Юридическая психология

Ложь - феномен общения, состоящий в намеренном искажении действительного положения вещей, чаще всего выражается в содержании речевых сообщений, немедленная проверка которых затруднительна или невозможна.

При анализе научной проблемы лжи часто ссылаются на богословские труды Августина Блаженного и его определение, что ложь - это сказанное с желанием сказать ложь.

Суть лжи всегда сводится к тому, что человек верит или думает одно, а в общении сознательно выражает другое. Цель лгущего - передать ложное сообщение, исказить истину. Психологические исследования свидетельствуют, что чаще лгут люди с малой устойчивостью к стрессу, повышенной тревожностью, невротичностью, а также склонные к совершению антисоциальных поступков. В то же время не отмечено, что уровень интеллекта и образование человека влияют на частоту произносимой им лжи. Интересно, что способность успешно лгать другим совершенно не влияет на умение определять, когда лгут тебе.

Известный американский ученый Пол Экман в своей книге «Психология лжи» пишет: «Ложь настолько естественна, что ее без обиняков можно отнести почти ко всем сферам человеческой деятельности. Некоторые могут содрогнуться от такого утверждения, поскольку считают ложь достойной всяческого осуждения».

Действительно, следует признать, что ложь является неотъемлемой частью человеческого бытия, проявляется в самых различных ситуациях, в связи с чем это явление объясняется достаточно разнопланово. Ложь человека может быть порождена эгоистическими мотивами и направлена, например, на достижение личного благополучия за счет других людей. Такая ложь вызывает порицание со стороны общества. Ложь может быть обусловлена благородными побуждениями (например, ложь врача тяжелобольному человеку) и в подобной ситуации признается морально оправданной. Как это ни парадоксально звучит, но человеку без лжи жить невозможно.

Поэтому полная искренность становится практически невозможной и в случае таковой может по-новому рассматриваться как психическая патология.

В силу того, что абсолютно правдивых людей нет, различие между лжецом и правдивым человеком носит весьма условный характер и обязательно требует конкретного ситуационного уточнения.

Следует помнить, что ложь не всегда бывает обусловлена тем, что конкретный человек совершил тот или иной проступок. Ложь может быть и защитной реакцией невиновного. Опасение незаслуженного обвинения и наказания нередко толкает подозреваемого на отрицание действительных фактов и ложные утверждения, в которых он ищет средства защиты от ошибочных подозрений.

Обман - это полуправда, провоцирующая человека на ошибочные выводы. Обманщик сообщает только часть подлинных сведений, одновременно он утаивает другую часть важной информации, которая необходима для производства правильного умозаключения. Обман можно сравнить с коктейлем, приготовленным из лжи и правды, а будет ли он выпит собеседником с аппетитом, зависит от искусства его изготовителя.

Обман, как и ложь, возникает тогда, когда сталкиваются чьи-либо интересы, нравственные нормы, и там, где для прибегающего к обману человека затруднено или невозможно достижение желательного результата иным путем. Главное, что роднит обман с ложью, - это сознательное стремление обманщика исказить истину.

Ложь в виде обмана может использоваться для извлечения прямой материальной выгоды за счет обманутого гражданина. Такой тип лжи в определенных случаях преследуется законом. Так, в Уголовном кодексе Российской Федерации предусмотрен ряд статей, в которых прямо фигурирует обман. Это статья 159 «Мошенничество», статья 165 «Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием», статья 182 «Заведомо ложная реклама», статья 187 «Фиктивное банкротство», ст. 200 «Обман потребителей», ст. 292 «Служебный подлог», ст. 306 «Заведомо ложный донос» и другие статьи закона.

Полиграфологам приходится иметь дело с заранее планируемыми обманными действиями субъекта, которые направлены на извлечение собственной пользы, получаемой за счет введения в заблуждение следователя, оперативного работника или работодателя.

Неправда - это «высказывание, основанное на искреннем заблуждении говорящего или его неполном знании о том, о чем он говорит». Так формулирует данное понятие московский психолог В. Знаков в статье «Половые различия в понимании неправды, лжи и обмана».

Неправда, как и обман, основывается на неполноте информации, но, в отличие от обмана, говорящий не утаивает известной информации и не преследует иных целей, кроме передачи сообщения, содержащего неполную (или искаженную) информацию. В данном случае человек верит в реальность существования чего-то, но ошибается. В результате он говорит неправду, сам того не осознавая.

Исследователи отмечают, что мужчины и женщины по-разному осознают собственную ложь. У мужчин ложь или обман, как правило, бывают ситуативными: они точнее женщин могут описать ситуации, в которых лгут, и отчетливо осознают, зачем, с какой целью это делают. Другими словами, они более критично относятся к своей честности. Женщины же могут обманывать, вполне искренне считая себя честными людьми. Одной из причин такого положения является типичный для женщины и потому малозаметный даже для нее самой плавный переход от полуправды к обману. У некоторых женщин первоисточником лжи оказывается «маленькая неправда», безобидное преувеличение, в основе которого лежит естественное и осознанное желание наилучшим образом представить себя в глазах собеседников. Вначале неправда требует самооправдания, обычно основанного на очень пристрастном и необъективном отражении социального окружения. Затем, переходя в привычку, становясь компонентом нравственного сознания личности, неправда заменяется сначала полусознаваемым, а потом вполне сознательным обманом и даже ложью (которым тоже подыскивается «разумное» самооправдание). В результате такая женщина может считать себя честным человеком, допускающим невинную ложь там, где, по ее мнению, без этого не обойтись.

