Речевая агрессия в печатных средствах массовой информации

Дискурсивное выражение власти рассматривается как часть общего процесса: эволюция стратегии власти заключается в том, что власть начинает опираться не столько на телесное принуждение и наказание, сколько на управление человеческим поведением посредством слова [Марков 1993]. Перевод властных отношений в дискурсивную форму означает, что сила проявляет себя в праве говорить и в праве лишать этой возможности других. Лишение слова является одним из проявлений речевой агрессии, которая, как известно, является сублимацией агрессии физической [Лоренц 2001].

Зарубежные лингвисты также не обошли стороной проблему исследования воздействия на сознание людей посредством СМИ. На эту тему написано огромное количество статей и монографий. Особый вклад в изучение данной проблемы внесли немецкие лингвисты. Такое пристальное внимание немецких ученых к данной проблеме объясняется тем, что в 30-е гг. в тоталитарной Германии немецкий язык практически не изучался, и поэтому, когда фашистский режим был свергнут, ученым открылся широкий спектр для выявления связей языка и политики. Здесь следует выделить два этапа: 1. изучение влияния политики на язык учеными в ФРГ до 1990 г. (до объединения Германии); 2. развитие данного вопроса после объединения Германии.

Проблема языкового насилия затрагивается в работах Бергсдорфа «Herrschaft und Sprache» (Bergsdorf 1983), Дикманна «Sprache in der Politik» (Dieckmann 1975), Хундхаузена «Propaganda: Grundlagen, Prinzipien, Materialien, Quellen» (Hundhausen 1975), Кемпфа (1994, 1995), Тейс «Massenmedien und politische Steuerung» (Theis 1984), в коллективных монографиях «Sprache in der Politik - Politik in der Sprache» (1990), «Worter als Waffen: Sprache als Mittel der Politik» (1979).

Все вышесказанное позволяет нам говориьь о том, что явление речевого воздействия представляет собой достаточно сложный механизм, состоящий из многих компонентов. Феномен речевой агрессии является одним из них. В предмете нашего изучения, заголовках и текстах газет 30-х и 90-х гг. ХХ века агрессия обусловлена политическими и социальными условиями.

1.3.3 Цели и задачи использования заголовков, содержащих речевую агрессию

Для того чтобы газета эффективно выполняла свои функции, авторы стараются сделать свои материалы привлекательными для читателя и по содержанию, и по форме. И здесь, в первую очередь, важно языковое оформление материала. Агрессивно написанная публикация привлекает внимание читателя, воздействует на его эмоциональную и интеллектуальную сферы, зачастую мобилизует его к действиям. Борьба за читательский интерес всегда заставляла журналистов изобретать яркие и интригующие заголовки, привлекающие внимание читателей. В каждой национальной культуре есть самые разнообразные способы оскорбительно-эмоционального воздействия на оппонента, от язвительных замечаний в его адрес до вульгарных поношений.

Название статьи решает следующую задачу коммуникативной стратегии речевой агрессии: оно привлекает внимание читателя, одновременно воздействуя на него и настраивая на отрицательное отношение к тем фактам, о которых пойдет речь.

Газетные заголовки выполняют сразу несколько функций: информационную, номинативную, эмоционально-оценочную, рекламно-интегративную и композиционную. Г.Г. Хазагеров говорит о функциях стилистических фигур в газетном заголовке, которые по-разному выступают на разных этапах восприятия текста [Хазагеров 1984] . В процессе чтения заглавие помогает воспринять содержание, участвует в понимании текста и его композиционного членения. После восприятия текста заглавие выступает как средство компрессии содержания, что помогает его запоминанию. При полноценном выполнении указанных функций все заглавия газетной полосы в совокупности актуализируют как рациональную, так и эмоциональную сторону читательской личности, что обеспечивает действенность газетной публикации.

Информируя население, газеты, использующие речевую агрессию, осуществляют также пропагандистскую функцию, участвуют в формировании мировоззрения и выполняют функцию воздействия на сознание читателя.

В 30-х гг. в Третьем Рейхе и в СССР, когда газеты находились под тотальным контролем правительства, заголовки отличались стремлением подчинить сознание читателей нужной вождям точке зрения, стремлением мобилизировать массы на возможную борьбу с потенциальным, а зачастую и с реальным врагом. Функцию средств массовой информации в эпоху тоталитаризма можно определить как пропагандистскую и агитационную в первую очередь. Исходя из основной задачи прессы тоталитарной эпохи - пропаганды и манипуляции общественным сознанием, речевая агрессия являлась одним из самых мощных орудий в борьбе за установление в Германии нацистского режима, в СССР - коммунистического режима и личной диктатуры.

Газеты 90-х гг. различаются по целям использования агрессивных заголовков. С одной стороны, консервативные газеты используют речевую агрессию в кризисные моменты истории. С их помощью они привлекают внимание читателей и открыто указывают на свое отношение к тому или иному событию. С другой стороны, газеты политических партий также имеют своей целью привлечь внимание читателей и убедить его в правильности своей точки зрения, тем самым, стремясь к диффамации противника. Газеты такого рода используют броские заголовки, чтобы отвечать своему статусу левой или правой оппозиционной прессы.

«В структурном отношении заглавия обладают большими выразительными возможностями. Они могут иметь различный синтаксический статус: слово, словосочетание, предложение, прямая речь, диалогическое единство и т.д.» [Лазарева 1987: 159]. Рассматривая структуру заголовка, мы можем говорить о заглавиях-восклицаниях, заглавиях-призывах, заглавиях-вопросах, содержащих агрессию.

Особенности газетного заглавия как семантической единицы не менее важны, чем его структурные характеристики. Привлекательность газетного заголовка для читателя во многом определяется тем, как авторы используют лексические возможности языка, чтобы достичь максимального перлокутивного эффекта. Такие заголовки вызывают враждебное настроение, препятствуют дискуссии на рациональном уровне. Одновременно в контексте с агрессивными словами меняется значение других слов.

В агрессивных заголовках уместны и оценочные слова, и переносные значения, и стилистические приемы. В основном это слова, имеющие негативный, уничижительно-оскорбительный или иронический оттенок. Для актов речевой агрессии, помимо отрицательной оценочности, характерна осознанность, обвинительность (атакующий характер) и интенсивность (резкая критичность, вплоть до злобности).

Лексическая реализация речевой агрессии в немецких и русских заголовках как 30-х, так 90-х гг. позволяет нам говорить о широком использовании переносных значений (в том числе метафорический перенос названий животных), фразеологизмов, риторических фигур. Метафора в языке прессы связана с идеолого-критическими вопросами. Метафоры, несущие в себе отрицательную оценку, выступают как одно из лучших средств манипуляции в прессе. С их помощью читатель может быть мобилизован, призван к действию, так как такие метафоры содержат в себе непрямой призыв к действиям. Они способны менять позиции человека к другим людям и предметам.

