Жанровое своеобразие исторических романов Мэри Рено 50-х – 80-х гг. ХХ века

«Все с нетерпением ожидали окончания войны; вот уже несколько лет актеры испытывали затруднения в своих поездках: то спартанцы шли маршем в Фивы, то фиванцы маршировали в Спарту. Поначалу все были на стороне Фив. Но после многочисленных побед Фив в афинянах проснулись былые добрососедские чувства к Спарте, и теперь у нас со Спартой был заключен союз. Наверное, это было целесообразно, но мне такой союз внушал отвращение; подобные интриги и заставляют человека вроде меня оставлять политику демагогам». Там же, С. 42

В характерной для себя манере М. Рено не пускается в подробные описания военно-политической обстановки, но за этой фразой в действительности кроются весьма значимые для всего древнегреческого мира события. В 371 г. Спарта и Афины заключили соглашение, по которому Спарта официально признавала Второй Афинский морской союз. Это соглашение явилось вынужденной мерой как со стороны Афин, не имевших достаточной материальной базы для продолжения активной завоевательной политики, так и со стороны Спарты, потерпевшей к тому моменту ряд поражений.

Почти одновременно с возникновением Второго Афинского морского союза возродился Беотийский союз во главе с Фивами. Беотийский союз и Второй Афинский морской союз поддерживали друг друга в борьбе со Спартой. После нескольких поражений спартанской армии, политической влияние Беотийского союза значительно усилилось. Такая расстановка сил не устраивала Афины. Афиняне и фессалийцы стали оказывать поддержку Спарте, чтобы не допустить возвышения Фив.

Картина масштабных исторических перемен в романе теряет свою эпичность. Главный герой высказывает свое личное отношение к происходящему, обусловленное, прежде всего, собственными интересами, интересами театра. Вымышленная фабула вплетается в реально-историческую основу. Человеческое, личное не противопоставляется социальному, становление героя происходит в условиях напряженной социально-политической борьбы. Характерной чертой исторических романов Рено становится стремление преодолеть временную дистанцию между современностью и историей. Оценка исторических событий представлена с точки зрения их свидетеля, и потому отличается яркой эмоциональной окраской.

«Недавно фиванцы удивили мир, вышвырнув спартанцев сначала из своей крепости, а потом и из города. Они очистили от них Беотию; мы, афиняне, побили их на море, по всей Элладе люди вздохнули свободнее». Там же, С. 23-24

«Наши услуги понадобились в Фигелейе, маленьком городке недалеко от Олимпии. <…>

Это был один из тех городов, который спартанцы после победы в Великой войне против Афин отдали во власть своих олигархов, чтобы усмирить народ. Как обычно в таких случаях, здесь избрали Совет десяти из худших старых землевладельцев <…> Эти декархи <…> поступали так, как им заблагорассудится. <…> Если кто-то жаловался, спартанцы посылали туда войска, и после этого жалобщик считал, что легко отделался. Затем грянуло фиванское восстание; Пелопид и другие патриоты доказали, что спартанцы сделаны из того же теста, что и прочие люди, и, пока сыны Геракла почесывали себе затылки и пытались выяснить, что их ударило по голове, подчиненные им города воспользовались удобным случаем. Фигелейцы с этим не медлили. Едва они разорвали на куски наиболее ненавистного декарха, остальные, к их радости, бежали в горы». Там же, С. 27-28

Подчеркнуто личностное отношение, проявляющееся на уровне эмоционально окрашенной лексики («вышвырнув» («throwing»); «из того же теста» - в оригинале «Spartans are made of the same stuff», слово «stuff» в английском языке является разговорным, и точный перевод мог бы быть «спартанцы сделаны из того же хлама» или «из той же ерунды»; «почесывали свои затылки» («were rubbing their heads»); «разорвали на куски» («to tear in pieces»); «наиболее ненавистного» («the most hated»)), позволяет выявить политические симпатии главного героя, и в то же время делает прошлое доступнее и проще. Кроме того, очевидно нарочитое противопоставление рассказа беспристрастному историческому исследованию, в котором нет места авторскому мнению, по крайней мере, столь явно выраженному.

Среди исторических романов М. Рено именно в «Маске Аполлона» наиболее четко прослеживается политическая линия. К. Зилбург обращает внимание, что хотя писательница осознавала возможность соотнести политическую драму IV в. до н.э. с современным ей миром, она ни в коей мере не желала, чтобы роман воспринимался как аллегория частных трудностей южноафриканского мира. Художественная задача романа шире, и подобное прочтение является ограниченным, неполным. Zilboorg C. Указ.соч. - С. 177 Рено стремится проникнуть в суть политического процесса как явления в жизни человечества, не ограничиваясь рамками какого-то конкретного периода, а лишь взяв отдельный эпизод в качестве образца.

Попытка изменить государственное устройство Сиракуз в соответствии с определенной политической концепцией, как известно, потерпела крах. В размышлениях главного героя романа прослеживается авторский взгляд на причины этого провала.

Образ Платона в романе «Маска Аполлона» значительно отличается от Сократа в «Последней чаше». Во-первых, автор уделяет внимание условиям становления личности Платона, во-вторых, показана эволюция характера. Сократ у Рено остается неизменным на протяжении всего романа: и в беседах с преданными учениками, и во время суда, и перед лицом смерти его поведение не меняется. Другую картину мы видим при анализе художественного воплощения образа Платона. Никерат описывает внешний вид философа, и в этих портретных описаниях отражается и внутренний мир Платона. В диалогах его учеников и последователей даны прямые характеристики душевного состояния этого персонажа. При первой встрече он производит на Никерата впечатление величественного человека. Противостояние Дионисия Младшего и Диона, тщетность попыток склонить Дионисия на свою сторону сказываются на состоянии философа, который, тем не менее, пытается сохранять внешнее спокойствие.

