Клиническая психология как специальность – предмет, задачи, сферы приложения

В младшем школьном возрасте происходит дальнейшая редукция проявлений раннего детского аутизма и частичная их трансформация в симптомы, входящие в структуру иных психопатологических состояний, таких, как психопатические и психопатоподобные состояния, пограничные состояния интеллектуальной недостаточности, атипичные формы умственной отсталости.

Наиболее стойко сохраняются кардинальные проявления синдрома - аутизм, приверженность к рутинному образу жизни, эмоциональная индифферентность.

По поводу механизмов раннего детского аутизма высказываются разные точки зрения. L. Kanner основу его видит во врожденной недостаточности биологических механизмов эффективности, которая является причиной "аффективной блокады", препятствующей установлению контактов с окружающими.

По мнению Н. Asperger, основная причина психических нарушений и расстройств поведения при раннем детском аутизме - первичная слабость инстинктов.

Существует точка зрения о важной роли расстройств восприятия, которые ведут к "информационной блокаде", и вторичным нарушениям развития речи, интеллектуальных и эмоциональных функций.

Высказывается предположение о первичной роли недоразвития внутренней речи в происхождении остальных нарушении при синдроме раннего детского аутизма.

R. Lempp придает ведущее значение "центральному нарушению переработки слуховых впечатлений", что приводит к блокаде потребности в контактах.

Предпринимаются попытки объяснить церебральные механизмы патогенеза раннего детского аутизма. Так, В. Rimland и С. С. Мнухин указывают на возможную роль нарушения активирующих влияний со стороны образований ствола мозга. Д. Н. Исаев и В. Е. Каган высказывают предположение о значении нарушения лобно-лимбических функциональных связей в возникновении расстройства системы организации и планирования поведения.

По мнению большинства современных авторов, ранний детский аутизм представляет синдром или группу сходных синдромов разного происхождения. Более четко очерченными являются те варианты синдрома, которые получили наименование синдромов Каннера и Аспергера. Несмотря на наличие определенных различий, разграничение их весьма условно.

Основные проявления раннего детского аутизма, описанные выше, имеют место при обоих вариантах. Наиболее существенными различиями, согласно G. Nissen, можно считать, во-первых, нормальный или выше среднего уровень интеллекта при синдроме Аспергера и невысокий интеллектуальный уровень или интеллектуальную недостаточность при синдроме Каннера и, во-вторых, опережающее развитие речи (ребенок начинает говорить до появления самостоятельной ходьбы) при синдроме Аспергера и часто отставание в развитии речи в случае синдрома Каннера.

Кроме того, синдром Аспергера встречается почти исключительно только у мальчиков, тогда как синдром Каннера может наблюдаться (хотя и реже) и у девочек.

Меньшее дифференциально-диагностическое значение имеет характер отношения к близким (ребенок с синдромом Аспергера нередко относится к ним, как к помехе, а ребенок с синдромом Каннера может их вообще не замечать).

В типичных случаях указанных синдромов прогноз может быть различным. Он более благоприятен при синдроме Аспергера, который рассматривается как особый вариант начального этапа формирования аутистической (шизоидной) психопатии.

В случае синдрома Каннера чаще наблюдается переход в пограничную интеллектуальную недостаточность или атипичную форму умственной отсталости.

Менее изученными вариантами синдрома раннего детского аутизма являются выделяемые в зарубежной литературе "психогенный аутизм" и "органический аутизм", или "соматогенный аутизм".

Психогенный аутизм, по данным западных психиатров, возникает преимущественно у детей раннего возраста (до 3-4 лет) в связи с воспитанием в условиях эмоциональной депривации (длительное отсутствие материнской ласки, неправильно организованное воспитание в интернатах). Он характеризуется нарушением контакта с окружающими, эмоциональной индифферентностью, пассивностью, безучастностью, задержкой развития речи и психомоторики.

В отличие от других вариантов психогенный аутизм носит более преходящий характер, подвергаясь быстрому обратному развитию при нормализации условий воспитания. Однако в случае пребывания ребенка раннего возраста в неблагоприятных условиях воспитания более 3 лет аутистическое поведение и нарушения становятся стойкими и трудно отличимыми от проявлений других вариантов аутизма.

Симптоматика органического, или соматогенного, аутизма малоспецифична. Его связывают обычно с последствиями раннего органического поражения головного мозга. Он сочетается с теми или иными проявлениями психоорганического синдрома: психической инертностью, невысоким уровнем памяти, моторной недостаточностью. Кроме того, отмечаются рассеянная неврологическая симптоматика, признаки гидроцефалии, изменения по органическому типу на ЭЭГ, эпизодические эпилептиформные судорожные припадки. Как правило, обнаруживается более или менее выраженное отставание в интеллектуальном и речевом развитии.

