Фразеосемантическое поле с компонентом соматизм в английском и русском языках (сопоставительный анализ)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки Российской Федерации

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

Курский государственный университет

Факультет иностранных языков

Специальность 031201.65 Теория и методика преподавания иностранных языков и культур

Направление подготовки 031200 (620100) Лингвистика и межкультурная коммуникация

Кафедра теории языка

Выпускная квалификационная (дипломная) работа

на тему:

Лексико-семантическое поле соматизмов в английском и русском языках (сопоставительный анализ)

Выполнила:

Студентка 5 курса Ермоленко Е.В.

Научный руководитель:

к.ф.н., доцент кафедры теории языка

Дрёмова Т.Г.

Курск 2011



Содержание:

Введение

Глава 1. Теории поля

Выводы по главе 3

Заключение

Библиография



Введение

Современную лингвистику характеризуют две основные тенденции: с одной стороны, в её задачи входит адекватное описание и интерпретация отдельных языков с акцентом на их специфических особенностях, с другой - отчётливо проявляется стремление лингвистов исследовать в типологическом ракурсе языковые универсалии на всех уровнях языка. Указанные тенденции проявляются также при изучении фразеологического состава языков мира.

Интенсивное развитие фразеологии за последние годы характеризуется дифференциацией предмета исследования и методик его изучения, а также вовлечением в орбиту научного поиска новых проблем и аспектов, которые опираются на сложившиеся в отечественном языкознании теоретические основы фразеологии. Этому процессу соответствует и общая тенденция развития лингвистической теории от простых к сложным уровням, методам и направлениям изучения языка. К последним и относится сопоставительный анализ фразеологии языков разных групп и систем.

Актуальность данной темы заключается в том, что фразеологизмы с компонентом соматизмом представляют обширный пласт во фразеологическом фонде английского языка, где остаются, на наш взгляд, областью, требующей дополнительного изучения.

Исследование механизмов возникновения и употребления фразеологизмов с компонентом соматизмом в английском языке способствует выявлению особенностей вербального мышления носителей языка, именно во фразеологии наиболее ярко отражается осязаемый предметный и чувственно-эмоциональный мир человека.

Теоретической базой исследования послужили работы видных представителей отечественного и зарубежного языкознания, В.В. Виноградова, В.Н. Ярцевой, В.Г. Гака, А.Д. Райхштейна, А.А Уфимцевой, Г.С Щур, Й. Трир, Э.М. Солодухо и других.

Объектом исследования выступает лексико-фразеологическое поле соматизмов.

Предмет исследования - сопоставительный анализ фразеологических единиц с компонентом соматизмом в английском и русском языках.

Целью работы является выявление на основе сопоставительного анализа универсальных характеристик и национально-культурных особенностей фразеосемантического поля соматизмов в английском и русском языках.

В рамках сформулированной выше цели предполагается решение следующих задач:

- рассмотреть базовые для данного исследования понятия “теория лингвистических полей” и “лексико-фразеологическое поле”.

- дать реферативный обзор теоретических работ описывающих методы сопоставительного изучения языков;

- охарактеризовать лексико-фразеологическое поле соматизмов;

- проанализировать на основе теории эквивалентности фразеологические единицы со следующими составными компонентами: hand/рука, feet/нога, cheek/щека, heart/сердце, eye/глаз.

Материалом исследования послужили фразеологические единицы с названными компонентами, извлеченные из различных источников: одно- и двуязычных фразеологических словарей и справочников.



Глава 1. Теории поля

1.1 Полевой принцип описания явлений языка

Полевый подход к описанию явлении языка получил в современной лингвистике широкое распространение. Зародившись в семасиологии и связываемый с именами И. Трира и В. Порцига, этот подход распространился на широкий круг явлений - лексические группы или парадигмы, парадигматические поля (Трир, Гуденаф, Лаунсбери, Косериу), синтаксические поля (Порциг, Вейсгербер), грамматические поля (Адгмони), грамматико-лексические поля (Гулыга, Шендельс), функционально-семантические поля (Бондарко) и др. [Щур 1974].

В современной лингвистике интенсивно исследуются как отдельные языковые поля, так и полевый характер языка в целом. Проводимые исследования показывают плодотворность полевой модели языковой системы, которая представляет систему языка как непрерывную совокупность полей, переходящих друг в друга своими периферийными зонами и имеющих многоуровневый характер.

Как показывают основные работы в данной области (Адмони 1964; Гулыга, Шендельс 1969; Бондарко 1971, 1972, 1983; Кузнецова 1981), главными положениями полевой концепции языка являются следующие:

1. Поле представляет собой инвентарь элементов, связанных между собой системными отношениями.

2. Элементы, образующие поле, имеют семантическую общность и выполняют в языке единую функцию.

3. Поле объединяет однородные и разнородные элементы.

4. Поле образуется из составных частей - микрополей, число которых должно быть не меньше двух.

5. Поле имеет вертикальную и горизонтальную организацию. Вертикальная организация - структура микрополей, горизонтальная - взаимоотношение микрополей.

6. В составе поля выделяются ядерные и периферийные конституенты. Ядро консолидируется вокруг компомента-доминанты.

7. Ядерные конституенты выполняют функцию поля наиболее однозначно, наиболее частотны по сравнению с другими конституентами и обязательны для данного поля.

8. Между ядром и периферией осуществляется распределение выполняемых полем функций: часть функций приходится на ядро, часть на периферию.

9. Граница между ядром и периферией является размытой.

10. Конституенты поля могут принадлежать к ядру одного поля и периферии другого поля или полей.

11. Равные поля отчасти накладываются друг на друга, образуя зоны постепенных переходов, что является законом полевой организации системы языка [Щур 1974].

