоятели давали самые нелестные характеристики. Например, иеродиакон великолукского Троице - Сергиева монастыря Парфений, находившийся под следствием по делу о поджоге монастыря, был аттестован как неспособный к послушанию «за развратной жизнью». В монастырях в числе братства находились священнослужители, определенные туда консисторией за пьянство и невоздержанное житие. Из-за постоянного пьянства часть вдового духовенства в монастырях оказывалась неспособными проводить богослужения. ГАПО Ф.39. Оп.2. Ед.хр. 501 Л. 77об-78, 24об-26 Игумен Спасо-Мирожского монастыря Варлаам, сочиняя рапорт в консисторию, привел красноречивые доказательства непорядков, вызванных неподобающим поведением своих подчиненных. Монахи и вдовые священнослужители, по его словам, «обращались в питейных домах и в своих келиях чинили хищения, споры и драчеи». Игумен Варлаам обратил внимание консистории на систематичность пьянства в его монастыре. Пьянствовали его подчиненные «часто и все вдруг» как у себя в келиях, так и в питейных домах. От пьянства проистекали «в рассуждении обрядов и церковнослужений остановки и прочие беспорядки, бесчиния и упорства». Монахи, отпрашиваясь в город, возвращались в монастырь с опозданием и в нетрезвом виде, а случалось и не вполне одетые. Игумен пробовал запирать их в чулан на хлеб и воду, но и туда монастырских служителей заставляли тайно приносить вино. С возмущением игумен пишет о самовольном и беспорядочном колокольном звоне, который устраивали пьяные монахи, о их трясущихся во время службы руках и адресованных ему самому оскорблениях. ПГОИАХМЗ. Древлехранилище. Ф. Мирожского монастыря. Ед.хр. 428/49. Л. 6-7 Пытаясь навести порядок среди монастырской братии, настоятели не проявляли должного уважения к сану своих подчиненных. Монахов наравне с монастырскими служителями за совершенные ими проступки могли сажать на большую цепь, а, попав настоятелю под горячую руку, они могли быть побиты дубинкой. Иоанн, игумен. Описание Святогорского Успенского монастыря, Псковской епархии. С. 106-107 Происходящее за стенами монастыря не могло остаться тайной для мирян. В монастыре постоянно находился кто-нибудь из монастырских служителей. Сами монахи отлучались в город по разным надобностям. До самого конца XVIII в. в Старовознесенском монастыре в Пскове не было введено общежитие. Инокини и послушницы сами покупали пищу и обеспечивали себя одеждой. Поэтому они почти ежедневно ходили в город, что сопровождалось «оскорбительными для святой обители, но не лишенными иногда полной справедливости» нареканиями со стороны городских обывателей. Старовознесенский женский монастырь в г. Пскове. СПб.,1862 С. 36-37

Моральный облик приходского духовенства не более соответствовал высокому званию священнослужителя и ожиданиям паствы. Например в г. Пскове в конце века только несколько человек, принадлежащих к числу служителей церкви, вызывали нарекания начальства своим чрезмерным пристрастием к алкоголю. ПГОИАХМЗ. Древлехранилище. Ф.ПДК. Ед.хр. 325/49. Л. 1об-59 Само употребление спиртного представителями сословия не считалось чем-то необычным и предосудительным. Принимая гостей, полагалось выпить с ними вина. Причем те священники, чьи дневники дошли до наших дней, даже скрупулезно записывают число выпитых ими самими и поданых гостям рюмок. Семевский Б. Сельский священник во второй половине XVIII в. С. 531 Среди списка прочтенных книг протоирей полагал вполне приличным отметить, что в тот день он был занят «двоением водки» через старые лимоны и сосновые шишки. Байдин В.И., Голикова С.В., Дашкевич Л.А., Нечаева М.Ю. Дневник священника. С. 119 Водка вполне могла фигурировать в виде «подарка консисторским». Иоанн, игумен. Описание Святогорского Успенского монастыря, Псковской епархии. С. 120 Наиболее склонные к самоанализу представители сословия и рады были бы избавиться от подобного времяпровождения, давали себе зароки не пить, но обстоятельства оказывались сильнее их. Сама окружающая их среда побуждала отказываться, в конце концов, от благих намерений. Протопоп Федор Карпинский прекрасно понимал, что употребление алкоголя портит его отношения с супругой и роняет достоинство в глазах мирян. Его дневник содержит такие замечания как «тут выпил я не могши отвязаться... и сделался пьян», «опять вдарился в пьянство, а все перестать хочешь, видно горбатого могила исправит», «когда думаешь отдохнуть от пития, а к питию случай тут был». Семевский Б. Сельский священник во второй половине XVIII в. С. 531 Байдин В.И., Голикова С.В., Дашкевич Л.А., Нечаева М.Ю. Дневник священника. С. 122, 124 Архиепископ Иннокентий в своем «Наставлении» призывал священников к трезвенному житию, и, понимая причины нарушения этого предписания, запрещал им долго задерживаться на пирах, посещать питейные дома. Иннокентий (Нечаев), архиепископ. Наставление от архипастыря священнику при отправлении его к должности. Л. 2об Епархиальным начальством наказывалось не само пьянство, а связанные с ним поступки, которые роняли авторитет сана и тем мешали духовенству выполнять его религиозную функцию. Помимо многочисленных случаев мелкого хулиганства, зафиксированных в журналах заседаний консистории, питие спиртных напитков могло иметь гораздо более серьезные последствия. В 1794 г. священник Погостицкого погоста Семен Иванов, будучи пьян, пришел ночью в церковь, где услышал «невидимый глас», требующий от него заставить прихожан отказаться от выращивания картофеля. В результате священник потребовал у своих прихожан, чтобы они более не сажали картофель, а уже посаженный вырывали. В случае непослушания Семен Иванов обещал страшный град, который погубит весь урожай хлеба. Слухи о грозящем урожаю граде распространились на несколько волостей, и только своевременное вмешательство земского исправника Пушкарева не дало распространиться этому «неподобному для человеческих умов произречению» на весь Печорский округ. Для самого священника итог дела был весьма неблагоприятен. По решению архиерея его лишили сана и на некоторое время отправили в монастырь подальше от его прихода. ГАПО Ф.74. Оп.1. Ед.хр.479. Л. 2-34