Поэтому мужчины всегда плохо понимали или неверно интерпретировали поведение женщин. История знает множество примеров того, когда общество, вопреки объективным законам своего существования, стремилось искоренить ложь в самом широком смысле этого слова.

Радикально боролись с ложью в средневековой Америке, где, согласно староацтекскому закону Монтезумы, ложь была наказуема. Тот, кто лгал, карался смертью или членовредительством. Например, женщинам, которые лгали, отрезали губы. В целом можно констатировать, что ложь, обман и неправда неискоренимы: они являются неизбежными спутниками (социально-психологическими компонентами) жизнедеятельности человека в обществе. Поэтому любые попытки «исключить» из нашей жизни ложь, обман, неправду утопичны, психологически неверны и в силу этого бесперспективны.

Полиграфолог в профессиональной деятельности должен быть осведомлен в вопросах, связанных с психологическими видами, причинами и мотивами лжи. Например, при разработке тестов следует отбирать те обстоятельства и детали устанавливаемого события, которые могут быть искажены опрашиваемым только умышленно. Если обследуемый полагает, что он говорит правду, хотя это не так, то, естественно, полиграф не зафиксирует реакции, характерные для лжи. Например, обследуемые лица часто искренне заблуждаются при ответах, если расследуемое событие ими наблюдалось в алкогольном, наркотическом опьянении или болезненном состоянии. При тестировании женщин учитываются их особенности восприятия и изложения событий.

Иногда проверяемый в своих объяснениях допускает обман, т. е. излагает полуправду. Оператор, не подозревая этого, может в конечном счете прийти к ошибочному выводу.

Так, сотрудник милиции заявил, что в ночное время в служебном кабинете из закрытого сейфа похищен табельный пистолет. Сейф имел два замка. Один открывался ключом, второй - с помощью набора кода. Со слов потерпевшего, ключ от замка хранился в ящике письменного стола, а код замка находился в инструкции по эксплуатации сейфа, которая была в одной из книг. Во время осмотра осмотре места происшествия ключ был в замочной скважине сейфа, на столе лежала инструкция с обозначением кода замка. При опросе на полиграфе у заявителя были зафиксированы физиологические реакции, подтверждающие версию о ложности сделанного им заявления, однако в ходе расследования факт кражи подтвердился. Было выяснено, что заявитель, уходя из кабинета, не только не воспользовался кодовым замком, но и оставил ключ в замочной скважине сейфа. Для сокрытия своей халатности он не просто умолчал об этом обстоятельстве, но и специально выложил инструкцию на видное место, имитируя тем самым, что преступник нашел ее и воспользовался записанным в ней кодом.

В рассмотренном случае заявитель при сообщении о краже допустил обман, то есть письменно и устно изложил полуправду. В итоге реакции на проверочные вопросы, в основу которых была положена полуправда, свидетельствовали о ложности ответов, поскольку полуправда, как уже указывалось, - один из видов лжи.

Пол Экман в книге «Психология лжи» отмечает две основные формы лжи: умолчание и искажение. Ложь и обман для него - слова-синонимы. Действительно, следует учитывать такой тип лжи, как умолчание. При умолчании лжец скрывает истинную информацию, но вербально об этом не сообщает. Зачастую, если есть возможность выбора формы лжи, обманывающие предпочитают умолчание. Это более выгодно. Да и смолчать обычно легче, чем явно обмануть, потому что для этого ничего не надо делать, в то время как при искажении, без хорошо разработанной «легенды» всегда есть шанс оказаться уличенным. Для того чтобы лгать, надо иметь хорошую память, но и она виновного, как правило, не выручает.

В практике оперативно-следственной работы при изобличении преступников неоднократно успешно использовался следующий прием. Подозреваемому на первых допросах предоставлялась возможность давать в свободном изложении обстоятельные показания, которые тщательно фиксировались. Явная ложь со стороны допрашиваемого поощрялась. Например, не обращалось внимание на допускавшиеся им противоречия в рассказе. Чем больше фиксировалось противоречий в показаниях, тем больше создавалась видимость безграничной веры его словам. Наконец, в один из дней подозреваемому предлагалось ответить на вопросы, составленные на основании его ложных высказываний. Самые важные вопросы ставились как бы в форме утверждения, чтобы не оставить подозреваемому пространства для маневра. Например: «Вы в день совершения убийства были в квартире потерпевшей?» вместо: «Вы когда-либо были в квартире погибшей женщины?». Следует заметить, что подобная формулировка вопросов эффективна и при собеседовании с проверяемым лицом после проведения тестирования.