1.3.4 Формы выражения речевой агрессии в заголовках

Наиболее ярко речевая агрессия проявляется в названии материалов, посвященных самым актуальным событиям, происходящим в стране и мире. Информация о таких событиях обычно располагается на первой полосе как в немецких, так и в русских газетах обоих временных срезов. Здесь мы выявили наибольшее количество заголовков, содержащих речевую агрессию. Материалы для нашего исследования были взяты также со второй, третьей и четвертой полос. Объем текстовой выборки из немецких газет 30-х гг. составляет 800 текстов, 90-х гг. ? 700 текстов, из русских газет 30-х гг. - 700 текстов, 90-х гг. ? 600 текстов.

Виды речевой агрессии мы рассматриваем, опираясь на группу бинарных оппозиций К. Ф. Седова. Из приведенной ниже таблицы 1 мы можем видеть, какие бинарные оппозиции присутствуют в исследуемом нами материале. При этом жирным шрифтом мы выделили те виды агрессии, которые присутствуют в анализируемом нами материале.

Таблица 1

Вслед за К.Ф. Седовым мы выдеялем следующие тактик речевой агрессии: инвектива (оскорбление), угроза, обвинение, проклятие, злопожелание, констатация некомпетентности, упрек, возмущение, колкость, насмешка. В процессе анализа мы дополнили к этому списку тактику призыва.

Дадим характеристику каждой из них, учитывая их искусственное деление, так как в действительности вышеназванные тактики тесно переплетаются друг с другом. Мы говорим лишь о предпочтении выбора конфликтных тактик в заголовках в зависимости от того, к какому обществу, культуре и политической направленности принадлежит автор.

Для анализа в качестве ведущей оппозиции в нашем диссертационном исследовании мы использовали оппозицию «прямая / косвенная речевая агрессия». К прямой агрессии мы причисляем оскорбление, угрозу, обвинение, проклятие, злопожелание, констатацию некомпетентности, призыв. Непрямая, на наш взгляд, включает в себя тактики насмешки, колкости, упрека, возмущения. Отметим, что тактики обвинения и упрека мы отнесли к разным видам речевой агрессии, исходя из степени их эмоциональности. Для дальнейшего рассмотрения проявления тактик речевой агрессии в заголовках газет целесообразно ввести определения каждой из них. Словарь определяет инвективу как «резкое выступление против кого-либо или чего-либо, обличительную речь; оскорбление; выпад».

В широком смысле инвектива понимается как речевая функция нанесения оскорбления, как «любое резкое выступление, выпад против оппонента» . Инвективы в узком смысле В. Жельвис называет синонимом сквернословия - «вербальное нарушение этического табу, осуществленное некодифицированными, преимущественно обсценными средствами» [Жельвис там же]. «Инвектива, зафиксированная на бумаге, теряет свойство своеобразной импульсивности, спонтанности, неожиданности и недолговечности и взамен приобретает противоположное. Теперь ее можно обдумать, к ней вернуться, предъявить в качестве доказательства и т.д. Т.е. ее воздействие искусственно удлиняется и усугубляется…» [там же: 191]. Даже просто «печатное воспроизведение инвективы… производит куда больший эффект, чем устное их существование» [там же: 197].

Под обвинением понимается признание виновным в чем-либо, приписывание кому-либо вины, вменение в вину [Ожегов 1990: 422].

Обвинение может выражаться в диффамации, непосредственном обвинении в чем-либо. Обвинения оппозиции могут быть направлены на недооценку положения, пропуски, неправильные мероприятия, слабости управления, обман народа, бездеятельность при превышении полномочий, при чем зачастую обвинение касается прямого нарушения конституции. Правительство, в свою очередь, обвиняет оппозицию в подстрекательстве, наведении страха, черно-белого изображения, разжигания кризиса и т.д. Такие обвинения в основном часто используются в парламенте, прессе и других СМИ. Таким образом, политики, занимающие ведущие места, атакуют нападая.

Разнообразными по содержанию и по языковому воплощению являются речевые акты угрозы. Угроза - это «запугивание, обещание причинить кому-либо вред, зло» [Ожегов 1990: 823]. «В угрозе сила политического противника проявляется через категоричное обещание причинить зло оппоненту и демонстрацию решимости выполнить обещанное» [Шейгал 2000: 217]. А. Басс (1971) определяет угрозу как поведение, которое символизирует предстоящее нападение, заменяет его или предвосхищает его. В этом значении угроза может ассоциироваться с атакующими действиями. Угроза может выражаться в нескольких формах. В нашем исследовании мы различаем:

1. предупреждение возможности агрессии, запугивание;

2. угроза расправы, в том числе и физической;

3. угроза возмездия.

Целью использования тактики констатации некомпетентности является дискредитация, снижение социального статуса политического противника и тем самым уменьшение его шансов на обладание властью. Перлокутивный эффект достигается с помощью приемов провокации, прямого указания на некомпетентные действия.

Проклятие

В понимании многих людей настоящая агрессия связана с магическими действиями. Если данные магические действия включены в особый ритуал, то мы имеем перед собой проклятие, которое рассматривается нами как особая форма вербальной агрессии. На некоторых этот вид враждебного поведения может подействовать так же, как и открытое нападение, особенно если адресант убежден, что его проклятия сбудутся. Сам термин «проклятие» имеет несколько значений: «1. официальное отлучение от церкви; 2. крайнее и бесповоротное осуждение (высок.); 3. бранное слово, выражение негодования; 4. крайнее раздражение, досада» [Ожегов 1990: 611].

Из-за редкости употребления не только в сфере массовой коммуникации, но и в разговорной сфере, проклятия в заголовках имеют огромную воздействующую силу. Причем следует отметить, что тактика проклятия в заголовках немецких газет нам ни разу не встретилась. В русских газетах тактика проклятия встретилась нам только в заголовках газет 30-х гг. Из этого мы можем сделать вывод, что использование тактики проклятия характерно лишь для советской прессы эпохи тоталитаризма. Вероятнее всего, причина этому заключается в ментальных особенностях использования инвективной лексики для достижения максимального перлокутивного эффекта [Подробнее см.: Жельвис 1997]. В русскоязычной культуре проклятия являют собой максимальную степень возмущения и недовольства.