Архиепископ Иннокентий в «Наставлении» требовал от священнослужителей безупречного поведения. Сам пастырь должен был быть кротким, трезвенным и ко всему снисходительным. Ему следовало наблюдать за тем, чтобы домочадцы воздерживались от песен, плясок, сквернословия, ссор и драк, а также читать им «богодухновенные» книги. Таким образом, жизнь священника и его семейства должна была, по мысли архиерея, служить примером к подражанию для прихожан. Иннокентий (Нечаев), архиепископ. Наставление от архипастыря священнику при отправлении его к должности. Л. 2об На деле вражда священнослужителей могла принять такую неприличную форму, что надолго запоминалась пастве. Примером такого поведения лиц духовного сана являются события, происходившие в погосте Бежаницы в 1786-1791 гг. Дело началось с жалобы священника Василия Иванова на пономаря Ивана Филиппова, который якобы халатно относился к своим обязанностям и нагрубил священнику. Дальнейшая ссора между священниками с одной стороны и братьями пономарем Иваном и диаконом Ефимом с другой привела к тому, что священники стали удерживать у себя доходы диакона, избили его престарелого отца. Год спустя диакон вновь пожаловался в духовное правление на священников, избивших его брата Михаила и мать в доме священника Василия Иванова. В 1791 г. священник Василий Иванов обвинил пономаря Ивана в краже денег и ржи из его амбара. ГАПО Ф.203. Оп.1. Ед.хр.1. Л. 1-2об Причетники псковской церкви Успения с Пароменья устроили драку прямо в церкви, пролив кровь в храме на глазах у прихожанок, принадлежащих к дворянскому и мещанскому сословиям. ГАПО Ф.39. Оп.1. Ед.хр.173. Л. 17об Среди множества ссор между представителями духовного сословия имевшими место в псковской епархии особо примечателен раздор между монахом Святогорского монастыря Амвросием и дьячком церкви из подмонастырской слободы Алексеем Ивановым. Повод к ссоре, произошедшей в избе дьячка, остается неясным. В результате возникших между монахом и дьячком разногласий они подрались, а дьячок еще и «бранил монаха поматерно». Монах Амвросий донес настоятелю монастыря, что пьяный дьячок якобы назвал себя царем и повелителем. Этого показания оказалось достаточно для заведения Псковским наместническим правлением секретного дела. На допросах дьячок признался во всех неблаговидных поступках за исключением своих «политических» речей, ссылаясь на их бытовое значение. Остается только предположить, что монах и в самом деле из чувства мести переиначил слова дьячка, о том, что он «дому своему царь и повелитель». ГАПО Ф.74. Оп.1. Ед.хр.192. Л. 1-68

Неправильно было бы утверждать, что духовенство выделялось среди других сословий какими-либо пороками. Пороки духовенства были такими же, как у многих прихожан. Пьянство, рукоприкладство, несдержанность в словах и прочие неблаговидные поступки были характерны и для пастырей и для паствы. Вполне справедливо замечание Б. Семевского, что «в этом отношении, при одинаковом материальном положении и одинаковой среде, не могло быть почти никаких различий». Семевский Б. Сельский священник во второй половине XVIII в. С. 531 К первой половине XIX в. священнослужителя можно было узнать даже в гражданском платье по речам, манерам и внешности. Миронов Б.Н. Социальная история России периода Империи (18-начало 20 вв.). С. 102 Но эти признаки поверхностны и свидетельствуют лишь о высокой степени ролевой идентификации представителей сословия. Существующая на практике и закрепленная юридически замкнутость сословия уменьшала вероятность посвящения в духовный сан имеющего склонность к пастырскому труду человека, одновременно увеличивая долю случайных людей, оказавшихся на священническом месте из соображений материального характера. Прихожане не могли не понимать истинных мотивов кандидата на пост священника в их приходах, но повлиять на его назначение не имели возможности. Freeze G.L. The Russian Levits. Parish clergy in the eighteen century. P. 216 Следовательно, священнослужитель мог восприниматься не как достойный уважения за свой выбор жизненного пути служитель культа, а как человек не нашедший лучшего способа зарабатывать свой хлеб.