Изредка применяется так называемый тест «молчаливых ответов». Обследуемому предлагается на вопросы тестов реагировать молчанием,
т. е. «отвечать молча, мысленно». Положительным моментом следует считать то, что молчание опрашиваемого в ответ на задаванные вопросы не вносит искажений в его дыхательный цикл и становится весьма эффективным приемом при опросе людей, страдающих заиканием.

В заключение следует изложить важную мысль из области психофизиологии. Из научной психологии известно, что сознание вины вызывает страх. Так как страх считается одной из самых сильных эмоций, все, что характерно для чувства страха, характерно и для чувства вины. Если проверяемый человек лжет, то даже малейший страх быть изобличенным стимулирует у него ряд физиологических процессов, связанных с эмоциональным состоянием.

Но не только страх лежит в основе инструментальной детекции лжи. Ряд экспериментов показал, что у опрашиваемых сохранялись реакции на значимые стимулы даже после приема сверхтерапевтических доз седативных препаратов. При этом, по субъективным оценкам испытуемых, никакого волнения, а тем более страха они не испытывали. Это же показали и эксперименты по детекции лжи в состоянии гипноза и постгипнотической амнезии.

Исходя из вышеизложенного, следует предположить, что естественнонаучной базой опроса с использованием полиграфа является психофизиологический феномен, удачно сформулированный известным российским полиграфологом, кандидатом психологических наук Ю.И. Холодным. Суть этого феномена заключается в том, что внешний стимул (заданный вопрос или предъявленный предмет), дающий человеку информацию о событии, запечатленном в его сознании, памяти, и являющийся значимым в ситуации проводимой проверки, устойчиво вызывает психофизиологическую реакцию, превышающую реакцию на аналогичные стимулы, предъявляемые в тех же условиях, но не связанные с названным событием, т. е. не несущие ситуационно значимой информации.

Понимание и классификация таких социально-психологических феноменов, как ложь, обман, неправда, будут сильно различаться в зависимости от того подхода, с позиций которого они рассматриваются. Например, если интерпретировать ложь и обман с морально-нравственной позиции, то можно выделить обман злонамеренный и добродетельный. При коммуникативном подходе, расценивая обман как передачу ложной информации, можно разграничить чистую ложь, полуправду и молчаливую ложь. Ложь рассматривается и с точки зрения лингвистических позиций. Устоялось мнение, что основная функция языка - ложь. На значительные языковые расхождения в разных культурах указывают многие исследователи.

Определяя ложь и обман, необходимо учитывать важность принятия во внимание не только самого лжеца, но и жертвы обмана. В одних случаях обман есть злонамеренное действие, где жертва обмана не желала, чтобы ее вводили в заблуждение. В других случаях обман, как указал еще Абд ар-Рахман, автор трактата «Сорванные покровы», является смысловым и содержательным наполнением некоторых социальных действий, профессий и коммуникаций, например, картежная игра или выступление фокусника перед зрителями. «Было бы, например, странно называть лжецами актеров. Публика заранее согласна принимать их маски за истинные лица» (Пол Экман, «Психология лжи»). В повседневной жизни люди часто используют слова «ложь», «неправда», «обман» в качестве синонимов, однако данные понятия с точки зрения психологии имеют различное содержание. Ложь - это сознательное искажение известной субъекту истины: она представляет собой осознанный продукт речевой деятельности субъекта, имеющий цель ввести в заблуждение собеседника. Ложь у психически здорового, нормально развитого человека, как правило, определяется реальными мотивами и направлена на достижение конкретных целей.

Несколько слов следует сказать о хитрости. Хитрость - не индивидуальный обман и совсем не коварство. Хитрость - это приспособление людей своим умением к тому, что должно случиться, но затягивается в осуществлении. Существует даже выражение «прибегнуть к хитрости». Хитрость - это, с одной стороны, сочетание индивидуальных навыков и качеств человека, и особые условия и обстоятельства окружающей действительности - с другой. Наилучший, пожалуй, пример хитрости блестяще показан в народном фольклоре: «Жена, намекни солдатам, что у нас в поле зарыт пулемет, а когда они все перероют и ничего не найдут, то сажай картошку по свежевспаханному».

Личностные и ситуативные детерминанты лжи.

В научной литературе обсуждаются как личностные детерминанты порождения лжи в коммуникативных системах, так и ситуативные. Уже говорилось, что чаще лгут лица с малой устойчивостью к стрессу, повышенной тревожностью, слишком невротичные и склонные к совершению антисоциальных поступков лица. Кроме того, у экстерналов наблюдается более выраженная тенденция лгать, чем у интерналов. Отмечается разница в содержании и частоте лжи у мужчин и женщин. В некоторых случаях утверждается, что не существует корреляции между уровнем интеллекта или образования и склонностью ко лжи, в других же - подчеркивается, что такая разница есть. Отдельные исследования обнаруживают корреляции между лживостью и акцентуацией характера или социальным статусом, или конституциональностью.