Никерат во время первого разговора с Дионом и Платоном понимает, возможно, главную их ошибку. Наблюдая за их общением, Никерат думает:

«Я всего лишь актер, и все лучшее, на что я способен, развеется, как дым, когда умрет последний седобородый старик, который слышал меня, а здесь передо мною великие мужи, чья слава, скорее всего, будет жить вечно. Но несмотря на все их знания, они не понимают толпы». Рено М. Маска Аполлона. / пер. с англ. Усова Г.С. - М., 2006. - С. 82-83

Преобразования должны иметь социальную базу, значительные перемены в общественной жизни должны быть обусловлены назревшей исторической необходимостью, а не только личными устремлениями отдельных героев. Формирование режимов тирании было связано с необходимостью усиления власти в условиях непрерывных военных конфликтов на территории Древней Греции. Разрушить прежний государственный строй ещё не значит утвердить новый. С падением тирании на Сицилии и провозглашением свободы воскресла вражда между аристократией и народом, и неспособность Диона обеспечить достаточную поддержку своим устремлениям привели к полному падению и разрушению Сиракуз.

Дионисий Младший также оказывается под влиянием философских идей Платона, но оказывается не в состоянии постичь суть его учения. Объяснение этому рассказчик видит в условиях развития наследника, считает, что во многом виноват отец Дионисия, загубивший его способности. Давление на Дионисия Младшего оказывает и бывший соратник Дионисия Старшего, разжигая его вражду с Дионом и подрывая доверие к Платону.

При прочтении романа «Маска Аполлона» читатель получает представление о расстановке основных политических сил на Сицилии того времени. Автор уделяет значительное внимание политическим интригам, изображая не только внешнюю сторону сложившейся ситуации, но желая разобраться в истинных причинах исторической трагедии Сиракуз. При этом авторская позиция состоит в том, что для великих исторических свершений необходим великий герой, личность, способная изменить этот мир. Главный герой убежден, что история могла бы пойти иначе, если бы нашелся человек, достаточно умный, чтобы понять идеи Платона, и достаточно сильный, чтобы претворить их в жизнь. Последние страницы романа раскрывают эту мысль. Никерат знакомится с юным Александром, будущим великим полководцем, и получает от него в подарок золотой браслет. После он оставляет браслет на могиле Платона, «как будто я вложил одну руку в другую» Там же, С. 475. Последний абзац представляет собой размышления Никерата на могиле философа, в которых подводится итог всего романа. Очевидно, что в следующем отрывке звучит мысль автора, способной оценить масштабы личности Платона и Александра и историческое значение этих героев:

«Все трагедии описывают роковые встречи - а из чего иначе может родиться трагедия? Судьба совершает свое дело; горе очищает - или оборачивается весельем; бывает смерть или триумф, бывают встречи и перемены. И никто не делает трагедии, и это тоже хорошо, потому что невозможно было бы перенести горечь при мысли, что её главные действующие лица так и не встретились». Там же, С. 476

Роман «Поющий славу» (The Praise Singer, 1978), действие которого происходит в середине VI - середине V вв. до н.э., меньше всего изучен в западном литературоведении. В отечественной науке этот роман никогда не подвергался анализу, т.к. он не переведен на русский язык. Книга П. Вулфа, посвященная исследованию творчества М. Рено, была издана в 1969 г., т.е. до того, как данный роман увидел свет. Д. Свитмэн уделяет ему весьма незначительное внимание, как и Н. Макьюэн, который даёт достаточно полный анализ других произведений писательницы. К. Зилбург останавливается в первую очередь на характере главного героя, особо отмечая те черты, которые объединяют художественный образ с личностью автора.

Роман «Поющий славу» представляет собой художественную автобиографию поэта Симонида Кеосского. Симонид рассказывает о своей жизни, оглядываясь назад, будучи уже человеком преклонных лет, живущим при режиме Поликрата, тирана Самоса в V в. до н.э. Он говорит о времени своей молодости как о прошедшей эпохе, и рассказ позволяет читателю постепенно увидеть перспективу исторических событий. Диктатор Сицилии - это уже политик совершенно иного качества, нежели тираны Афин VI в. до н.э. М. Рено осознает изменение семантики слова «тиран» и отношения к правителям, чье правление обозначается как «тирания», и уделяет особое внимание изменению значения этого термина. Писательница заботится о верном понимании слова «тиран» в тот период, который описан в романе, и стремится предотвратить его неисторическое истолкование, избежать нежелательных аналогий.

К началу работы над романом «Поющий славу» М. Рено написала уже шесть исторических романов. «Поющий славу», изданный между книгами «Персидский мальчик» и «Погребальные игры», стал предпоследним произведением писательницы.

То, что М. Рено обратилась к VI в. до н.э. в перерыве между работой над романами об Александре, имеет объяснение, которое укладывается в специфику художественного отражения исторического процесса в творчестве писательницы. От противостояния эллинистического и персидского мира в IV в. до н.э., т.е. во время правления Александра Македонского, Рено переключает внимание на эпоху греко-персидских войн VI в до н.э. В исторических романах М. Рено прослеживается стремление автора выстроить последовательную картину движения истории, разобраться в причинах и последствиях ключевых событий Древней Греции, установить определенную преемственность в социальном, политическом и культурном развитии общества. Такой подход является одной из главных отличительных черт романов английской писательницы, связывая её творчество с классическими образцами жанра.

Первоначальный замысел был связан с заговором Гармодия и Аристогитона, но после М. Рено обратилась к образу Симонида, который находился в Афинах во время убийства и описал это происшествие в одном из своих произведений, дошедших до нашего времени. Выбор в качестве главного героя поэта Симонида Кеосского, который много путешествовал и стал свидетелем многих событий, характерен для творчества писательницы. Кроме того, как и в других произведениях Рено, определенную роль играет автобиографический элемент. «Как и Рено, Симонид рос в семье, где не могли понять его желания быть поэтом; его отец особенно не одобрял этого, желая, чтобы тот стал простым земледельцем». Zilboorg C. Указ.соч. - Р. 207

«Поющий славу» - произведение, в котором М. Рено выражает свое отношение к идеалу человека искусства. Образ поэта воплощает в романе этико-моральную позицию писательницы. Именно человек искусства, а не политический деятель, способен поддерживать нравственные и духовные устои общества. Настоящий художник стоит выше политических событий. Талант возвышает человека искусства над личными интересами конкретных героев. Поэт способен охватить не только сиюминутное положение дел. Особый взгляд поэта, соединяющий в себе живое воображение и дар исторического обобщения, предоставляет Рено возможность создать яркую картину прошлого.