Немало вреда отношениям между паствой и клиром приносили вопросы экономического характера. Скудно обеспеченному служителю церкви трудно было презреть все материальное, особенно если не чувствуя настоящего призвания, он вступил на место отца только, чтобы как-нибудь прокормить многочисленную родню. В тех епархиях, где прихожане еще могли оказывать влияние на выбор служителей церкви, явно просматривается их руководство чисто практическими соображениями. В Олонецкой епархии прихожане, выбирая клириков, заботились, прежде всего, об отсутствии между ними родственных отношений, поскольку представители одного семейства при возникновении экономических споров с прихожанами проявляли большую сплоченность и упорство. Ссоры между духовенством и прихожанами чаще всего возникали по экономическим вопросам. Способы борьбы с неугодными служителями церкви так же обычно выбирались экономические: запрещали ходить в лес за грибами и ягодами, рубить дрова и строевой лес, пускать скот с общим стадом. М.В. Пулькин Замещение церковных вакансий в Олонецкой епархии во второй половине XVIII века. С. 103-105 Экономические споры с прихожанами неизбежно возникали при любой попытке светских властей решить за их счет проблему материального обеспечения причта. В 80-х гг. XVIII в. в Псковской епархии произошло наделение церквей пашенной землей и сенными покосами в ходе генерального межевания. В прилегающих к Пскову уездах крестьяне традиционно давали духовенству ругу хлебом, компенсируя им скудость церковных земельных наделов. В результате проведенного межевания некоторые церкви получили существенную прибавку пахотной земли. Прихожане в нескольких погостах отказались признавать за клиром отторгнутые у них земли и, как показывает пример погоста Тайлова Печерского уезда, были косвенно поддержаны местными светскими властями. Крестьяне не допустили священнослужителей к пользованию землей и в результате возникшего конфликта отказались платить прежнюю ругу. Причем, сделали это в 1793 г. «по заказу той Тайловской волости старосты и по приказу печерского заседателя дворянского Ишкина». ГАПО Ф.39 Оп.1. Ед.хр.1082. Л. 87

Ситуацию только усугубил «непрактичный» закон 1797 г. «Об обработке церковных земель прихожанами», добавивший «затруднений и недоумений в церковных делах». Папков А.А. Упадок православного прихода (XVIII - XIX века). С. 92-93 Закон предписывал положенные каждой церкви 33 десятины земли отдать в пользование прихожанам, получая с тех обговоренную плату, сообразную со справочными ценами на хлеб. Оставшиеся земли духовенство могло сдавать в наймы. Вводился прямой запрет на обработку земли служителями церкви, «яко дело с саном их не совместно». Контроль за своевременной и полной выплатой прихожанами руги отныне, волей законодателя, отдавался губернскому начальству и земской полиции. Однако, как свидетельствовали доношения епархиальных архиереев Синоду, губернские власти либо тормозили исполнение невыгодного для помещиков закона, либо, прибегая к угрозам в адрес священнослужителей, заставляли их соглашаться на получение небольших сумм на оплату труда батраков. Не имея достаточно средств нанять батраков служители церкви обрабатывали землю по прежнему сами. Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания. Царствование государя императора Павла Первого. № 396 Подобная неопределенность с доходами духовенства во многих сохранялась и в 1800 г. Там же. № 527 В Псковской епархии споры вокруг порядка обработки земли прихожанами продолжались по меньшей мере до 1799 г. ГАПО Ф.39. Оп.1. Ед.хр.173. Л. 4об Существовавшее до закона 1797 г. положение вещей, без сомнения, не лучшим образом влияло на авторитет клира среди прихожан. Занятие физическим трудом, «отвлекая духовное лицо от исполнения его прямых духовных обязанностей, вместе с тем унижало его, делая пастыря ничем не отличавшимся в средствах жизни от простолюдина, то есть так же обезличенным...» Григорович Н.Н. Обзор общих законоположений о содержании православного духовенства в России, со времени введения штатов по духовному ведомству. С. 14 Однако, попытка избавить духовенство от повседневного физического труда, отвлекающего от основных обязанностей, была фактически провалена на местах и не была возобновлена Александром I. Ее единственным следствием стало возникновение нового повода для отрицательного отношения паствы к клиру.

