История государства российского

США также экономически укрепляли своих союзников в Европе. Эта политика базировалась на плане, который разработал государственный секретарь США Маршалл. Смысл этой политики заключался в широкомасштабной экономической и финансовой помощи тем странам, которые будут развивать свою экономику с учетом рекомендаций США. На обсуждение этих предложений в январе 1947 г. был приглашен в Париж на международную конференцию и министр иностранных дел СССР В.М. Молотов. Но он поставил условие, согласно которому наша страна сохраняла за собой свободу в расходовании предназначенной для нее части средств и свободу в выборе экономической политики. Эти условия были отвергнуты инициаторами плана. В дальнейшем США с 1948 по 1951 гг. направили в Европу 12,4 млрд. долл. Этот план использовался и в качестве инструмента политического давление на отдельные страны. Например, рекомендовалось устранить из правительств и из важных сфер государственной жизни коммунистов, социалистов и представителей других левых партий. Таким образом американцы укрепляли свое влияние в Европе - ключевом регионе мира.

Эта борьба по всем фронтам между бывшими союзниками в борьбе против общего врага разделила мир на две части. На долгие годы между нашими странами опустился, как выразился один из журналистов, "железный занавес".

47. Первые попытки либерализации советского общества: Хрущевское десятилетие (1953-1964)

Смерть И.В. Сталина положила начало качественному изменению всей системы власти и управления в СССР. Режим личной власти трансформировался в партократию - правление партийного аппарата.

Эпигоном режима личной власти стало т.н. "коллективное руководство" - правление соратников покойного вождя, занимавших высшие государственные и партийные посты. Каждый лично контролировал подведомственный ему "отряд" бюрократии: Г.М. Маленков - правительственные структуры, Л.П. Берия - репрессивные органы, Н.С. Хрущев - партаппарат, Н.А. Булганин - вооруженные Силы.

Пленум ЦК КПСС, прошедший под знаком растущего влияния и авторитета Н.С. Хрущева, постановил укрепить партийное руководство "во всех звеньях государственного аппарата". В марте 1954 г. в ходе реорганизации МВД был образован Комитет государственной безопасности, формально считавшийся и именовавшийся "при Совете Министров СССР", а фактически находившийся "под" ЦК КПСС.

25 февраля 1956 г. на закрытом заседании XX съезда КПСС неожиданно для большинства присутствовавших Н.С. Хрущев выступил с докладом "О культе личности и его последствиях". Он привел некоторые факты допускавшихся при Сталине отступлений от "принципов социалистической демократии и коллективности руководства", злоупотребления властью и произвола, необоснованных репрессий. Докладчик особо подчеркнул, что в результате развязанного и направлявшегося Сталиным террора пострадали, главным образом, партийные, советские, хозяйственные и военные работники - "честные кадры партии и Советского государства". Основные выводы доклада сводились к следующему. Партия не должна впредь допускать появления вождя сталинского типа. С этой целью необходимо восстановить т.н. "ленинские нормы" партийного и государственного руководства - периодически созывать съезды и пленумы, на которых обсуждать важнейшие вопросы жизни партии и страны, не возвеличивать тех или иных руководителей, следить за тем, чтобы как бы высоко кто-нибудь из них не летал, он никогда не отрывался бы от партии, не вставал бы над партией. Решительно осудить и впредь не практиковать массовые политические репрессии, ограничиваясь только "точечными ударами". Эти выводы объективно совпали с основными корпоративными чаяниями советского управленческого класса. Нет - вождю, стоящему над бюрократией, самостоятельно формулирующему государственную политику и способному апеллировать непосредственно к народу. Да - активному вовлечению партгосноменклатуры в процессы выработки политической линии и принятия политических решений, как на институциональной (съезды, пленумы), так и на неформальной основе. Нет - репрессиям в отношении работников аппарата власти и управления. Не доклад, а "жалованная грамота" бюрократии.

Доклад не был опубликован и зачитывался на собраниях первичных парторганизаций. Несмотря на понятное смятение мыслей и чувств народных, доминанта общественной реакции (не путать с настроениями в среде творческой интеллигенции) на хрущевские разоблачения просматривается довольно отчетливо. Развенчание "мертвого льва" его же выдвиженцами выглядело недостойно при всех понятных объяснениях. Народное чувство исторической справедливости говорило о том, что слишком уж значимы и очевидны достижения страны за период сталинского руководства. Никакая информация о злоупотреблениях вождя не могла этого чувства поколебать. Сегодня историки признают, что "ни партийная масса, ни беспартийная в большинстве своем не поняла и не одобрила такого резкого поворота от прославления, почти обожествления к развенчиванию "великого вождя и учителя". При этом не столько пострадал "имидж" Сталина, сколько вера в верховную власть в государстве вообще и в тех, кто ее олицетворяет в частности. Люди стали поднимать вопросы о реальной демократизации партийного и советского управления, требовать подконтрольности чиновников, сменяемости руководителей...

События июня 1957 г. показали, что рецидивы олигархического правления теперь не пройдут. Сталинские олигархи окончательно утратили остатки унаследованной от "отца народов" относительной самостоятельности от партократии, а вместе с этим - и, казалось бы, персонально закрепленные за ними места на политическом Олимпе. В.М. Молотов и Л.М. Каганович, Г.М. Маленков и Н.А. Булганин решили было сместить Хрущева с поста Первого секретаря ЦК. Однако в Кремль явилась депутация верхушки партгосноменклатуры и напомнила олигархам, что времена нынче не те, и подобные вопросы следует решать на Пленуме ЦК КПСС. Пришлось созывать Пленум, исход которого был уже очевиден. Действия олигархов были осуждены как фракционные. "Антипартийная группа" Молотова, Маленкова и Кагановича была с позором изгнана из состава руководящих органов КПСС. Булганин формально отделался "строгим выговором" и, лишенный реальной власти, номинально оставался в должности Председателя Совета Министров до 1958 г., когда этот пост занял Хрущев (оставаясь одновременно Первым секретарем ЦК). Знаковый момент - первая громкая опала времен победившей партократии не повлекла за собой арестов и расстрелов. Хотя на пленуме и говорилось о "прошлых преступных действиях" участников "антипартийной группы", наказание свелось к назначению одного послом, другого - директором электростанции и т.д. Впредь о "ежовых рукавицах" сталинского механизма репрессий бюрократия могла забыть как о страшном сне. Верно отметил известный наш философ и социолог А.А. Зиновьев: "В хрущевские года начала развиваться всеобщая система безответственности за ход жизни в стране. Наказания остались, но они не были такими страшными, как при Сталине. Репрессии остались лишь в отношении диссидентов и их предшественников. Да и то в ослабленной форме. А самое главное -- репрессии почти полностью прекратились в отношении высших лиц страны. Подлинные хозяева общества обезопасили себя лично".