Симонид Кеосский - один из последних древнегреческих поэтов, работавших преимущественно в устной традиции. Для устного творчества необходима была незаурядная память. Писательница подчеркивает его обширные познания в области древнегреческого эпоса, в частности, сочинений Гомера. Это позволяет объединить прошлое и настоящее в их неразрывной связи. Становление письменной традиции сохраняет произведения для будущего. Поэмы Гомера были впервые записаны по приказу Писистрата. Тиран и его сын доказывают Симониду необходимость записать поэмы, хотя Симонид утверждает, что потерять Гомера и без того невозможно, что он помнит каждое слово.

«Long may you live, my friend; but no man lives forever. Believe me, Homer is in more danger than you know. Nowadays, one can manage less and less without writing, one is always getting some call for it». Пока ты жив, мой друг, но никто не может жить вечно. Поверь, Гомер в большей опасности, чем ты думаешь. В наши дни без письменности не обойтись, то и дело возникает необходимость записать что-либо.

В глазах Симонида Писистрат предстает идеальным правителем. Точка зрения главного героя, несомненно, связана с его творческой деятельностью. Многие действия Писистрата способствовали расцвету искусства. Ему принадлежит организация праздника Панафиней и Великих Панафиней (раз в четыре года), о которых упоминается в романе. Он также ввел в качестве общегосударственного крестьянский праздник Дионисий, на котором тогда впервые стали устраиваться театральные представления. Во время его правления построены новый Акрополь в Афинах с прекрасными храмами Афины Паллады и Аполлона Пифийского, храм Деметры в Элевсине. Главный герой прямо выражает свое восхищение этим правителем:

«It was my luck to be just in time for Pisistratos. I have always been glad not to have missed a man so remarkable and, as I still think, great. Soon after, as old age crept on him, he began to fail a little; but at that time, he was still what he had been, and one could understand how he had done what he had. It was no lie when I sang of him that he was a Perseus who had buried the Gorgon's head». Великой удачей для меня было жить во времена Писистрата. До сих пор я испытываю радость, оттого что встретился с таким замечательным и, как я думаю, великим человеком. Вскоре после того время наложило на него отпечаток, и он стал сдавать понемногу, но в тот момент он ещё оставался собой в полной мере, и каждый понимал, как он достиг всего того, что достиг. Когда я сложил песню, где изобразил его как Персея, победившего Горгону, это не было ложью.

В своей оценке деятельности Писистрата и его сыновей Гиппарха и Гиппия М. Рено следует в основных чертах древним источникам. Однако можно заметить, что некоторые черты характера героев намеренно усилены, другие, напротив, сглажены. Противопоставление личных и качеств и политических способностей Писистрата и Писистратидов направлено на оправдание идеи, что для успешного руководства государством нужен особый склад личности. Писистрат обладает необходимыми качествами, и его правление оказывается весьма успешным. Его сыновья не смогли справиться с собственными страстями, что привело к падению режима.

Убийство Гиппарха в результате заговора Гармодия и Аристогитона сравнивается с местью Ахилла.

«Yes, I thought; it was as Achilles' heir that he must have seen himself; inheritor of the ancient laws, which say a man lives by his pride and shall defend it to the death <…> » Да, подумал я, он должен чувствовать себя наследником Ахилла, наследником древних законов, которые говорят, что человек жив, пока жива гордость, и должен защищать ее до самой смерти <…>

Основные исторические события и герои эпохи правления Писистрата и Писистратидов в Афинах показаны с помощью аналогий в поэзии и мифологии Древней Греции. Социально-политические особенности данного исторического периода, благодаря выбору рассказчика, оказываются тесно связаны с культурой и искусством, что накладывает отпечаток на жанровую специфику романа, ориентированного в большей мере на культурологический аспект. При этом культура - это социальное явление, и развитие культуры зависит от состояния общества. Роман «Поющий славу» посвящен сложному взаимодействию культуры и политики, искусства и общества.

Исторические романы М. Рено «Последняя чаша», «Маска Аполлона» и «Поющий славу» изображают события, происходившие в Древней Греции в классический период. Художественный конфликт романов связан с противоборством социально-политических сил, что позволяет отнести их к жанру историко-социального романа. Наряду с этим, произведения М. Рено имеют ярко выраженную специфику, которая связана с интересом писательницы к культуре и искусству Древней Греции, а точнее - к вопросу взаимодействия и взаимовлияния культуры и политики.

Роман «Последняя чаша» наиболее традиционен по содержанию с точки зрения жанровой принадлежности. В нем непосредственно рассматриваются события периода Пелопонесских войн, и выбор воина в качестве главного героя способствует детальному изображению политической ситуации и военных действий. Однако уже в этом романе заметно отношение автора к движущим силам исторического процесса как к синтезу философской мысли, политических устремлений и общественных настроений. В романе дано верное изображение соотношения политических сил, социальной обстановки, наряду с вниманием к быту, нравам и обычаям периода, о котором идет речь. Однако по степени разработки характеров персонажей первый роман Рено уступает последующим.

Наиболее ярким, точным и захватывающим произведением писательницы в жанре историко-социального романа является, на наш взгляд, «Маска Аполлона». В этой книге автору удалось соединить две сюжетных линии, одна из которых связана с древнегреческим театром, а другая - с напряженной политической борьбой в Сиракузах. В «Маске Аполлона» глубже и точнее психологические мотивировки героев. История театрального искусства Древней Греции, сведения о котором встречаются в романе, и современное главному герою состояние театра создает широкий культурный контекст эпохи, т.к. театральное искусство объединяет в себе и литературу, и прикладное искусство, и даже достижения технической мысли.

В предпоследнем романе в творческой карьере М. Рено - «Поющем славу», - по мнению западных исследователей, прослеживается тенденция идеализации античности. Писательница подходит к историческому периоду тирании Писистрата и его сыновей, сосредотачиваясь на культурной жизни. Повествование Симонида о временах своей молодости наполнено нежностью, ностальгией по ушедшему времени. Стоит, однако, заметить, что подобная трактовка событий, с одной стороны, связана с поиском положительного примера правителя в истории, а с другой - обусловлена психологией главного героя.