Таким образом, экономические споры, несовместимые с саном поведение служителей церкви, имели место до конца исследуемого периода, несмотря на попытки правительства устранить их законодательным путем. Взятый правительством курс на максимальную формализацию отношений между клиром и паствой привел в конечном итоге к необходимости формализировать само участие и духовенства и паствы в религиозной жизни общества. Сенатский указ 1765 г. под страхом штрафа предписывал прихожанам исповедоваться и причащаться в святые посты. ПСЗ Т.XVII. № 12483 ^"Инструкция сотскому со товарищи" от 19 декабря 1774 г. признавала возможность, используя полицейские меры, загонять людей в церковь в праздничные и высокоторжественные дни. Папков А.А. Упадок православного прихода (XVIII - XIX века). С. 54 Устав благочиния 1782 г. требовал от духовенства заботы о тишине, молчании и почтении в храме. ПСЗ Т.XXI. № 1537

С одной стороны, власти понимали необходимость активной проповеднической деятельности священнослужителей, а с другой стороны, не верили в способность к такой деятельности основной массы полуобразованного духовенства. Большей части священников предписывалось как можно чаще отправлять богослужения, делая это не реже 5 раз в неделю. «Ученые же из священников» должны были произносить проповеди собственного сочинения, «извлекаемые из Слова Божия и поучений Святых Отцев, без всякого впрочем с своей стороны лишнего умствования». Проповеди нельзя было читать без предварительной проверки ее содержания цензорами. Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания. Царствование государя императора Павла Первого. № 446 Архиепископ Иннокентий указом от 1785 г. предписывал священникам читать в церквах поучения, написанные известнейшими проповедниками того времени митрополитами Гавриилом и Платоном. Быстров Н. Покровская церковь погоста Елин, Островского уезда, Псковской губернии и Елинский приход. С. 81 С 1785 г. в Санкт-Петербурге было введено очередное проповедничество. Все получившие духовное образования священнослужители должны были 2 раза в год читать публичную проповедь своего сочинения. Консистория предварительно посыла священнику билет с указанием, где и когда он должен проповедовать. Барсов Н.И. Петербургский приходской священник второй половины XVIII - начала XX столетий. С. 654 Система “сказывания” публичных проповедей существовала и в г. Пскове, по меньшей мере с 80-х годов. По распоряжению консистории наиболее образованные священники сочиняли проповеди и произносили их по очереди в кафедральном соборе. В церкви Михаила Архангела публично преподавался катехизис. Однако, священников, которым консистория доверяла публичную проповедническую деятельность, было всего 3 человека на губернский город. ПГОИАХМЗ. Древлехранилище. Ф.ПДК. Л. 11об-12, 19об-20, 45об-46

В Прибалтике и на отторгнутых от Польши землях проживали преимущественно неправославное население. Например, во всей Лифляндии и Курляндии в 1800 г. находилось 16826 православных душ мужского пола. Из них в г. Риге - 8643. По сравнению с 1783 г. произошло даже сокращение численности православных на 1344 души. Причем значительная часть православных в Прибалтике составляли расквартированные военные и чиновники с домочадцами. Предписания епархиального начальства сковывали миссионерскую активность местного православного духовенства. Лифляндским священникам было запрещено самим принимать в православную веру иноверцев. Требовалось согласие архиерея, которому желающий принять православие должен был подать прошение. Местному духовенству отводилось весьма скромная роль. У уже изъявившего желание креститься по православному обряду иноверца следовало узнать, понимает ли он различия между своей верой и православием, преподать ему наставление в вере и взять подписку с поручительством свидетелей о “неизменном пребывании в недрах православной церкви”. Подобное отношение к распространению православии не могло не иметь своих плюсов. Об этом свидетельствует датированный 1774 г. отзыв лифляндского пастора. А.В. Гупель констатировал, что со стороны православных священников “принуждение и преследование - неслыханное дело” и они “никогда не станут стеснять христианина в его вере”. Историко-статистическое описание церквей и приходов Рижской епархии. Вып. I. С.187-188; РГИА Ф.796 Оп.64. Ед.хр. 580. Л. 72 Причина низкой миссионерской активности заключается не только в отсутствии со стороны светских властей стремления насаждать православие на национальных окраинах Российской империи. В адресованных духовенству предписаниях явно чувствуется отсутствие у архиерея веры в способность рядового приходского священника аргументировано дискутировать о вопросах веры, заражать собственным примером, убеждать при помощи яркой проповеди.