Наряду с личностными особенностями субъектов общения, значительную роль в порождении и понимании лжи играют ситуативные факторы. В зависимости от ситуации, контекста общения, особенностей третьих факторов ложь может называться ложью и быть ложью либо маскироваться под нее, либо считаться справедливой, желаемой и оправданной. Важным параметром социальной обстановки является степень нормативной и ситуативной поддержки, которая предоставляется лжецу. Давно установлено, что существуют ситуации, в которых ложь почти целиком обусловлена обстоятельствами, и такие, в которых моральная ответственность возлагается на солгавшего.

Изучая большую выборку существующих публикаций на тему психологии лжи и обмана, авторы настоящей работы вынуждены признать, что значительное число подобных работ имеет весьма тенденциозный и предвзятый характер. Авторы, не вдаваясь в подробности того, что есть ложь, в каких ситуациях она возникает, какими свойствами и признаками обладает, в большей степени придают феномену лжи характер самоочевидной и познанной данности и ориентированы на освещение вопросов, связанных с детекцией лжи - невербальной, вербальной, мимической, а также с помощью различных аппаратных и программных средств. Безусловно, можно предполагать, что подобные работы имеют большое научное значение и в целом тема детекции лжи является актуальнейшей темой, в особенности для нашей, российской действительности.

Искажение - умолчание.

П. Экман пишет, что существуют две основные формы лжи: умолчание и искажение. «При умолчании лжец скрывает истинную информацию, но не сообщает ложную. При искажении же лжец предпринимает некие дополнительные действия - он не только скрывает правду, но и предоставляет взамен ложную информацию, выдавая ее за истинную».

Раскрывая содержание понятий лжи, обмана, неправды, мы уже указывали, что мнения о том, что есть ложь и что есть обман, расходятся. По мнению Экмана, это синонимы. С точки зрения Бок, есть понятие тайны, при котором умолчание может быть нравственным и оправданным. В. Знаков отстаивает мнение, что ложь и обман суть разные явления. Очевидно, что столь простое разграничение вынуждено допускать большое количество оговорок и исключений. Врач может не только умалчивать истинную картину болезни, но и мистифицировать ее, сообщая ложные сведения ради блага больного. Трудно в этом случае назвать его действия лживыми,
В. Знаков, например, назвал бы их обманными. Разведчик, которого допрашивают враги, может не только утаивать секрет, но и дезинформировать, и его действия тоже трудно назвать лживыми. В правовой сфере утаивание информации классифицируется как дача «ложных» показаний, то есть свидетель не обманывает следователя или судью, а именно лжет, сообщая, что ему неизвестно нечто, хотя в действительности - известно.

Поэтому важным параметром, который может помочь определить, является ли некое действие лживым или обманным, будет намерение, то есть желание или нежелание обманщика ввести кого-либо в заблуждение.

Наличие намерения - отсутствие намерения.

Намерение есть то, что может подсказать, является ли некоторый акт лживым или же он является обманным. Если биржевой игрок сообщает информацию, что определенные акции упадут в цене, то он имеет намерение ввести людей в заблуждение. Разведчик имеет совершенно очевидное намерение обмануть своих врагов, а у свидетеля, который утаивает истинную информацию, скорее всего, нет никакого желания вводить судью в заблуждение. Наверное, он был бы счастлив, если бы его вообще не спрашивали на этот счет.

Однако разведчик, безусловно, окажется героем, если сумеет обмануть врагов, а свидетель может сам превратиться в преступника, так как его показания будут расценены как ложные. Также трудно назвать лжецом врача, хотя он имеет совершенно определенное намерение исказить картину болезни своего пациента, а не просто умолчать о ней. Таким образом, для уточнения, что есть ложь и что есть обман, нам потребуется следующий важный параметр, а именно - разграничение случаев на такие, когда обманные действия являются нормативными или социально дозволенными либо предписанными, и такие, когда эти действия ненормативны, то есть не имеют социального дозволения.

Нормативность - ненормативность.

Разведчик, попавший в плен, проявит свои лучшие, с точки зрения общества, качества, если сумеет обмануть своих врагов, и окажется предателем, если скажет правду. В некоторых случаях ложь и обман имеют оправдание и даже могут быть предписаны самим обществом. Пилоту, который борется за выживание самолета, может быть предписано не оповещать пассажиров о произошедшем, чтобы избежать паники. Врачи знают, что в значительном числе случаев пациенту лучше солгать, чем сказать правду, так как последнее усугубит картину болезни. Общеизвестно, что большое количество клинических и диагностических экспериментов станет невозможным, если испытуемых посвящать в истинные цели и задачи исследования, и трудно представить, чтобы дипломат на международных встречах и переговорах сообщал о действительном положении дел в своей стране.