Враждебное выражение агрессии или агрессия из мести тесно связаны с сильными желаниями навредить оппоненту и нередко принимают форму злопожелания. Тактика злопожелания включает в себя несколько разновидностей. Можно пожелать смерти, страдания или возмездия за содеянный поступок. Причем, мы различаем пожелание физического уничтожения и возмездия. При передаче смысла пожелания физического уничтожения преобладают семы насилия, смерти, боли, крови. О речевой агрессии говорит тот факт, что способы морального уничтожения политических противников удивительно разнообразны, безжалостны, жестоки. Причем следует отметить, что иногда граница между пожеланием и призывом физического уничтожения очень слабая, и одно подразумевает другое.

Призывы как форма речевой агрессии имеют своей целью стимулировать агрессивные политические действия, зачастую путем причинения физического или морального вреда сопернику. Сюда же включаются категоричные требования и вердикты. Требования в форме вердиктов как бы формулируют приговор, тем самым имплицируя инвективное оценочное суждение о виновности объекта агрессии. К иллокутивным признакам этого речевого поведения относится системное элиминирование решения слушателя и его сознания. Требование в качестве иллокутивного акта определяет переход речевого поведения в непосредственную силу. Открытый призыв к агрессивным действиям призван вызвать агрессивную реакцию у читателя и тем самым мобилизовать его на борьбу с врагом.

Особенностью упреков, является то, что однозначное определение их цели иногда оказывается затруднительным. Упрек - «выражение неудовольствия, неодобрения, обвинения. Неискренность (обвинение)» [Ожегов 1990: 834]. Большой толковый словарь русского языка дает следующую дефиницию упрека: «укоризна, порицание, обвинение, высказанные кому-либо или по отношению к кому-либо. Прозвучал легкий упрек. Обратиться с каким-либо упреком…» [БТСРЯ 1998: 1394]. На наш взгляд, упреки могут быть связаны как со стремлением повлиять на действия адресата с одной стороны, так и с регулированием эмоционального состояния коммуникантов, их взаимоотношений ? с другой.

Тактика возмущения имеет место в заголовках газет как эмоциональная негативная реакция на какой-либо поступок или то или иное действие. Возмущение - это «сильное раздражение, негодование» [Ожегов 1990: 97]. Данная тактика может выступать как оценка результата действий (1), процесса (2). А также она может являться выражением мнения общества в целом, реакции общества (3). Тактика возмущения, обозначающая отрицательные эмоции, указывает на психическое состояние, следствием которого может явиться эмоциональный взрыв.

Для характеристики политических событий используется не только прямая речевая агрессия в виде конфликтных высказываний, но и агрессия, создающая ироничные образы. Острое оружие речевой агрессии - высмеивание, которое выражается в различных формах. Мы различаем в заголовках два вида высмеиваний - насмешку и колкость.

Под колкостью обычно понимается «колкая насмешка, язвительное замечание» [Ожегов 1990: 284]. Тактика колкости в качестве иллокутивной цели - уязвить оппонента, причинить ему психологический вред, включает в себе прямые агрессивные тактики: оскорбление, обвинение, констатацию некомпетентности. Являясь наименее «жестким» средством речевой агрессии, тактика колкости включает в себя иронию. Ирония менее эмоциональна и более интеллектуальна. Ее использование характерно преимущественно для прессы и политиков демократической ориентации, характеризующихся взвешенным, рациональным подходом к анализу политических событий. Она является средством вторичной номинации и всегда выступает как скрытая, косвенная инвектива.

По семантике тактика колкости близка к тактике насмешки. Разница состоит в том, что колкость строится не столько на иронии, сколько на косвенном выражении интенции. В ее основе лежит намек, подтекст.

Насмешка направлена на высмеивание, достижение комического эффекта, на издевку. Ср.: «Насмешка - обидная шутка, издевка» [Ожегов 1990: 391]. Насмешка компрометирует противника и вызывает смех. Презрительная насмешка граничит с неприкрытой агрессивностью.

Отметим, что все вышеприведенные тактики относятся к конфликтной, враждебной, инструментальной агрессии. Тактики оскорбления, обвинения, угрозы, злопожелания, проклятия, призыва, констатации некомпетентности и призыва относятся к прямой активной агрессии. Тактики упрека, возмущения, колкости и насмешки являются тактиками косвенной активной агрессии.

Описанные агрессивные тактики представляют собой открытый список: дальнейшие наблюдения позволят пополнить типологию актов конфликтного речевого воздействия.

1.4. Выводы к первой главе

1. Исследование речевого воздействия ведется в рамках лингвистического, семиотического и психологического подходов. Под речевым воздействием в нашей работе мы понимаем регулирование деятельности одного человека другим при помощи речи.

2. Агрессия человека, в том числе речевая агрессия, представляет собой многостороннее явление. Все рассмотренные теории признают, что агрессия является неотъемлемой динамической характеристикой активности и адаптивности человека и потому представляет собой объект серьезного изучения.

3. В настоящее время большинством исследователей принимается следующее определение агрессии: агрессия - это любое действие, имеющее целью причинение вреда объекту.

4. Феномен речевой агрессии изучается лингвистами в разных сферах: политический дискурс, дискурс СМИ, агрессия в подростковой среде и пр.

5. Виды речевой агрессии можно классифицировать на разных основаниях, что объясняется многообразием как самих агрессивных высказываний, так и речевых ситуаций, в которых они функционируют. Анализ научной литературы по данной проблематике и данных проанализированного материала позволил выделить следующие виды вербальной агрессии, имеющие место в прессе 30-х и 90-х гг.:

- по форме проявления: вербальная / невербальная;

- по интенсивности: слабая / сильная; активная / пассивная;

- по степени осознанности и целенаправленности: целенаправленная (осознанная, преднамеренная, инициативная) / нецеленаправленная (инструментальная, реактивная, оборонная);

- по характеру (способу) выраженности: прямая / косвенная; явная (открытая) / скрытая (неявная); враждебная / невраждебная; непосредственная / опосредованная;

- по отношению к объекту: переходная / непереходная;

- по степени эмоциональности: эмоциональная / рациональная; спонтанная / подготовленная.

Наиболее полную классификацию видов речевой агрессии дает К.Ф. Седов. Он выделяет десять бинарных оппозиций в соответствии с формами проявления речевой агрессии и выделяет 15 конфликтных тактик, которые являются проявлением речевой агрессии.

6. В качестве рабочего определения термина мы взяли определение К.Ф. Седова: «Речевая агрессия - целенаправленное коммуникативное действие, ориентированное на то, чтобы вызвать негативное эмоционально-психологическое состояние (страх, фрустрацию и т.п.) у объекта речевого воздействия» [Седов 2003: 200].