Православный священник, как представитель официальной религии, должен был быть непременным участником всех торжественных мероприятий. Однако, в отведенной ему роли, также чувствуется недоверие к его способности вести себя достойно сана. Отсюда мелочность предписаний по поводу поведения священнослужителей во время высокоторжественных случаев. Во время поездки Павла I в Ригу в 1797 г. священнослужителям, в частности, предписывалось стоять вдоль дороги с крестами на подносах. Им запрещалось подходить к императору, пока тот не изволит остановиться. Если остановится - подойти с крестом к карете и по проезду императора возвратиться с крестом в церковь. Проповеди императору могли читать только протопопы и то «сколь можно краткие и ясные». Патриарх Алексей (Ридигер), полагал, что столь подробные инструкции по самым простым вопросам архиепископ вынужден был давать во избежание недоразумений из-за низкого уровня подготовки духовенства. Алексий II (Ридигер А.М.; патриарх) Православие в Эстонии. С. 151 В ходе торжественных встреч представителей светской власти, основная масса духовенства играла пассивную роль, предоставляя встречать гостя речами и произносить проповедь протопопу. Историко-статистическое описание церквей и приходов Рижской епархии. Вып. I. С. 197

Важной задачей духовенства во второй половине XVIII в. оставалась забота об исправлении нравов преступников. Часть этой задачи брало на себя белое духовенство, выделяя из своей среды священников, призванных выполнять должность увещевателя подсудимых в присутственных местах. Эту должность занимали, в основном, те же священники, которым консистория доверила публичное чтение проповедей. ПГОИАХМЗ. Древлехранилище. Ф. ПДК. Ед.хр.325/49 Л. 11об-14, 19об-20 Задачу по исправлению нравов преступников выполняли так же некоторые монастыри. Указ от 3 марта 1764 г. продолжил традицию держать преступников в монастырях и после секуляризации. Деньги на их содержание выделяла теперь коллегия экономии. Сосланные не имели права покидать монастырь до истечения срока наказания. Запрещено было отлучаться даже за продовольствием. Они получали “заимообразно” по 4 копейки в день и могли питаться монастырской пищей. Головина С.И. История Ежево-Мироносицкого монастыря.1647-1790. Йошкар-Ола, 1992 С. 28 Обычным местом содержания преступников был Спасо-Мирожский монастырь в г. Пскове как самый ближний к консистории. Нельзя сказать, что его настоятели с большой охотой держали проштрафившихся мирян и духовных лиц на территории обители. Обладающие беспокойным нравом осужденные доставляли монахом значительные неудобства, на что и жаловался консистории архимандрит Иаков. Указывая на “немалые утеснения”, которые терпит братия, настоятель жаловался консистории на отсутствие преступников, например, в Псково-Печерском монастыре. Только после жалоб архимандрита на невозможность ему, будучи больным, совмещать требующую частых отлучек должность благочинного над монастырями епархии с необходимостью уделять внимание сосланным в подначалие заставили консистории отправлять нарушителей в другие монастыри. ПГОИАХМЗ, Древлехранилище. Ф. Мирожского монастыря. Ед.хр.№12/472. Л. 13-13об В монастырь отправляли мирян повинных в убийстве и других тяжких с точки зрения общественной морали преступлениях. К преступнику, совершившему убийство, должен был быть приставлен иеромонах, наблюдающий за его поведением. Наложенная на преступника епитимья требовала, как правило, соблюдения четырех постов, исповеди и «упражнения в черных монастырских трудах». Убийц не допускали к причастию за исключением «смертного случая». От монастырского начальства консистория требовало присылать рапорты, содержащие информацию о поведении и степени раскаяния находящихся в подначалие. Там же Ед.хр.10/2391 Л. 1; Ед. хр.12353(7)424 Л. 66

Часть приходских священников регулярно отправлялась во флот «на корабли» и в армейские полки. По данным клировых ведомостей в качестве корабельных священников побывали в Ревельском флоте 23 священнослужителя из Псковской епархии. В основном это были священники Пскова, Псковского и Печерского уездов. Время их службы пришлось на 1777-1778, 1786-1793гг. (в основном на 1789, 1791 и 1793 гг.) и составляло от 2 до 9 месяцев. ГАПО Ф.39. Оп.1. Ед.хр.735. Л.. 15об-16, 59об-60; Ед.хр.1083. Л. 1об-2, 7об-8а, 11об-12, 21об-22, 31об-32, 35об-36, 61об-62, 64об-66, 71об-72, 76об-77, 78об-79, 89об-90, 102об-103, 104об-105, 111об-112, 142об-143, 156об-157; Ед.хр.667. Л. 18об-19 10 служителей церкви побывали в армии в должности полковых священников. По несколько лет они служили при Витебской батальонной церкви, в Углицком, Рязанском, Кексгольмском, Невском пехотных полках, в Псковском и Ямбургском карабинерных полках, в Санкт-Петербургском гренадерском полку, в лейб-гвардии кирасирском полку и в Санкт-Петербургском легионном корпусе. Там же. Ед.хр.735. Л. 33об-34, 43об-44.; Ед.хр.1083. Л. 21об-22, 113об-114, 118об-119, 140об-141, 142об-143; Ед.хр.667. Л. 22об-23; Ед.хр.1082. Л. 82об-83 Отправка священнослужителей в полки осуществлялась по мере поступления требований со стороны светских властей. Например, в апреле 1771 г. Адмиралтейств-коллегия затребовала от Синода 13 священников и иеромонахов на корабли расположенные в Ревеле, Риге и Евапинке. От Псковского архиепископа требовалось выслать одного человека в Ригу, обеспечив его кормовыми деньгами и прогонами на одну подводу. РГИА Ф.796. Оп.52. Ед.хр.67. Л. 9 Выбор кандидатуры зависел исключительно от епархиального архиерея. За поданное со стороны священника прошение о переводе в полк, он мог получить выговор, поскольку в подобной инициативе епархиальное начальство усматривала посягательство на права архиерея. ГАПО Ф.39. Оп.1. Ед.хр.317. Л. 48