74. Психологическая коррекция эмоциональных нарушений в детском и подростковом возрасте.

Актуальность вопроса определяется широкой распространенностью эмоциональных нарушений среди детей и подростков. Они входят в структуру неврозов, неврозоподобных расстройств, являются коррелятом предболезненных состояний. Общепризнанным в настоящее время является первостепенное значение эмоционального благополучия для социально-личностного становления детей. Формирование мотивов и потребностей, волевой регуляции поведения, самооценки, мировосприятия является естественным продолжением раннего аффективного развития ребенка. В то же время пластичность высшей нервной деятельности, незавершенность становления устойчивой структуры личности, податливость дошкольника по отношению к воспитательным воздействиям служат надежным гарантом эффективности своевременной психокоррекционной работы.
В ряде клинических исследований представлены подходы психотерапии эмоциональных нарушений у дошкольников, страдающих нервно-психическими заболеваниями невротического регистра (В.И.Гарбузов, Д.Н.Исаев, А.И.Захаров, А.М.Власова, А.Фрейд, M.Klein, K.Leongard, L.Bloschl и др.). В психокоррекционных техниках, описанных в работах психолого-педагогической ориентации, воздействия направлены преимущественно на симптомы без учета особенностей этиопатогенеза эмоциональных нарушений, индивидуально-психологических и возрастных особенностей детей, игнорируется комплексный подход (А.В.Запорожец с соавт., А.А.Рояк, Н.А.Татенко, М.И.Чистякова, Т.Н.Рахманина, А.Н.Гайдапак, Ю.В.Егошкин, G.Golnitz, G.Schulz-Wulf и др.). Крайне мало подробных комплексных исследований, посвященных психокоррекции отклонений в эмоциональной сфере, не входящих в структуру четких клинических синдромов (А.А.Спиваковская, Д.Й.Насвитене). В связи с этим психологический анализ системы дифференцированных психологических воздействий, этапов, задач и динамики психокоррекции эмоциональных нарушений представляется весьма актуальным.

Однако в настоящее время все более утверждается мнение о том, что нарушение семейных отношений является необходимым, но недостаточным условием для развития шизофрении и формирования особого познавательного стиля, который рассматривается в качестве «основной патологии» при шизофрении [186], т. е. в развитии данной патологии допускается влияние и других факторов, в частности генетического и конституционального. В этом плане ведутся работы с использованием близнецового материала [216].

Область изучения познавательных стилей лежит на стыке психологии познавательных процессов и психологии личности. Интерес к ней, явно обозначившийся в американской психологии в начале 50-х годов, свидетельствует об осознании того факта, что изучение только общих закономерностей, свойственных всем людям, не может удовлетворять психолога. Не менее важным является вопрос об индивидуальных особенностях познавательной деятельности. Таким образом, изучение познавательных стилей явилось необходимым дополнением к исследованию общих механизмов познавательной деятельности. Познавательный стиль рассматривается как особенность познавательных процессов (в первую очередь восприятия и мышления), которая устойчиво проявляется у человека в различных ситуациях, при решении разных задач. Следует подчеркнуть, что здесь речь идет о стилистических особенностях познавательной деятельности, изучаемых независимо от ее содержания.

Безусловным достоинством этого подхода являются выход за пределы исследования собственно когнитивных процессов, изучение их личностного аспекта. Однако само понятие «нарушение когнитивного стиля» основано на рассмотрении конгломерата различных видов патологических реакций и процессов без анализа их внутренних взаимосвязей как отражения единой системы.

При анализе патологии психической деятельности, в частности шизофренической, в качестве такой единой структуры выступает патопсихологический синдром, который представляет собой систему нарушенных психических процессов и свойств личности, составляющих психологическую основу негативных изменений психики, входящих в структуру шизофренического дефекта.

Основной задачей исследования, проведенного Поляковым с сотрудниками были выделение отдельных компонентов этой системы и анализ их взаимосвязи. Проведенное исследование позволило выделить в качестве ведущего компонента патопсихологического синдрома при шизофрении нарушение потребностно-мотивационных характеристик социальной регуляции психической деятельности и поведения. Нарушение этого ведущего компонента проявляется в снижении социальной направленности личности.