С этой точки зрения свидетель лжет, так как он нарушает общественные соглашения, распространяемые на ситуации, в которых обманное действие есть социальная необходимость. В данном случае такого соглашения нет, поэтому умалчивание можно считать ложью. С этой же позиции обманное действие врача, искажающего картину болезни пациента, будет, скорее, обманом, но не ложью, так как оно имеет нормативный характер. В то же время, если близкий родственник больного, который по собственной инициативе решил его подбодрить, сообщит ему слово в слово ту же информацию, что и врач, то его действия можно определить как лживые, поскольку они не имеют нормативного характера.

У понятия «ложь» существует явная негативная презупмция, то есть люди, которые лгут или называются лжецами, - преступники по определению. Всегда ли справедливо называть человека «преступником», когда он лжет? Свидетелем, возможно, движет страх и стремление обезопасить свою жизнь, и в таком случае он не столько лжив, сколько труслив, а человек, сообщающий больному, что тот скоро поправится, имеет совсем не злонамеренные, а, скорее всего, самые добрые и благородные помыслы. Поэтому еще одним параметром, предложенным профессором Д. Дубровским, с точки зрения которого необходимо рассмотреть обманное действие, является то, какую цель преследует последнее - злонамеренную или добродетельную.

9. Допрос малолетних свидетелей и потерпевших

Допрос малолетних свидетелей регламентируется ст. 159 УК РФ. При допросе свидетелей в возрасте до четырнадцати лет, а по усмотрению следователя - и при допросе свидетелей в возрасте от четырнадцати до шестнадцати лет, присутствует педагог. В случае необходимости вызываются также законные представители несовершеннолетнего или его близкие родственники.

Перед началом допроса этим лицам разъясняются их права и обязанности, что отмечается в протоколе допроса. Указанные лица присутствуют при допросе и могут с разрешения следователя задавать свидетелю вопросы. Следователь вправе отвести заданный вопрос, однако он должен быть занесен в протокол. По окончании допроса его участники своей подписью подтверждают правильность записи показаний.

Ст. 159 УК РФ устанавливает лишь особенности допроса малолетних (лиц в возрасте до 14 лет) и других несовершеннолетних свидетелей. В целом же допрос ведется по правилам ст. 158 УК РФ. В частности, ч. 3
ст. 158 УК РФ предусматривает порядок разъяснения необходимости давать правдивые показания. Педагог должен присутствовать при допросе свидетеля, достигшего 14 лет, в тех случаях, когда у последнего имеет место отставание в развитии или он замкнут. Права и обязанности педагога, порядок его приглашения, участия в допросе и круг лиц, вызываемых в этом качестве, содержатся в комментарии к ст. 397 УК РФ. (При допросе малолетних понятие «педагог» включает в себя и воспитателей дошкольных учреждений.)

Законные представители и иные близкие родственники вызываются, чтобы помочь установить контакт с допрашиваемым и обеспечить его законные интересы. Близкие родственники, фактические воспитатели, не являющиеся законными представителями, вызываются лишь при отсутствии последних.

В ст. 159 УК РФ говорится о законных представителях или иных близких родственниках во множественном числе. Это, однако, не означает, что допускается присутствие при допросе двух или нескольких из них. Это помешало бы правильному ведению допроса. Вопрос о том, кто именно должен присутствовать, решает следователь. Если имеются данные о том, что кто-либо из названных лиц советует несовершеннолетнему дать ложные показания либо находится с ним в отношениях, которые могут стеснить последнего (например, из страха побоев), то такие лица вызываться не должны.

При отсутствии или отказе явиться по вызову законных представителей, других близких родственников, фактических воспитателей, могут вызываться представители органа опеки и попечительства. Законному представителю (близкому родственнику, фактическому воспитателю) разъясняются обязанности являться по вызовам, не разглашать данные расследования, оказывать содействие в получении правдивых показаний. Ему разъясняется также, что он вправе при прочтении протокола сделать замечания о ходе допроса, подлежащие внесению в протокол, и просить об уточнении или дополнении записи показаний. Обсуждаются сделанные замечания в отсутствие допрашиваемого.

При отклонении просьбы о внесении изменений в протокол содержание замечаний фиксируется перед подписью законного представителя (близкого родственника, фактического воспитателя). При отсутствии замечаний перед подписью может быть сделана примерно следующая запись: «Протокол прочитан лично. Содержание протокола соответствует данным показаниям. Замечаний по ходу допроса нет».

Участникам допроса разъясняется перед его началом, что наводящие вопросы, а равно вопросы, которые могут нанести ущерб правильному воспитанию несовершеннолетнего, не допускаются. Одновременно выясняются их соображения об особенностях психологии допрашиваемого.

Специальные термины должны разъясняться следователем в понятных для допрашиваемого выражениях. Они точно фиксируют многие детали, но в то же время не всегда могут передать общую картину события, если она выходит за рамки их интересов и представлений. Надо учитывать также внушаемость указанных лиц и склонность их к фантазированию. Поэтому при допросе малолетних дошкольного возраста (3 - 7 лет), а во многих случаях и младшего школьного возраста (7 - 12 лет) вопросы, относящиеся к делу, ставятся после длительных действий по установлению контакта с ними. Существенные вопросы не выделяются из числа других, не показывается заинтересованность в получении ответа на них. Постановка отдельных вопросов может быть поручена педагогу, родителям в присутствии следователя.