Таким образом, поле представляет большой интерес для лингвистов. При описании языковых явлений полевой подход является весьма плодотворным, поскольку он помогает выявить системную организацию языка. Он оптимальным образом соответствует на современном этапе развития лингвистической теории задачам освещения объекта изучения в его универсальных и конкретно-языковых характеристиках с равноправным, взаимоуравновешенным учетом дискретности составляющих его «единиц» и континуальности языковой системы - одного из важнейших устоев ее целостности. Идея полевой организации связей между языковыми явлениями, первоначально разработанная применительно к лексическому материалу в трудах немецких ученых (Г. Ипсен, Й. Трир, В. Порциг), была затем была переосмыслена в общий принцип строения языковой системы.



1.2 Теории поля в лингвистике

В отечественной и зарубежной научной литературе существует множество теорий поля.

Согласно теории Р. Мейера, существует три типа семантических полей:

1) естественные (названия деревьев, животных, частей тела, чувственных восприятий и пр.)

2) искусственные (названия воинских чинов, составные части механизмов и пр.)

3) полуискусственные (терминология охотников или рыбаков, этические понятия и пр.)

Семантический класс он определяет как “упорядоченность определенного числа выражений с той или иной точки зрения, т.е. с точки зрения какого-либо одного семантического признака, который автор называет дифференцирующим фактором. По мнению Р. Мейера, задача семасиологии - “установить принадлежность каждого слова к той или иной системе и выявить системообразующий, дифференцирующий фактор этой системы” [Васильев 1971: 34].

Дальнейшее исследование лексики с точки зрения семантических полей связывается с именем Й. Трира, использовавшего термин “семантическое поле”, впервые появившийся в работах Г. Ипсена. В его определении семантическое поле - совокупность слов, обладающих общим значением.

Теория Трира тесно связана с учением В. Гумбольдта о внутренней форме языка и положениями Ф. де Соссюра о языковых значимостях. Трир исходит из понимания синхронного состояния языка как замкнутой стабильной системы, определяющей сущность всех ее составных частей. По мнению Трира, “слова того или иного языка не являются обособленными носителями смысла, каждое из них, напротив, имеет смысл только потому, что его имеют также другие, смежные с ним слова” [Васильев 1971: 36]. Трир разделил понятия “лексическое” и “понятийное” поле и ввел эти термины в обиход. Согласно теории Трира, поле состоит из элементарных единиц - понятия и слова. При этом составные компоненты словесного поля полностью покрывают сферу соответствующего понятийного поля.

Трир предполагает полный параллелизм между понятийными и словесными полями. Принято считать, что признание абсолютного параллелизма между словесными и лексическими полями обусловило главную ошибку Й. Трира. В данном случае имеется в виду положение, согласно которому внутренняя форма языка влияет, а точнее, обусловливает языковую картину носителей.

Теория поля, разработанная Триром, нашла как сторонников, так и противников. Трира, в частности, критиковали

1) за идеалистическое понимание им соотношения языка, мышления и реальной действительности;

2) за логический, а не языковый характер выделяемых им полей;

3) за то, что Трир считал поле закрытой группой слов;

4) за то, что он допускал полный параллелизм между словесными и понятийными полями;

5) за то, что он отвергал значение слова как самостоятельную единицу: Трир считал, что значение слова определяется его окружением;

6) за то, что Трир фактически игнорировал полисемию и конкретные связи слов;

7) за то, что он изучал только имена (главным образом, существительные и прилагательные), оставляя без внимания глаголы и устойчивые сочетания слов [Щур 1974].

Но, несмотря на такую жесткую критику, труды Трира стали стимулом для дальнейших исследований полевой структуры.

Таким образом, наметилось два пути в исследовании и разработке теории семантических полей. Одни ученые (Л. Вейсберг, К. Ройнинг и др.) изучали парадигматические отношения между лексическими единицами языка, т.е. парадигматические поля. Другие (В.Порциг) занимались изучением синтагматических отношений и полей. Также изучались комплексные поля - это классы слов, связанных и парадигматическими, и синтагматическими отношениями.

К парадигматическим полям относятся самые разнообразные классы лексических единиц, тождественных по тем или иным смысловым признакам (семам); лексико-семантические группы слов (ЛСГ), синонимы, антонимы, совокупности связанных друг с другом значений полисемантического слова (семантемы), словообразовательные парадигмы, части речи и их грамматические категории.

Как лексико-семантические группы языковые поля трактуют (хотя не все их так называют) Л. Вейсгербер, Г. Ипсен, К. Ройнинг, Э. Оскар, О. Духачек, К. Хейзе, А.А. Уфимцева, В.И. Кодухов и многие другие.

Так, например, К. Ройнинг, исследуя современные немецкий и английский языки, признает существование пересекающихся групп. Он анализирует наряду с именами другие части речи, в том числе предлоги, союзы и грамматические средства выражения радости.

В принципе, подход Ройнинга (который изучал группу слов со значением радости) мало чем отличается от подхода Й. Трира, который изучал группу слов со значением разума, так как оба подхода имеют в определенной степени экстралингвистическую природу. У Й. Трира он имеет логическую, а у К. Ройнинга - психологическую окраску. К. Ройнинг считает, что слова с точки зрения семантики входят в разные группы, и их семантика зависит от контекста, в то время как у Й. Трира слово и его характеристика зависят от места в системе или от места в поле. Но оба они полагают, что характеристикой поля является наличие общих значений входящих в него лексем [Щур 1974].

Наиболее глубоко теория ЛСГ разработана в исследованиях Л. Вейсгербера, Ф.П. Филина и С.Д. Канцельсона.