Служители церкви имели возможность реализовать свои способности и умения в самых разнообразных сферах жизни. К сожалению документы доносят до нас лишь крайне отрывочные сведения об их интересах и повседневных занятиях. Священник Анисим Сидоров Негоновский писал образа в предельной церкви Рождества Христова Старовознесенского монастыря. РГАДА Ф.280. Оп.7. Ед.хр.1101. Л. 10об Иеромонах Сергий в бытность свою священником Троицкого собора в г. Острове обратил внимание на “многие по церкви недостатки”. Всего за год с 1793 по 1794 гг. ему удалось на добровольные пожертвования прихожан снабдить церковную ризницу всем необходимым. Столь энергичная деятельность священника не осталась без внимания начальства и в 1794 г. он был награжден набедренником. ГАПО Ф.479. Оп.1 Ед.хр.5б. Л. 2об Протоирей одной из столичных церквей Сергий Алексеев в свободное время вел дневниковые записи, излагая в них содержание указов Синода и Санкт-Петербургской консистории (более 900). Среди его записей можно было обнаружить такие произведения вышедшие из под руки служителя церкви как письмо священника Стефана Шароварова Павлу I о необходимости разрешить вновь жениться вдовым иереям, пародия на гимн святого Амвросия Медиоланского «Хвала Франции», сатирическое стихотворение, сочиненное протопопом Казанского собора Симским. Барсов Н.И. Петербургский приходской священник второй половины XVIII - начала XIX столетий… С. 650, 652-653, 670-671 Рядовой священник помимо своих основных обязанностей, мог обучать грамоте детей прихожан, помогать крестьянам своим знанием грамоты (подписаться за них в документе, написать название деревни на указательном столбе) В особо важных случаях священников приглашали на сход. Семевский Б. Сельский священник во второй половине XVIII в. С. 530-531

Положение православного духовенства во второй половине XVIII в. весьма противоречиво. С одной стороны, явное несоответствие социального статуса священника возложенным на него задачам. С другой стороны, имевшее место традиционно сильное влияние носителя статуса священника на прихожан. По-прежнему сохранялось сильное влияние религии на все сферы культуры. Щульгин В.С. Религия и церковь. С. 35 Духовенство активно способствует общине в выполнении ее религиозно-этической функции. История крестьянства в Европе: эпоха феодализма. Т.3. М.,1985. С. 538

Размещено на Allbest.ru Экономические споры и несовместимое с саном поведение носили отнюдь не повсеместный характер. По своему поведению, мировоззрению и доходам обычный приходской священник был близок к своей пастве. Полученные духовенством привилегии касались, в большинстве случаев, его наиболее ученой и активной части. Невыполнение духовенством своих обычных религиозных функций остается из ряда вон выходящим событием. Основная масса служителей церкви выполняет или старается выполнить распоряжения епархиальной администрации, избегает конфликтов с представителями светской власти.

Заключение

Духовенство Псковской епархии во второй половине XVIII в. переживает трудный период приспособления к новым условиям жизни и деятельности, продиктованным реформой 1764 г. и последовавшими за ней преобразованиями. В этот период существенные изменения претерпевают границы епархии, резко увеличивается число находящихся в ее составе приходских церквей. Многие приходы возникают на месте упраздненных монастырей. Численность городского духовенства епархии была невелика. Большая часть служителей церкви проживала в сельской местности и была занята сельскохозяйственным трудом. В состав епархии входили земли, на которых проживало неправославное население, и хотя проповедническая деятельность на них почти не велась, это обстоятельство делало более громоздкой систему епархиального управления и усиливало процессы горизонтальной мобильности внутри духовного сословия.