Трансформация режима личной власти в партократию, превращение бюрократии в подлинно правящий "класс" советского общества - процесс, который вовсе не следует оценивать однозначно негативно. Для общества он означал известное облегчение и не случайно слово "оттепель" стало наиболее распространенной эмоционально-образной характеристикой хрущевской эпохи. Перефразируя известное сталинское высказывание, жить становилось тогда легче, лучше и веселее.

"Оттаяло" законодательство и вообще право стало играть куда более существенную роль в регулировании жизни общества. Так, например, из перечня наказаний за преступления исчезло "объявление врагом народа". Количество статей об ответственности за политические преступления снизилось с 17 до 10, в том числе "расстрельных" статей - с 12 до 7. Максимальный срок лишения свободы сократился с 25 до 15 лет с последующей 5-летней ссылкой. Отменялась смертная казнь для лиц до 16 лет. Трудовые коллективы и общественные организации получили право ходатайствовать об условном осуждении и передаче правонарушителя на перевоспитание. Уголовные наказания выносились исключительно судом, провозглашался еще недавно считавшийся буржуазным принцип презумпции невиновности. Прекратились судебные преследования рабочих и служащих за самовольный уход с работы или прогулы.

Неплохо "согрелась" в года "оттепели" творческая интеллигенция, хотя случались и "заморозки", очень болезненно ею переживавшиеся. Дал трещину "железный занавес". Беспрецедентным событием для страны стал Всемирный фестиваль молодежи и студентов в Москве (1957 г.).

Хрущев раздражал бюрократию нескончаемыми, по большей части контрпродуктивными реформами государственного управления и управления народным хозяйством. Вершиной его административного рационализаторства явилось разделение партийных и советских структур краевого (областного) уровня по "производственному принципу" (1962 г.). Были образованы крайкомы (обкомы) партии - аналогично и крайисполкомы (облисполкомы) Советов - "по руководству промышленным производством" и "по руководству сельскохозяйственным производством". В этом решении трудно обнаружить хоть какую-то целесообразность. Зачем это понадобилось Хрущеву? В историографии высказано предположение, пожалуй, небезосновательное, что Хрущев, разделяя и противопоставляя одни отряды бюрократии другим, пытался стать неподконтрольным аппарату, дистанцироваться от него, добиться той независимости от управленческой среды, которая когда-то была у Сталина. Примечательно, что на первом же Пленуме ЦК после снятия Хрущева (ноябрь 1964 г.) было решено восстановить единые областные, краевые организации КПСС с единым комитетом партии.

XXII съезд КПСС (октябрь 1961 г.) принял новую Программу КПСС, в которой была сформулирована задача построения в СССР коммунизма к 1980 г. Для этого следовало обогнать ведущие капиталистические страны по производству продукции на душу населения и обеспечить самый высокий в мире уровень (качество) жизни. Программа намечала всестороннее развертывание социалистической демократии активное участие всех граждан в управлении государством, улучшение работы государственного аппарата и усиление народного контроля над его деятельностью. Впоследствии предполагалось превращение органов государственной власти в органы общественного самоуправления.

Историки часто говорят об упущенных возможностях, "несостоявшихся альтернативах". И очень часто временем упущенных возможностей называют "постхрущевскую" эпоху, "застойный период". Однако именно при Хрущеве была упущена возможность оживления старых и поиска новых институциональных форм допуска народа к делам управления, развития местного, производственного и корпоративного самоуправления. Демократизация страны "после Брежнева", пожалуй, не могла уже не привести к капитализму. А вот "до Брежнева" - как знать...

Надо отдать должное Хрущеву: определенные антибюрократические намерения он заявил, а кое в чем даже и реально ущемил номенклатуру. В принятом на XXII съезде Уставе КПСС содержались положения о ротации партийных кадров в центре и на местах, о необходимости увеличения рядов актива в партии и сокращения партаппарата, о возможности проведения внутрипартийных дискуссий и т.п. Еще раньше Хрущев ликвидировал практику сталинских "конвертов" - денежных сумм, которые тайно вручались работникам центрального аппарата, печати, научных учреждений сверх установленной зарплаты. (Хотя это нововведение вряд ли однозначно не понравилось номенклатуре, ведь "конверты" или "пакеты" - остаточное проявление вождистского к ней отношения.) Он неоднократно пытался закрыть спецраспределитель (официально - "столовую лечебного питания") для высшей номенклатуры, ограничить права на персональные машины.

К 1964 г. номенклатура окончательно определилась в отношении Хрущева. Он свое дело сделал, надоел своими реорганизациями, шараханиями, экстравагантными политическими выходками, а в некотором отношении стал просто опасен. Он становился все менее "управляемым" и контролируемым партократией. На октябрьском (1964 г.) Пленуме ЦК КПСС Хрущева освободили от занимаемых должностей и отправили на пенсию. Вернувшись домой с Пленума, он произнес знаменитую фразу, в которой "схвачена" суть: "Они смогли меня снять простым голосованием, тогда, как Сталин велел бы их всех расстрелять".