Обсуждение вопросов, не имеющих отношения к делу, но интересующих малолетнего (с тем, чтобы установить контакт), в протоколе не фиксируется. При оценке показаний малолетнего существенное значение имеют данные о том, обсуждались ли ранее в его присутствии обстоятельства, которые впоследствии стали предметом допроса, не расспрашивали ли его другие лица по поводу этих обстоятельств, не подсказывали ли ему ответов и что он рассказал сам. Гладкость, заученность показаний, употребление не свойственных данному возрасту оборотов, противоречивость сведений, сообщенных при свободном рассказе и при ответах на вопросы, могут свидетельствовать о том, что показания даются под чьим-то влиянием.

Несовершеннолетние относительно быстро утомляются, у них рассеивается внимание, в связи с чем необходимы перерывы в допросе. Для правильной оценки их показаний целесообразно фиксировать последовательность и содержание заданных вопросов, использовать стенографическую или звуковую запись.

Об экспертизе способности лица правильно воспринимать определенные обстоятельства и давать о них показания требуются дополнительные данные. По делам, по которым показания несовершеннолетних или малолетних свидетелей могут играть решающую роль, относительно особенностей методики допроса и учета индивидуальных особенностей психики допрашиваемого следует получить консультацию у психолога, специализирующегося в области детской психологии.

Существенную роль для полной, объективной, всесторонней оценки таких показаний может играть назначение психологической экспертизы. Для того чтобы выяснить, не могли ли возрастные и индивидуальные особенности личности создать неустранимые сомнения в достоверности сообщаемых фактических данных, типовой вопрос о способности свидетеля правильно воспринимать определенные обстоятельства и давать о них показания целесообразно детализировать.

10. Психология следственного эксперимента

Следственный эксперимент - это самостоятельное следственное действие, направленное на проверку имеющихся и получение новых доказательств. Содержанием его выступает производство различных опытов с целью установления возможности какого-либо события, действия или явления в определенной обстановке и при известных условиях.

Психологическое своеобразие следственного эксперимента обусловлено тем, что он представляет собой типичный образец реального динамического моделирования обстоятельств исследуемого события или отдельных его моментов. Сердцевиной следственного эксперимента являются опытные действия. Эксперимент характерен тем, что при его проведении воссоздается описанная кем-либо или предполагаемая следователем ситуация и проводятся заранее определенные опытные действия. При производстве следственного эксперимента следователь опытным путем проверяет свои сомнения в истинности сведений и доказательств, имеющихся в уголовном деле.

Принято выделять две группы следственных экспериментов. Можно описать виды следственных экспериментов таким образом:

эксперименты, направленные на исследование психических процессов проверяемых лиц;

эксперименты, направленные на исследование физических процессов, связанных с действиями людей и взаимодействием объектов.

В первом случае подтверждается возможность наличия или отсутствия того или иного психического состояния у лица, в другом, как правило, - возможность использования различных предметов в целях совершения преступления или способов его совершения.

Следственный эксперимент является сильным средством психологического воздействия на его участников, поскольку его результаты нередко наглядно и неопровержимо свидетельствуют о возможности или невозможности определенного явления, события, факта, и опровергнуть их подозреваемому или обвиняемому очень трудно. Так, человек довольно крупной комплекции, обвиняемый в краже из магазина путем проникновения в помещение через форточку заявил на допросе, что совершил это преступление в одиночку, без соучастников. Был проведен следственный эксперимент. Все попытки обвиняемого проникнуть через форточку в помещение оказались безуспешными. И обвиняемый вынужден был признаться, что у него имелся соучастник, - несовершеннолетний, который по его просьбе проник через форточку в магазин и изнутри открыл ему дверь.

Как самостоятельное следственное действие с преимущественной активностью иных участников следственный эксперимент имеет определенную психологическую структуру производства.

Структура следственного эксперимента.

По структуре и характеру организации следственный эксперимент относится к наиболее сложным следственным действиям. Поэтому, прежде чем решать вопрос о его проведении, следует определить его целесообразность в конкретном случае.

Особое значение имеет вопрос об особенностях психологии участников следственного эксперимента и, в первую очередь, следователя.

Психология следователя обусловлена необходимостью:

проверки возникших сомнений в достоверности показаний свидетелей, потерпевших, подозреваемых и получения доказательств, способствующих установлению истины по делу;

проверки версий следователя и других участников процесса расследования в отношении механизма образования следов;

оказания психологического воздействия на лиц, дающих ложные показания.

Психологическая направленность участников следственного эксперимента определяется:

потребностью подтвердить правильность своих показаний и рассеять сомнения следователя;

неосведомленностью о способе проведения этого следственного действия;

надеждой на успешное выполнение опытных действий и подтверждение своих версий;

наличием внимания и установки на восприятие каких-то фактов;

наличием отношений временного сотрудничества со следователем в период производства эксперимента.