На протяжении второй половины XVIII в. происходит усложнение и совершенствование структуры управления епархией. Светским законодательством и инструкциями духовных властей определяются функции консистории, духовных правлений, благочинных и десятоначальников. Епархиальное начальство под угрозой строгого наказания требует от настоятелей храмов регулярно предоставлять сведения о клире, числе прихожан, церковных доходах и расходах. Совершенствуются порядок ведения делопроизводственной документации. Складывается устойчивый состав служащих и членов присутствия Псковской духовной консистории. Активно участвует в деле управления епархией белое духовенство в лице своих наиболее образованных представителей. Границы духовных правлений приводятся в соответствии с административно-территориальным делением Псковского наместничества. Центры духовных правлений переносятся в уездные центры в целях обеспечения эффективного взаимодействия духовных и светских органов управления. На обеспечение деятельности консистории и духовных правлений выделяются незначительные суммы, что приводит к невозможности полностью укомплектовать штат служащих духовных правлений и способствует закреплению практики поборов с приходского духовенства со стороны начальствующих лиц.

К концу XVIII в. белое духовенство становится замкнутой на входе социальной группой имеющей формальные признаки привилегированного сословия. Одновременно происходит процесс сокращения удельного веса духовенства в структуре российского общества. Прекращается создание новых приходов и существенно ограничивается возможность открытия дополнительных священно- и церковнослужительских вакансий в приходах с увеличивающейся численностью населения. Оттоку детей служителей церкви в податные сословия способствует практика разборов, имевших принудительный характер. Ликвидация института выборов прихожанами клира привела к практике наследования мест, которые к тому же могли долгое время оставаться вакантными. Наследственными становятся, прежде всего, места священнослужителей. Освободившиеся места пономарей и дьячков также во многих случаях занимались детьми священнослужителей. В меньшей степени такая практика наследования коснулась городских приходов. Наиболее необеспеченной и социально незащищенной группой внутри духовного сословия становятся дети причетников, которые, не имея возможности получить образование и место по наследству, вынуждены были в ходе разборов записываться в подушный оклад.

Изменяется состав обитателей монастырей. С 1764 г. они укрупняются и начинают активно пополняться вдовым духовенством.

В годы царствования Екатерины II и Павла I правительством и многими архиереями уделялось серьезное внимание вопросам духовного образования. Псковскому архиепископу Иннокентию даже удалось на некоторое время наладить работу целого ряда духовных гимназий. Повысились требования к уровню знаний выпускников духовных учебных заведений в том числе с учетом практики светского образования. Государство увеличило расходы на духовное образование, но выделенных сумм было недостаточно для проведения его широкомасштабной реформы. Небольшой объем средств, выделяемых казной на нужды духовного образования в епархиях, не позволял существенно повысить уровень преподавания дисциплин и обновлять список изучаемых предметов. Попытка создать новую двухзвеньевую структуру системы духовного образования, успешная на первых порах, в итоге провалилась из-за недостатка финансирования.

Организовать порядок замещения открывающихся вакансий священнослужителей также не удалось. Поскольку вакантные места в приходах распределялись по принципу родства, с учетом интересов родственников женского пола, реальной конкуренции между «учеными» кандидатами и наследниками не было. Малочисленные выпускники высших классов семинарии определялись на престижные должности в системах управления или образования. Приходское духовенство по-прежнему получало преимущественно домашнее образование, уровень которого часто не удовлетворял епархиальное начальство.

Социальный статус большей части представителей духовного сословия не может быть определен как высокий в силу их скромных доходов, необходимости заниматься физическим трудом и не всегда соответствующего сану морального облика. В то же время, нет оснований сомневаться, что добросовестный служитель церкви мог рассчитывать на авторитет среди прихожан и финансовую поддержку с их стороны.

Система епархиального управления старалась подвергнуть всесторонней регламентации деятельность и быт псковского духовенства, строго наказывая всякие попытки проявить самостоятельность в осуществлении религиозных функций.

К концу XVIII в. большая часть представителей духовенства Псковской епархии имела несколько источников к существованию (штатное жалование, доходы с церковной земли, руга от прихожан и плата за требы), позволявших им вести относительно безбедный образ жизни. Очевидно крайне неравномерное распределение доходов внутри белого и черного духовенства. Светская власть, получив в свое распоряжение монастырские и церковные вотчины, в какой-то мере компенсировала им экономические потери, определив штатное жалование. Расходы по содержанию приходского духовенства она переложила на плечи прихожан, одновременно лишив их возможности определять состав клира.

С утратой монастырями вотчин произошло сглаживание различий в социальном статусе черного и белого духовенства. Бельцы активно участвовали в управлении Псковской епархией и занимались преподавательской деятельностью в духовных учебных заведениях. Среди обитателей монастырей преобладали выходцы из приходского духовенства.

На протяжении второй половины XVIII в. сохранялись и углублялись такие признаки духовного сословия как замкнутость и корпоративность. Политика правительства, постоянно державшего клириков под угрозой записи в подушный оклад или в солдаты, только способствовала стихийной выработке в среде духовенства целого комплекса норм правового обычая, частично закрепленных в системе законодательства. Попытка навязать духовенству политические функции не имела полного успеха, несмотря на безусловно верноподданнический настрой его представителей. Система управления епархий приучила полуобразованных служителей церкви действовать исключительно в рамках точных инструкций, но благосостояние уездного духовенства во многом зависело от хороших отношений с крестьянским миром.