Как было отмечено выше, направленность является основным интегративным, смыслообразующим качеством личности, ее ядром. Она объединяет в целостную систему личностные установки, ориентации, интересы, определяет становление жизненных позиций по отношению к труду, социальному окружению, обществу в целом. Личностная направленность формируется на основе системы потребностей, определяющих активность человека в постижении окружающего мира. В этой системе одно из главных мест занимает потребность в общении, создающая специфическую форму активности человека в установлении контактов с другими людьми.

Нарушение потребности в общении, характерное для больных шизофренией, приводит к снижению их социальной направленности и социальной регуляции деятельности и поведения. Эти нарушения составляют психологическую сущность такого клинического понятия, как аутизм, и являются важными компонентами патопсихологического синдрома шизофренического дефекта.

Снижение социальной направленности и социальной регуляции поведения в первую очередь проявляется в нарушениях общения. Дефицит потребности в общении прежде всего определяет недостаточность активности в установлении эмоциональных контактов с другими людьми. Этим обусловлено снижение инициативного, спонтанного общения у больных шизофренией, столь необходимого как для установления, так и регуляции неформальных личностных контактов, межличностных взаимосвязей, в том числе и семейных отношений.

Такая система отношений строится на эмоциональной основе, большую роль при этом играют эмпатийные качества личности, такие, как сочувствие, сопереживание, способность понять другого. Дефицит именно этих качеств лежит в основе снижения потребностно-мотивационного компонента общения у больных шизофренией.

Как уже было отмечено, исследования показали, что дефицит потребностно-мотивационных характеристик общения может быть в определенной мере компенсирован путем активизации других компонентов регуляции деятельности. Опыт нашей работы показал, что включение больных в специально организованную совместную деятельность с четко обозначенной целью, направленной на получение реального результата, может значительно повысить уровень их общения. Мотивирующая стимуляция, применяемая в этих условиях, не апеллирует непосредственно к чувствам больного, а предполагает осознание больным необходимости ориентировки на партнера в условиях совместной деятельности, без которой задача вообще не может быть решена, т. е. компенсация достигается в этих случаях за счет интеллектуальных и волевых усилий больного. Этот методический прием широко используется нами в коррекционной работе с больными.

Снижение потребностно-мотивационного компонента общения не может не сказаться на формировании исполнительских его компонентов, средств общения, в первую очередь связанных с активными формами общения. Это прежде всего средства выразительной речи и выразительные движения (интонации, мимика, жесты, позы, социальная перцепция и др.).

Недостаточная потребность в общении ограничивает формирование коммуникативных способностей, а следовательно, и возможность включения в общественные взаимосвязи, что важно не только для развития мотивов и способов общения, но и для самопознания, которое формируется из опыта взаимоотношений с другими людьми.

Таким образом, одним из главных следствий нарушения потребности в общении и социальной направленности личности, составляющих психологическую суть аутизма, является снижение социальной регуляции поведения в широком смысле слова, т. е. снижение уровня регуляции деятельности и поведения с точки зрения норм, правил, установок, принятых в обществе.

Как показал анализ разных видов деятельности и поведения больных, их эмоциональные проявления обнаружили тесную связь с потребностно-мотивационными характеристиками. Снижение потребностно-мотивационного компонента регуляции, характерное для больных шизофренией, означает одновременно и снижение входящих в его структуру эмоциональных и волевых компонентов регуляции.

В сложной многоуровневой структуре нарушений эмоциональных процессов для больных шизофренией наиболее специфично снижение социальных эмоций. Это снижение обусловлено в первую очередь недостаточностью потребности в общении и социальной направленности личности.

Как уже отмечалось, дефицит социальных эмоций проявляется уже на самых ранних этапах развития ребенка -- в недостаточности комплекса оживления на появление близких, в отсутствии стремления привлечь внимание взрослых как к себе, так и к игрушкам, совместной игре и т. д. Дефицит симпатии к близким препятствует в дальнейшем развитию других социальных чувств, которые, будучи осознанными, превращаются в личностные чувства, такие, как самолюбие, обида, чувствительность к порицанию и похвале. Необходимо отметить, что у больных шизофренией, даже сохранных в эмоциональном отношении, отмечается прежде всего дефицит активных социальных эмоций, эмоций воздействия (привлечение к себе внимания окружающих, установление эмоциональных контактов, эмоциональное одобрение или порицание других и пр.). Все это является прямым выражением недостаточности социальных потребностей. Значительно в меньшей степени у больных выступает снижение реактивного эмоционального реагирования, например чувствительность к поощрению и порицанию, что может создавать впечатление их эмоциональной сохранности.