Для творчества М. Рено в жанре исторического романа в целом, и историко-социального романа в особенности, характерно ярко выраженное личное отношение рассказчика к историческим событиям и главным действующим лицам эпохи.

Историко-социальный роман на материале общественных коллизий работает над решением ряда важных морально-этических проблем. В романах М. Рено носителем нравственности и наилучших душевных устремлений выступает не государственных деятель, а деятель культуры - Сократ в «Последней чаше», Платон в «Маске Аполлона», Симонид в «Поющем славу». Историческая задача этих героев состоит в изменении общественного сознания эпохи.

А.Г. Баканов верно замечает, что «историко-социальный роман - понятие довольно емкое. Широко взятым социальным конфликтом, стоящим в центре его, не исчерпывается содержание произведений это жанровой разновидности. <…> От того, какая сфера приковывает к себе преимущественное внимание писателя, зависит соотношение содержательных и структурных элементов целого». Баканов А.Г. Указ.соч. - С. 94 Особенностью историко-социальных романов М. Рено является исследование жизни Древней Греции в социокультурном аспекте.

§ 3.3 Воплощение принципов историко-биографического романа в трилогии М. Рено об Александре Македонском

Жанровой доминантой историко-биографического типа романов является жизнеописание героя, сыгравшего видную роль в истории человечества. В качестве главного героя автор может выбрать политика, художника, ученого, писателя, философа или человека иной профессии, но это непременно должна быть личность, чье значение в истории неоспоримо, личность, сумевшая оказать существенное влияние на современный ей мир и остаться в памяти потомков.

Доктор филологических наук П.С. Глушаков пишет: «Историко-биографический жанр в литературе остается, видимо, наиболее дискуссионной проблемой литературоведения, вызывающей разноречивые мнения и рождающей далеко отстоящие друг от друга концепции. Сложность строго научного истолкования этого жанра лежит не сфере «отвлеченного», но связана с самим объектом исследования - личностью человека, его биографией. Это, иными словами, сложность не «интерпретационная», а «экзистенциальная», при которой изображение человека (а тем более исторической фигуры) малосводимо к нескольким типологическим «моделям». Глушаков П.С. Историко-биографический жанр в литературе русского зарубежья // URL: http://www.riku.ru/coll/coll8.html (дата обращения 01.05.2011)

Жизнеописание исторического персонажа предполагает исследование социокультурной ситуации, в условиях которой происходит становление и развитие характера. Посредством изображения взаимодействия жизни главного героя и исторических сил утверждается место личности в истории. Авторское отношение к персонажу и его исторической роли проявляется в том, каким образом писатель расставляет акценты в своем произведении, на какие моменты биографии и на какие личные качества героя он обращает внимание читателя. Подробнее об особенностях биографического жанра см. Nadel, I.B. Biography: Fiction, Fact and Form. - London, 1985.

К образу Александра Великого писатели обращались, начиная с античных времен (псевдоисторический греческий роман II-I вв. до н.э. «История Александра Великого (ўлеоЬндспх рсЬоейт), частично дошедший до наших дней в более поздней редакции). К XII веку относят рыцарский роман под названием «Роман об Александре», по-видимому, являющийся средневековой обработкой греческой «Истории…».

В ХХ веке писателями разных стран создано множество романов о великом полководце (Гарольд Лэмб, «Александр Македонский» (Harold Lamb, Alexander of Macedon, 1946); В.Г. Ян «Огни на курганах», 1932-1952; Морис Дрюон «Александр Македонский, или роман о Боге» (Maurice Druon, Alexandre le Grand, 1958); Наоми Митчисон, «Юность Александра» (Naomi Mitchison, The Young Alexander the Great 1960); Эдисон Маршалл, «Александр Великий. Победитель» (Edison Tesla Marshall, The Conqueror,1962); Валерио Манфреди «Александр Македонский. Сын Сновидения», «Александр Македонский. Пески Амона», «Александр Македонский. Пределы мира» (Valerio Massimo Manfredi, Il figlio del sogno, 1998; Le sabbie di Amon, 1998;, Il confine del mondo, 1998); Стивен Прессфилд «Александр Великий. Дорога славы» (Steven Pressfield, Alexander: The Virtues of War, 2004) и др.).

Среди огромного количества историографических работ, посвященных периоду царствования Александра Македонского, можно выделить по крайней мере три традиции: апологетическая, антиалександровская и нейтральная. Следует признать тенденцию авторов современных произведений, чьи переводы выходят в свет в последнее время, к «возвеличиванию» македонского царя. В этих работах много места уделяется личности Александра и его психологической характеристике. Успех завоевательных походов связывается с чертами характера и объясняется исключительно его гениальностью как полководца. Нередко подвергаются критике западные исследователи, в частности У. Тарн (Tarn, Alexander the Great, 1948), за оправдание действий Александра моральными нормами той эпохи. Эти оправдательные тенденции остаются и по сей день, а труды Тарна являются основой для продолжения научной традиции. Именно в русле этой традиции создает свою историческую трилогию Мэри Рено. Используя практически все доступные современному читателю исторические источники, писательница отстаивает свою точку зрения на характер главного героя, акцентируя внимание читателя на его положительных качествах и затушевывая отрицательные стороны своего персонажа.

Александр Македонский, которым одни восхищались, а другие ненавидели уже при жизни, привлекает внимание и вызывает споры до нашего времени. Исторические свидетельства дают основания для формирования противоположных мнений по поводу его характера и влияния на ход истории. М. Рено относится к поклонникам личности полководца, и её романы об Александре, по словам Н. Макьюэна, наполнены ощущением того, что «он должен был быть именно таким, каким она его понимала». McEwan N. Указ.соч. - Р. 58

Романы характеризуются широкой картиной исторической действительности, в них охватываются быт и нравы нескольких цивилизаций. Повествование сосредоточено вокруг фигуры полководца, и это обусловливает специфику организации и подачи материала. Система персонажей и сюжетная линия выстроена таким образом, чтобы создать наиболее полный портрет Александра, показать его поведение в различных жизненных ситуациях. Задача автора состояла в том, чтобы выразить своё отношение к личности Александра Великого, отразив при этом разнообразие восприятия этого героя его современниками, его взаимоотношения с семьей, друзьями, соратниками и врагами.

