Развитие системы фатической метакоммуникации в английском дискурсе XVI–XX вв.

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

Содержание

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ФУНКЦИОНАЛЬНО-ПРАГМАТИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ФАТИЧЕСКОЙ МЕТАКОММУНИКАЦИИ

1.1 Принципы и методы анализа фатической метакоммуникации

1.1.1 Синергетический подход к анализу фатической метакоммуникации

1.1.2 Организация генеральной выборки и математические методы обработки данных

1.2 Система фатической метакоммуникации

1.2.1 Функциональные свойства фатической метакоммуникации

1.2.2 Информативно-содержательные характеристики фатической

метакоммуникации

1.2.3 Социально-психологические особенности фатической

метакоммуникации

1.2.4 Стереотипные средства фатической метакоммуникации

1.2.5 Прагматические характеристики речевых средств фатической метакоммуникации

Выводы по первой главе

ГЛАВА 2. ИСТОРИЧЕСКИЙ ИНВАРИАНТ СИСТЕМЫ ФАТИЧЕСКОЙ МЕТАКОММУНИКАЦИИ

2.1 Сущность, категории и структура фатического метадискурса

2.1.1 Понятие фатического метадискурса

2.1.2 Структура фатического метадискурса

2.2 Фатический метадискурс включённого типа

2.2.1 Инхоативные речевые акты в фатическом метадискурсе

2.2.2 Процессные речевые акты в фатическом метадискурсе

2.2.3 Финитивные речевые акты в фатическом метадискурсе

2.3 Фатический метадискурс автономного типа

2.4 Принципы и стратегии фатического метадискурса

Выводы по второй главе

ГЛАВА 3. РАЗВИТИЕ ПРАГМАТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ АНГЛИЙСКОЙ ФАТИЧЕСКОЙ МЕТАКОММУНИКАЦИИ В XVI - XX ВВ.

3.1 Историческое варьирование фатического метадискурса

3.1.1 Историческое варьирование инхоативных речевых актов

3.1.2 Историческое варьирование процессных речевых актов

3.1.3 Историческое варьирование финитивных речевых актов

3.2 Историческое варьирование фатического метадискурса автономного типа

3.3 Историческое варьирование стратегий и тактик фатического метадискурса

Выводы по третьей главе

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ ИЛЛЮСТРАТИВНОГО МАТЕРИАЛА

ПРИЛОЖЕНИЯ

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

Г - говорящий

РА - речевой акт

СБ - светская беседа

С - слушающий

C max - полюс когнитивной информации

CCELD - Collins Cobuild English Language Dictionary

Fr. - французский язык

MWCD - Merriam Webster's Collegiate Dictionary

N - стратегия негативной вежливости

OE - древнеанглийский язык

P - стратегия позитивной вежливости

P max - полюс социально-регулятивной информации

ВВЕДЕНИЕ

Проблема организации коммуникативных процессов актуализируется в силу происходящих изменений в мировом сообществе. Глобализация и информатизация как черты XXI века стимулируют науку глубже исследовать многомерный феномен - коммуникацию во всех ее проявлениях. В частности, вопросы фатической метакоммуникации на протяжении нескольких десятилетий приковывают к себе внимание исследователей, работающих в русле прагмалингвистики, анализа дискурса и других функционально ориентированных направлений, взаимодействующих с такими дисциплинами как социолингвистика, психолингвистика, лингвокультурология, стилистика, риторика и т.д. Интерес к организации и регулированию вербальной коммуникации обусловлен ведущей современной парадигмой лингвистики, ориентированной на антропоцентризм, экспланаторность, экспансионизм, функционализм [77: 206-227].

Активные поиски концепции, объясняющей закономерности и условия осуществления успешного общения, а также вербальных средств его реализации, привели к созданию целого ряда подходов, трактующих фатическую метакоммуникацию по-разному. Наиболее широкое распространение получил функциональный подход, представленный прежде всего исследованиями Б. Малиновского, который первым описал фатическое взаимодействие (phatic communion), понимая под ним стремление людей к общению (socialize), созданию дружеских связей, не преследуя цели передачи существенной информации [218: 151-152]. В данном случае речь идет об общении в форме диалога, которое служит установлению связи между людьми.

Р. Якобсон включает фатическую функцию в свою модель языковых функций и уточняет данное понятие, рассматривая высказывания, основное назначение которых - не только установить, но и продлить речевой контакт, проверить, работает ли канал связи [176: 201]. А. Вежбицка и др. относят фатику к метаязыковой функции, которая служит средством описания самого языка [27, 78, 108]. Г.Г. Почепцов детализирует понимание фатической метакоммуникативной функции как включение/переключение, поддержание на нужном уровне внимания адресата для передачи сообщения и размыкание речевого контакта [118: 52-59]. В целом определены особенности функционирования языковых элементов, призванных регулировать речевое общение, способствовать установлению, поддержанию и завершению речевого контакта, а также описаны метакоммуникативные задачи, решаемые на различных фазах общения. Функциональные исследования раскрывают значимость фатической функции среди функций языка, но общее понимание ее места в иерархии функции и связей с другими функциями еще не достигнуто.

Представители функционально-семантического подхода, в частности, Н.И. Формановская, называя фатическую функцию контактоустанавливающей и понимая под контактом ”установление, сохранение или укрепление и поддержание связей”, связывают ее с речевым этикетом. Эта функция относится ко всем тематическим группам единиц речевого этикета - как к начальной ситуации (обращения, приветствия), так и к финальной ситуации (прощания) [154: 13]. Контактная (называемая также контактоустанавливающая, социативная, фатическая) функция лежит в основе речевого этикета и является одной из его фундаментальных функций, поскольку процесс коммуникации, в частности диалог, невозможен без установления контакта. Онтологически контактная функция усваивается в первые месяцы жизни человека: “стремление вступать в коммуникацию появляется у маленьких детей, гораздо раньше способности передавать или принимать информативные сообщения” [176: 201]. С семантической точки зрения высказывания в этой функции характеризуются семантической выхолощенностью - десемантизацией, что и делает их “безынформативными” с точки зрения “важной, существенной” информации. Однако в рамках этого похода информационная природа фатической функции остается не раскрытой.