7. Речевая агрессия в сфере массовой коммуникации представляет собой коммуникативные ходы, направленные на причинение психологического ущерба противнику. Адресат-читатель при этом понимается автором агрессивного текста как единомышленник.

8. Язык газет 30-х гг. в тоталитарных государствах контролировался «сверху». Газета выполняла ораторическую функцию.

Современные СМИ делятся по тому, какую политическую функцию выполняет конкретное издание. Наблюдается значительное сходство между современной оппозиционной (партийной) прессой и прессой тоталитарной. Примером этому является многократное повторение агрессивных речевых действий, апелляция к массовому адресату, построение речи от лица массового адресата.

9. Заголовок призван привлечь внимание читателя, одновременно воздействуя на него и настраивая на отрицательное отношение к тем фактам, о которых пойдет речь.

Газеты 90-х гг. различаются по целям использования агрессивных заголовков: консервативные газеты используют речевую агрессию в кризисные моменты истории; газеты политических партий также имеют своей целью привлечь внимание читателей и убедить его в правильности своей точки зрения, тем самым, стремясь к диффамации противника.

10. Нами были выявлены следующие агрессивные тактики: инвектива (оскорбление), угроза, обвинение, проклятие, злопожелание, констатация некомпетентности, упрек, возмущение, колкость, насмешка. В ходе нашего исследования к тактикам, выделенным К.Ф. Седовым, мы добавили еще одну тактику прямой вербальной агрессии ? тактика призыва.

агрессия заголовок немецкий русский газета

Глава 2. ЗАГОЛОВКИ КАК ОДИН ИЗ СПОСОБОВ ВЫРАЖЕНИЯ РЕЧЕВОЙ АГРЕССИИ В ДИСКУРСЕ СМИ

2.1 Заголовки газет 30-х гг.

2.1.1 Заголовки немецких газет 30-х гг.

Рассмотрим, каким образом тактики речевой агрессии проявились в заголовках газет 30-х гг. в Третьем рейхе.

Оскорбление

В газетах 30-х гг. наиболее частотной и детально структурированной оказалась тактика оскорбления. В структуре можно выделить следующие номинативные группы:

1. Номинации, обозначающие негативную с точки зрения интересов общества деятельность, занятия, поступки, поведение кого-либо. Это, как правило, слова, имеющие четкую юридическую квалификацию: шпион, диверсант, мошенник, вор и др. Breitscheid, der Spion Frankreichs (Брайтшайд, шпион Франции) (VB 29.07.33); Fortgesetzte beispiellose Greuel der tschechischen Mordbanditen (Продолжающиеся беспримерные ужасы чешских убийц и бандитов) (VB 18.09.38); Judische Attentater. Der Mord als politische Waffe Judas (Еврейские преступники. Убийство как политическое оружие еврея) (VB 29.11.38); Fortgesetzte beispiellose Greuel der tschechischen Mordbanditen (Продолжающиеся беспримерные ужасы чешских убийц и бандитов) (VB 18.09.38); Karfunkel, Rosenblut... Der Jude als Verbrecher. Ungeheurer Anteil der Juden an der Kriminalitat (Карфункель, Розенблют… Еврей как преступник. Ужасное участие евреев в криминале) (VB 11.12.36).

2. Слова и словосочетания, в самом значении которых содержится негативная оценка деятельности, занятий, поведения кого-либо, сопровождаемая экспрессивной окраской публицистического характера.

Характеристика лица: Die Peiniger des russischen Volkes: Das judische Gesicht des Bolschewismus (Истязатели русского народа: еврейское лицо большевизма) (VB 10.02.37); Der Juda ist der Feind - Der Peiniger des Saarvolkes (Еврей - враг - истязатель Саарского народа) (St 1935, N 10); Steigbugelhalter des Kommunismus: Ein Staatsprasident als Burgerkriegshetzer (Стременные коммунизма: президент государства в качестве подстрекателя к войне) (VB 19-20.02.33); Der Neukollner Kommunistenproze? - Das sind doch keine Menschen mehr, das sind doch Bestien (Нойкелльнский процесс - это же не люди, это же бестии) (VB 11.10.35); Tschechische Schandtaten ohne Ende (Чешские позорные дела без конца) (St 1934, N21); Sirovy - ein Verrater von Beruf (Сировый - предатель по профессии) (VB 24.09.38); Der rote Verrat an der Saar: Regierungskommission im Dienste der Sozialdemokraten (Красное предательство в Сааре: правительственная комиссия на службе социал-демократов) (VB 05.01.34); Kommunistische Hochverrater - Exponenten des Weltjudentums (Большие коммунистические великие предатели - экспоненты мирового еврейства) (VB 14.01.39); Soll eine Landesverraterin den Reichstag eroffnen? Wie die Moskau-Agentin Zundel-Zetkin wahrend des Krieges den Kampfmord zersetzte (Предательница страны должна открывать Рейхстаг? Как агент Москвы поджигательница Цеткин совершила насильственное убийство во время войны) (VB 30.08.32).

Нередко предатели отождествлялись с врагами: Volksverrater und Reichsfeinde (Народные предатели и враги рейха) (VB 05.12.36); Papen, der Feind des Berufsbeamtentums! (Папен, враг профессионального чиновничества!) (VB 05.11.32); Staatsfeinde im Priesterkleid (Враги государства в платье священников) (VB 07-08.01.34).

Обозначение группы: Der nazionalsozialistische Besen im Arbeitsamt! Die marxistische Clique festgenommen (Национал-социалистическая метла в ведомстве труда! Марксистская клика поймана) (VB 13.03.33); Und diese Clique will Deutschland beherrschen! (И эта клика хочет завоевать Германию!) (VB 01.10.32).

Лживое поведение: Benesch belugt England und Frankreich; Beneschs Antwort - ein toller Schwindel (Бенеш обманывает Англию и Францию; Ответ Бенеша - отличное очковтирательство) (VB 29.09.38); Die Lugen in den Denkschriften Beneschs (Ложь в воспоминаниях Бенеша) (VB 23.09.38); Der tschechische Weltbetrug (der tschechische Imperialismus ohne Maske) (Чешский мировой обман (чешский империализм без маски) (VB 23.09.38); Die Luge als politische Waffe Englands (Ложь как политическое оружие Англии) (VB 12.06.39); Die Vater der Luge: Die Altjudische Hetz- und Greuelpropaganda gegen Deutschland (Отцы лжи: древнееврейская ужасная пропаганда против Германии) (VB 24.03.33); Der Gipfelpunkt des Irrsinns: Schmutzige Lugen im Militar-Ausschutz des USA-Senats (Вершина безумия: грязная ложь в военном ведомстве сената США) (VB 24.02.39).