О правлении Хрущева до сих пор нет однозначного мнения, да, видимо, и быть не может. Отметим только, что наши нынешние либералы почти без колебаний его одобряют. А государственники и коммунисты - нет. С точки зрения развития социализма в СССР Хрущев несомненно нанес урон. Именно при нем нам была навязана гонка вооружений и соперничество с США по всем параметрам и по всему миру. А в самой сути "догнать и перегнать Запад" лежало представление не о нашей самобытности, не о нашей самодостаточности, а о неполноценности и неправильности. У Хрущева речь шла не о научно-техническом прогрессе, на базе которого должно развиваться новое общество, а об элементарном потребительстве, не о новом качестве жизни, а о достижении западных стандартов. Так он, возможно, сам того не понимая, психологически развернул нашу страну в сторону общества потребления, не учитывая традиций наших народов, экономической целесообразности, возможностей государства и вероятных экономических и идеологических последствий .

48. Внутренняя и внешняя политика СССР (1965-1984 гг.)

Возглавивший партию и страну Л.И. Брежнев (с 1964 г. - Первый, с 1966 - Генеральный секретарь ЦК КПСС, а с 1977 г. - еще и Председатель Президиума Верховного Совета СССР) весьма осторожно пользовался своей властью. "Он не стремился, подобно Сталину, подняться над советским истеблишментом на недосягаемую высоту и не вел, подобно Хрущеву, постоянной борьбы с бюрократическим аппаратом. Брежнев не просто доверился аппарату, он, можно сказать, передоверил как аппарату, так и своим коллегам по Политбюро и Секретариату большую часть функций по управлению обществом и государством, лишь изредка проявляя какое-то подобие инициативы. Он действительно обеспечил этому аппарату небывалую ранее стабильность. После неизбежных перестановок в хозяйственном и партийном управлении, которые совершались после эпохи Хрущева в 1964-1965 годах, в руководстве республик и областей, министерств и государственных комитетов не происходило почти никаких существенных перемен. Прошло время быстрых карьер, но прошло и время быстрых падений". Стабильность кадров на всех уровнях и во всех подразделениях управления - правило брежневской эпохи. XXIII съезд КПСС (1966 г.) изъял из Устава партии положение о ротации партноменклатуры. Был записан лишь формальный принцип систематического обновления партийных органов и преемственности руководства.

Лозунг "кадровой стабильности" на практике означал пожизненность номенклатурных постов, провоцировал всевозможные злоупотребления, безнаказанность, коррупцию. Стабильность кадров - противоречивое завоевание советской элиты. Такое положение подрывало основной принцип бюрократической иерархии - принцип карьеры, который гарантировал бюрократу со временем продвижение по службе. Получение номенклатурных привилегий и благ регламентировалось множеством иерархических правил, и значительная часть чиновников считала, что получает свою долю не в соответствии с собственными талантами. Официально на содержание органов власти и управления в первой половине 80-х гг. уходила относительно скромная сумма в 3 миллиарда рублей, то есть менее процента расходов бюджета. "Стабильность кадров" толкала управленцев к тому, чтобы выжать максимум возможных выгод для себя из "порученного" дела, из руководства "своим" предприятием, учреждением, организацией. Началось сращивание части управленческой элиты с "теневой экономикой", образование структур мафиозного типа.

Брежневскому руководству пришлось отвечать за намеченные при Хрущеве сроки "пришествия" коммунизма. А сроки поджимали: уже к 1970 г. СССР должен был обогнать самые развитые страны мира по производству продукции на душу населения, а к 1980 г. - построить материально-техническую базу коммунизма. Надо было снять проблему сроков, но сохранить коммунизм как перспективу, как идеал. Идеологи КПСС выдвинули т.н. "концепцию развитого социализма", которая утверждала, что в Советском Союзе построено развитое социалистическое общество (Брежнев объявил об этом в год 50-летия Октябрьской революции) и теперь начался новый, исторически длительный этап его всестороннего совершенствования. Основные характеристики общества развитого социализма были даны в Конституции СССР 1977 г. Статья 6 Конституции закрепляла политико-правовой статус КПСС как руководящей и направляющей силы советского общества, ядра его политической системы, государственных и общественных организаций. Учитывая, что в самой КПСС реальная власть принадлежала партийному аппарату, можно констатировать формирование в стране "конституционной партократии".

Социально-экономическое развитие страны и внешние "вызовы".

В середине 50-х гг. были повышены закупочные цены на сельхозпродукцию, списаны долги, увеличены расходы на социальное развитие села, отменен налог на личное подсобное хозяйство и разрешено его расширение. Эти меры способствовали быстрому подъему деревни. Со времен НЭПа не было таких темпов прироста сельскохозяйственной продукции, как в период 1953 - 1958 гг. Но тут подоспели очередные инициативы Хрущева. В ходе начавшейся реорганизации МТС (машинно-тракторных станций) колхозы должны были выкупать технику в течение года и по высоким ценам. Государство разом вернуло себе средства, вложенные в деревню за несколько предыдущих лет. Развернулась борьба с личными подсобными хозяйствами. Совхозы были обязаны выкупить скот у своих работников в течение 2-3 лет. К "добровольной" продаже коров принуждались колхозники. В результате к середине 60-х гг. приусадебные хозяйства деградировали до уровня первых послевоенных лет. Вошла в фольклор "кукурузная" эпопея. Итогом хрущевской аграрной политики стало резкое обострение продовольственной проблемы. Советский Союз был вынужден пойти на крупномасштабные закупки зерна за границей.