Жанро-стилистический подход в исследовании фатической функции описывает реализацию фатической функции в текстах фатических речевых жанров (small talk и т.д.) [39]. Фатический дискурс (phatic discourse) как совокупность ”праздноречевых жанров”: эмоционального, артистического, интеллектуального, входит в типологию жанров общения Н.Д. Арутюновой наравне с информативным, прескриптивным диалогом, обменом мнениями с целью принятия решения/выяснения истины и диалогом, нацеленным на установление или регулирование межличностных отношений [7]. Текстовый анализ метакоммуникации, предпринятый И.М. Колегаевой и др., акцентирует сопутствующий, комментирующий характер явления, которое получает название “метатекста” - элемента мегатекста [27, 68], и выделяет высказывания - метатекстовые операторы, функционирующие на двух этапах [99] фатической метакоммуникации - установлении и размыкании контакта.

Прагматический подход, опирающийся на теорию речевых актов и теорию дискурса, обосновывает существование РА, обслуживающих метакоммуникацию, называемых, вслед за В.И. Карабаном, метаречевыми актами [61], а также речеорганизующими РА [247: 332], метакоммуникативными РА [103; 237: 52]. Среди метакоммуникативных высказываний выделяются фатические, обладающие ведущей иллокуцией ”привлечения или концентрации внимания собеседника” [159: 15], рассматриваются прагматические принципы (максимы) метакоммуникации как деятельности, регулирующей общение. Фатический метакоммуникативный РА понимается как РА, передающий не существенно важную информацию, а способствующий передаче такой информации [161] путем контактоустановления, контактопролонгации, размыкания речевого контакта. Фатический метакоммуникатив и его прагматические разновидности включаются И.С. Шевченко в типологию РА [165: 50], однако до сих пор их прагмасемантические характеристики нуждаются в уточнении.

В рамках дискурсивного подхода под метакоммуникативным в целом подразумевается “дискурс по поводу самого дискурса, коммуникативные ходы, комментирующие, ориентирующие и меняющие ход общения, определяющие его структурные фазы” [85: 176]. Фатическая метакоммуникация трактуется как разновидность непрямой коммуникации [41], изучаются ее жанры - светская беседа, флирт [42]. Дискурс рассматривается “не на уровне отдельного высказывания, а на уровне /.../ более крупных единств, находящихся в непрерывной внутренней смысловой связи, что позволяет воспринимать его как цельное образование” [22: 8; 79; 135]. При исследовании организации дискурса, связанного с осуществлением фатической метакоммуникативной функции, в центре внимания находятся различные его элементы (звук, интонация, частицы, междометия, слова и т.д.), предназначенные для реализации его основной функции - способствования межличностному общению. Прагматический подход к изучению дискурса дает возможность рассматривать фатическую метакоммуникацию “не как что-то застывшее и неподвижное, а как процесс, который характеризуется особенностями протекания, способом развития и внутренней организацией, и который необходимым образом предполагает наличие трех фаз общения” [162: 18], которые еще не получили освещения как трансакции дискурса. Коммуникативные принципы и стратегии, единицы такого дискурса еще требуют исследования.

Диахроническое изучение фатической метакоммуникации фокусируются на анализе динамической природы дискурса и речевого акта: отмечены отдельные исторические различия в наборе и функционировании языковых элементов на стадиях установления, поддержания и размыкания речевого контакта в определенные периоды времени [3; 15; 61; 104; 165]. Однако диахроническое варьирование фатического метадискурса, языковых средств его реализации в различные исторические эпохи остается недостаточно изученным, что и определяет интерес к данной проблематике в нашей работе.

Актуальность исследования определяется необходимостью изучения фатической метакоммуникации, которая является неотъемлемой составляющей коммуникации как интегрального феномена. Актуальность также обусловлена обращением к прагматическим характеристикам фатической метакоммуникативной функции языка, реализуемой в дискурсе, его системе и структуре, коммуникативным принципам. Своевременность и важность такого комплексного анализа фатической метакоммуникации в дискурсе усиливается применением синергетического, системно-деятельностного подхода, предполагающего единство прагматических, семантико-функциональных, социокультурных аспектов, и диктуется отсутствием специальных работ, фокусированных на целостном синхронно-диахроническом исследовании фатической метакоммуникации. Научным заданием работы является исследование фатической метакоммуникации на уровне РА и дискурса, установление ее специфики в отдельные исторические периоды и выявление тенденций исторического варьирования.

Связь исследования с научными темами. Тема диссертации соответствует профилю исследований, которые проводятся на факультете иностранных языков Харьковского национального университета имени
В.Н. Каразина в рамках темы ”Систематическое описание и методика обучения иноязычной речевой деятельности”, номер государственной регистрации 0100U003310.

Общей целью исследования является изучение прагматических свойств системы фатической метакоммуникации и закономерностей ее исторического варьирования в английском дискурсе XVI-XX вв.

Из общей цели вытекают конкретные задачи исследования:

Уточнить понятие фатической метакоммуникации и выявить ее функциональные, прагматические, информативно-содержательные, социально-психологические и языковые основания.

Выявить сущность, систему и структуру фатического метадискурса, его категории и типы.

Определить статус РА фатического метакоммуникатива, его прагмасемантические разновидности и их характеристики.

Проследить историческое варьирование отдельных типов фатического метадискурса и выделить диахронические инварианты и варианты прагматической системы английского фатического метадискурса
XVI-XX вв.

Установить коммуникативные принципы английского фатического метадискурса и описать историческую динамику его стратегий в
XVI-XX вв.