3. Био- и зоосемантические метафоры, содержащие, как правило, негативные оценки адресата речи и грубую экспрессию неодобрения, презрения, пренебрежения и т.п. Наиболее чпсто использовалось слово: „Bluthund“ (кровавая собака). Ср.: Die tschechischen Bluthunde haben sie gejagt (Их загнали чешские кровавые собаки) (VB 20.09.38); Von den tschechischen Bluthunden gehetzt… (Затравленные чешскими кровавыми собаками) (VB 19.09.38); Jud Manasse: der Heinsberger Mordstifter und Bluthund (Еврей Манассе: Хайнсбергский убийца и кровавая собака) (St 1933, N36).

Евреев фашисты называли «Ungeziefer, Parasiten» (вредители, паразиты). В данной метафоре имплицитно содержится призыв к действиям: устранить евреев, так как они вредители-паразиты (schadliche Ungeziefer). Judische Parasiten in Schweden (Еврейские паразиты в Швеции) (VB 20.12.38).

Евреи метафорически назывались такими существительными, как гиена, свинья, которые так же обладают негативной коннотацией: Ein judisches Hyanenleben (Еврейская гиенская жизнь) (VB 30.12.38); Judenschweinerei (Еврейское свинство) (St 1935, N13); Das Judenschwein Thalmann aus Karlsruhe (Еврейская свинья Тальман из Карлсруэ) (St 1935, N14); Kriegshyanen. Judische Waffen- und Heereslieferanten (Гиены войны. Еврейское оружие и поставщики войска) (St N17, 1937); Die Judenpest. Der verurteilte Schweinehund (Еврейская чума. Приговоренная еврейская свинская собака) (St 1930, N32).

Биологические метафоры связаны, прежде всего, с обозначениями болезней и эпидемий:

Die Pest in Ru?land: Bolschewismus bleibt sich immer gleich (Чума в России: большевизм всегда остается тем же самым) (VB 09.02.37); Die Weltpest des Kommunismus (Мировая чума коммунизма) (VB 18.12.36).

4. Номинации лица по профессии, роду занятий, которые в сочетании с оценочными словами приобретают резко негативную оценку, обычно сопровождаемую экспрессией неодобрения, презрения и т.п. Unflatige Hetzereien des Moskauagenten Thorez (Похабные провокации московского агента Тореза) (VB 13.10.36); Vertierte Drohungen tschechischer Soldateska (Озверевшие угрозы чешских солдатов) (VB 23.06.33).

Сталина часто называли «der rote Zar» (красный царь). Обозначение «царем» вождя коммунистической партии само по себе оскорбительно. Тем более усиливается это оскорбление, если учесть, что помимо значения прилагательного «красный» как обозначения цвета коммунистов, есть еще и переносное значение «красный, обагренный кровью, кровавый». Offiziersrevolte gegen Stalin: der rote Zar und Woroschilow sollten ermordet werden (Офицерское восстание против Сталина: красный царь и Ворошилов должны были умереть) (VB 22.05.38); Der Blutrausch des roten Zaren (Кровавое опьянение красного царя) (VB 14.06.37).

Угроза находит свое выражение в нескольких иллокутивных комплексах. Одним из проявлений тактики угрозы выступает предупреждение: Warnung an die schwarz-roten Quertreiber (Предупреждение черно-красным склочникам) (VB 25.02.33); Scharfe deutsche Warnung an die roten Piraten in Valencia (Острое немецкое предупреждение красным пиратам в Валенсии) (VB 06.01.37); Eine Reichs-Warnung an die hessische Regierung (Предупреждение Рейха гессенскому правительству) (VB 14.02.33); Wir warnen das Judentum! (Мы предупреждаем еврейство) (VB 27.03.33); Eine Warnung an die Hetzpresse (Предупреждение провокационной прессе) (VB 16.02.33).

Главной целью угрозы в условиях политической борьбы становится запугивание: Wir fuhren den Kampf um die Macht mit rucksichtsloser Entschlossenheit fort! (Мы продолжим борьбу за власть с беспощадной решимостью) (VB 18.01.33); Unsere Revolution macht nirgends halt! (Наша революция нигде не остановится) (VB 08.04.33); Samstag, Schlag 10 Uhr, wird das Judentum wissen, wem es den Kampf angesagt hat! (Суббота, ровно в 10 часов, еврейство узнает, кому объявило войну) (VB 29.03.33); Wir werden an die Macht kommen! (Мы придем к власти) (VB 09.09.32); Die nationalsozialistische Revolution duldet keinen „patriotischen“ Kitsch (Национал-социалистическая революция не потерпит «патриотического» кича) (VB 07.04.33); Die NSDAP wird ein Kabinett Schleicher nicht tolerieren! (НСДАП не будет терпеть кабинет Шлейхера!) (VB 30.11.32); Niemals vergessen! (Никогда не забудем!) (VB 19-20.02.33).

Угроза разоблачения: Wir werden aber in dieser Korruptionsstahl Licht hineinbringen (Но мы впустим свет В этот коррупционный хлев) (VB 19-20.02.33).

Угроза применения силы: Kommunistische Brandstifter zunden das Reichstagsgebaude an! Unsere Faust wird jetzt hart und schwer auf sie niederfallen! (Коммунистические поджигатели подожгли здание Рейхстага! Наш кулак падет теперь на них жестко и тяжело) (VB 01.03.33); Die Faust fallt nieder! (Наш кулак падет!) (VB 02.03.33); Das Ma? ist voll! Jetzt wird rucksichtslos durchgegriffen! (Чаша полна! Теперь будем беспощадно нападать) (VB 01.03.33).

Разновидностью угрозы применения силы может выступать угроза уничтожения: Wir werden die Feinde der Freiheit vernichten! (Мы уничтожим врагов свободы) (VB 21.02.33); Jetzt wird auch mit dem Blutrausch der „Eisernen Front“ Schlu? gemacht (Теперь также покончим с кровавым опьянением «железного фронта» (VB 06.03.33).