Концепция словесных полей Л. Вейсгербера очень близка к концепции Й. Трира. Л. Вейсгербер также считает, что значение слова - это не самостоятельная единица поля, а структурный компонент. “Словесное поле живет как целое, - указывает он, - поэтому, чтобы понять значение отдельного его компонента, надо представить все поле и найти в его структуре место этого компонента” [Щур 1974: 67].

Каждый народ имеет свои принципы членения внешнего мира, свой взгляд на окружающую действительность, поэтому семантические системы разных языков не совпадают. Поэтому необходимо искать принципы деления словарного состава на поля в самом языке [Васильев 1971].

Исследователь Ф.П. Филин при членении языковой системы использует понятие “лексико-семантические группы”. Под ЛСГ он понимает “лексические объединения с однородными, сопоставляемыми значениями”, представляющие собой “специфическое явление языка, обусловленное ходом его исторического развития” [Васильев 1971: 37].

Разновидностями ЛСГ, как он полагает, являются синонимические ряды, антонимы и даже лексические группировки с родовидовыми отношениями. От ЛСГ Ф.П. Филин ограничивает словопроизводные (“гнездовые”) объединения слов, грамматические классы, комплексы значений многозначных слов и тематические группы (например, названия частей человеческого тела, термины скотоводства и др.). Данные тематические группы обычно перекрещиваются и даже иногда полностью совпадают с ЛСГ.

В конце XX века теории поля получили дальнейшее развитие в трудах европейских исследователей (Васильев Л.М. и другие). Ими были выделены различительные признаки ЛСП и ЛСГ:

1. Языковая и неязыковая обусловленность лексических связей. В ЛСП элементы объединяет общность внеязыковых (экстралингвистических) связей и отношений. Элементы ЛСГ связаны прежде всего внутриязыковыми отношениями.

2. Тип и месторасположение имени группы.

Ограничение ЛСГ осуществляется на базе какого-либо многозначного слова. Следовательно, оно является доминантной ЛСГ. Остальные члены группы находятся с доминантой в синонимических отношениях.

Опознавательный признак ЛСП всегда находится вне поля и часто представляет собой не слово, а словосочетание, обозначающее родовое понятие. По отношению к нему все члены поля являются видовыми понятиями. Элементы поля объединены одной семой. Члены ЛСГ, напротив, объединены несколькими семами.

Что касается синонимического ряда, то он, как и ЛСГ, ограничивается относительно слова - доминанты, которое входит в состав синонимического ряда. Но, в отличие от ЛСГ ограничение синонимического ряда происходит относительно одного, как правило, основного значения (ЛСВ) слова (если оно многозначно).

Таким образом, тип идентификатора и его месторасположение - это существенные признаки, отличающие ЛСГ и синонимический ряд от поля.

Наряду с интерпретацией поля как парадигматического явления, появляется все больше работ, в которых самые различные синтаксические комплексы трактуются как поля и в которых делается попытка совместить анализ парадигматических и синтагматических полей.

Термин «синтагматическое поле» (или синтаксическое поле), введен Порцигом В. (W.Porzig, Wesenhafte Bedeutungsbeziehungen). Под термином «синтагматическое поле» понимались словосочетания и синтаксические комплексы, в которых явно проступала возможность семантической совместимости компонентов.

Дальнейшее развитие эта теория получила в работе Г.Мюллера «Словесное поле и языковое поле». Под словесным полем (Wortfeld) Мюллер понимает «понятийное поле», а под «языковым полем» (Sprachfeld) - «синтаксическое поле», т.е. ряд слов (словоформ), объединенных каких-либо синтаксическим значением.

Синтагматические поля отражают группировки двух видов:

1) слова, объединённые в синтагму только на основе общности их синтагматических сем, т.е. семантической сочетаемости. К таким, например, относятся группы типа «суъект+предикат», «субъект+предикат+объект», «субъект+предикат+атрибут»;

2) слова, объединённые в синтагму на основе общности их нормативных валентных свойств (лексической и грамматической сочетаемости). К таким относятся группы типа «существительное+прилагательное», «глагол+наречие» [Васильев 1974].

Васильев Л.М. выделяет еще один тип полей - комплексные. Он говорит о том, что при сложении парадигматических и синтагматических смысловых полей образуются комплексные поля. Например, поле «животноводство» включает наименование домашних животных, мест их содержания, людей, занимающихся ими [Гак 1977].

Одной из разновидностей лингвистических полей является фразеосемантические поля. Их структура и природа требуют особого рассмотрения.

1.3 Фразеосемантическое поле

Большинство исследований методом семантического поля проводилось на лексическом материале, однако, начиная с середины 70-х годов появляется ряд работ по описанию фразеологических полей, что связано с пристальным вниманием к вопросам семантики ФЕ (Амосова Н.Н., Кунин А.В., Чернышева И.И., Антропова Л.И., Бангерт И.А., Куркова Л.С., Пичкур А.И. и др.).

Существует два разных направления исследований семантического поля с привлечением фразеологического материала. Представители первого направления считает возможным рассмотрение фразеосемантического поля (далее ФСП) как самостоятельной системы (Бутарева Л.А., Дашевская В.Л., Скнар З.Ф., В.И. Смирнова и т.д.) и определяют его как «замкнутую микросистему, соотносимую экстралингвистическими и лингвистическими связями с соответствующим лексическим полем».

Другая часть исследователей, (В.П. Губарев, Л.М. Золотова, Е.М. Ножин, М.И. Семко) трактуют фразеосемантическое поле как часть общего лексико-семантического поля. Так, Е.М. Ножин пишет: «Предварительно можно предположить, что семантические группы лексики и фразеологии «сосуществуют», то есть с подавляющим большинством общих понятий соотносятся определенные круги, как лексики, так и фразеологии. Вследствие этого представляется вполне реальным построение лексико - фразеологических семантических полей» [Ножин 1966: 78].