Объектом исследования избран английский фатический метадискурс как воплощение фатической метакоммуникации, его система и структура, коммуникативные стратегии.

Предметом исследования являются прагматические характеристики фатической метакоммуникации и историческое варьирование системы ее диахронических постоянных и переменных в XVI-XX вв.

Материалом для исследования послужили образцы фатического метадискурса из художественной прозы Великобритании XVI-XX вв. Генеральная выборка составила 2400 речеорганизующих высказываний в различных контекстах и ситуациях, распределенных по трем зональным выборкам из 800 высказываний каждая, соответствующих периодам: XVI-XVII, XVIII, XIX-XX вв. Анализируемые примеры почерпнуты методом сплошной выборки из художественных произведений жанров драмы и романа общим объемом 11829 страниц.

Методология и методы исследования. Методологической основой данного исследования являются достижения синергетики, системно-деятельностный и функциональный подход к анализу речевой коммуникации. Теоретической базой исследования служат теория самоорганизующихся систем, теория речевой деятельности, теория дискурса и теория РА в их преломлении в исторической прагмалингвистике. Прагматическая динамика системы фатического метадискурса, его структурных единиц и коммуникативных стратегий, рассматривается с учетом нелинейности векторов развития общества, культуры и системы языка.

Задачи настоящего исследования определяют методы анализа. Для исследования функциональных и прагматических характеристик фатической метакоммуникации применяется описание языковых функций, качественно-количественное исчисление объема информации, когнитивное моделирование информативного содержания высказываний; для определения статуса и исторического варьирования единиц структуры фатического метадискурса используются методы аспектного моделирования РА, контекстно-ситуативный, системно-функциональный и структурно-семантический анализ; для определения природы и динамики отдельных типов фатического метадискурса также применяются элементы методов социо- и психолингвистики; для обобщенного представления средств реализации трансакций фатического метадискурса - полевое моделирование; анализ принципа вежливости основан на описании стратегий и тактик дискурса. Полученные количественные данные обрабатывались с применением достижений современной лингвостатистики, в частности, методом сравнения величин квадратичного отклонения долей [81, 112].

Научная новизна исследования состоит в том, что впервые осуществлен специализированный комплексный анализ развития фатической метакоммуникации как системы, реализуемой в английском фатическом метадискурсе: установлена сущность фатического метадискурса, выделены его типы, уточнена структура дискурса и ее единицы, описаны диахронические инварианты и варианты его прагматической системы, выявлены дискурсивные стратегии вежливости и прослежена их историческая динамика в XVI-XX вв., определен статус РА фатического метакоммуникатива, его прагмасемантические разновидности и их характеристики в синхронии и диахронии. Уточнено понятие фатической метакоммуникации и ее функциональные, информативно-содержательные, социально-психологические и языковые свойства.

Научная новизна полученных результатов может быть обобщена в следующих положениях, выносимых на защиту:

1. Фатическая метакоммуникация представляет собой низкоэнтропийный компонент коммуникации, служащий вербальным средством организации речевого взаимодействия и обеспечения эффективной передачи когнитивной информации в дискурсе. Она реализуется специализированными средствами речевыми стереотипами, неспециализированными вербальными и невербальными средствами; характеризуется доминированием социально-регулятивной информации, конвенциональностью и ритуализованностью.

2. Фатическая метакоммуникация воплощается в фатическом метадискурсе, посредством которого осуществляется регулирование речевого взаимодействия. Система фатического метадискурса охватывает включенный и автономный типы дискурса, структурно представленные иерархией единиц: РА (минимальная единица дискурса) - речевой ход - речевой шаг - трансакция - речевое событие.

3. РА фатический метакоммуникатив представляет собой прагматикализованный подкласс экспрессивов, предназначенный регулировать речевое взаимодействие в ситуациях установления, продления, размыкания контакта и реализуемый речевыми стереотипами, в которых нейтрализуется оппозиция прямой/косвенной реализации РА. Средства регулирования речевого взаимодействия организованы в виде прагматического поля: доминанта -- РА фатические метакоммуникативы с ведущей речеорганизующей иллокутивной силы, центр -- РА, в которых сопутствующая речеорганизующая иллокуция сигнализируется прагматическими маркерами, периферия - РА, в которых она обусловлена контекстом.

4. Фатический метадискурс включенного типа (уровень текста) сопровождает дискурсы когнитивно-информативного типов и реализуется РА фатическими метакоммуникативами инхоативной, процессной, финитивной прагмасемантических разновидностей, функционирующими, соответственно, в трансакциях установления, продления и размыкания речевого контакта. Историческое варьирование фатического метадискурса включенного типа проявляется в качественных и количественных изменениях фатических метакоммуникативов отдельных прагмасемантических разновидностей, в динамике схем развертывания речевых ходов.

5. В фатическом метадискурсе автономного типа (уровень макротекста) общая цель регулирования речевого взаимодействия осуществляется в светской беседе - речевом событии ритуализованной формы, которое характеризуется самоценностью, упорядоченностью, преобладанием социально-регулятивной информации, тематической заданностью, состязательностью, игровым и эстетическим компонентами. В историческом развитии фатический метадискурс автономного типа проходит этапы зарождения (XVI-XVII вв.), становления и функционирования с полным набором свойств (XVIII в.), частичной утраты игровых и эстетических характеристик к концу XX в.

6. В фатическом метадискурсе ведущим коммуникативным принципом является вежливость, реализуемая стратегиями позитивного и негативного типа с преобладанием негативного, составляющего основу речевого этикета. Негативная вежливость стабильно доминирует в фатическом метадискурсе XVI-XX вв., частотность ее стратегий исторически возрастает.