Не вызывает сомнений, что Александр был гениальным полководцем. Даже самым яростным недоброжелателям не удалось опровергнуть его репутацию выдающегося стратега. Неизвестно, насколько он оказался бы способен управлять созданной им державой, жизнь его оборвалась, когда он ещё не завершил задуманных завоеваний. Пока Александр был жив, он назначал правителей от Дуная до Индии; после его смерти империя распалась.

М. Рено (вслед за Уильямом Тарном) воспринимает Александра Македонского как великого мечтателя и при этом активного деятеля. Сочетание этих качеств позволяет ему добиться столь великих свершений. В образе Александра писательница видит идеал правителя и идеал человека. У. Тарн писал об Александре Великом: «Он стал одной из самых мощных двигательных сил истории, он заставил цивилизованный мир перейти на более высокую ступень развития; он положил начало новой эпохе, и ничто уже не могло оставаться прежним».

Поиск совершенного героя, который мог бы быть образцом для подражания как у современников, так и в ХХ веке, - один из доминирующих мотивов во всех исторических романах Рено. Анализ художественных образов персонажей дает возможность определить черты, которыми, по мнению автора, должен обладать идеальный человек. Гибкий ум, четкая система моральных принципов, активная жизненная позиция, стремление к справедливости, умение обуздать свои человеческие страсти во имя достижения цели, способность к жертве - эти качества объединяют положительных героев исторических романов М. Рено. Образ Александра Великого в интерпретации М. Рено сочетает в себе все эти качества.

Жанр историко-биографического романа, в котором сама художественная структура предполагает воссоздание жизненного пути исторического персонажа, привлекает писателей возможностью показать условия - как социально-исторического, так и личного характера, - в которых происходит становление и эволюция героя, попытаться выявить причины, благодаря которым человек возвышается над толпой и оставляет о себе память в веках. Трилогия М. Рено «Александр» описывает жизнь полководца с самого детства. В начале первого романа - «Небесное пламя» - будущему полководцу меньше пяти лет, и в тексте есть конкретное указание на его возраст:

«Когда ему исполнилось четыре - почти год назад, - для него сделали детскую кровать <…>» Рено М. Небесное пламя. / пер. с англ. Чеботарева Е.А. - М., 2007 - С. 9

Роман начинается с того, что мальчик просыпается, почувствовав, что к нему в кроватку забралась змея. Ребенок не испугался, подумав, что это одна из змей, принадлежащих его матери. Александр решает отнести змею в комнату матери, чтобы увидеться с нею, хотя знает, что посещать ее ночью ему запрещено.

В сцене первого в романе разговора Олимпиады с сыном раскрывается их привязанность друг к другу. Это существенный момент, важный для понимания внутреннего мира героев:

“Mother, when will you marry me? When I'm older, when I'm six?”

She kissed the nape of his neck, and ran her finger along his backbone. “When you are six, ask me again. Four is too young to get handfast.”

“I'm five in Lion Month. I love you.” She kissed him saying nothing. “Do you love me best?”

“I love you altogether. Perhaps I shall eat you up.”

“But best? Do you love me best?”

“When you are good.”

“No!” He rode her waist with his knees, pummeling her shoulders. “Really best. Better than anyone. Than Kleopatra.” She made a soft sound, less reproof than caress. “You do! You do! You love me more than the King.” «Мама, когда ты выйдешь за меня замуж? - спросил ребенок. - Когда я стану старше, когда мне будет шесть?

Она поцеловала его в затылок и быстро провела пальцем вдоль позвоночника.

- Когда тебе будет шесть, спроси меня снова. Четыре года - слишком рано для помолвки.

- Мне будет пять в месяце Льва, - настаивал мальчик. - Я люблю тебя.

Мать молча поцеловала его.

- Ты любишь меня больше всех? - тревожно спросил сын.

- Я люблю тебя всего. Я бы тебя так и съела.

- Но больше всех? Ты любишь меня больше всех?

- Когда ты хорошо себя ведешь, - улыбнулась мать.

- Нет! - Он оседлал её, сжав коленями, тузя кулаками по плечам. - По-настоящему больше всех. Больше, чем кого-то ещё. Больше, чем Клеопатру.

Она издала тихое восклицание, в котором звучала скорее ласка, чем упрек.

- Да! Да! Ты любишь меня больше, чем Царя». (Пер.Е.А. Чеботаревой)

Как можно заметить, в русском переводе Е. Чеботаревой добавлены слова, которых нет в оригинальном тексте, отражающие состояние маленького Александра и Олимпиады: «настаивал», «тревожно спросил», «улыбнулась мать». В тексте Рено внутренние ощущения героев передаются лишь с помощью слов, произнесенных ими и описания прикосновений. Перевод Г. Швейника ближе к оригиналу, хотя и он включает несколько слов, отсутствующих в английском варианте. - Мам, а ты поженишься со мной? Не сейчас, а когда вырасту? Когда мне будет шесть?

Она поцеловала его шею возле затылка и провела пальцами вдоль спины.

- Когда тебе будет шесть, спросишь меня ещё раз. Четыре - это слишком мало для помолвки.

- В месяце льва мне уже пять! И я тебя люблю!...

Она ещё раз поцеловала его, без слов.

- Мам, а правда ты меня любишь больше всех?

- Я тебя очень-очень люблю. Может быть даже съем.

- А больше всех? Ты любишь меня больше всех?

- Когда ты хорошо себя ведёшь.

- Нет!... - Он сел на неё верхом, обхватив коленями, и стал колотить по плечам. - Взаправду больше всех! Всех-всех! Больше, чем Клеопатру!...

- Ещё чего! - Но в голосе её было больше нежности, чем упрёка.

- Да, да! Любишь!... Ты любишь меня больше, чем царя! В варианте Г. Швейника очевидно стремление передать своеобразие детской речи.