Мартовский (1965 г.) Пленум ЦК КПСС принял комплекс мер, способствовавших очередному подъему сельского хозяйства. Колхозам устанавливались твердые планы госзакупок на 6 лет, повышались закупочные цены, вводилась 50%-ная надбавка за продажу сверхплановой продукции. Вместо оплаты по трудодням вводилась гарантированная ежемесячная заработная плата. Были сняты ограничения на содержание скота в личных подсобных хозяйствах. На развитие села ежегодно выделялись крупные капиталовложения. Положительный эффект от этих мер сказывался до начала 70-х гг. А затем темпы роста сельхозпроизводства пошли вниз. Колхозы и совхозы вновь оказались убыточными. Резко возросли закупки зерна за границей. Стало традицией ежегодное привлечение горожан к "битве за урожай". Потери урожая ежегодно составляли от 30 до 40%. Большая их часть приходилась на сферу хранения и переработки. Вносила свой немалый "вклад" и торговля. Продовольственные трудности в стране приобрели хронический характер. Во многих городах, кроме хлеба и молока, в магазинах ничего нельзя было купить.

Сентябрьский (1965 г.) Пленум ЦК КПСС наметил реформу управления промышленностью и меры экономического стимулирования промышленного производства. Было резко сокращено число плановых показателей деятельности предприятий. Основными показателями должны были стать объем реализованной продукции, рентабельность, прибыль. Для экономического стимулирования промышленных предприятий было разрешено оставлять в их распоряжении часть доходов, которая делилась на три фонда: фонд материального поощрения, фонд социально-культурного развития и жилищного строительства, фонд самофинансирования производства. Предприятия получали значительную хозяйственную самостоятельность. Однако реформа 1965 г. не поколебала принцип преимущественно директивного централизованного управления. Главным критерием оценки предприятия оставался не объективный уровень экономической эффективности, а процент выполнения обязательных заданий центра. К началу 70-х гг. реформа фактически сошла на нет, перестала действовать. Административный аппарат увидел в реформе посягательство на свои права директивно управлять и распределять ресурсы. Тихий саботаж аппарата самым негативным образом сказался на результативности реформы 1965 г.

Определенных успехов СССР добился в осуществлении научно-технической революции путем максимальной концентрации ресурсов на ключевых участках (космос, химия, атомная энергетика). В 1957 г. в СССР был осуществлен запуск первого в мире искусственного спутника Земли. 12 апреля 1961 г. Ю.А. Гагарин открыл человечеству дорогу в космос. Однако успехи советской НТР локализовались преимущественно в пределах отраслей военно-промышленного комплекса.

После десятилетий экстремального развития страны, потребовавшего от народа колоссальных жертв и огромного напряжения, государство смогло, наконец, целенаправленно заняться поэтапным улучшением условий жизни советских людей. Впервые в истории СССР развернулось массовое жилищное строительство. За 1955-1964 гг. новоселье справил каждый четвертый гражданин страны. При этом изменился жилищный стандарт: семьи, как правило, получали теперь отдельные квартиры, а не комнаты в "коммуналках". Уходила в прошлое бытовая житейская коммунальность - городской инвариант крестьянской общинной коммунальности. Остались "завалинки" у подъездов и домино во дворе. Началась индивидуализация потребностей, ценностей, образа жизни. Реальные доходы рабочих и служащих выросли на 60%, а колхозников - на 90%. Были увеличены пенсии, а с 1964 г. они стали выплачиваться и колхозникам. Пенсионный возраст снизился до 60 лет для мужчин и до 55 лет для женщин. Радиовещание впервые охватило всю страну. Телевизоры и холодильники входили в быт многих советских семей.

На Западе 70-е гг. ознаменовались переходом от индустриального к постиндустриальному (информационному) обществу. Начался новый этап НТР, получивший название "микроэлектронная революция". С этого момента уровень развития той или иной страны определялся уже не количеством выплавленной стали, добытого угля, а использованием микроэлектронной техники. Форсировалось развитие наукоемких отраслей - электроники, кибернетики, робототехники, биотехнологии. Развернулась стремительная компьютеризация. Обозначилось качественное, стадиальное отставание нашей страны не только от западных стран, но и от т.н. новых индустриальных государств (Южной Кореи, Тайваня). В Советском Союзе упор по-прежнему делался на развитие отраслей, присущих индустриальной эпохе. СССР производил больше всех в мире стали, чугуна, кокса, железной и марганцевой руды. Устаревшие отрасли требовали колоссальных природных ресурсов - электроэнергии, металла, которые к тому же нерационально использовались. Ресурсы страны все больше истощались. Лишь небольшую часть советской экономики составляли наиболее современные высокотехнологичные производства, которые полностью работали на военные заказы, а в производстве современной бытовой техники Советский Союз отставал на десятилетия.

Как раз в те годы советское руководство увлеклось ускоренным развитием нефте- и газодобычи, строительством объектов нефтяной и газовой промышленности, прежде всего - в Западной Сибири (Тюмень). В 1964 г. там были открыты огромные запасы нефти и газа. Сибирская нефть была относительно дешевой, а мировые цены на нефть высоки, да и на протяжении 70-х гг. постоянно росли, причем стремительно. Это стимулировало добычу и экспорт нефти и газа во всевозрастающих размерах. Сегодня многие считают, что фактор "нефтедолларов" консервировал экономическое отставание СССР, позволял советскому руководству уходить от необходимости модернизации сложившихся производственных отношений.

Первый "вызов", "кнут" - гонка вооружений, ядерное противостояние с США, поддержание статуса сверхдержавы. "Ответ" на этот "вызов" требовал колоссальных затрат на разработку и производство самых современных видов оружия, на содержание и оснащение Вооруженных Сил, на союзников по "социалистическому содружеству" и на дружественные режимы в развивающихся государствах. И до поры до времени Советский Союз достойно отвечал на этот "вызов". Стоит вспомнить в этой связи создание организации Варшавского Договора ("Наш ответ НАТО") в 1955 г., испытание межконтинентальной баллистической ракеты в 1957 г., Карибский кризис 1962 г., достижение военно-стратегического паритета с США в середине 70-х гг. В конце 70-х - начале 80-х гг. появились тревожные признаки. Вторжение советских войск в Афганистан, программа "звездных войн" ("стратегическая оборонная инициатива" президента США Р. Рейгана)... Американцы считали, что СССР экономически не в состоянии произвести что-либо подобное СОИ. Проект предполагал масштабное развитие электроники, не ограниченное рамками ВПК. А Советский Союз, по мнению американских специалистов, отстал от США в этой области минимум на 10 лет.