Теоретическая значимость исследования определяется системной трактовкой и комплексным описанием фатического метадискурса в ходе его исторического развития. Полученные результаты вносят вклад в теорию коммуникации, теорию дискурса, синхроническую и историческую прагмалигвистику и теорию РА, продолжают разработку полевого моделирования прагматических явлений. Опыт исследования эволюции РА фатического метакоммуникатива и средств фатической метакоммуникации в соотнесении с эволюцией принципа вежливости способствует углублению знаний о стратегиях и тактиках дискурса различных исторических периодов.

Практическая ценность полученных результатов и выводов состоит в том, что они могут быть использованы в курсе теоретической грамматики английского языка (“Прагматика предложения”), истории английского языка (“Новоанглийский период”), стилистики языка (“Жанры речи”), практики английского языка, в пособиях по разговорной практике, в спецкурсах по проблемам дискурса, исторической прагмалингвистики. Они также могут найти отражение в научных исследованиях студентов и аспирантов, в практике перевода.

Личный вклад диссертанта заключается в уточнении сущности фатической метакоммуникации и определении природы фатического метадискурса, его системы и структурных единиц, их диахронических постоянных и переменных аспектов; в описании закономерностей и тенденций исторического варьирования прагматических характеристик английского фатического метадискурса включенного и автономного типов в ХVI-XX вв., в выявлении вежливости как ведущего принципа фатического метадискурса и особенностей эволюции его стратегий.

Апробация полученных результатов. Основные результаты исследования докладывались и обсуждались на заседаниях кафедры перевода и английского языка, лингвистическом семинаре факультета иностранных языков Харьковского национального университета им. В.Н. Каразина, на ежегодных научных конференциях в Харьковском национальном университете им. В.Н. Каразина, на международных научных конференциях “Методологічні проблеми перекладу на сучасному етапі” (Сумы, Сумской государственный университет, 1999), “Іноземна філологія на межі тисячоліть” (Харьков, Харьковский национальный университет им. В.Н. Каразина, апрель 2000), на международной научной конференции “Третьи Каразинские чтения: методика і лінгвістика - на шляху до інтеграції” (Харьков, Харьковский национальный университет им. В.Н. Каразина, октябрь 2003), международной научной конференции “Гендер: язык, культура, коммуникация” (Москва, Московский государственный лингвистический университет, ноябрь 2003), международной научной конференции “Cognitive/Communicative Aspects of English” (Черкассы, Черкасский государственный университет, 1999).

Публикации. Результаты диссертационного исследования полностью отражены в 5 статьях, опубликованных в ведущих научных журналах Украины, и тезисах 4 конференций.

Цели и задачи данного исследования определили его структуру. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы, списка источников иллюстративного материала и приложений.

Во введении обосновывается актуальность, новизна, теоретическая значимость работы, намечаются цели и конкретные задачи исследования, его методологические основы и методы.

В первой главе критически обобщаются достижения в исследовании фатической метакоммуникации, рассматриваются принципы организации выборки и методы оценки данных, уточняется функциональная, информативно-содержательная, социально-психологическая, языковая природа фатической метакоммуникации как системы, устанавливается прагматический статус его минимальной единицы - РА фатического метакоммуникатива.

Во второй главе моделируется исторический инвариант системы фатической метакоммуникации: определяется сущность и категории фатического метадискурса, его структура и типы; определяются прагмасемантические разновидности РА фатического метакоммуникатива в различных трансакциях и моделируется их прагматическое поле; выявляются стратегии вежливости фатического метадискурса.

В третьей главе предпринимается анализ эволюции прагматической системы фатической метакоммуникации в XVI-XX вв.: рассматривается историческое варьирование языковых средств в отдельных трансакциях включенного фатического метадискурса, динамика прагматических свойств дискурса автономного типа; изменение стратегий вежливости в английском фатическом метадискурсе изучаемого периода.

В заключении подводятся итоги проведенного исследования и намечаются перспективы дальнейших научных разработок.

Полный объем диссертации составляет 227 страниц компьютерного текста, объем основного текста 185 страниц, библиография включает 248 публикаций, список источников иллюстративного материала 45 страниц. Приложения содержат 12 таблиц.

фатическая метакоммуникация метадискурс английский

ГЛАВА 1. ФУНКЦИОНАЛЬНО-ПРАГМАТИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ФАТИЧЕСКОЙ МЕТАКОММУНИКАЦИИ

1.1 Принципы и методы анализа фатической метакоммуникации

1.1.1 Синергетический подход к анализу фатической метакоммуникации

Предпринимаемый прагмалингвистический анализ фатической метакоммуникации в плане диахронии базируется на системно-деятельностном понимании вербальной коммуникации, присущем, как отмечает В.И. Карабан, И.С. Шевченко и др., историко-прагмалингвистической исследовательской парадигме [10; 61; 165], и учитывает постулаты современной синергетики [120; 143].

Теоретическое осознание речи как одного из проявлений деятельности человека позволяет выделить следующие конститутивные характеристики речевой деятельности: потребности, мотивы и цели, конкретные условия ее осуществления [76; 83]. А.А. Леонтьев указывает на то, что ”деятельность общения есть такой же вид деятельности человека, как … продуктивная и познавательная деятельность, она и в психологическом отношении имеет ту же принципиальную организацию, … а именно, она интенциональна, т.е. мотивирована и имеет специфическую цель; она результативна и в этом смысле можно говорить о мере совпадения достигнутого результата с намеченной целью; она нормативна, т.е. как протекание, так и результат акта общения подвержены социальному контролю” [83: 47]. Прием-передача информации как основная цель коммуникации осуществляются при помощи механизмов установления, продления и завершения речевого контакта. Таким образом, коммуникация как осуществление когнитивной функции (передача информации) необходимо предполагает сопутствующую ей метакоммуникацию, “призванную регулировать речевое общение средствами самого языка” [161: 1], а именно -- фатическую метакоммуникацию, в которой реализуется фатическая функция (обеспечение контакта) [41; 118; 48; 30].