Не только мальчишеская любовь к своей матери, не только естественное желание ребенка быть самым любимым составляет смысл приведенного отрывка. В этом диалоге автор отмечает одну из важнейших сторон натуры своего персонажа - потребность в безграничной, безусловной любви. В детстве, разумеется, Александр ищет этой любви у своей матери, но в дальнейшем, став зрелым, опытным, закаленным воином, ведущим за собой армию, он ждёт такой же преданности от своих солдат. Когда его войско захотело вернуться обратно, повернуть домой, не закончив запланированного Александром похода, это привело его в растерянность («Персидский мальчик», глава 22). Он пообещал своим людям, что никого не заставит продолжать поход против воли, и что дальше он отправится с армией наемников. Но хорошо знающий и понимающий его настроение Багоас размышляет:

«Что бы ни было сказано, царь не пойдет дальше без македонцев. Она вошла в его плоть и кровь, эта армия, которую он вел в сражения ещё в мальчишестве. Армия была его любовницей. Почему бы нет? Ведь армия страстно любила его. И теперь он уединился в своем шатре не из гордыни или с тоски; нет, он намеревался заставить любовницу приползти сюда на коленях, вымаливая у него прощение». Рено М. Александр. Персидский мальчик./ Пер. с англ. А.Б Ковжун. - СПб, 2005. - С. 528

И далее:

«Я надеялся, что после трапезы он пригласит меня в постель: там я мог бы немного успокоить его. Но царь ждал иной любви». Там же, С. 529

Внутренняя потребность быть любимым во многом определяет характер героя. Причем это жажда не похвалы или одобрения, а именно искренней симпатии, душевного согласия и понимания.

В первых же строках романа возникает образ змеи, который не единожды встречается затем на страницах трилогии. Символическое значение змеи поливалентно. Змея - сложный и универсальный символ. Она может означать смерть и уничтожение, т.к. способна убить своим ядом, но может и иметь значение жизни и воскрешения, что связано с её способностью менять кожу. Змея сопровождает все женские божества, в том числе и Великую Мать (образ змей, обвивающих руки статуи Великой Богини и Ариадны как воплощения Богини на земле, мы находим в романе «Царь должен умереть»).

В романе «Божественное пламя» появление змеи в кроватке ребенка имеет несколько смыслов. Во-первых, это связывает его с матерью - в её колдовских обрядах участвуют змеи. Ночная встреча Олимпиады и Александра, во время которой автор акцентирует внимание на ряде существенных для раскрытия образов персонажей моментов, происходит только благодаря тому, что Александр решает отнести змею матери.

Во-вторых, змея выступает как символ судьбы. Когда выясняется, что эта змея не принадлежит Олимпиаде, мать говорит ребенку такие слова:

«- Она знает тебя, - шепнула царица. - Будь уверен, сегодня вечером она явилась к тебе не в первый раз. Наверняка она часто навещала тебя, пока ты спал. Видишь, как она приникла к тебе. Она хорошо тебя знает. Ее послал бог. Это твой демон, Александр.

<…>

- Я назову ее Тихе, - сказал мальчик через некоторое время. Она будет пить молоко из моего золотого кубка. Станет она говорить со мной?

- Кто знает? Он твой демон». Рено М. Небесное пламя. / пер. с англ. Чеботарева Е.А. - М., 2007. - С. 18

Третий смысл появления змеи проступает в разговоре Александра со стражником Эгисом. Он рассказывает мальчику о том, как две змеи забрались в колыбель Геракла. Эгис говорит Александру:

«Не каждый мальчик может приручить змею. Я бы даже сказал, что в тебе говорит кровь Геракла». Там же, С. 26

Таким образом, Александр сравнивается с древнегреческим героем, сыном Зевса. Это сравнение имеет под собой и другие основания. Отец Александра Филипп II считал себя потомком Геракла.

В дальнейшем повествовании сравнение с Гераклом вытесняется сравнением с Ахиллом, поводом для которого служат и его великая слава, и ранняя смерть, и дружба с Гефестионом, искренняя и неразрывная, как дружба Ахилла и Патрокла. Впервые это сравнение звучит в разговоре Олимпиады с бывшим соратником Филиппа, получившим затем место в царской библиотеке - Лизимахом:

«- Ты знаешь, мне часто кажется, что Ахилл явился снова, - сказал он. В нём, в твоем сыне. А если так - ему нужен Феникс... "Сыном тебя, Ахиллес, подобный богам, нареку я. Ты, помышлял я, избавишь меня от беды недостойной..."

- Вот как?... Когда Феникс говорил эти слова, его уже выдернули из Фтии, хоть он и стар был, и притащили под Трою. И того, что он просил, Ахилл не обещал ему...

- Если бы пообещал, это могло бы избавить его от многих бед. Быть может, его душа помнит всё это? Ведь, как известно, пепел Ахилла и Патрокла смешали в одной урне; даже никто из богов не смог бы отсеять одного от другого. И вот Ахилл вернулся... Такой же гордый и неистовый, но с чувствительной душой Патрокла. Те оба страдали по-своему, каждый за себя; наш мальчик будет страдать за обоих.» Перевод Г. Швейника

Роман «Небесное пламя» охватывает жизнь Александра Великого с пятилетнего возраста до момента убийства его отца Филиппа, т.е. с 351 г. до н.э. по 336 г. до н.э. В этот период происходит формирование убеждений и устремлений главного героя, осознание своих внутренних возможностей, внешнеполитической ситуации и настроений в государстве. Д. Свитмэн пишет, что «сюжет романа сосредоточен на борьбе Александра против пагубного влияния спора за ребенка между его отцом Филиппом II и обладающей колдовскими способностями матерью Олимпиадой». Sweetman, D. Указ.соч. -Р. 256

М. Рено большое внимание уделяет отношениям внутри семьи. Сложные отношения отца и матери, свидетелем которых становится мальчик, накладывают отпечаток на его характер. Вражда Филиппа и Олимпиады вынуждает мальчика выбирать, на чью сторону встать. Родители используют ребенка ради достижения собственных целей, что, тем не менее, не означает, что они не любят его. В раннем возрасте, чрезвычайно привязанный к матери, став случайным свидетелем крайне неприятных ссор между родителями, Александр говорит, что ненавидит Филиппа, что убьет его, когда вырастет. Став старше, постепенно высвобождаясь из-под влияния Олимпиады, Александр меняет отношение к отцу, руководствуясь не слепой любовью к матери, но трезвым взглядом на поведение и достижения Филиппа.