Второй западный "вызов", "пряник", сформулировать непросто. Но понять, что имеется в виду, легко. Речь идет о повальном тяготении определенной, главным образом, городской части советского населения к потребительским товарам западного производства, и шире - о повальном стремлении "жить как на Западе" с точки зрения уровня жизни, материального достатка, комфорта и дизайна, набора и качества товаров и услуг.

В первой половине 80-х гг. страна похоронила трех своих руководителей. В 1982 г. скончался Л.И. Брежнев, в 1984 - сменивший его во главе партии и государства Ю.В. Андропов, в марте 1985 - К.У. Черненко. Генеральным секретарем ЦК КПСС был избран М.С. Горбачев.

49. Перестройка в СССР. Распад союзного государства (1985-1991)

В российско-советской истории 1985 г. стал тем рубежом, за которым последовали события, круто изменившие вектор всего общественного развития. Приход к высшей партийной власти в стране М.С. Горбачева (март 1985 г.) положил начало бурному реформаторскому процессу, т.е. собственно модернизации, названному затем его инициаторами "перестройкой". Понятие "перестройка" можно определить как попытку сохранить социализм, но придать ему элементы демократии и рыночных отношений.

Основные идеи реформ первого этапа были изложены М.С. Горбачевым на апрельском (1985 г.) Пленуме ЦК КПСС. Проблема состояла в том, по мнению Горбачева, что недостаточно использовались потенциальные возможности социализма. Было заявлено, что обществу предстоит преодолеть порочную сталинскую модель социализма, его казарменно-бюрократическую деформацию, двигаться к "лучшему" социализму, ленинскому. Поэтому стремлением реформ должно стать ускорение социально-экономического развития страны. Имелись в виду эффективная экономика на основе развития прежде всего машиностроения и сильная социальная политика. Основная цель ускорения состояла в том, чтобы обеспечить советской экономике мировой уровень, догнать передовые страны Запада. Причем все это предполагалось сделать без каких-либо изменений в существовавшем механизме хозяйствования, т.е. при помощи традиционных командно-административных методов хозяйствования.

Эти шаги руководства, поддержанные широкими массами, поначалу принесли определенные положительные результаты. Наиболее реально изменения проявлялись на первом этапе во внешней политике. М.С. Горбачевым была выдвинута идея нового политического мышления. Под ним понималось переосмысление современного мира и проведение политики с позиций общечеловеческих ценностей. Новое мышление исходило из реальностей ракетно-ядерного века, сделавшего мир взаимозависимым и взаимоуязвимым. Тогда же начался, поворот к деидеологизации внешней политики. Советское руководство выступило с важными внешнеполитическими инициативами в области разоружения, начались переговоры по наиболее острым проблемам международной жизни.

Однако практически все реформы первого этапа не принесли ожидаемых результатов, а напротив, только усугубили экономические проблемы. Эйфорические настроения у руководства (да и у большинства общества), породили то, что можно было бы назвать утопизмом как в общественно-политической, так и особенно в экономической сфере. Например, главная задача в экономике была очевидно не реалистична: она предусматривала достижения мирового уровня производства на основе ускорения уже в начале 90-х гг. Из каких расчетов при этом исходили экономисты, трудно сказать. Далее, не состоялся и широко разрекламированный Закон о трудовых коллективах, который давал им право избрания директоров предприятий. Избрание "удобных" руководителей, ориентированных главным образом на повышение цены за выпускаемую продукцию и на увеличение заработной платы, на деле мало способствовал развитию производства. Антиалкогольный закон, какой бы благородной не была его цель, привел не столько к снижению пьянства в стране, сколько нанес огромный удар по госбюджету: после его введения убытки за три года составили 37 млрд. руб. Совершенно утопичной оказалась и школьная реформа, предусматривавшая введение всеобщего компьютерного обучения без какой-либо возможности производить необходимое количество компьютеров.

Горбачев признал, что "ускорение" не дало эффекта. Уже будучи отстраненным от власти, переосмысливая неудачи своих первых реформ, он пришел к выводу, что следовало начинать реформу с легкой промышленности и сельского хозяйства, которые в отличии от тяжелой промышленности дают более быструю и очевидную отдачу. Однако в 1987 г. ситуация ему виделась иначе, а именно, то, что в основе неудач лежит не ошибочная стратегия, а некий "механизм торможения". В это новое понятие в жизни страны стали включать консервативные элементы, партийно-государственную бюрократию, хозяйственные министерства, словом всех тех, кто, по мысли реформаторов, не были заинтересованы в обновлении страны.

Новая концепция и стратегия реформ была изложена Горбачевым на январском (1987 г.) Пленуме ЦК КПСС, а затем развита и дополнена на XIX партийной конференции, проходившей летом 1988 г. Их новизна состояла в попытке замены командно-административной системы моделью демократического социализма. Поэтому лозунг "ускорение" был снят как неоправдавший себя. Новый же стратегический курс выразился в таких понятиях как "перестройка", "гласность", "демократия". По сути дела с этого времени можно говорить о начале модернизации страны по западному типу.

Главной ареной гласности выступили средства массовой информации. С их помощью достоянием общественности стали многие ранее "закрытые зоны", связанные с деятельностью армии, КГБ, судов и прокуратуры, с привилегиями в высших партийно-бюрократических сферах, злоупотреблением властью. В ряд "правофланговых перестройки" выдвинулись "Московские новости", "Огонек", "Новый мир", позже присоединились "Известия", "Аргументы и факты", другие периодические издания. Горбачев призвал средства массовой информации взять на себя роль оппозиции тем консервативным силам, которые противостоят перестройке.