В исследованиях этой группы в основу построения единого лексико-фразеологического семантического поля кладется принцип функциональной и семантической соотнесенности части лексики и фразеологии, которая проявляется в ряде общих черт, хотя не отрицается определенная специфика их проявления в лексике и фразеологии. В настоящей работе за основу принимается точка зрения Антроповой Л.И, которая под фразеосемантическим полем понимает «совокупность лексических единиц (ЛЕ) и устойчивых словесных комплексов, объединенных общей идеей, характеризующихся внутрисистемными парадигматическими отношениями и обладающих стилистической неоднозначностью». Причем фразеосемантическая группа рассматривается как подсистема в самом семантическом поле. По мнению исследователей данного направления, ядро фразеосемантической группы составляет синонимический ряд ЛЕ и ФЕ, объединенных общим для них инвариантом и принадлежащих к одному стилистическому пласту».

Согласно определению, представленному в Лингвистическом энциклопедическом словаре, фразеологические единицы - это «устойчивые словосочетания, характеризующиеся постоянством лексического состава и осложненной семантикой». Значение ФЕ не делится на элементы, соответствующие элементам его внешней формы, и обычно не вытекает из сложения значений отдельных элементов ФЕ. Однозначное понимание фразеологических единиц и интерпретация их смысла невозможны без анализа широкого контекста, определяющей ситуации, и, прежде всего знания семантических особенностей и признаков этих единиц, которые по-разному в них сочетаются. Выявление и изучение данных особенностей путем объединения фразеологизмов в семантические поля позволяет осуществить теория семантических полей.

В основе распределения фразеологических единиц по ФСП лежит идентификация этих единиц отдельными лексемами, словосочетаниями или развернутыми описаниями в лексикографических источниках, а также наличие интегрирующих элементов их семантики. Таким интегрирующим компонентом семантики ФЕ является сема, рассматриваемая как микроэлемент значения, обозначающий конкретные признаки денотата [Харченко, Стернин 1984].

Понятие «семы» является базовым для построения семантического поля. Термин «сема» впервые ввел чешский лингвист В. Скаличка, для обозначения микроэлемента плана содержания. Семы -- своего рода «атомы» значения, входящие в состав макроэлементов - аспектов значения (Стернин И.А.). А.В. Кунин определяет семы, как микроэлементы значения, обозначающие реальные или воображаемые признаки денотатов [Кунин 1986]. В.Г. Гак выделяет три типа сем: архисемы (общие семы родового значения), дифференциальные семы видового значения и потенциальные семы, отражающие побочные характеристики обозначаемого объекта. Для рассмотрения в дальнейшем актуализации значения ФЕ представляется важным наблюдение В.Г. Гака о том, что в более широком контексте любая из отмеченных сем может актуализироваться, выйти на первый план, включиться в рему высказывания, тогда как другие семы, отражающие уже известные или безразличные для говорящих аспекты явления, теряют коммуникативную значимость, отходят на второй план («погашаются») и могут совсем исчезнуть из семантической структуры слова (Гак).

В основе выделения семантического поля находится общая для объединения слов сема. В значении слова обязательно присутствует главный компонент, по которому определяется принадлежность слова к определенному семантическому полю. Главный семантический дифференциальный признак, входящий как один из компонентов в семантическую структуру конституентов, служит объективным критерием выделения семантического поля [Харченко, Стернин 1984].

Разными исследователями (Г.С. Щуром, Л.И. Антроповой, Н.И. Пичкуром и др.) в основу выделения лексико-фразеологических или ФСП, независимо от специфики конституентов поля, положен инвариантный принцип. По мнению Г.С.Щура, только применение инвариантного принципа гарантирует выделение групп, обладающих статусом поля (Щур). Под лингвистическим инвариантом понимается то общее, что объективно обнаруживается в классе относительно однородных предметов и явлений. Инвариант -- есть идеальный объект, который может быть использован для изучения общих свойств данного класса предметов и любого предмета, входящего в этот класс. Инвариант - это то, что существует в вариантах как общее в отдельном (Солнцев).

Инвариантный принцип группировки элементов дает возможность отразить парадигматические, то есть внутриклассные отношения элементов, изучение которых непосредственно связано с проблемой семантической структуры лексических единиц (Антропова).

Следует отметить, что для ФСП соматизмов характерными являются процессы метонимизации и метафоризации. Метонимический перенос заключается в том, что части тела человека, отражающие результат их работы, воспринимаются не отдельно от человека, а как сам человек. Метафора в данном поле используется в качестве средства образного и оценочного наименования явлений и предметов действительности (неживой природы), а также их перенос на характеристику человека и его деятельность в социальной среде. Динамика развития переносных значений слов и фразеологических единиц поля показывает, что появление вторичных знаков является следствием метафорического переноса: у слов - значения первой и второй степени метафоризации, у фразеологизмов - фразеологической многозначности. В целом использование метафоры и метонимии в данном поле продиктовано не внешней необходимостью, а внутренним побуждением отдать предпочтение метафорическому или метонимическому выражению с целью придания живости, образности и эмоциональности высказыванию.

Поле может отражать искусственный или естественный класс объектов. Что касается наименований частей тела, они отражают естественный класс, так как характеризуются наличием комплекса существенных интегральных признаков (по классификации М.В. Никитина):

1) они являются единицами языка;

2) они относятся к числу номинаторов смысла;

3) они обозначают различные состояния;

4) в своей совокупности они покрывают четко очерченную предметную область;

5) их значения состоят в системной взаимосвязи и взаимообусловленности, образуя семантическую «сетку» (структуру поля);

6) в языковой памяти индивидуума они сгруппированы в единый кластер. Всё это дает основание считать, что поле наименований частей тела - не исследовательский конструкт, а естественным образом существующая конкреция в составе лексико-фразеологического фонда.