Особенно явно нарушение социальных эмоций у больных шизофренией сказывается в недостаточной сформированности и зрелости моральных чувств, основу которых составляет отношение к человеку, обществу. В моральных чувствах нечто объективное, общественно значимое переживается как личностно значимое для человека [122]. Наши исследования обнаружили у больных шизофренией недостаточность регулирующей роли моральных чувств в их самооценках. Как было отмечено (см. гл. VI), больные в качестве характерных для себя черт личности отмечали такие непривлекательные с точки зрения общественной морали свойства, как скупость, подозрительность, злопамятность, эгоизм и т. д.

Отношение эмоций к потребностям выступает в двух аспектах. С одной стороны, эмоция проявляется в качестве конкретной формы существования потребности и выражает ее активную сторону, являясь побуждением к действию. С другой -- в эмоциях выражается отношение к потребностям, знак эмоций -- положительный или отрицательный -- зависит от удовлетворения или неудовлетворения той или иной потребности. Снижение потребностно-мотивационного компонента психической деятельности проявляется, таким образом, и в недостаточности его эмоционального аспекта.

Эта недостаточность определяет психологическую суть таких отмечаемых на клиническом уровне явлений, как отсутствие эмоционального резонанса, эмоциональная «нивелировка», эмоциональное снижение, доходящее в ряде случаев до степени эмоциональной опустошенности, эмоциональная тупость и т. д. Разной степени выраженность эмоциональной недостаточности является, с нашей точки зрения, проявлением уровня снижения ведущего потребностно-мотивационного компонента регуляции психической деятельности.

Однако, как мы видели, в ряде ситуаций при выполнении достаточно мотивированных видов деятельности, связанных с реализацией способностей, склонностей, особых интересов и пристрастий больных, их аутистических установок, больные ведут себя достаточно эмоционально, проявляя главным образом положительные эмоции. Такого рода деятельность не только сопровождается положительными эмоциями, но и осознается больными как предпочтительная, интересная, доставляющая удовольствие, о чем свидетельствуют их высказывания. Часто они выражают желания продолжать такую деятельность, просят дать им дополнительные задания, обнаруживают при этом высокую продуктивность (см., например, гл. II, VI).

С другой стороны, те же больные при выполнении индифферентных для них заданий либо совсем не обнаруживали эмоционального к ним отношения, либо проявляли неадекватные, в основном отрицательные, эмоции даже в ситуации успеха. Чаще всего такие задачи требовали от больного достаточно высокого уровня социальной регуляции, ориентировки на партнера, опоры на социально значимые характеристики объекта.

В обыденной жизни особую трудность для таких больных представляет установление взаимодействий с другими людьми, что требует наряду с эмпатическими способностями адекватной оценки этих людей. При построении такого рода отношений именно эмоциональный фактор является основным регулятором поведения. Снижение эмоциональной регуляции выступает в качестве основной причины особых трудностей внутрисемейных и межличностных отношений у больных шизофренией.

Таким образом, эмоции в составе ведущего потребностно-мотивационного компонента психической деятельности имеют тенденцию к парциальному снижению: их недостаточность обнаруживается не всегда и не во всех видах деятельности. Важно отметить, что даже в случаях их достаточной сохранности и адекватности они часто проявляются в гипертрофированной форме, как это наблюдается, в частности, в аффективно заряженном поведении больных, связанном с реализацией их аутистических установок и сверхценных увлечений. Такая диссоциация в эмоциональной регуляции поведения является характерной для больных шизофренией и не свойственна больным с другими видами психической патологии, а также здоровым людям.

У больных, обнаруживающих более грубое снижение ведущего потребностно-мотивационного компонента регуляции психической деятельности, распространяющееся практически на все ее виды и поведение в целом, эмоциональная дефицитарность также носит более выраженный характер и проявляется тотально. Эмоциональная недостаточность отражает в первую очередь снижение общей психической активности, обусловленное невысокими потребностями и слабой мотивацией их деятельности.

Нарушение эмоциональной регуляции деятельности и поведения у больных шизофренией может быть выражено в разной степени и проявляться более или менее глобально. Возможности компенсации этой недостаточности зависят от ее глубины. В этих случаях успех компенсации определяется включением других компонентов регуляции деятельности, например интеллектуального, эмоциональные оценки здесь могут быть заменены оценочными суждениями, что и наблюдается достаточно часто у больных с высоким уровнем интеллекта. Снижение потребностно-мотивационных характеристик психической деятельности означает в то же время снижение эмоциональных компонентов как конкретной психологической формы реализации активной стороны потребностей.