Разумеется этот процесс не мог происходить без противоречий. В ходе первого и в начале второго этапов перестройки значительная часть номенклатуры поддержала Горбачева. Одни - из-за осознания необходимости перемен, другие - из карьерных соображений (реформы сопровождались интенсивными кадровыми перестановками). Но выйдя на первые позиции, вторые ряды партаппаратчиков почувствовали угрозу своей власти в случае дальнейшего углубления реформ. Первым серьезным симптомом начавшегося в аппаратной среде сопротивления стало дело Б.Н. Ельцина, действия которого в Москве вызвали недовольство местной номенклатуры. В итоге на октябрьском (1987 г.) Пленуме ЦК КПСС Б.Н. Ельцин был выведен из состава Политбюро и снят со своих постов. Для противников перестройки это стало сигналом к атаке, а радикально настроенные круги использовали неуклюжие действия властей против Ельцина, замалчивание объективной информации о нем для формирования образа "борца за интересы народа, пострадавшего за правое дело".

Поворотным моментом в истории перестройки стала XIX Всесоюзная партконференция, состоявшаяся в июне 1988 г. На конференции были приняты принципиальные решения по реформированию политической системы. Их суть - в отказе партии от монополии на власть, готовность передать ее реальные функции Советам. Так появилось новое звено в политической системе - съезды советов народных депутатов. С точки зрения реформаторов, этот смелый шаг был обусловлен "пробуксовкой" преобразований в экономике, которым противодействовала система, прежде всего в лице партаппарата, прочно удерживающего рычаги государственного управления. Эту силу и предстояло убрать с дороги путем задуманной политической реформы. Решения конференции оказали огромное воздействие на советскую государственно-политическую систему и в конечном итоге перевернули весь ход советской истории. Официально провозглашенный Горбачевым "социалистический плюрализм" явочным порядком перерастал в плюрализм политический. Поставив вопрос о демократизации общества путем реформирования политической системы, XIX партконференция послужила мощным стимулом развития общественно-политических, гражданских инициатив. По всей стране зашумели митинги, манифестации. Движение "неформалов" раннеперестроечных лет переросли в политические движения. И хотя первоначально в своих программных документах они декларировали намерения "содействовать курсу партии на перестройку" их подлинные цели, что вскоре обнаружилось, были связаны с борьбой за власть, за изменение политического режима.

В этот период перестройки шло формирование многопартийности. В 1989-1990 гг. организуются политические силы от радикальных сторонников смены политической системы ("Демократическая Россия") и либерально-центристских (типа "Демократической партии России" во главе с Н.И. Травкиным) до анархистов и националистов. Не осталось единой КПСС, в ее рядах сложился ряд течений, начиная с "Демократической платформы" и кончая сторонниками ультрабольшевиков.

Чтобы компенсировать очевидно наметившееся падение авторитета власти в том числе и своей личной, Горбачев пошел на введение поста президента СССР. На III съезде народных депутатов (весна 1990 г.) он был избран первым и, как оказалось, последним президентом СССР. На том же съезде было принято еще одно важное решение, была отменена 6 статья Конституции, закреплявшая "руководящую и направляющую роль" КПСС в жизни страны.

Однако эти меры не ослабили политической напряженности в стране. Особенно они усилились после того как Б.Н. Ельцин, Н.И. Травкин, Г.Х. Попов и их сторонники, которые в целом придерживались горбачевской концепции демократического социализма, летом 1990 г. вышли из КПСС. Этот выход фактически означал их разрыв с социализмом как идеологией и практикой. Они стали открыто рассматривать западную модель как образец для России. Теперь подавляющее большинство радикальных политических партий (Демократическая, Социал-демократическая, Республиканская, Христианско-демократическая и др.) и объединившая их "Демократическая Россия" стали ориентироваться на создание рыночной экономики и политической демократии по западному образцу.

Чем объяснить столь стремительный переход радикальных политиков от "демократического социализма" на откровенно антисоциалистические позиции? Эти политики, конечно, учитывали растущие прозападные настроения в массовом сознании. Так, согласно опросам ВЦИОМ в 1990 г. 32% респондентов считали образцом для подражания США (в 1989 г. - 28%), еще 32% - Японию, 17% - Германию. Имела также значение становившаяся все более харизматической фигура Б.Н. Ельцина, который, по одному образному выражению "звериным своим чутьем ощутил гул истории" и все более входил во вкус власти. Его оппозиция к Горбачеву переросла в оппозицию к политической системе. Однако радикализация общественного сознания может быть прежде всего объяснена особенностями социально-экономических процессов в России.

Одна из важных причин краха модели демократического социализма состояла в том, что и после 1987 г. Горбачеву не удалось провести в жизнь свои экономические реформы и улучшить жизнь населения. Большинство из них приходилось на 1988 г. Известно, что Горбачев, осуществляя свою экономическую политику, руководствовался главной идеей: добиться ускорения развития страны и открыть ее внешнему миру. Для этих амбициозных целей необходимо было расширять производство. Поэтому Горбачева не могло удовлетворить намеченное Госпланом увеличение валового национального продукта на 2,8% в год. По его требованию были подготовлены разработки по расширению производства. В результате этого бюджет СССР в 1988 г. сведен с дефицитом в 60 млрд. рублей. Таким образом, инфляционный механизм был пущен. А в следующем 1989 г. дефицит составил уже 100 млрд. рублей.

Однако такое революционизирование бюджета, не могло пройти бесследно: надо было найти средства для погашения государственной задолженности. Поэтому руководство страной стало использовать такую практику, как зарубежные займы. Причем о займах отечественные экономисты и политологи уже говорили не как о бремени или долге, а как о символе веры Запада в Россию (последствия этой авантюрной политики мы в полной мере ощущаем сейчас). Именно в то время наступил звездный час советских экономистов. Несмотря на некоторые расхождения, все они были сторонниками либеральной экономики Чикагской школы, которая считала государственный контроль за экономикой символом отсталости и косности.