Обвинение

Данная тактика зачастую является следствием негативной реакции на то или иное политическое событие и поиск виновных в нем. Это могут быть:

Обвинение в убийстве: Weltjudentum stellt sich hinter Gustloff-Morder Frankfurter (Мировое еврейство стоит за убийцей Густлофа Франкфуртером) (VB 07.11.36); Wie die Reaktion die Arbeitslosenziffer vermindert: Sie lassen auf verzweifelte Arbeiter schie?en! (Как реакция уменьшила цифры безработных: Они приказали стрелять в сомнительных рабочих) (VB 06.11.32);

Обвинения в деструктивных действиях: Das Verbrechen in Nowawes ein Racheakt der Kommunisten (Преступление в Новавесе - акт мести коммунистов) (VB 03.02.34); Wer war es, der in Berlin die roten Umzuge duldete? Schleicher, der wahre Schuldige an der Dresdener Blutnacht (Кто это был, кто терпел в Берлине красные шествия? Шлейхер, настоящий виновник дрезденской кровавой ночи) (VB 27.01.33); Marxisten liefern Sudetendeutsche tschechische Kerkern aus (Марксисты отправляют судетских немцев в чешские тюрьмы) (VB 11.02.33); Spaniens Kommunisten haufen Verbrechen auf Verbrechen: Typhusbazillen als bolschewistische Kampfmittel (Коммунисты Испании насаждают преступление на преступление: Бациллы тифа как большевистское средство борьбы) (VB 02.09.36); Rote Brandstifter uberfallen ein Arbeitsdienstlager (Красные поджигатели нападают на рабочий лагерь) (VB 03.01.33); Judischer Kapitalismus raubt das „christliche“ Osterreich aus (Еврейский капитализм грабит «христианскую» Австрию) (VB 07.04.36); Die Rache der Besiegten: Juda und Weltmarxismus toben gegen Hitler-Deutschland (Месть побежденных: еврей и мировой марксизм неистовствуют в гитлеровской Германии) (VB 27.03.33); Marxistische Polizei richtet Blutbad in der SA an (Марксистская полиция подготовила кровавую ванну в армии штурмовиков) (VB 03.02.33); Das Blutbad in Wien von den Austromarxisten vorbereitet (Кровавая ванна в Вене подготовлена австромарксистами) (VB 19.10.32); Die Blutschuld des „christlichen Standesstaates“ (Кровавая вина «христианского сословного государства») (VB 16.12.38); Das Blutbad auf Moskaus Befehl (Кровавая ванна по приказу Москвы) (VB 24.09.38).

Обвинения в терпимости к коммунистам: System Papen schutzt den Bolschewismus! (Система Папена защищает большевизм) (VB 11.10.32); Judischer Emigrant Rosenzweig beherbergt rotes Banditennest (Еврейский эмигрант Розенцвейг покрывает красное бандитское гнездо) (VB 20.09.38); Schleicher will neue Pressenebelung! Ein Zweiflungshieb gegen die Opposition (Шлейхер хочет снова затуманить прессу! Сомнительный удар против оппозиции) (VB 16.01.33).

Обвинения в саботаже и терроре: Hugenberg sabotiert ein aktionsfahiges Preu?enkabinett (Гугенберг саботирует способный к действиям прусский кабинет) (VB 23.12.32); Der Bolschewismus treibt den Streik in Frankreich weiter (Большевизм расширяет дальше стачку во Франции) (VB 04.06.36); Auf Befehl der gefluchteten Polenregierung: Gesindel und Dachschutzen terrorisieren Warschau (По приказу бежавшего польского правительства: Сброд и сволочь терроризируют Варшаву) (VB 16.09.39); Auf judischer Befehl: Roter Blutterror gegen den nationalsozialistischen Freiheitstag in Wien (По еврейскому приказу: красный кровавый террор против национал-социалистического дня свободы в Вене) (VB 02-03.10.32); Das Judentum im Ausland ruft zum Mord auf (Еврейство за границей призывает к убийствам) (VB 16.03.33).

Обвинение во вмешательстве в политику других стран: Moskau zieht Genf in das Netz der Komintern (Москва втягивает Женеву в сеть Коминтерна) (VB 24.01.36); Offene Einmischung Moskaus in die franzosische Politik (Открытое вмешательство Москвы во французскую политику) (VB 23.01.36).

Обвинения в подготовке восстаний и военных действий: Moskau bereitet Austritt aus dem Nichteinmischungspakt vor (Москва готовит выход из пакта о ненападении) (VB 22.10.36); Moskau putscht in aller Welt (Москва устаивает путчи во всем мире) (VB 02.12.36); Auf Befehl Moskaus: Der franzosische Marxismus bereitet den bewaffneten Aufstand vor! (По приказу Москвы: французский марксизм готовит вооруженное восстание) (VB 20.11.34); Die Sozialdemokratie wollte zum Generalstreik ausrufen! (Социал-демократия хотела провозгласить генеральную стачку) (VB 20-21.11.32); Die Prag droht Europa mit Krieg (Прага угрожает Европе войной) (VB 19.09.38); Burgerkriegsvorbereitungen der KPD auf Befehl der Sowjetregierung (Подготовка к гражданской войне КПГ по приказу советского правительства) (VB 23.01.33); Die kommunistische Umsturzplane (Коммунистические планы нападения) (VB 18-19.12.32); Die Juden scheuderten eine neue Brandfackel in den Frieden Europas (Евреи подносят новый факел к миру Европы) (VB 16.11.38).

Обвинение в нечестной политике: Das Doppelgesicht Prags: ein heucherischer Artikel und zynische Ministerreden (Двойное лицо Праги: лицемерная статья и циничные речи министра) (VB 03.06.38); Das Doppelspiel der Regierung Dollfu? (Двойная игра правительства Долльфуса) (VB 16.06.33); Endlose Korruptionsfalle bei den marxistischen Gewerkschaftsleitungen (Bilanzverschleierung und dunkle Finanzgeschafte) (Бесконечные случаи коррупции в марксистском руководстве профсоюзами (Сокрытие баланса и темные финансовые сделки) (VB 05.06.33).