Другой формой, еще более непосредственно и органически включенной в действия, направленные на реализацию потребностей и побуждений человека, являются волевые процессы. Они в наибольшей степени выражают активную сторону мотивационных процессов. Их недостаточность, характерная для больных шизофренией, тесно связана со снижением психической активности, одним из важнейших проявлений шизофренического дефекта.

В современных разработках проблемы воли подчеркивается прежде всего связь воли с произвольной регуляцией деятельности. С другой стороны, воля рассматривается как особый способ мотивации и как ее особая форма, а именно произвольная форма мотивации. Таким образом, волевое действие представляет собой дважды произвольное: и по способу его осуществления (регуляции), и по способу мотивации [54].

По данным наших исследований (см. гл. V, VI) у больных шизофренией отмечается прежде всего снижение произвольных компонентов регуляции деятельности при относительной сохранности непроизвольных компонентов.

Недостаточность развития произвольной регуляции у больных шизофренией наблюдается еще на ранних возрастных этапах. Это выражается в первую очередь в дефиците их произвольных движений, связанных с овладением орудийными функциями предметов [72], которое осуществляется в совместной деятельности со взрослым, вводящим ребенка в мир человеческих предметов и отношений. Это требует овладения собственными процессами и подчинения их объективной логике действия с предметами и человеческих отношений. Однако недостаточность потребности в общении, свойственная этим детям, приводит к значительному недоразвитию тех сторон психической деятельности, которые определяются в первую очередь социальными факторами -- общением со взрослыми и сверстниками (см. гл. I). Это приводит прежде всего к дефициту социальных форм произвольной регуляции деятельности у больных шизофренией.

В произвольной регуляции психической деятельности человека особо важную роль играет осознание общественно значимого (использование социального опыта, социальных критериев, моральных оценок и т. д.) и превращение его в личностно значимое. Как отмечал С. Л. Рубинштейн [123. С. 269], «воля означает переход от потребностей… к мотивам, или побуждениям осознанным, оцененным с точки зрения общественных норм и интересов и принятых человеком».

Полученные нами результаты исследования разных видов деятельности и особенностей поведения больных шизофренией показали их большие трудности, связанные с переходом на этот личностный уровень регуляции. Специфический характер нарушения волевой регуляции у больных шизофренией выражается не только в снижении инициативности деятельности и поведения, как это часто наблюдается и при других видах психической патологии, но особенно явно на уровне контроля деятельности и поведения, которые необходимо включают социальные критерии и оценки. Характерно, что дефицитарность волевой регуляции у части больных проявляется парциально, не во всех видах деятельности, а у других больных -- более глобально, тотально (см. гл. IV--VI).

Таким образом, у больных шизофренией обнаруживаются большие трудности в овладении произвольными формами регуляции поведения, прежде всего предполагающими опору на социальные факторы. Однако парадокс заключается в том, что эти формы волевой регуляции наряду с ее интеллектуальными компонентами должны являться главной опорой в процессе реабилитации этих больных, в коррекционной работе с ними.

То, что здоровые дети усваивают естественно, бессознательно подражая поведению взрослых, дети-аутисты могут с большим трудом выучить с помощью понимания, сознательного усвоения. Это положение вполне применимо и ко взрослым больным шизофренией. Дефицит общения, социальной направленности и социальной регуляции может быть в определенной мере компенсирован лишь осознанным путем, с помощью больших волевых усилий.

Снижение потребностно-мотивационных, эмоциональных и волевых компонентов психической деятельности самым тесным образом связано со снижением психической активности, поскольку все они являются как ее источником, побудителем, так и ее непосредственным выражением.

Полученные нами данные показали, что снижение психической активности у больных шизофренией нельзя оценивать однозначно, сводя к дефициту энергетического потенциала, РЭПу, как это часто принято в клинических исследованиях. Специфическим для этой патологии является снижение потребностно-мотивационных характеристик активности, хотя всякое снижение активности выражается и в дефиците энергетических характеристик.

Мотивационной природой снижения психической активности объясняется парциальное, неравномерное его проявление. Как было показано, в тех видах деятельности, выполнение которых определялось интересами больных, в которых они могли реализовать свои способности, склонности, умения, установки, снижения психической активности не отмечалось. Наоборот, выполнение этих видов деятельности характеризовалось энергичностью, повышением динамических показателей активности, высокой продуктивностью. Однако, как мы видели, это не всегда сочеталось с достаточным уровнем произвольной регуляции, прежде всего социальной, и контроля. Такая диссоциация была связана с тем, что нарушения этих характеристик приобретали характер устойчивых свойств личности. Как было показано (см. гл. VI), повышенная ситуационная мотивация влияла на изменения динамических характеристик активности, но не могла оказать существенного воздействия на личностные свойства.