По предложению либеральных экономистов был принят "Закон о государственных предприятиях". Идея была простой и убедительной: каждое предприятие получало право распоряжения своими денежными средствами, не ожидая указаний из Москвы. Этот закон должен был активизировать деятельность предприятий, сделать их самоокупаемыми. Однако так не получилось. В результате лишь ослабла зависимость промышленности от центра, но усилилась зависимость предприятий и их директоров от местного политико-хозяйственного руководства. Директора предприятий, не усвоившие психологию рынка, пошли по простому пути удорожания своей продукции. Это "подкупало" рабочих, создавало льготную психологическую обстановку, укрепляло позиции директоров на местном уровне. Судьба же общего, союзного уже мало кого заботила.

Следуя своей идее либерализации управления, Горбачев выступил за сокращение гигантских союзных министерств. В пределах одного года численность служащих центральных министерств была сокращена с 1,7 млн. до 0,7 млн. человек. Сама по себе хорошая идея - сокращение численности чиновников ничего не производящих, имела далеко идущие и непредвиденные последствия... Резкое сокращение центральных органов хозяйственного управления вместе с отключением от управления партийного аппарата, лишило СССР той необходимой системы, которая объединяла его экономическое и в конечном итоге его политическое пространство. По сути дела Москва сама дала зеленый свет лозунгу "каждый за себя". Это был фактор, который способствовал распаду СССР.

В этом же контексте следует рассматривать и другую экономическую новацию. Она была сделана в сфере внешней торговли. СССР входил в число главных государств Совета экономической взаимопомощи. 80% его торговли приходилось на страны СЭВ. Формально правы были те экономисты, которые утверждали, что продавать нефть нужно по мировым ценам даже братским странам. Для начала был сделан шаг, который предусматривал перевод на твердую валюту расчётов между странами СЭВ. Однако твердой валюты ни у кого не было. И поэтому перерасчет в конечном итоге привел к разрушению связей стран-членов этого торгового блока, что ухудшило экономическое положение СССР.

Противники Горбачева могут обвинять его во многом, но нельзя опровергнуть того факта, что он впервые за 70 лет провел свободные выборы, учредил съезд народных депутатов, основал Комитет конституционного надзора, обеспечил свободу собраний, вероисповедания, передвижения и прочие гражданские права. Ясно, что на Западе Горбачева любят больше чем в России.

Исторический подход необходим и при рассмотрении такого важного вопроса, как распад Советского Союза. Крушение Советского Союза - следствие целой суммы объективных и субъективных факторов. Например, нельзя отрицать, что политическое поведение Б.Н. Ельцина, Л.М. Кравчука и С.С. Шушкевича ускорили процесс ликвидации СССР, а по некоторым оценкам, лидеры трех государств сыграли решающую роль в этом процессе. Известно и то, что взаимная неприязнь Горбачева и Ельцина была важным фактором, уничтожившим возможность сотрудничества федерального центра и российских властей и приведшим к подписанию Беловежских соглашений. Но правда и то, что Союз распался не в одночасье. Было бы наивно ожидать, что в обстановке конца 80-х гг., когда зашатались все устои власти, сфера национальных отношений, относящихся к наиболее деликатным, не окажется затронутой кризисом. Центробежные тенденции, хотя подспудно и почти незаметно, всегда существовали в Советском Союзе. Они вскоре вырвались наружу, как только зашаталась власть центра. В то же время как грибы после дождя стали появляться новые национальные лидеры (этнократические элиты) нерусских народов Союза, которые увидели, что в системе власти центра появилась трещина. В этих условиях власть оказалась вынужденной маневрировать, идти на уступки, время от времени делая попытки применять и силу, поскольку Горбачев стремился сохранить Союз и сопротивлялся давлению "сепаратистов". Отдавая должное Горбачеву за его отказ подавить в крови национально-сепаратистские движения, политологи, однако, полагают, что с точки зрения сохранения единого государства его тактика оказалась наихудшей. Далее, говоря об отколовшихся республиках, нужно подчеркнуть, что у каждой из них была своя история взаимоотношений с центром и ухода из СССР.

Во-первых, были республики, например, Белоруссия, где не было ничего похожего на национально-освободительное движение. На эти республики независимость свалилась с неба и прежняя власть во главе с первыми секретарями ЦК, поспешила перекраситься в национальные цвета, чтобы сохранить за собой власть.

Во-вторых, Украина, где всегда существовал традиционный "интеллигентский" национализм, представителями которого была национальная интеллигенция, особенно западной Украины, ненавидевшая "москалей" за то, что они ущемляли "малороссов". Впоследствии эти люди создали политическое движение "Рух". Однако после августовских событий 1991 г. в Москве, партийно-государственная элита во главе с Кравчуком перехватила у них инициативу и возглавила процесс отделения Украины.

В-третьих, Грузия, Азербайджан и Молдавия, в которых к лету 1991 г. уже оформилось довольно широкое движение за полную независимость, причем в первых двух движение за независимость было отчасти спровоцировано военным вмешательством Москвы.

В-четвертых, три балтийских республики, которые были насильственно присоединены к СССР и потому никогда не считали себя ее частью.

Таким образом, не все республики одинаково "созрели" для независимости. И здесь надо подчеркнуть особую роль, которую сыграла новая российская элита в распаде СССР. Именно она выступала в качестве ведущей радикальной оппозиции к федеральному центру и Горбачеву. Утверждая, что невозможно провести радикальные реформы через общесоюзные органы - съезд народных депутатов СССР, поскольку депутаты из национальных республик настроены консервативно, лидеры "Демократической России" заявили о необходимости выхода России из состава СССР. Эта разрушительная линия поведения "метрополии" создала смертельную опасность для единства многонационального государства.

Распад СССР коренным образом изменил соотношение сил на европейском континенте и за его пределами. Достаточно взглянуть на карту, чтобы увидеть, что Россия фактически вернулась к границам допетровской Руси. В 1998 г. её валовый национальный продукт составил 20% ВНП СССР в 1990 г. Российская армия, несмотря на наличие ядерного оружия, также несравнима с прежней советской. Роспуск Варшавского Договора, вывод советских войск с территории соседних стран, продвижение НАТО на Восток, создали определённую угрозу российскому государству. Реальность такова, что Россия перестала играть ключевую роль в международных отношениях.