Итак, психология следователя и других участников детерминируется различными факторами и преследует различные цели. Объективность и результативность следственного эксперимента зависит от того, насколько полно учтены все факторы, могущие оказать влияние на эти результаты, и точно воспроизведены все обстоятельства изучаемого акта, явления. Цель эксперимента может быть достигнута только при сходстве условий проведения опытов с условиями, в которых происходило проверяемое действие или воспринималось какое-то обстоятельство.

Между тем очевидно, что возможность восприятия какого-то факта в подлинной (при совершении преступления) и инсценированной (при производстве эксперимента) обстановке далеко не всегда одинакова. На результаты следственного эксперимента оказывают большое влияние как соблюдение объективных факторов, так и различие в психическом состоянии воспринимающего в момент происшествия и при выполнении опытных действий. Поэтому необходимо согласиться с точкой зрения А.Р. Ратинова, который выделил в структуре следственного эксперимента следующие основные компоненты:

Моделирование объективных факторов.

Моделирование субъективных факторов.

Моделирование опытного действия, события или явления.

Моделирование объективных факторов. Для обеспечения правильных результатов следственного эксперимента необходимо достижение максимального сходства материальной обстановки и объективных условий экспериментального и проверяемого событий, что возможно, если следователь будет придерживаться разработанных криминалистикой тактических приемов производства данного следственного действия. Основными из таких приемов являются:

Проведение эксперимента на том же месте, где происходило исследуемое событие. При необходимости реконструируется обстановка в том или ином помещении, восстанавливается меблировка комнат и т. д.

Предъявление объектов для опознания - следственное действие, в котором свидетель, потерпевший, подозреваемый или обвиняемый в результате восприятия предъявленных ему объектов и их сравнения с мысленным образом лица или предмета, воспринимавшегося ранее, приходит к выводу об их тождестве, сходстве или различии. Опознание производится в тех случаях, когда допрашиваемый, описавший в ходе допроса то или иное лицо или предмет, утверждает, что он узнает его при предъявлении. Вместе с тем вопрос о целесообразности проведения данного следственного действия решает следователь.

Мыслительная деятельность следователя в этом случае направлена на решение следующих задач: 1) принятие решения о производстве опознания; 2) психологическая подготовка опознающего; 3) создание необходимых условий для объективности опознания (время, место, освещенность и т. д.); 4) организация и проведение опознания; 5) оценка результатов опознания и реализация их в процессе расследования.

Следует иметь в виду, что основную деятельность по опознанию осуществляет именно опознающий, и от степени его психологической подготовки во многом зависят результаты этого следственного действия.

Психологическая подготовка опознающего необходима: а) для вызова психического состояния, активизирующего предстоящую деятельность; б) оживления мысленного образа ранее воспринятого предмета; в) активизации предстоящего изучения объектов и их сравнения с мысленным образом; г) усиления волевых качеств, волевых усилий опознающего.

Кроме психологической подготовки опознающего, деятельность следователя должна быть направлена на организацию условий, которые облегчают опознающему процесс сопоставления объектов с сохранившимся мысленным образом. К таким условиям относятся место предъявления объекта, его освещенность и расположение и т. д.

Чем больше условия настоящего восприятия объектов соответствуют тем условиям восприятия, которые имели место ранее, тем более надежными будут результаты опознания.

Организация и проведение опознания в основном регламентированы уголовно-процессуальным законодательством, основанном, однако, на учете определенных психологических закономерностей. Количество предъявляемых при опознании объектов должно быть не более семи, ибо предъявление слишком большого числа объектов может рассредоточить внимание опознающего, затруднить его деятельность по анализу и синтезу признаков каждого объекта. В то же время нельзя предъявлять объект в единственном числе, это может привести к ошибочному узнаванию (внушению). Исключение составляет опознание трупов.

Большое психологическое значение имеет однородность предъявляемых для опознания объектов. Нельзя предъявлять объекты, которые резко контрастируют друг с другом (старый нож на фоне новых, брюнета среди блондинов и т. п.). В этих случаях происходит не опознание, а угадывание по резко отличительным признакам. При предъявлении для опознания задержанного для установления его причастности к преступлению необходимо учитывать еще один психологический фактор. Зачастую опознание проводится не сразу после задержания, а через определенное время, в течение которого задержанный находится в камере. И, естественно, одежда его в этих условиях мнется, пропитывается специфическими запахами, да и внешний вид задержанного оставляет желать лучшего (небритость, «помятость» и т. д.). Другими словами, он начинает принимать вид, соответствующий стереотипу «преступник». И если он хотя бы отдаленно похож на разыскиваемого преступника, то «опознание» произойдет.

Оценка результатов опознания.