«…поля характеризуются связью слов или их отдельных значений, системным характером этих связей, взаимозависимостью и взаимоопределяемостью лексических единиц, относительной автономностью поля, непрерывностью смыслового пространства, обозримостью и психологической реальностью для среднего носителя языка» (Кузнецов А.М.).

Таким образом, лишь с созданием пулевого метода стало возможным представить лексико-фразеологический фонд языка как целостный комплекс во всей его полноте. Он позволил структурировать лексико-фразеологический фонд, разбить его на участки, установить их иерархию (поля, субполя, микрополя, лексические ряды), вычленить ядро и периферию поля, выявить семантические расстояния между членами поля и, в конечном счете, определить уникальность отдельно взятых значений во всем богатстве их граней. Каждая языковая единица на этой основе может быть представлена как «автономный и неповторимо своеобразный мир» (Ю.Д. Апресян).

Выводы по главе 1

1. В данной работе за основу взято определение «поля» как совокупности языковых (главным образом лексических) единиц, объединенных общностью содержания (иногда также общностью формальных показателей) и отражающих понятийное, предметное или функциональное сходство обозначаемых явлений. Лингвистами выделяются следующие типы языковых полей: парадигматические (одним из которых являются рассматриваемые в данной работе лексико-семантическое и фразеосемантическое поля), синтагматические и комплексные.

2. Под ФСП принято понимать замкнутую микросистему, соотносимую экстралингвистическими и лингвистическими связями с соответствующим лексическим полем.

3. Специфической особенностью ФСП соматизмов является наличие ФЕ, сформированных на основе метафорических и метонимических трансформаций первичных словесных комплексов. Следует отметить, что фразеологический образ здесь выступает в качестве национального маркера фразеологических единиц.

4. Соматические ФЕ характеризуются высокой продуктивностью и широкими фразеообразовательными потенциями, они довольно многочисленны, обладают высокой частотностью употребления и образуют обширные ряды фразеологии английского и русского языков.

5. Пулевый подход в настоящее время обладает следующими особенностями, являющимися его преимуществами:

1) возможность свести бесконечное разнообразие мира к опознаваемому и понятному множеству;

2) выделение единиц базисного уровня, соответствующих интуитивному представлению людей о том, что мир не хаотичен;

3) возможность установления определенных отношений между объектами, подвергнутыми классификации и / или систематизации на основе признаков, известных из повседневного опыта обращения с предметами и явлениями;

4) дальнейшее упорядочивание объектов в виде деления выделенных категорий на субкатегории или же ее отнесения к более высокой категории.

фразеологический соматизм английский русский



Глава 2. Сопоставительный анализ

2.1 Сопоставительный анализ во фразеологии

Сопоставление фразеосемантических полей должно дать ответ на следующие вопросы: в чем заключаются сходства и различия между фразеологическими системами английского и русского языков; как они проявляются в основных аспектах языка; какими внутриязыковыми и экстралингвистическими факторами они обусловливаются, какова степень межъязыковой эквивалентности соматических фразеологизмов.

Основной задачей любого сопоставления является выявление тождественных (интегральных) и различительных (дифференциальных) признаков сравниваемых явлений [Райхштейн 1960]. Это положение касается и языка. Постулат о тождествах и различиях в языке, сформированный Ф. де Соссюром, лежит в основе ряда важнейших методов языкового анализа - оппозитивного, полевого, трансформационного, компонентного и др. "В результате формального и смыслового сопоставления и противопоставления выделяются члены языковых систем любого масштаба - грамматических парадигм, антонимических пар и т.п. и наоборот, исчерпывающее описание любого отдельного языкового явления предполагает выделение в нем набора разнообразных аспектов, форм, значений и других различий, а с другой стороны, - включение этого явления в различные общности на базе какого-либо тождества - формального, семантического, функционального и т.п. [Райхштейн 1980: 96].

Колшанский Г.В. и Сухова И.П. указывают на то, что при всяком сопоставлении необходимо наличие базы сопоставления, применения единой теории, метода и общего терминологического аппарата при описании сопоставляемых объектов. "Межъязыковое сопоставление, в отличие от внутриязыкового, показывает наиболее важные явления обоих языков, а на их фоне - специфические черты, объединяющие языки в различные типы" [Колшанский, Сухова 1974: 123].

В последние два десятилетия создано множество монографических очерков, направленных на сопоставительный анализ конкретных пар или групп языков. Они посвящены отдельным проблемам грамматики (Азимова; Аракин; Крушельницкая) и фразеологии [Колшанский, Сухова 1974]. Сопоставительному исследованию подвергаются ФЕ с однотипной структурой и функцией (вербальные, адъективные, компаративные), ФЕ со структурой предложения, ФЕ различных структурных моделей (Зиньков; Азимова), фразеологизмы с однотипными компонентами: соматизмами, глаголами движения, компонентами-цветообозначениями и т.д. (Азимова, Белозерова, Гатиатуллина, Долгополов, Чурсина, Пистрак, Шубина, Федуленкова), поля и группы с одинаковой семантикой (Куркова, Арсентьева) и, наконец, целые фразеологические фонды языков (Райхштейн, Ковалева, Гак).