Деятельность речевого общения понимается как социальное воздействие на собеседника в процессе общения, которое предполагает дихотомию: сообщение информации - интеракция. Интеракция определяется
С. Левинсоном как “непрерывное продуцирование последовательностей взаимно обусловленных РА двумя или несколькими коммуникантами”, каждый из которых, с одной стороны, управляет, а с другой -- руководствуется действиями другого [213: 44]. Выделяют следующие основные типы речевого воздействия: 1) социальные воздействия, 2) волеизъявления, 3) разъяснение и информирование, 3) оценочные и эмоциональные речевые воздействия [153:48].

Фатическая метакоммуникация обладает свойствами социального воздействия: в ней не происходит передачи существенной информации, а осуществляются определенные социальные акты - приветствия, прощания, представления и др. Собеседники, осуществляющие социальное воздействие средствами фатической метакоммуникации, руководствуются целями организации и регулирования социального контакта, но не целями сообщения существенной информации. Тем самым фатическая метакоммуникация может быть отнесена к такой разновидности речевой деятельности, как общение-деятельность [там же: 58]) или интеракциональное общение (interactional communication), направленное на установление и поддержание межличностного контакта (establishing and maintaining social relationships) в отличие от трансакционального общения, целью которого является сообщение когнитивной информации (meaningful talk) [17: 20; 213: 44].

Фатическая метакоммуникация охватывает в основном ритуализованные формы речевого поведения, речевой контакт в которых самоценен; ее языковые средства, как правило, стереотипны и определяются социально-этическими нормами конкретного языкового сообщества. Речевое воздействие говорящего на слушающего заключается в вызове ответных прогнозируемых социальных действий в соответствии с принятыми социально-культурными конвенциями поведения.

Фатическая метакоммуникация как деятельность является проявлением ведущей потребности адресанта в социальном контакте, включенности в совместную деятельность, которая является необходимым условием эффективного обмена информацией, в чем проявляется сопутствующий характер фатической метакоммуникации. Вместе с тем, в отдельных ситуациях она имеет самодостаточный характер, служит единственной целью общения, что наблюдаем в явлении small talk (светская болтовня, сплетни и т.п.). Тем самым системный подход раскрывает диалектическую взаимосвязь потенциально подчиненного и главенствующего в реализации фатической метакоммуникации в зависимости от целей общения и ситуации дискурса.

Целями адресанта в соответствии с различными этапами (стадиями) общения в самом общем виде являются, как указывает Г.Г. Поцепцов, установление контакта (привлечение внимания адресата), поддержание и размыкание речевого контакта [118: 53; 47]. Мотивы фатической метакоммуникации индивидуальны и определяются в каждом конкретном случае комплексом психологических и социокультурных переменных.

Согласно общей теории систем в ее современном развитии в направлении синергетики, важнейшим объектом изучения является диссипативная система открытый динамичный функциональный комплекс, который обменивается информацией и энергией с окружающей средой [120]. Фатическую метакоммуникацию как систему отличает наличие диалектического противоречия, разноуровневость, асимметрия, дискурсивность, интерактивность, способность к саморазвитию (о свойствах систем см. [131]).

В предпринимаемом диахроническом исследовании принципы противоречия и саморегуляции позволяют рассматривать отдельные синхронные состояния системы как результат предшествующего развития, как “диахронию синхроний” [33], что служит выявлению исторических постоянных и переменных фатической метакоммуникации. Изучение фатической метакоммуникации как системы в исторической прагмалингвистике акцентирует внимание исследователя на системных отношениях, возникающих между ними в определенный период времени (ось синхронии), и на их историческом варьировании (ось диахронии) [165]. Синергетический подход, основанный на идеях системности, нелинейности, глубинной взаимосвязи хаоса и порядка [67: 8], дает возможность объяснить это историческое варьирование принципом нелинейности - множественности выбора, альтернативности путей развития, и сосредоточиться на механизмах самоорганизации систем -- их образования и разрушения, перехода от хаоса к порядку и обратно, проследить стадии их эволюции.

Системность фатической метакоммуникации можно глубже понять с учетом одного из принципов современной парадигмы знаний -- экспансионизма [77 :205], который, по Е.С. Кубряковой, раскрывает природу взаимодействия системы и среды как воздействие на коммуникацию факторов, не входящих в систему языка -- исторического развития культуры, общества, этоса (стиля общения в обществе). Это взаимодействие имеет большой объяснительный потенциал для анализа исторического варьирования постоянных и переменных элементов фатической метакоммуникации в дискурсе лингвокультурной общности Великобритании XVI-XX вв. Синергетика также провозглашает междисциплинарную ориентацию исследований, что обусловливает интерес к психологическим и социально-культурным аспектам речевого общения в сочетании с собственно лингвистическими.

Дискурсивная ориентация деятельностной системы свидетельствует о важности контекста для формирования смысла высказывания. Понятие контекста в современной лингвистике многообразно, его виды включают лингвистические и/или экстралингвистические условия протекания общения [28; 45; 101], он может отождествляться с ситуацией -- т.н. конситуация [218]. Используя иерархию типов контекста, предложенную Е.В. Тарасовой, исходим из существования межличностного “микроконтекста”, характеризующего говорящего как конкретную языковую личность с его конкретной коммуникативной интенцией; “макроконтекста” -- более широкого социокультурного контекста, характеризующего говорящего как представителя своего социума; и “метаконтекста” мысли и знания, характеризующего концептуальную картину мира говорящего [143: 273-274]. В анализе фатической метакоммуникации наиболее релевантны микро- и макроконтекст, позволяющие определить статус и роль коммуникантов, их цели и стратегии их взаимодействия.

Разноуровневость системы фатической метакоммуникации прослеживается в разноуровневости языковых средств ее реализации (об уровнях языковой системы см., например, у В.В. Левицкого [82]) и в иерархии единиц дискурса, в котором она воплощается: от минимальных единиц дискурса -- РА, до образованных их совокупностью речевых событий, из которых и состоит дискурс (обзор работ по инструментарию анализа речевой коммуникации содержится в [85;143]).