Здесь, с одной стороны, представляет интерес оценка результатов опознания, проводимая самим опознающим, с другой - следователем. Эти оценки могут быть неравнозначны. Так, оценка объекта со стороны опознающего выражается в уверенности или неуверенности в результатах произведенного сравнения, категоричности или вероятности собственных выводов (прямая оценка). Оценка со стороны следователя - опосредованная. Он непосредственно не воспринимал объект или лицо и поэтому может судить о них лишь со слов опознающего. Иногда при опознании опознающий заявляет о том, что он не узнал опознаваемого, но его непроизвольные реакции (не может оторвать взгляд от опознаваемого или, наоборот, стремится избегать смотреть на него, слишком поспешное заявление, дрожь в теле и т. п.) свидетельствуют об обратном - опознание произошло, но по каким-то причинам опознающий не хочет об этом сообщить. В таких случаях следователю после окончания следственного действия необходимо поговорить с опознающим, выяснить причину произошедшего. Часто такое поведение опознающего связано с боязнью, что преступник останется на свободе и сведет с ним счеты. Для исключения воздействия на опознающего этого довольно сильного психологического фактора желательно проводить опознание в специально оборудованных помещениях для опознания, когда опознающий огорожен от опознаваемых зеркальным стеклом, не позволяющим им его видеть.

Таковы некоторые организационно-психологические аспекты опознания. Какова же его собственно психологическая сущность?

Психологическая характеристика предъявления для опознания основана на анализе двух основных процессов - усвоения отличительных признаков определенного объекта и использования данных признаков для выделения этого объекта из числа других, ему подобных.

Первый процесс в психологии называется формирующим и относится к стадии усвоения, второй - собственно опознавательный - относится к стадии распознавания. Эти процессы строго взаимосвязаны и взаимообусловлены, каждый из них не мыслим без другого.

В обоих стадиях центральное место занимает выделение отличительных (идентификационных) признаков.

В психологии опознания выделяют две группы таких признаков - достаточные и необходимые, а также достаточные, но не необходимые.

Совпадение достаточных и необходимых признаков того или иного объекта во всех случаях является основанием для положительного вывода об их тождестве, а несовпадение требует бесспорного вывода о различии.

Если же совпадают только достаточные, но не необходимые признаки, то их наличие подтверждает правильность опознания, но отсутствие отнюдь не свидетельствует об обратном.

В основе предъявления для опознания лежит ряд психологических закономерностей. Психологически здесь очень важно выделить уровни перцептивных действий: а) обнаружение объекта; б) различение (отличие одного от другого); в) идентификация (отождествление); г) опознание или узнавание знакомых объектов.

В результате этих перцептивных действий у субъекта формируется психический образ человека или предмета в совокупности всех его отличительных признаков. Важную роль в формировании перцептивного образа играют движения глаз человека, ибо неподвижный глаз столь же слеп, сколь неподвижная рука перестает быть орудием познания. Специальными психологическими экспериментами установлено, что глаз человека при восприятии предмета или картины совершает большое количество различных движений. Различаются два вида движений: плавные, дрейфовые, и скачкообразные, саккадические, а также фиксация глаз на информационных точках объекта.

Психологические стадии формирования показаний опознающего.

Можно выделить следующие психологические стадии формирования показаний опознающего: а) восприятие объекта; б) запоминание и сохранение в памяти воспринятого; в) воспроизведение и передача информации; г) отождествление объекта.

Восприятие объекта есть психический процесс отражения предмета в совокупности его свойств и признаков. Каждый объект обладает самыми разнообразными признаками, и люди воспринимают их избирательно, субъективно, вследствие чего одна и та же вещь или человек могут быть восприняты или опознаны по различным признакам. Это не всегда учитывается на практике.

В процессе восприятия признаков объекта происходит формирование образа, создание мысленной модели, используемой затем в качестве эталона для будущего опознания. Правильность и полнота восприятия зависят от субъективных и объективных факторов.

Объективные факторы, влияющие на восприятие, это: 1) время восприятия; 2) расстояние до наблюдаемого объекта; 3) метеорологические условия; 4) освещенность воспринимаемых объектов; 5) количество объектов; 6) одновременное действие побочных раздражителей.

Во всех этих случаях наблюдается зависимость типа: «хуже освещенность или видимость объекта - хуже восприятие». Люди с нормальным зрением в условиях хорошей видимости выделяют человека из окружения (фона) на расстоянии 2 км; 1 км - видят общий контур человека; 700 м - воспринимают движения рук и ног; 400 м - воспринимают головной убор; 300 м - голову, плечи, овал лица, цвет одежды; 200 м - лицо, кисти рук; 60 м - глаза, нос, пальцы; 20 м - всего человека.

Субъективные факторы, влияющие на восприятие: 1) индивидуальные качества личности; 2) физическое и психическое состояние; 3) направленность внимания; 4) возраст воспринимающего; 5) наличие профессиональных и иных социальных знаний; 6) социально-психологическая установка; 7) эмоциональное возбуждение; 8) тип темперамента воспринимающего лица.

Индивидуальные качества личности. Восприятие осуществляется по внутренней субъективной системе (черты характера, ценностные ориентации, убеждения и т. д.).