Констатация некомпетентности

Выражение данной тактики реализуется в первую очередь в характеристике политики противника. Она усиливается за счет использования лексики с негативной коннотацией: Die Blutsaat des Dollfu?-Regimes (Кровавый урожай правления Долльфуса) (VB 15.02.34); Die Moskauer Agitation tragt erste Fruchte: Blutige Bauernkundgebung in Polen (Московская агитация приносит первые плоды: кровавое восстание в Польше) (VB 20.04.37); Schleichers Agrarpolitik restlos zusammengebrochen (Аграрная политика Шлеейхера провалилась полностью) (VB 13.01.33); Die Blutchronik des Marxismus (Die Totenhilfe deutscher Martyrer) (Кровавая хроника марксизма (Мертвая помощь немецких мучеников) (VB 02.03.34); Vergebliche franzosische Manover (Напрасный французский маневр) (VB 20.12.32); Hodschas letzte Manover: brutaler Gewissenszwang als politische Druckmittel (Последний маневр Ходжи: грубое насилие над совестью как политическое средство давления) (VB 21.09.38); Das Werk des roten Systems in Dortmund: Marxismus verantworte dich! Elend, Pleiten, Defizite, Korruption und Mi?wirtschaft, das sind die Ergebnisse der roten Verwaltung einer ehemals wohlhabenden Stadt (Завод красной системы в Дортмунде: Марксизм - ответь! Страдания, банкротства, дефициты, коррупция и неудачная экономика, это результаты красного правления когда-то процветающим городом) (VB 18-19.02.33); Das „autoritare“ Papensystem ist unfahig, die rote Mord Seuche ausrotten («Авторитарная» система Папена неспособна искоренить красную эпидемию чумы) (VB 09.11.32); Krach im Kabinett - Die Ministerkonferenz lauft ergebnislos auseinander (Крах в кабинете - конференция министров разбегается безуспешно) (VB 05.11.32); Volliges Durcheinander in der „autoritaren“ Preu?enregierung (Полный разброд в «авторитарном» прусском правительстве) (VB 01.11.32); Die Pleite der Papschen-Agrarpolitik (Крах папенской аграрной политики) (VB 23-24.10.32); Papens Vernichtungspolitik gegen die Arbeitsrechte (Уничтожающая политика Папена против трудовых прав) (VB 30.09.32).

Часто некомпетентными называются действия политиков: Dollfu? Drohungen mit der Todesstrafe vollig erfolglos (Угрозы смертной казни Долльфуса полностью безуспешны) (VB 20.07.34); Schleicher-Rede im Zeichen von Hunger-Unruhen. Ein mi?gluckter Versuch, Volksvertrauen zu gewinnen! (Речь Шлейхера под знаком голодных волнений. Неудачная попытка завоевать народное доверие!) (VB 17.12.32).

Констатация некомпетентности может быть выражена в виде риторического вопроса. Eine berechtige Anfrage: „Existiert die Regierung Schleicher denn uberhaupt noch?“ (Справедливый вопрос: «Существует ли еще правительство Шлейхера?) (VB 20.01.33); Was bedeutet Schleichers Betrauung? Wieder eine Regierung gegen den Willen des Volkes! (Что означает доверие Шлейхера? Снова правительство против воли народа!) (VB 04-05.12.32).

Нередко констатация некомпетентности может быть выражена структурой простого предложения с именным сказуемым. Ср.: Der Bolschewismus ist Untergang jeden Bauerntums (Большевизм - это закат любого крестьянства) (VB 28.11.36); Der Bolschewismus als Ende einer Welt (Большевизм как конец мира) (VB 18.02.37); Der Mord ist die erste Dienstanweisung des Kommunismus (Убийство - первая услуга коммунизма) (VB 05-06.11.33); Das sowjetrussische Steuersystem - das antisozialste der Welt (Советско-русская налоговая система - антисоциальнейшая в мире) (VB 14.09.36).

Злопожелание

В данной тактике мы различаем открытые требования к разрушению чего-либо, применению санкций или физическому уничтожению.

Пожелание физического уничтожения, смерти: Todesstrafe fur Volksverrat! (Смертный приговор за предательство народа!) (VB 02.03.33); Todesstrafe und Zuchthaus fur Anschlage und Verrat (Смертный приговор и каторжная тюрьма за покушения и предательство) (VB 02.03.33); Tod dem politischen Verbrechertum: Ausrottung des Marxismus (Смерть политическому предательству: искоренение марксизма) (VB 30.08.33); Provokateure und Spitzel in den nationalen Verbanden mussen unschadlich gemacht werden (Провокаторы и шпики в национальных союзах должны беспощадно уничтожаться) (VB 24.02.33).

Пожелание возмездия, наказания: Wir fordern Bestrafung der schuldigen Beamten (Мы требуем наказания для виновных чиновников) (VB 04.01.33); Wir verlangen die sofortige Aufhebung der Beuther Urteils! (Мы требуем немедленного исполнения Бойтерского приговора) (VB 25.08.32); Bestrafung der Schuldigen gefordert! (Требуем наказания виновных!) (VB 05.08.38); Wir fordern sofortige Ma?nahmen gegen den roten Betriebsterror! (Мы требуем немедленных мероприятий против красного террора на предприятиях) (VB 02.09.32).

Пожелания страданий: Gefangnis fur reaktionare Hetzer (Тюрьму для реакционных провокаторов) (VB 26.01.34); Knuppelfreiheit fur Marxisten! (Свободу дубинок для марксистов!) (VB 07.01.33); Konzentrationslager fur rote Staatsfeinde (Концентрационный лагерь для красных государственных врагов) (VB 21.03.33).

Призыв

Эта тактика является одной из ведущих для тоталитарного общества. В семантическом и структурном плане она наиболее близко стоит к жанру лозунга, который использовался в качестве языкового средства пропаганды. Призывы находят свою реализацию в разных лексико-семантических комплексах. Это могут быть призывы:

к спасению, борьбе: Der Weg zur Freiheit mu? erkampft werden (Путь к свободе должен быть завоеван) (VB 22-23.01.33); Rettet Volk und Staat vor dem Blutrausch des Bolschewismus (Спасите народ и государство от кровавого опьянения большевизма) (VB 04-05.03.33);

к разоблачению: Dem judischen Mordsystem die Maske herunter! (Сорвать маску еврейской убийственной системе!) (VB 08.12.36); Dem Zentrum die Maske herunter! (Сорвать маску центру!) (VB 21.02.33);

к избавлению от чего-либо. Такая форма призыва реализуется в конструкциях с модальными предикативами. Сюда мы относим синтаксические конструкции, в которые входят существительное „Schluss“ (в императивном предложении переводится глаголом “покончить”), частицы „fort“ и „nieder“, выступающие в роли междометий и выполняющие функцию синтаксическую функцию предиката.