В процессе исследования выделилась группа больных, снижение психической активности у которых носило достаточно глобальный характер, т. е. отмечалось при выполнении практически всех видов деятельности, затрагивало все ее аспекты, включая динамические. Однако и в этих случаях ведущую роль играло снижение потребностно-мотивационных характеристик активности. Эти больные на клиническом уровне характеризовались выраженным дефектом, как правило, тотального типа.

Ослабление социальной направленности и социальной регуляции поведения способствует формированию особого способа познания внешнего мира, специфических особенностей познавательной деятельности. Изучение широкого диапазона разных по структуре познавательных процессов у больных шизофренией внесло существенный вклад в разработку проблемы психологического синдрома шизофренического дефекта.

Основой методического подхода этого исследования являлись рассмотрение и соотнесение разных аспектов познавательной деятельности: с одной стороны, личностного, непосредственно связанного и обусловленного потребностно-мотивационными факторами, социальной направленностью человека, с другой -- процессуального аспекта познавательной деятельности, включающего операционные характеристики, навыки, умения, т. е. способы ее осуществления.

В регуляции этих аспектов познавательной деятельности в неодинаковой мере участвуют разные ее компоненты. Личностный аспект связан в первую очередь с потребностно-мотивационными характеристиками регуляции, процессуальный аспект -- с ее исполнительскими характеристиками.

В современной психологии различается влияние на мотивацию двух существенных факторов: личностных диспозиций, в которых отражаются устойчивые характеристики личности, направленность, личностные установки и ситуационные факторы, связанные с решением определенной задачи, выполнением конкретной деятельности [151]. Применительно к нашему исследованию изучение личностного аспекта познавательной деятельности связано с анализом личностной мотивации, в то время как исследование процессуального, операционного аспекта -- с анализом в первую очередь ситуационной мотивации. Такое различение не означает разделения и противопоставления этих двух аспектов мотивации. Безусловно, в ситуационной мотивации отражаются ее устойчивые личностные характеристики.

Как показали результаты исследования, наиболее нарушенным у больных шизофренией оказался личностный аспект мотивации. Его коррекция представляла наибольшую трудность. Нарушения ситуационного аспекта мотивации были выражены в меньшей степени, проявлялись не во всех видах деятельности, легче компенсировались. Нарушение исполнительских компонентов регуляции познавательной деятельности существенно зависело от ситуационной мотивации. Повышение последней способствовало более активному включению в деятельность исполнительских компонентов. Экспериментальное изучение широкого круга познавательных процессов позволило четко разграничить виды деятельности и условия ее осуществления, в которых наиболее рельефно могли проявиться специфические изменения психической деятельности и выявиться основные компоненты патопсихологического синдрома, лежащего в основе этой патологии. Исследование разных видов познавательной деятельности позволило выявить общие закономерности нарушений, специфичных для шизофренической патологии. Эти нарушения закономерно проявлялись в определенных условиях, когда испытуемым не давались критерии для анализа свойств, признаков и отношений предметов, а эти критерии должны были определяться самим испытуемым на основе его прошлого опыта, жизненных установок, личностной направленности.

Полученные данные показали, что мотивация и регуляция деятельности больных шизофренией недостаточно определяются социальными факторами. В тех видах деятельности, в структуре которых роль социального опосредования была незначительной, больные шизофренией существенно не отличались от здоровых контрольных групп. Снижение влияния социальных факторов на познавательную деятельность проявлялось в нарушении ее избирательности (см. гл. II). Такое закономерное нарушение познавательной деятельности в одних условиях и его отсутствие в других проявляются в диссоциации психической деятельности, отмечаемой на клиническом уровне в качестве специфической характеристики шизофренического дефекта.

Диссоциация познавательной деятельности имеет тенденцию к сглаживанию у больных с большей степенью снижения потребностно-мотивационного компонента психической деятельности, обусловленного большей тяжестью заболевания. У этих больных *помимо снижения социальной регуляции познавательной деятельности отмечается недостаточность и ситуационной мотивации, не позволяющей выполнять предлагаемые задания на достаточном уровне, часто независимо от его структуры и сложности, даже при наличии определенных исполнительских возможностей (см. гл. V). По клиническим данным эти больные характеризовались выраженным дефектом.

Исследование познавательной деятельности больных шизофренией позволило получить данные о нарушении определенных аспектов мотивации и регуляции психической деятельности.