50. Политические и экономические изменения в России в 90-е годы

События августа 1991 г. положили начало новому, третьему этапу модернизации, названному уже радикально-либеральным. И как это в России часто бывало, одни утопические представления сменились другими. На этот раз утопия появилась в виде чудотворной способности рынка разрешить все социально-экономические проблемы, то есть те проблемы, которые не удалось решить прежним реформаторам на основе социалистических механизмов. Причем населению внушалась мысль, что результаты введения рыночного хозяйства не замедлят сказаться на материальном и социальном положении людей и очень быстро обеспечат "достойное человеческое существование" каждому гражданину.

В представлениях новых реформаторов успехи рыночной экономики так же быстро приведут к подлинной политической демократии, которая включала бы в себя все известные ее атрибуты: разделение властей, правовое государство, многопартийность и т.п. Парадоксально, но в своих подходах к преобразованиям новые демократы очень напоминали большевиков в 1917 г. Их идеология целиком и полностью строилась на отрицании всего предшествующего, прежде всего советского опыта. Новые концепции и проекты зачинались исходя не из имевшихся материальных и культурных возможностей, а в соответствии со сложившимися идеалами и представлениями. Россияне, уставшие от бесчисленных обещаний прежних реформаторов и пустых магазинов, поверили новым реформаторам и пошли за ними.

Программа радикальных экономических реформ получила название шоковой терапии (была разработана под руководством Е.Т. Гайдара) и включала в себя три крупных шага. Первый шаг - введение свободных цен с января 1992 г. Второй шаг -либерализацию торговли и, третий, - широкую приватизацию жилья и госпредприятий на основе ваучеров. По замыслу новых реформаторов указанные меры должны были создать подлинный рыночный механизм, научить людей зарабатывать деньги, сделать из них собственников, запустить механизм конкуренции между всеми предприятиями и отраслями.

В обществе ждали определенных тягот и лишений, связанных с реформой, однако Б.Н. Ельцин твердо обещал, что этот период не будет длинным, что уже к осени 1992 г. начнется "стабилизация экономики, постепенное улучшение жизни людей".

Однако уже первый радикальный шаг - отпуск цен привел к неожиданным результатам. Вместо роста цен в 3 раза, произошло их увеличение в 36 раз. И потому увеличение пенсий и зарплаты на 70% оказалось ничтожным. В январские дни 1992 г. с началом либерализации цен россияне лишились всех своих сбережений и значительная их часть оказалась за чертой бедности. С того времени и по сей день сохраняется разрыв между ростом цен и доходами населения. Не оправдала себя широко разрекламированная ваучерная приватизация, прочно связанная с именем тогдашнего председателя Госкомимущества А. Чубайса. Она не выполнила ни одной из поставленных перед ней целей. Вследствие гиперинфляции резко упала цена ваучера, приобретенные на них акции не давали фактически никаких дивидендов. Поэтому задуманное обращение массы россиян в средний класс - в собственников и акционеров - не произошло.

Однако были и другие результаты шоковой терапии и приватизации. Обозначился переломом в формировании рыночных отношений: стала складываться рыночная инфраструктура в виде коммерческих банков, торгово-сырьевых бирж и других посреднических предприятий. Появился слой бизнесменов, частных торговцев, банкиров. Либерализация торговли и освобождение цен фактически ликвидировали дефицит товаров широкого потребления. Если раньше у россиян был дефицит товаров, то теперь большинство испытывало "дефицит" денег.

Некоторые положительные сдвиги не могли компенсировать все тяготы и лишения, которые испытывало общество после этих реформ. Б.Н. Ельцин вынужден был вывести Гайдара из правительства. Деятельность нового правительства во главе с В.С.Черномырдиным (с декабря 1992 г.) не привела к каким-либо положительным сдвигам: спад производства продолжался, увеличивался разрыв между богатством и бедностью, росла социальная напряженность.

Сложные процессы происходили и в политической сфере. С исчезновением после августа 1991 г. КПСС как общего для вчерашней оппозиции врага, в демократическом лагере стали назревать противоречия. Среди еще недавних единомышленников выявились разные точки зрения на фундаментальный вопрос: как должно идти социально-экономическое развитие страны. Одну группировку политиков условно можно назвать демократы-государственники, другую радикал-демократами западной ориентации. Первые преобладали в Верховном Совете, вторые - в исполнительной власти и президентском окружении. Основные различия между ними заключались в следующем: если демократы-государственники выступали за "единую и неделимую" Россию, то вторые считали этот лозунг устаревшим и даже реакционным. Истинный демократ, считали они, должен допускать возможность выхода из России отдельных ее субъектов. В социально-экономическом развитии они по-разному понимали роль государства. Государственники выступали за возрастание регулирующей роли, большую социальную направленность в деятельности государства, радикал-демократы же отдавали предпочтение регулирующей роли рынка, были сторонниками сокращения участия государства в социальной сфере.

Принятие жесткого варианта экономического реформирования, т.е. шоковой терапии в январе 1992 г. показало, что демократы западнического толка пользовались тогда подавляющим влиянием. Однако ещё в декабре 1991 г. впервые прозвучала резкая критика в адрес правительственного курса из уст вице-президента А.В. Руцкого, а в первые месяцы 1992 г. эта критика была подхвачена Председателем Верховного Совета РФ Р.И. Хасбулатовым и другими политиками. Он открыто заявил, что Верховный совет в "некотором смысле" возглавил оппозиционное течение. Начало реформ, таким образом, ознаменовалось рождением оппозиции внутри самой власти. Открывалась перспектива нового двоевластия и политической неустойчивости в обществе. Законодательная власть становилась в оппозицию к власти исполнительной. Противоборство между центральной исполнительной властью и законодательной в лице Верховного Совета по кардинальному вопросу о социально-экономическом курсе России, ее государственном устройстве стало главным политическим конфликтом в 1992-1993 гг. Исполнительная власть желала его решить по-своему.