Существует огромное колличество работ по сопоставительному изучению фразеологического состава различных языков. Первая общетеоретическая работа по этой тематике появилась в середине 60-х годов (Ройзензон, Авалиани). В ней были намечены некоторые важные аспекты синхронного сопоставительного или конфронтативного изучения фразеологии [Ройзензон, Авалиани 1967]:

1) сопоставительный аспект, имеющий дело с неродственными языками и устанавливающий фразеологические эквиваленты для перевода с одного языка на другой, а также предлагающий сопоставительное изучение фразеологии по семантическим группам;

2) сравнительный аспект, анализирующий сходные фразеологические факты в родственных языках;

3) структурно-типологический аспект, направленный на исследование особенностей построения фразеологических образов как в родственных, так и в неродственных языках;

4) ареальный аспект, рассматривающий взаимодействие и сближение фразеологии ряда языков, образующих географическую, языковую и культурную общность.

Направления анализа, предложенные Л.И. Ройзензоном и Ю.Ю. Авалиани актуальны и в настоящее время, что подтверждается рядом исследований. А.Д. Райхштейн обобщает все исследования по следующим линиям [Райхштейн 1980].

По характеру и числу сопоставляемых языков:

1) родственные (русский и украинский);

2) отдаленно родственные (русский и немецкий);

3) неродственные (немецкий и грузинский);

4) смешанные ряды (немецкий-русский-узбекский).

По характеру сопоставляемых ФЕ:

1) группа ФЕ с однотипной структурой и функцией;

2) группа ФЕ, включающая семантически однотипный компонент;

3) группа ФЕ с однотипным сигнификативным значением;

4) группа ФЕ с одинаковой лексико-грамматической организацией и совокупной семантикой в разных языках.

По характеру сопоставляемых явлений:

1) грамматические свойства ФЕ;

2) лексический (компонентный) состав ФЕ;

3) фразеологическая семантика и семантические отношения во фразеологической системе;

4) стилистические характеристики и явления во фразеологии;

5) количественные характеристики фразеологии.

А.Д. Райхштейн отмечает, что "в целом разработанность сопоставительной фразеологии снижается в направлении от уровня конкретных ФЕ к более абстрактным уровням анализа" [Райхштейн 1980: 86].

Особенности сопоставительного изучения фразеологического состава обусловлены прежде всего особенным положением фразеологической системы среди других языковых систем. "Фразеологизмы - единицы вторичного образования, отличающиеся от обычных комплексов низкой регулярностью языковой организации, базирующейся на семантическом сдвиге того или иного типа и ведущей к обязательной воспроизводимости ФЕ и слабой предсказуемости их плана содержания относительно плана выражения, и наоборот" [Райхштейн 1980: 87].

По своей формальной структуре ФЕ - словесные комплексы. Функционально-семантически они соотносятся со словесными комплексами или со словами. ФЕ всегда имеют функционально-синтаксическую характеристику и соответствующие морфологические признаки.

Таким образом, фразеологическая система базируется на средствах других уровней языка и строится из них. В первую очередь, это лексические и грамматические средства. Специфика фразеологии в том, что в ней в большей или меньшей степени отражаются все основные особенности других уровней языка. Отсюда особенность сопоставительного фразеологического анализа - необходимость учета первичных систем - лексической и грамматической, а также специфики их проявления во фразеологии.

Так, глагольная категория вида представлена в русском языке, но отсутствует в английском языке. Например: turn smb's head - кружить / вскружить кому-либо голову.

В свою очередь, в русском языке нет грамматической категории определенности - неопределенности существительного, выражаемой системой артиклей. Например: an eye for an eye - око за око.

Средства иных уровней не воспроизводятся механически во фразеологической системе, а подвергаются сложной переработке. Во-первых, входя в состав УСК, лексемы, синтаксические схемы и морфологические средства претерпевают существенные ограничения своей регулярной парадигматической или синтагматической изменяемости. Возникают дополнительные трудности, поскольку у различных ФЕ эти ограничения оказываются неодинаковыми. Например, фиксированность артикля в следующем английском фразеологизме: " poor as a church mouse", но возможность его регулярной замены в отдельных ФЕ: " put on a / the face of smth.".

Во-вторых, помимо прямых отражений, иноуровневые влияния могут иметь косвенный характер. Так, склонность английского языка к глагольности ведет к заметному превышению удельного веса английских глагольных ФЕ над русскими; соответственно в русском языке гораздо больше именных предикативных ФЕ типа "в природе вещей", а также безглагольных оборотов.

Следующая особенность сопоставительного анализа во фразеологии состоит в том, что ФЕ сложнее своих конституентов-лексем и по структуре и по значению. Специфика сопоставления фразеологии отдаленно родственных языков, в том числе английского и русского, на уровне конкретных языков не базируется на материальном тождестве сопоставляемых единиц. Для отдаленно родственных языков межъязыковое материальное тождество ФЕ оказывается редким явлением, связанным с заимствованием фразеологизмов из одного сопоставляемого языка в другой или из какого-либо третьего языка в оба сопоставляемые.

2.2 Сопоставительный анализ фразеологических единиц

Изучение сходств и различий между конкретными ФЕ двух языков - наиболее известный и разработанный вид сопоставительного анализа во фразеологии. Установление межъязыковых фразеологических эквивалентов разных типов служит потребностям перевода и обучения иностранным языкам, а сами эквиваленты фиксируются в двуязычных словарях.

Сопоставление конкретных ФЕ дало исследователям материал для обобщений в различных направлениях: в теории перевода, в теории фразеографии, в сопоставительно-типологических исследованиях. В основе всех этих изысканий лежат различные стороны межъязыковой соотнесенности конкретных ФЕ, т.е. тождества их смысловой или формально-смысловой организации. Отсутствие этой соотнесенности означает полное различие ФЕ. Наряду с отношениями полного тождества и полного различия существуют промежуточные ступени, которые могут быть обобщены как отношения неполного тождества. Отношения тождества, неполного тождества и различия обнаруживаются при сопоставлении английских и русских ФЕ [Райхштейн 1980: 88]:

1) в отдельных аспектах их формально-смысловой организации, главным образом лексическом и структурно-синтаксическом (аспектная соотнесенность);

2) в их совокупном содержании (функционально-смысловая соотнесенность).