Результаты исследования родственников больных, близнецовых семей, в которых один или оба близнеца больны шизофренией, обнаружили существенную роль конституционального фактора в снижении уровня личностной мотивации, проявляющегося в первую очередь в недостаточном включении в деятельность социальных факторов. По данным наших исследований, снижение других аспектов мотивации, в частности ситуативных, а также исполнительских компонентов регуляции деятельности, определяется в большей степени факторами движения шизофренического процесса.

78. Взаимодействие социально-средовых и биологических (конституционно-генетических) факторов в формировании и нарушениях психики. Психологические предикторы риска психических заболеваний и генетического риска ряда заболеваний.

Исследования Полякова Ю.Ф. (Критской В.П., Мелешко)

Анализ связи особенностей познавательной деятельности у больных шизофренией, определяемых нарушением избирательности на основе прошлого опыта, с некоторыми клиническими параметрами заболевания показал отсутствие между ними прямой зависимости. Выявляемая у больных шизофренией аномалия познавательной деятельности оказалась относительно независимой от характеристик, отражающих развитие болезненного процесса, -- его длительности, прогредиентности, степени выраженности дефекта. В связи с этим закономерной явилась постановка вопроса о том, не являются ли эти обнаруживаемые у больных особенности познавательной деятельности отражением каких-то факторов, предшествующих манифестации заболевания, хотя, возможно, и лежащих в основе его клинических проявлений. Для изучения этого вопроса наиболее адекватной группой в этом отношении являются ближайшие родственники больных: они имеют больший риск заболеть шизофренией и по ряду психических особенностей обнаруживают черты сходства с лицами, страдающими этим заболеванием. Анализ результатов показал, что данные родственников больных шизофренией, как и результаты самих больных, существенно отличались от полученных в группе здоровых. Средний суммарный показатель выраженности изучаемой особенности мышления для групп родственников больных превышал соответствующий показатель контрольной группы на 70 %. Полученные данные свидетельствуют о выраженности у исследованной группы родителей больных шизофренией особенностей мышления, которые свойственны самим больным.

Анализ данных, полученные при исследовании особенностей актуализации речевых связей у больных малопрогредиентной шизофренией и их родственников, показал, что результаты родственников больных шизофренией значимо отличаются от результатов контрольных групп.

Данное исследование выявило особенности мыслительной и речевой деятельности у родственников больных, аналогичные обнаруживаемым у пробандов -- больных малопрогредиентной шизофренией. Эти особенности проявляются в изменении избирательности привлечения знаний, детерминируемой факторами прошлого опыта: расширяется круг актуализируемых свойств и отношений предметов, речевых гипотез и связей, уравниваются вероятности их актуализации.

Все сказанное послужило основанием для постановки вопроса о включении обнаруженной особенности мышления в контекст конституционально-типологических особенностей психической деятельности. Правомерность такого включения подкрепляется точкой зрения, принятой в современной психологии, согласно которой особенности протекания психических процессов наряду с особенностями характера, темперамента, способностей, совокупностью преобладающих чувств и мотивов образуют устойчивое единство, которое можно рассматривать как относительное постоянство психического облика или склада личности.

Рассмотрение анализируемой аномалии избирательности мышления в указанном плане необходимо предполагает постановку следующих вопросов, решение которых представляется весьма существенным для изучаемой проблемы: 1) существует ли связь анализируемой аномалии мышления с определенными особенностями склада личности; 2) если эта связь существует, то в структуру каких более конкретных характеристик личности входит эта особенность мышления.

В первой части исследования, направленного на изучение этих вопросов, была проанализирована связь экспериментально изучаемой особенности мышления с особенностями преморбидных характеристик психики лиц, заболевших шизофренией, в рамках основных форм ее течения. Оценка и квалификация преморбидного склада личности больных, обследованных в настоящей работе, проводились с учетом многочисленных исследований по этому вопросу, имеющихся в психиатрической литературе. По мнению большинства исследователей, своеобразие преморбидных черт больных шизофренией сводится главным образом к наличию шизоидных черт личности.

В литературе имеется ряд указаний на сходство некоторых феноменов, определяемых как наличие «общего познавательного стиля», мышления и речи у больных шизофренией и их родителей. Эти данные получены при изучении семей, имеющих шизофренического потомка [206; 248; 249; 232; 178].