В образе Александра обнаруживаются те же черты, что и в образе Тезея из одноименной дилогии М. Рено. Небольшой рост Александра заставляет его компенсировать этот недостаток, соревнуясь со сверстниками в тех сферах, где рост не играет роли. Александр (как и Тезей) доказывает, что он не жертва своей судьбы, а её хозяин. В романе «Небесное пламя» психология героя, его внутренние переживания стоят на первом месте; столь тщательной разработки психологического портрета персонажа нет ни в одном другом историческом романе Рено. Роман кончается прежде, чем Александр становится значимой фигурой в истории человечества, и очевидно желание писательницы убедить читателя в том, что последующие достижения Александра явились реализацией того потенциала, который был заложен в нем с детства.

По словам Д. Свитмэна, в разговоре с ним М. Рено утверждала, что изначально она не собиралась писать продолжение, роман «Небесное пламя» был задуман как самостоятельное произведение «о веселой юности, отвергающей прежний порядок и бросающей вызов миру, со свойственным ей романтическими взглядами». Sweetman, D. Указ.соч. - Р. 257 Эти романтические тенденции, также объединяющие произведения Рено об Александре и о Тезее, в полной мере сохранятся во второй книге трилогии - романе «Персидский мальчик».

По сравнению с книгой «Царь должен умереть», в романе «Небесное пламя» дается более подробный анализ личных качеств главного героя, включающий в себя и наследственные факторы, и влияние окружения. Этому способствует повествование от третьего лица, которое дает возможность наиболее полно отразить взаимоотношения между героями произведения.

Расстановка и соотношение героев в романе, в соответствии с законами жанра, подчиняются необходимости сконцентрировать внимание на личности главного героя и особенностях изображаемой эпохи. Соответственно, на передний план выдвигаются те персонажи, которые наиболее тесно связаны с фигурой Александра, и именно они занимают основное внимание автора. В романе «Небесное пламя» такими персонажами становятся Олимпиада, Филипп, Гефестион; значительное место в системе персонажей уделяется воспитателям наследника: Лисимаху, Леониду и Аристотелю. Судьбы и характеры этих героев воспроизводятся автором подробнее, нежели жизнь других персонажей. Однако именно второстепенные герои создают историческую атмосферу произведения. В их словах и поступках в полной мере раскрывается мировоззрение, свойственное населению Македонского царства, повседневный быт, настроения, социально-политическая обстановка в государстве во время правления Филиппа II.

Значительный интерес представляет образ Гефестиона в романах «Небесное пламя» и «Персидский мальчик». Отношение историков к фигуре лучшего друга Александра Великого неоднозначно. Гефестион очень рано стал ближайшим человеком в окружении тогда ещё будущего царя Македонии, и сохранял особое положение при Александре до самой смерти. Английский историк П. Грин (Peter Green) дает Гефестиону весьма нелестную оценку, полагая, что главным достоинством Гефестиона была его безграничная преданность Александру, но талантом к управлению он не обладал. Среди личных качеств Гефестиона П. Грин указывает злость, своенравие и скромные умственные способности. Green, Р. Alexander of Macedon. - London, 1991 Австрийский историк-антиковед Ф. Шахермайр (Fritz Shahermayr) указывает, что Гефестион принимал активное участие в доносах, начавшихся после возвращения Александра из Гедросийской пустыни, и пишет, что длительное отсутствие Александра «показало, что с империей дело обстояло точно так же, как с Гефестионом. И о том и о другом можно было сказать: без царя они ничего не значили». Наряду с этим, Шахермайр отмечает его умение понимать и чувствовать Восток, что сделало Гефестиона незаменимым помощником Александра, и признает его организаторские способности. Шахермайр, Ф. Александр Македонский / Электронный ресурс: Фриц Шахермайр. Александр Македонский. сокр. сер. с нем. М. Ботвинника и Б. Функа. М. Наука, 1986 - URL:

http://centant.pu.ru/sno/lib/schach/11.htm (Дата обращения 09.05.2011)

Ссоры Гефестиона с остальным окружением Александра не вызывают сомнений у историков, вопрос в том, что явилось причиной этих ссор: хвастовство Гефестиона своим исключительным положением, его неуживчивость и ревность, или же зависть остальных соратников полководца. В трилогии М. Рено этот вопрос решен в пользу Гефестиона. Она включает в повествование эпизоды, связанные с конфликтами между Гефестионом и окружением Александра, но поведение ближайшего сподвижника Александра оправдано его искренним стремлением поддержать великие замыслы друга, обезопасить его от заговоров и обеспечить необходимое повиновение.

Образ Гефестиона в трилогии становится «alter ego» Александра, полностью разделяющим его взгляды, планы и мечты. Замечание, что Гефестион являлся как бы вторым «я» царя, встречается в ряде исторических трудов, в частности, в работе «Александр Македонский» Ф. Шахермайра. В системе персонажей художественных исторических произведений М. Рено Гефестион может рассматриваться как герой-двойник, который помогает проникнуть в глубины психологии главного героя, и, вместе с тем, предоставляет автору возможность объективного изображения настроений внутри македонской армии, не подвергая критике действия Александра.

Гефестиону присущи те же черты характера, что и Александру, их объединяет образование, условия воспитания, мировоззрение. Однако нельзя сказать, что мечта о покорении Востока - это их общая мечта. Гефестион разделяет желания Александра, поддерживает все его начинания, но он не обладает тем, что позволяет Александру добиваться цели и вести за собой друзей, тем необъяснимым свойством, которое сформулировано в названии первого романа - “Fire from Heaven”. Знаменитая фраза Александра, сказанная матери персидского царя Дария, когда она приняла Гефестиона за македонского царя: «Он тоже Александр» присутствует и в тексте Рено, в романе «Персидский мальчик» - Багоас узнает об этой встрече от другого евнуха. Действительно, Гефестион по своим качествам - тоже Александр, каким бы он был, не обладай он этой божественной искрой, гением предводителя.