Сопоставительная характеристика ФЕ имеет и количественный аспект - число эквивалентов у конкретной ФЕ, их сравнительная употребительность.

Аспектная соотнесенность ФЕ, т.е. соотнесенность их компонентного состава и грамматической организации, имеет для английского и русского языков только косвенный, структурно-семантический характер, т.к. для неродственных языков непосредственное материальное тождество лексических компонентов и грамматических структур нетипично.

Функционально-смысловая соотнесенность ФЕ разных языков означает в идеале тождество семного состава и дополнительных коннотаций в совокупном содержании сопоставляемых ФЕ. Комбинация аспектного и функционально-смыслового тождества дает полные межъязыковые фразеологические эквиваленты. Например: play with fire - играть с огнем; add oil to the fire - подливать масла в огонь.

Совокупное смысловое тождество разноязычных ФЕ сохраняется и при их неполном аспектном тождестве. Дело в том, что не все аспектные явления одинаково существенны для совокупного содержания ФЕ и тем самым для межъязыковой функционально-смысловой соотнесенности. Так, мало значимы все внутренние структурные свойства ФЕ, характеризующие способ соединения её компонентов. Например: the eye of heaven - небесное око.

Невысока значимость и тех компонентных различий, которые не нарушают конкретного образа ФЕ. Например: heart of gold - золотое сердце.

Если английские и русские ФЕ объединяет лишь абстрактная образная модель, то их совокупная функционально-смысловая соотнесенность утрачивает характер 1:1, т.к. по такой абстрактной модели может формироваться ряд ФЕ со сходным значением. При совпадении лишь абстрактной образной модели функционально-смысловая соотнесенность ФЕ оказывается обычно неполной.

Межъязыковая аспектная соотнесенность ФЕ и их функционально-смысловая соотнесенность не находятся в прямой зависимости друг от друга. На их взаимосвязь распространяется общее положение об асимметрии означающего и означаемого языкового знака. Различия в совокупном фразеологическом значении при аспектном тождестве сопоставляемых ФЕ английского и русского языков могут быть результатом разнонаправленного переосмысления. Другой причиной может быть появление дополнительных смысловых оттенков на фоне тождественного общего значения. Например: положительно-окрашенный английский фразеологизм keep one's chin up (не вешать носа, держаться молодцом) может быть переведен на русский язык ФЕ задирать нос, которая несет в себе отрицательную коннотацию (напускать на себя важность, заносчиво держать себя). Другой пример: to burn the candle at both ends - прожигать жизнь (других эквивалентов нет) [Алёхина 1988]. Словарные дефиниции английского фразеологизма: to burn the candle at both ends (жечь свечу с обоих концов) - coll. - to lead a busy life during the day and also go to the bed late at night, esp. in order to have a full social life - (разг. вести слишком активный образ жизни в течении дня и поздно ложиться); to use up a lot of one's daily energy by being busy very late and very early thus damaging one's health (расходовать много сил и энергии, ведя активный образ жизни с раннего утра до позднего вечера, нанося этим ущерб своему здоровью); to waste or use up in two ways at once (использовать, расходовать одновременно по двум направлениям). Прожигать жизнь - расходится с английским фразеологизмом в семах денотативного компонента, поскольку реализует смыслы: “проводить время в развлечениях и удовольствиях, тратить на удовольствия не только энергию и время, но и деньги”. Отсюда - частичность эквивалентности английского и русского фразеологизмов и несовпадение их контекстов (реализуемые отношения - пересечение: каждая из фраз имеет общие и индивидуальные контексты). Например, в контексте The attempt to maintain a falling system by subsides plus Poplorism burns the candle at both ends, and makes straight for industrial bankruptcy английский фразеологизм актуализирует смысл «безрассудное ускорение действия» (не связанного с развлечением и удовольствием), которое реализуется фразой «прожигать жизнь».

Несомненно, что при более близком рассмотрении сопоставляемых фразеологизмов можно выделить ряд других сем, а при сопоставлении единиц по разным характеристикам, вероятно, и получить критерии эквивалентности.

Такие пары ФЕ с более или менее расходящимися, а подчас и противоположными значениями выступают как "ложные друзья переводчика" в сфере фразеологии.

Таким образом, межъязыковая аспектная и функционально-смысловая соотнесенность ФЕ - относительно автономные явления. На их взаимодействии основывается типология межъязыковых фразеологических эквивалентов, среди которых выделяются структурно-семантические (ССЭ), сочетающие аспектную и функционально-смысловую соотнесенность, и функционально-смысловые (ФСЭ), включающие только функционально-смысловую соотнесенность. Полными фразеологическими эквивалентами является лишь меньшая часть ССЭ, в остальных случаях эквивалентность неполная. При более дифференцированном анализе аспектной и функционально-смысловой соотнесенности между конкретными ФЕ английского и русского языков обнаруживаются следующие типы межъязыковых отношений [Райхштейн 1980: 67]:

1) тождество, т.е. полное совпадение аспектной организации и совокупного смысла;

2) лексическая вариантность или структурная синонимия, т.е. полное совпадение совокупного смысла и синтаксической организации при неполном тождестве компонентного состава;

3) идеографическая синонимия, т.е. безотносительно к аспектному тождеству неполное тождество совокупного сигнификативного значения за счет наличия особых семантических признаков у обеих ФЕ;

4) гиперо-гипонимия, т.е. безотносительно к аспектному тождеству неполное тождество совокупного сигнификативного значения за счет наличия у одного из сопоставляемых ФЕ дополнительных, конкретизирующих семантических признаков;

5) стилистическая синонимия, т.е. неполное тождество совокупного смысла за счет различий в стилистическом значении;

6) антонимия и полисемия, т.е. тождество аспектной организации при больших или меньших различиях в совокупном смысле;

7) энантиосемия, т.е. тождество аспектной организации при противоположности совокупного смысла.