Интерактивность фатической метакоммуникации как важнейшее связующее звено системы прослеживается в используемых принципах (максимах) коммуникации, в частности, в принципе вежливости [186; 212; 210], который реализуется в виде стратегий и тактик дискурса. Интерактивность фатической метакоммуникации, ориентированной на соблюдение норм речевого этикета, проявляется в стремлении коммуникантов заботиться о сохранении лица партнера и строить речевое поведение в соответствии с исторически сложившимися нормами вежливости в конкретной лингвокультурной общности.

1.1.2 Организация генеральной выборки и математические методы обработки данных

Предпринимаемый анализ прагматических характеристик фатической метакоммуникации обращается к изучению дискурса и речевого акта в диахронии, что требует определения статистически достаточного объема генеральной выборки, уточнения принципов сбора и организации отдельных зональных выборок, а также описания методов исчисления статистических характеристик полученных выборок.

Постановка вопроса о надежности и адекватности использования репрезентированной речи художественной литературы в качестве материала исследования в прагмалингвистике объясняется функциональной ориентацией последней. Современный дискурс-анализ для изучения коммуникативных характеристик высказывания, как правило, пользуется исключительно данными звучащей разговорной речи [85; 235; 282]. Однако репрезентированная речь в ее письменной форме также предоставляет в распоряжение исследователя достаточные сведения о ситуативном контексте и экстралингвистических аспектах общения, необходимые и для коммуникативно-функционального, и для когнитивного анализа, о чем свидетельствуют работы А.Д. Беловой [12; 18:8; 121: 185-265]. Как отмечает Л.В. Щерба, языковая коммуникация адекватно представлена в “произведениях хороших писателей, обладающих, очевидно, в максимальной степени /…/ “чутьем языка” [172: 127]. Письменные тексты адекватно отражают социальные и культурные факторы коммуникации, важные для изучения такого стереотипного и высоко ритуализованного речевого поведения, которое характеризует фатический метадискурс: “презентируя социокультурную значимость среды в общностном масштабе, они фиксируют ценностные константы данной культурной системы” [105: 8].

Материалом исследования фатической метакоммуникации в диахронии избрана репрезентированная речь художественной литературы, преимущественно драматургических произведений последних пяти столетий. Выбор обусловлен тем, что для этой речи характерна спонтанность, стереотипность речевых клише, готовых ”шаблонных” формул, неофициальность и непринужденность, непосредственность общения, хаотичность, эмоциональная окрашенность, свободное переключение с одной темы на другую [15: 6-17]. Речь художественных произведений достаточно адекватно отражает коммуникативные свойства реальной разговорной речи: диалогические единства, стереотипные клишированные конструкции, дискурсивные стратегии, дейктические компоненты и пр. [16; 191; 208], в произведениях Шекспира сохранена даже акустическая оболочка языка эпохи, что позволяет проследить ассоциации коммуникантов ранненовоанглийского периода между звуком и их этико-эстетическим опытом [197]. Эмпирически доказана и теоретически обоснована возможность изучения семантических и прагматических свойств речи в диахронии с применением аппарата когнитивной прагмалингвистики, в частности, теории прототипов [200], теории речевых актов [10; 61], теории дискурса [165]. Таким образом, собранный материал представляет достаточно надежную базу данных для решения поставленных в работе исследовательских целей и задач.

Для удовлетворения главного условия выборки (репрезентативности) общий корпус (генеральная совокупность исследуемого материала) строится на принципах лингвистической и статистической однородности, к которым
В.В. Левицкий, В.И. Перебейнос и др. относят жанровую, стилистическую, тематическую однородность [81; 112: 13-17].

Требование жанрово-стилистической однородности обусловило выбор примеров фатической метакоммуникации одного функционального стиля --художественной литературы, что позволяет одновременно удовлетворить требованию тематической однородности выборки.

Условие хронологического ограничения материала предполагает обеспечение соответствия временных границ выборок основным вехам истории развития английского языка и литературы. Для этого генеральная выборка исследуемого исторического периода разделена на три зональные выборки: ренненовоанглийский период (XVI-XVII вв.), период Просвещения (XVIII в.), поздний новоанглийский период (XIX-XX вв.) в соответствии с ведущими тенденциями развития языковой системы и английской литературной традиции. Основания такого разделения включают следующее:

во-первых, ранненовоанглийский дискурс (XVI-XVII вв.) характеризуется формированием английского национального языка, становлением его норм и, частично, письменной нормы литературного языка [4; 57; 203]. Стандартизация, стремление к нормативности и регламентации отличают литературный английский язык XVIII века. Язык художественных произведений периода Просвещения близок к живому разговорному, в нем переданы различия речевого поведения персонажей в соответствии с их социальным статусом и ролью [16; 58]. В дискурсе XIX и XX вв. отражаются процессы демократизации литературного языка, широкого проникновения в него элементов разговорной речи, фразеологии, упрощения синтаксических построений [134; 123; 184], он ориентирован на описание реалий жизни, использует персонажную речь как способ характеризации личности [97];

во-вторых, требование однородности авторского стиля материала выборок в значительной мере обеспечивается принадлежностью авторов к близким литературным направлениям и школам, объединенным общностью эстетических позиций. Избранные хронологические рамки выборок, по свидетельству П. Виддоусона, Дж. Лича и др., соответствуют ведущим тенденциям развития английского литературного процесса [211; 245].

Проведенный пилотный анализ фатической метакоммуникации свидетельствует о наличии регулярных статистически существенных различий между предлагаемыми зональными (типовыми) выборками дискурса XVI-XVII вв., XVIII в. и XIX-XX вв., и подтверждает справедливость предлагаемого разделения генеральной совокупности на три временные зоны (ср. по данным И.С. Шевченко: первый и третий периоды имеют разнонаправленные тенденции историко-прагматического развития, а “период Просвещения является своеобразным “водоразделом” между ними” [165: 137-138]).