Образ Гефестиона в художественной структуре произведения является как бы проверкой жизнеспособности идей и планов Александра Великого. Конфликты Гефестиона с другими военачальниками - это, по сути своей, неприятие политики Александра в лагере македонцев. Назначение Гефестиона хилиархом (должность, заимствованная Александром у персов, первый заместитель царя) вызвало зависть и неодобрение у некоторой части армии, но, вероятно, следует признать, что и сам Гефестион боялся потерять свое положение, ревновал Александра и стремился убрать с дороги тех, кто мог помешать ему на пути ко всё большей власти. В характере Александра стремление к личной выгоде отсутствует, напротив, неоднократно подчеркивается, что он готов был терпеть любые лишения, и расширял границы империи ради идеи познания мира и объединения культур, но не ради безграничной личной власти.

Гефестион как персонаж романов «Небесное пламя» и «Персидский мальчик», таким образом, играет одну из ключевых ролей не только в жизни Александра Великого, т.е. в сюжетном плане, но его образ принципиально важен для понимания психологии главного героя. Фактически, после смерти лучшего друга Александр теряет себя, начинается разрушение его личности, выражающееся в необдуманных, несвойственных ему поступках. С этого момента общий тон повествования меняется, Багоас чувствует обреченность, начало крушения великого человека - и великой империи. С уходом из жизни царя в начале романа «Погребальные игры» начинается разрушение империи.

Второй роман трилогии - «Персидский мальчик» - включает в себя две линии повествования: любовная и военная, которые тесно связаны между собой в сюжетном плане, но всё же четко выделяются, в отличие от романа «Последняя чаша», где история любви Лисия и Алексия неотъемлема от описания военных и политических событий. Отношения Багоаса и Александра представляют отдельную линию, т.к. рассказчик - Багоас - не принимает участия в военных действиях, в разработке планов и кампаний. Багоас в данном случае - наблюдатель, однако он становится непосредственным свидетелем внутренней жизни армии, и что ещё важнее с точки зрения жанровой специфики - внутренней жизни самого Александра.

Описание военных событий по образцу сочинений Ксенофонта «Анабазис Кира» (это произведение не раз упоминается в романе, Александр часто ссылается на него) и Арриана «Анабазис Александра», которые шаг за шагом освещают военный поход. Разумеется, образ рассказчика вносит определенное своеобразие, связанное, в первую очередь, с тем, что о ряде происшествий читатель узнает по слухам, разговорам в лагере, рассказам самого Александра, которые передает Багоас.

Персидский евнух стал близок македонскому полководцу во многом благодаря тому, что помогал Александру понять Восток, замечая отличия между македонской и персидской цивилизацией и умея указать на них своему господину и объяснить причины многих явлений, чуждых западному миру. Помимо этого, Багоас испытывает искренние и глубокие чувства по отношению к Александру, что немаловажно для последнего. Между Гефестионом и Багоасом идет борьба за право быть самым близким человеком для царя, и в этом противостоянии отчетливо видны различия западного и восточного мировоззрения. Гефестион стремится к тому, чтобы быть с Александром на равных, Багоас - к подчинению. Багоаса и Александра объединяет также мистическое восприятие мира и судьбы.

Александр унаследовал страстность и мистицизм от матери, от отца ему достались энергичность и практический ум. Мать всеми силами пыталась убедить Александра в его избранности и высшем предназначении. Александр верит в богов греческого пантеона и ощущает присутствие сверхъестественного в его жизни. При этом он уважает религию побежденных народов и почитает их богов. Способность проявлять сочувствие и сострадание к врагу отличает его от соратников. Сведения об этом встречаются уже у древних авторов (Арриана, Плутарха). Его отношение к населению покоренных территорий и их правителям поражало современников, но такое поведение давало свои результаты: бывшие враги становились его союзниками.

Один из наиболее известных эпизодов в жизни Александра связан с его победой над индийским царем Пором. В романе «Персидский мальчик» диалог двух царей передан в соответствии с текстом Арриана «Поход Александра», однако Рено отказывается от непосредственного изображения их разговора - рассказ об этой встрече Багоас слышит от Александра:

«- Прекраснейший человек из всех, кого мне довелось видеть, - позже рассказывал мне Александр. <…> - «Проси у меня, чего хочешь, - сказал я ему. - Как мне следует поступить с тобою?» - «По-царски», - ответил он. Знаешь, я догадался о смысле его слов даже прежде, чем толмач открыл рот! «Я сделаю это ради себя самого, так что проси чего-нибудь для себя», - говорю я. А он отвечает: «В том нет нужды. Действуй по-царски - мне того достаточно». <…> Я собираюсь дать ему больше земель, чем у него было прежде. Он уравновесит мощь Омфиса; но, прежде всего остального, я ему доверяю». Рено М. Персидский мальчик. / пер. с англ. Ковжун А.Б. - СПб, 2005. - C.. 512-513

М. Рено не могла оставить без внимания эпизод, который столь ясно подтверждает её мнение об Александре как об идеальном правителе, не разрушающем без надобности, но созидающим, заботящимся не о собственной безграничной власти, а об интересах подвластных ему земель. Однако не только соображениями милосердия и симпатии руководствуется македонский полководец. Он поступает как мудрый политик. Руководство местностью, обычаи которой так не похожи на обычаи родной страны Александра, о нравах которой было известно слишком мало, могло стать непосильной задачей для македонского военачальника. Оставив земли индийскому царю, Александр решает проблему возможного сопротивления, нестабильности. В словах «Он уравновесит мощь Омфиса» отражается авторский взгляд М. Рено на причины этого поступка Александра Великого, упоминания об этих словах у Арриана не встречается. Этим писательница показывает читателю, что в характере Александра доброе сердце, стремление к справедливости и умение искренне восхищаться достойным соперником соединялись с расчетливым, трезвым умом и природной проницательностью.