В результате приходское духовенство оказалось в сложной ситуации многосторонней зависимости в своей повседневной деятельности от светских и духовных властей, от помещика и крестьян. Двойственность положения духовенства проявлялось и в других сферах жизни сословия, имея главной своей предпосылкой отсутствие у политической элиты страны устойчивых представлений о роли, которую должно играть духовенство в жизни общества и желания отвлекать на удовлетворение его нужд сколько-нибудь значительные финансовые средства. Коллективный орган управления православной церковью Синод, послушно поддерживая любые начинания правительства, не имел плана преобразований церковной жизни. Само же государство обращало внимание на нужды духовенство лишь время от времени, не ставя перед собой в этом направлении долговременных задач.

Источники и библиографический список литературы

Архивные источники:

Российский государственный архив древних актов

Ф.280 Коллегия экономии. Счетная экспедиция. Оп.3. Ед.хр. 214, 217, 344, 509, 531

Оп.7. Ед.хр. 400, 1100, 1101, 1105

Оп. 10. Ед.хр. 572

Российский государственный исторический архив.

Ф. 796. Канцелярия Святейшего Синода. Оп. 52. Ед. хр. 67

Оп. 54. Ед.хр. 140, 141

Оп.59. Ед.хр.283

Оп. 62. Ед.хр. 585, 586, 588

Оп. 64. Ед.хр. 280, 571, 575

Оп. 64. Ед.хр. 580

Оп. 65. Ед.хр. 443

Оп. 67. Ед.хр.268

Оп. 70. Ед.хр. 397

Оп. 71. Ед.хр. 417, 418

Оп. 74. Ед.хр. 571

Оп.77. Ед.хр. 639

Оп.78. Ед.хр.484, 866, 989

Оп. 79. Ед.хр. 67

Государственный архив Псковской области.

Ф. 39. Псковская духовная консистория. Оп. 1. Ед. хр. 29, 30, 171, 173, 317, 418, 420, 479, 666, 667, 735, 926, 1035, 1082, 1083, 1253

Оп.2. Ед.хр. 501

Оп.9. Ед.хр.2^а

Ф.74. Псковское наместническое правление. Оп.1. Ед.хр.192, 479, 493

Ф.479. Псковский архиерейский дом. Оп.1. Ед.хр. 5, 5^б

Ф.203. Порховское духовное правление. Оп.1.Ед.хр. 1

Ф.291. Псковская духовная семинария. Оп.1. Ед.хр.29

Государственный архив Великих Лук.

Ф.369. Опочецкое духовное правление. Оп.1.Ед.хр.77

Древлехранилище Псковского государственного историко-архитектурного и художественного музея-заповедника.

Ф. Мирожского монастыря. Ед.хр. 428/49, 429, 10/2391, 12/472

Ф. Псковской духовной консистории. Ед.хр. 325/49

Опубликованные источники

Байдин В.И., Голикова С.В., Дашкевич Л.А, Нечаева М.Ю. Дневник священника.//Уральский исторический вестник. Екатеринбург, 1995. №2

Законодательство Екатерины II. Под. ред О.И. Чистякова, Т.Е. Новицкой. Т.1-2. М., 2001

Записки сельского священника.//Русская старина. 1879. Т.26

Записки Уильяма Кокса: путешествие его в Россию в 1778. Перевод с английского. Сообщ. Н. Белозерская.//Русская старина. 1877. Т.18-19

Иннокентий (Нечаев), архиепископ. Наставление от архипастыря священнику при отправлении его к должности. СПб., 1790

Негоновский О.И. Выписка из домашней летописной книги священника Косьмо-дамианской церкви города Пскова, О.И. Негоновского, умершего 26 февраля 1819 года. Псков, б./г. изд.

Полное собрание законодательства Российской империи. Т.XVI-XXVI

Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству Православного исповедания Российской империи. Царствование государыни императрицы Екатерины II. Т. I-III. СПб., 1910 - Пг., 1915

Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству Православного исповедания. Царствование государя императора Павла Первого. 6 ноября 1796 - 11 марта 1801 г. Пг., 1915

Список домам, состоящим в городе Пскове и в его предместьях.//Памятная книжка Псковской губернии на 1901 год. Псков, 1902

Библиография

Адаменко А.М. Приходы Русской православной церкви на юге Западной Сибири в XVII - начале XX вв. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Кемерово, 1998

Александров Н. Сборник церковно-гражданских постановлений в России, относящихся до лиц православного духовенства. СПб.,1860

Алексий II (Ридигер А.М.; патриарх) Православие в Эстонии. М.,1999

Амвросий (Орнатский), епископ. История Российской иерархии, собранная Новгородской семинарии префектом и философии учителем, соборным иеромонахом Амвросием. Ч.5 М., 1813