Статистическая пропорциональности выборок каждого периода обеспечивается расчетом необходимых величин зональных выборок по формуле

где д -- относительная погрешность,

m -- количество употреблений исследуемых единиц.

Принимая желаемую величину относительной погрешности для нашего анализа не выше 10%, находим, что количество примеров должно быть равным 349 [112: 27,152]. На этом основании исчисляем величину зональной выборки (кратную этому числу) в 800 примеров (используем округление от 798), что составляет 2400 примеров генеральной выборки.

Учитывая важность четкого формализованного определения частоты исследуемых явлений [111: 158-170] для определения характера расхождений абсолютных величин, полученных в ходе исследования, они рассчитываются методом сравнения долей по формуле квадратичного отклонения средней доли сравниваемых совокупностей:

,

где Е 1, 2 -- величины квадратичного отклонения средней доли сравниваемых совокупностей;

, -- средние доли изучаемых явлений;

n1 , n2 -- размеры выборок [34].

Полученные количественные данные обрабатывались по этой методике, и если величина квадратичного отклонения доли Е1,2 меньше разности долей втрое или более, колебание величин признается существенным и неслучайным. В таблицах в тексте диссертации представлены доли исследуемых явлений в составе зональных выборок или общего корпуса (генеральной выборки), статистически существенные колебания частот выделены жирным шрифтом.

1.2 Система фатической метакоммуникации

1.2.1Функциональные свойства фатической метакоммуникации

Язык представляет собой инструмент для выполнения определенных функций. Функция языка есть ”практическое проявление сущности языка, реализация его назначения в системе общественных явлений, специфическое действие языка, обусловленное самой его природой” [64; 1: 34].

Сравнение точек зрения, бытующих в научной литературе по вопросу о количестве и сущности функций языка, обнаруживает, что разные авторы высказывают принципиально разные мнения. Наиболее укоренилось научное представление о функциях языка как иерархической системе, включающей базовые, главенствующие функции, и функции более низких уровней [1; 66; 86; 175], хотя существует и монофункционистский подход, признающий существование одной ведущей функции -- коммуникативной [51; 55; 19; 216]. В настоящем исследовании исходим из понимания системы функций как иерархии ярусов, где главнейшие коммуникативная и когнитивная (мыслительная, познавательная) функции, имеющие выраженный социальный характер, составляют диалектическое единство базового (первичного) яруса [73].

Интеллектуально-информативная и прагматическая (эмоционально-регулятивная) функции составляют, в типологии Л.А. Киселевой, более низкий ярус, хотя эмоциональная и метаязыковая функции могут быть отнесены и к базовому уровню, как это делает В.Н. Ярцева [175: 564]. Более дробное функциональное деление, по мнению М.П. Кочергана, связывает коммуникативную функцию с фатической (контактоустанавливающей), репрезентативной (обозначение мира предметов), эмотивной (выражение чувств и эмоций), экспрессивной (самовыражение), волюнтативной волеизъявление), прагматической (отношение говорящего к содержанию высказывания), эстетической (выражение прекрасного), метаязыковой (специальный язык науки); в то время как с когнитивной функцией связаны гносеологическая и аккумулятивная функции; а информативная или референтная функции в равной степени соотносятся с двумя базовыми функциями [73: 20-22].

Первоначально термин фатическое (или контактоустанавливающее) общение использовался Б. Малиновским применительно к диалогам, беседам, целью которых является создание уз общности путем ”пустого обмена словами” [126: 386]. Исходя из того, что человеку по своей природе свойственно стремление к социальности, Б. Малиновский описывает язык в качестве внутреннего коррелята этой тенденции, его использование не для передачи какой-либо существенной информации, а лишь для установления социальной связи между людьми. Именно в фатической функции проявляется основное назначение языка - быть средством общения, вовлекать в приятную атмосферу вежливого речевого взаимодействия, создавать дружеские связи, при этом не преследуя цели передачи мыслей, идей, информативных сообщений [218: 151-152]. Несмотря на то, что исследователь описывает фатическую функцию эскизно, его рассуждения дают основания считать, что под фатической функцией он подразумевает лишь установление контакта - начальную фазу речевого общения.

Исходя из соссюровского разделения языка и речи в лингвистике предпринимаются попытки отделить функции языка от функций речи [25; 176]. В свете обобщенного понимания речевой деятельности как единства формы и содержания [84] данное противопоставление не представляется принципиальным. Для фатической коммуникации такое разделение не оправдано и носит сугубо эвристический характер: с одной стороны, в языковых формулах приветствия, прощания и т. п. аккумулированы национально-культурные специфичные черты определенного языка и опыт его носителей, то есть налицо кумулятивная языковая функция; с другой стороны, функционируя в определенных ситуациях дискурса, фатические средства реализуют функции речи.

Среди типологийфункций речи наиболее дифференцированной представляется модель Р. Якобсона, в который каждая из функций связана с тем или иным участником или элементом коммуникации, схематически представляемым в следующем виде [176: 198]:

сообщение

контекст

Адресант __________________ Адресат

контакт

ход

Р. Якобсон выделяет фатическую функцию (с установкой на контакт) среди следующих шести функций: экспрессивной (эмотивной, с установкой на адресанта), конативной (усвоения, с установкой на адресата), референтивной (когнитивной, с установкой на действительность), поэтической (с установкой на форму сообщения), метаязыковой (с установкой на систему языка) [177: 319-330]. По его мнению, фатическая функция - это использование средств коммуникативной системы для начала, поддержания и завершения речевого общения, для нее важна не передача информации, а поддержание контакта. Для настоящего исследования важно, что данная модель применима как для анализа языка и коммуникативных систем в целом, так и для функционального исследования отдельных РА.