Если ФЕ многозначна, то в соответствующие отношения вступает каждый фразеосемантический вариант в отдельности.

Следующий аспект межъязыковой соотнесенности - количественный - включает следующие характеристики:

1) сравнительную употребительность соотнесенных ФЕ в английском и русском языках;

2) число ФЕ - эквивалентов в обоих языках для выражения того или иного значения;

3) число ФЕ - эквивалентов и их удельный вес во фразеологических системах сопоставляемых языков в целом.

Мера речевой употребительности ФЕ - количественный признак, отражающий относительную частотность данной ФЕ по сравнению со средней частотностью всех ФЕ данного языка в речи. Различают высоко-, средне- и низкочастотные ФЕ. Межъязыковая фразеологическая эквивалентность предполагает приблизительно одинаковую речевую употребительность ФЕ. У каждой ФЕ бывает не более одного полного структурно-семантического эквивалента в сопоставляемом языке. Число неполных структурно-семантических эквивалентов и функционально-смысловых эквивалентов колеблется в довольно широком диапазоне.

Наличие или отсутствие структурно-семантических эквивалентов в сопоставляемых языках может быть прогнозировано по некоторым характеристикам самих ФЕ исходного языка. Эти характеристики касаются компонентного состава, синтаксической структуры, семантического и формального механизма-фразеологичности и совокупных стилистических свойств ФЕ.

Повышенная структурно-семантическая эквивалентность наблюдается:

1) у ФЕ с компонентами-именами реалий и именами собственными не английского и не русского происхождения; это кальки. Например: Achilles' heel - ахиллесова пята; Buridan's ass - буриданов осел;

2) у ФЕ с лексемой-компонентом, наиболее частой в самостоятельном употреблении. Например: hold one's head high - высоко держать голову.

Структурно-семантическая эквивалентность:

1) близка к нулю у ФЕ, включающих национальные имена собственные и наименования национальных реалий; например: тришкин кафтан; Heart of Dixie;

2) близко к нулю у ФЕ, содержащих некротизмы - компоненты, не встречающиеся вне ФЕ; например: ни зги; бить баклуши; window's mite.

3) низка у ФЕ, в состав которых входит просторечный компонент, например: ни уха ни рыла, вожжа/шлея под хвост попала, разуй глаз.

Структурно-семантическая фразеологическая эквиваленность снижается вместе со снижением продуктивности типовых образов, по которым сформированы фразеологические единицы. Соответственно минимум такой эквивалентности достигается фразеологизмами, в основе которых лежат уникальные образы, особенно, если образная мотивировка затемнена или вообще утрачена для современного состояния языка. Это означает, что наименее эквивалентны фразеологические сращения (лексически неделимые словосочетания, значение которых не определяется значением входящих в них отдельных слов. Например, смысл оборота очертя голову - «необдуманно», держать ухо востро - «быть на стороже» не мотивирован значением составляющих компонентов, так как, в лексической системе современного языка нет полноценных по значению самостоятельно существующих слов востро и очертя) [Шанский 1969]. Не случайно на материале фразеологических сращений был сделан в свое время вывод о «непереводимости» идиом (Реформатский А.А.); фактически имеется в виду отсутствие у этих фразеологических единиц структурно-семантических эквивалентов, т.е. невозможность их дословного перевода.

Однако, если межъязыковая эквивалентность определяется метонимическим переосмыслением общечеловеческих психофизиологических процессов или исторически сложившейся мерой культурной общности, которая в данном случае довольно высока, но отнюдь не абсолютна, фразеологическая структурно-семантическая эквивалентность может быть достаточно высокой. Например: to gnash one's teeth - скрежетать зубами; two heads are better than one - одна голова хорошо, а две лучше; to keep an eye / one's eyes on somebody - не спускать глаз с кого-либо; to listen open-mouthed -- слушать разинуть рот.

Следовательно, если в сопоставляемых языках действуют одни и те же продуктивные «образные идеи», по которым сформировано значительное количество ФЕ с одинаковым или близким значением, то достаточно высока вероятность, что у этих ФЕ есть структурно-семантические эквиваленты в сопоставляемом языке (полные или неполные) [Райхштейн 1960]. И наоборот, несовпадение типовой образной основы сводит структурно-семантическую эквивалентность к минимуму.

В сфере синтаксических структур низкая структурно-семантическая эквивалентность характерна для ФЕ, построенных по синтаксическим схемам, которые либо вообще отсутствуют в сопоставляемом языке, либо занимают в нем периферийное положение. Например, такая модель «деепричастие совершенного вида + существительное» (сломя/очертя голову; скрепя сердце) характерна только для русского языка, поскольку деепричастий в английском языке нет вообще, следовательно, нет у приведенных фразеологических компонентов и полных эквивалентов в английском и русском языках (фразеологизму «сломя/очертя голову» соответствуют конструкция: to break one's neck). Таким образом, поскольку в сопоставляемых английском и русском языках, имеются серьезные различия в системе глагола (сложная система времен, особая система причастий, наличие такой неспрягаемой формы, как герундий и т.п.), а также отсутствуют категории падежа в английском языке, нельзя говорить о строгом структурно-семантическом соответствии фразеологических единиц сопоставляемых языков. Поэтому синтаксический критерий не является ведущим в определении структурно-семантических эквивалентов фразеологических единиц.