Лексемы Schluss, nieder, fort обладают значением резкого неприятия, отвержения кого/чего-либо и являются лексическим способом передачи императивности, одновременно помещая отвергаемый объект в зону отрицательной оценки. В подобных конструкциях волеизъявление и отрицательная оценка неразрывно связаны друг с другом. Ср.: Schluss mit dem marxistischen Terror in Lippe! (Покончить с марксистским террором в Липе!) (VB 07.01.33); Schluss mit den marxistischen Verleumdungen! (Покончить с марксистскими оговорами!) (VB 09.02.33); Schluss mit dem Verrat! (Покончить с предательством!) (VB 22.02.33); Schluss mit der konfessionellen Verhetzung! (Покончить с конфессиональной травлей!) (VB 09.02.33); Schluss mit dem roten Burgerkrieg! (Покончить с красной гражданской войной) (VB 23.08.32); Schluss mit der Mordkommune! (Покончить со смертельной коммуной) (VB 03.08.32); Schluss mit der Marxistenwirtschaft in allen Parlamenten! (Покончить с марксистской экономикой во всех парламентах) (VB 29.02.33); Fort mit den veralteten Landtagen! (Прочь устаревшие Ландтаги) (VB 08.03.33); Fort mit den Versailler Fesseln! (Прочь версальские оковы) (VB 25-26.06.33); Fort mit diesem Schrittmacher des Bolschewismus! (Прочь этого зачинателя большевизма!) (VB 27.01.33); Fort mit der sozialdemokratischen Mi?wirtschaft! (Прочь неудачную социал-демократическую экономику!) (VB 06.01.33); Fort mit solchen Sondergerichten! (Прочь такие особые суды!) (VB 17.11.32); Nieder mit der Reaktion! (Покончить с реакцией!) (VB 16.09.32); Fort mit dem Benesch-Staat! (Прочь государство Бенеша!) (VB 22.09.38);

к агрессивным действиям и физическому уничтожению: Kein Abwehrkampf, sondern Angriff gegen den Kommunismus! (Не оборона, а нападение на коммунизм) (VB 04.03.33); Rustet zum Tag der erwachenden Nation! (Вооружайтесь к дню просыпающейся нации) (VB 02.03.33); Schlagt am 5. Marz die Volksverderber! (Бейте народных губителей 5 марта!) (VB 04-05.03.33); Schlagt den Weltfeind! Heraus zum Abwehr-Boykott gegen das Judentum (Бейте мирового врага! Все на оборонительный бойкот против еврейства) (VB 31.03.33); Schlagt den Marxismus, damit Deutschland lebe! Unsere oberste Parole wird Tat (Бейте марксизм, чтобы Германия процветала! Наш главный лозунг воплотится в жизнь) (VB 11-12.03.33).

к бойкоту: Uberall Boykott-Komitees gegen das Judentum (Везде комитеты бойкота против еврейства) (VB 29.03.33); Boykott-Komitees gegen das Judentum im ganzen Reich (Комитеты бойкота против еврейства во всем Рейхе) (VB 30.03.33); Unsere Antwort an die judische Welthetze: Boykottiert die Juden! Sie werden immer unverschamter! (Наш ответ еврейской мировой провокации: бойкотируйте евреев! Они становятся все наглее) (VB 28.03.33);

к нетерпимости: Keine Tolerierung des Kabinetts Schleicher! (Никакой терпимости кабинету Шлейхера!) (VB 09.12.32); Keine Tolerierung des Schleichers-Kabinetts durch die NSDAP! (Никакой терпимости кабинету Шлейхера через НСДАП) (VB 04-05.12.32); Keine Kompromisse! Rucksichtlose Fortsetzung des Kampfes! (Никаких компромиссов! Беспощадное продолжение войны!) (VB 08.11.32); Keine Kompromisse in der Judenfrage! (Никаких компромиссов в еврейском вопросе!) (VB 24.11.38).

При рассмотрении конфликтной тактики упрёка, следует отметить две, присущих ей особенности: 1. адресант акцентирует своё негативное отношение к поступку или действиям адресата; 2. упрекая, журналист дает эмоциональную разрядку своему состоянию, показывая при этом крайнюю степень возмущения. В нашем анализе мы различаем следующие виды упрека:

Упрек в недостойном поведении: Moskau verzichtet Freundschaft und schurt Streiks (Москва отказывается от дружбы и разжигает столкновения) (VB 27.11.35); Paris: „Moskau sollte sich schamen“ (Париж: «Москве должно быть стыдно») (VB 25.10.36); Die Welt soll nicht die Wahrheit erfahren: Die Sowjets verhindern jede Berichterstattung (Мир не должен узнать правду: Советы препятствуют любому сообщению в прессе) (VB 12.08.33); Molotow verherrlicht das Judentum (Молотов возвышает еврейство) (VB 01.12.36).

Риторический вопрос-упрек: Wo waren Sie die letzten dreizehn Jahre, Herr von Papen? (Где Вы были последние тринадцать лет, г-н Папен?) (VB 21.10.32); Herr Benesch, wo sind die Schwerverletzten von Eger? Verschleppt oder gemeuchelt? Die Welt will Antwort! (Г-н Бенеш, где тяжелораненые из Егера? Насильно увезены за пределы страны или убиты из-за угла? Мир хочет ответа!) (VB 22.09.38); Warum haben wir noch kein Gesetz gegen Verrat an der Nation? Weil die sogenannten „Nationalen“ alle Versuche dazu stets sabotiert haben (Почему у нас до сих пор нет закона против предательства нации? Потому что так называемые «националы» постоянно саботировали все подобные попытки) (VB 15.12.32); Die Volksbetruger ohne Maske - Wo waren die Helden? (Народные обманщики без маски - где были герои?) (VB 04.03.33).

Упрек в терпимости /принятии враждебного миру режима: Moskau will die englische Demokratie verteidigen (Москва хочет защитить английскую демократию) (VB 15.10.36); Schleicher warnt die Bauern - aber nicht Rotmord (Шлейхер предупреждает крестьян - но не красное убийство) (VB 15-16.01.33); Ein Symptom: Die Judenpresse will das Kabinett Schleicher ebenso tolerieren wie die Regierung Papen (Симптом: еврейская пресса хочет терпеть кабинет Шлейхера так же, как правительство Папена) (VB 04-05.12.32); Die kommunistischen Mordtaten haufen sich taglich, aber die Reichsregierung sieht immer noch zu (Коммунистические убийства копятся ежедневно, но правительство рейха все еще наблюдает) (VB 03.08.38).

Тактика возмущения по эмоциональному содержанию относится к активной непрямой речевой агрессии. Она выражается, в первую очередь, через использование агрессивной эмоционально-оценочной лексики. В немецкоязычных заголовках 30-х гг. в данной тактике мы выделили следующие группы лексем:

„unglaublich“ (невероятный, неимоверный) Unglaublicher Korruptionsskandal in der Magdeburger SPD (Невероятный коррупционный скандал в Магдебургской СПГ) (VB 12.01.33); Unglaubliche Lugen uber angebliche Aufstandsabsichten der Sudetendeutschen (Невероятная ложь о мнимых намерениях восстания судетских немцев) (VB 07.03.37); Unglaubliche Gesinnungslumperei eines „deutsch-nationalen“ Parteiblattes (Невероятная подлость принципов «немецко-национального» партийного листка) (VB 29.10.32).