О фатическом общении писал и Э. Сепир, не употребляя этого термина и ограничивая его установлением контакта между людьми, оказавшимися вместе в определенный момент времени (например, во время приема гостей) [128: 232-233].

В последние десятилетия фатическая функция, однозначно относимая к числу производных метакоммуникативной функции, получает разные трактовки, о чем свидетельствуют ее названия, акцентирующие определенные аспекты языка/речи в этой функции: фатическая [177; 152], контактоустанавливающая [8: 508; 48], речеконтактная [118], метаречевая [3: 5], контактная [157; 154] - “предназначенность языковых средств для установления и поддержания социально-массового и индивидуального контакта, в известной мере определяющая поведение адресата” [66: 45].

Природу фатической функции можно глубже понять, если обратиться к положению А.А. Леонтьева о том, что речь есть одновременно и деятельность, и орудие деятельности [84: 27]. Именно в фатической речевой деятельности на первый план выходят ее свойства и как процесса общения, и как речи, имеющей самодавлеющее значение. Б. Малиновский и Э. Бенвенист понимали речь в фатической функции как предназначенную “не для передачи информации, а для установления связи между людьми в процессе их деятельности” [14: 318-319] (ср.: “язык в этой функции выступает не в качестве орудия мысли, а в качестве способа действия” [113: 33-34]).

Деление функций на разноуровневые явления предполагает наличие и более низких ярусов, что открывает широкие перспективы для исследователей: так, в соответствии с целями, достигаемыми в различных коммуникативных ситуациях, Г.Г. Почепцов подразделяет данную функцию на три разновидности: речь, направленная на “включение/переключение внимания адресата на сообщение, поддержание на нужном уровне внимания адресата в период передачи сообщения и, наконец, на размыкание речевого контакта” [118: 52]. Внутри фатической функции Н.И. Формановская выделяет ее этикетную разновидность, куда относит формы приветствий и прощаний, технику ведения беседы, систему обращений, пожеланий и другие единицы речевого этикета [154].

Если фатическая функция сфокусирована на социальном контакте в ходе общения, то метакоммуникативная функция - на самом языковом коде; язык науки представляет собой метаязык для описания коммуникативного процесса. Фатическая функция в настоящем исследовании трактуется как составляющая метакоммуникации - части общения, которая, суммируя идеи И. Г. Торсуевой [147], В.Л. Наера [102], Г.Г. Почепцова [118], , Дж. Брауна и Дж. Юля [185], может быть определена как направленная “на самое себя, на общение в целом и его различные аспекты: языковую ткань дискурса, его стратегическую динамику /…/, представление тем, взаимодействие с контекстом, регуляцию межличностных и социальных аспектов взаимодействия, нормы общения, процессы обмена информацией и ее интерпретации, эффективность канала коммуникации” [85: 197]. Следует отметить, что термин метакоммуникация может иметь и иное употребление - для обозначения процесса перевода, при этом акцентируется вторичность метакоммуникации “переводчик - читатель метатекста”, ее зависимость от первичной коммуникации “автор - читатель прототекста” [98: 64-71; 115: 53; 167].

Сопутствующая природа метакоммуникации, по мнению В.И. Карабана, “состоит в прагматическом отношении способствования к речи” [61: 80]. Она проявляется и в модели Г. Бейтсона, согласно которой коммуникация осуществляется на двух уровнях: коммуникативном и метакоммуникативном, где первый понимается стандартно, а второй ”задает модус передаваемости сообщения” [117: 32-33]. Каждый тип дискурса требует своего метакоммуникативного инструментария: знания речевых ритуалов и т.п. По Г.Г. Почепцову, человек, не владеющий метакоммуникативным инструментарием, например, не понимающий шуток, выпадает из процесса обычной коммуникации [117: 33].

Метакоммуникативный фактор подчеркивает коммуникативное доминирование адресанта над аудиторией, поскольку он “задает” данные метауровня, нацеливая адресата на понимание сообщения в желаемом ключе, применяя определенные речевые стратегии (например, в политической кампании, рекламе и т.п.). Тем самым метакоммуникативные знания наряду с целевой аудиторией, каналом и контекстом как элементами процесса коммуникации становятся ключевыми для адресанта [117: 43].

Воздействующая, прагматическая природа фатической метакоммуникации особенно наглядна с точки зрения семиотической типологии функций Ю.С. Степанова. В предложенном им делении функций на три - номинативную, синтаксическую, прагматическую, которые соответствуют трем аспектам семиотики: номинации, предикации, локации [136: 340-350], -- языковые средства фатической метакоммуникации как единицы речевой интеракции группируются вокруг прагматической функции, выражая дейксис ситуаций общения. Функциональные свойства фатической метакоммуникации представляем в следующем виде:

1 ярус

2 ярус

3 ярус

Схема 1.2.1. Фатическая метакоммуникация в системе функций языка

Важно отметить, что границы между типами информации подвижны, что проявляется в конвергенции функции языка - например, фатической функции с эмотивной и др., их определенной иерархии в дискурсе [207: 350-377].

Фатическая функция реализуется как в устном, так и в письменном дискурсе при помощи вербальных и невербальних средств, называемых фатическими метакоммуникативами - “речевых действий, направленных на устранение дефектов коммуникации, возникающих из-за затруднений при интерпретации смысла какого-либо высказывания” [47: 73], а также способствующих установлению, поддержанию и размыканию речевого контакта. Итак, большинство исследователей сходны в том, что фатическая метакоммуникация не исчерпывает последней, а составляет ту ее часть, которая служит организации и обеспечению эффективного информационного обмена по избранному каналу связи, реализует коммуникативные принципы дискурса, регулирует межличностные и социальные аспекты общения. Тем самым смена ролей в процессе общения, использование языка как инструмента в научной деятельности выходят за пределы объекта нашего исследования.