Полученные данные свидетельствуют о том, что среди клинически здоровых родственников больных шизофренией имеется существенное накопление лиц, которые по основным показателям избирательности актуализации знаний в процессе мышления и по показателям избирательной актуализации речевых связей достоверно отличаются от контрольной выборки здоровых и характеризуются разной степенью выраженности той же аномалии познавательной деятельности, которая ранее была обнаружена у больных шизофренией. Существенно, что указанная особенность избирательности отмечается в первую очередь у лиц, характеризующихся значительной степенью выраженности определенных личностных черт, сходных с чертами личности самих пробандов. Наметилась связь изучаемой аномалии познавательной деятельности с определенным складом личности, который в самых общих чертах обычно квалифицируется в понятии шизоидия. Следует подчеркнуть в этой связи, что авторы основных классических исследований этой проблемы включают прежде всего своеобразие мышления в общий комплекс черт психики, характеризующих тип шизоидной личности [172; 65; 32]. Работа проводилась на основе клинического анализа анамнестических данных о личностных особенностях и этапах развития обследованных пациентов от периода рождения до явных проявлений шизофренического процесса в юношеском возрасте Все многообразие встречающихся у них преморбидных особенностей было оценено в рамках следующих семи типов личностных особенностей.

1. Преморбидный склад типа гипертимных личностей характеризуется гармонично сочетающимися чертами живости, несколько повышенного фона активности, часто с преобладающим веселым, жизнерадостным настроением, экстравертированностью, синтонностью. Признаки раннего дизонтогенеза здесь отсутствуют, либо же имеется некоторое опережение в созревании интеллектуальных функций. Особенностью личностей подобного склада. являются черты незрелости в эмоциональной сфере, склонность к мечтательности и фантазированию, не носящие, однако, аутистического характера, аффективная лабильность. .

2. У преморбидной личности типа стеничных шизоидов ведущими являются качества интравертированности, эмоциональной холодности, схематизма, односторонней активности, а психэстетическая пропорция (по Кречмеру) тяготеет к полюсу анестетическому. Подобный тип преморбидного склада описывается при различных формах шизофрении.

3. Тип сензитивных шизоидных личностей полностью соответствует описанному Кречмером типу гиперстетического шизоида с повышенной ранимостью, чувствительностью к внешним изменениям среды, избирательностью контактов, аутистическими установками. У части больных здесь имелись признаки дизонтогенеза «искаженного» типа. Шизоидный склад с выраженной психэстетической пропорцией описан при формах шизофрении как с приступообразным, так и с вялым течением болезни [95].

4. Тип диссоциированных (или мозаичных) шизоидов определяется сочетанием ведущих качеств шизоидного склада с иными характерологическими проявлениями -- истерическими, психэстетическими, эксплозивными. У всех пациентов имелись признаки дизонтогенеза «искаженного» типа. Для них характерны черты диссоциации личностных проявлений уже с ранних лет, легкое возникновение как провоцированных, так и спонтанных аффективных или невротических расстройств в преморбидном периоде. Подобный склад личности характерен для случаев вялотекущей юношеской шизофрении.

5. Личности типа возбудимых- характеризовались с детства чертами моторной расторможенности, аффективной лабильности, взрывчатости без отчетливых шизоидных черт, но при более или менее выраженной эмоциональной бедности. В половине случаев этого типа имелись признаки нарушений раннего развития. Выраженность черт возбудимости аффективных нарушений, нарушений адаптации у больных с подобным личностным складом, как правило, приходилась на период от 2 до 7--8 лет, тогда как в возрасте от 8 до 12 лет эти проявления значительно сглаживались. Подобные личностные качества в преморбиде больных приступообразной формой шизофрении встречаются редко, чаще они отмечаются при вялотекущей и параноидной ее форме [103].

6. Тип образцовых личностей отличается признаками чрезмерно гладко протекающего периода детского развития, без проявлений, свойственных критическим периодам детского возраста. Ведущими характерологическими качествами являются покладистость, равномерно нивелированная эмоциональность, «правильность» поведения, отсутствие активной заинтересованности и дифференцированного отношения к окружающему. В то же время у лиц, входящих в эту группу, не наблюдались шизоидные черты нарушения адаптации или недостаточность интеллекта. Этот тип преморбидного личностного склада описан на материале преимущественно злокачественно текущих форм юношеской шизофрении [107].

7. Тип дефицитарных личностей характеризуется преморбидными качествами пассивности во всех психических проявлениях, эмоциональной бедности, слабости побуждений, аутизма. Во всех случаях имеется дизонтогенез «задержанного» типа. «Дефицитарные» черты в преморбидной личности описаны также преимущественно в случаях с непрерывным течением юношеской шизофрении (юношеская злокачественная форма) [53].

Результаты исследований Полякова Ю.Ф. свидетельствуют о наличии связи данной аномалии мышления с определенными типами личностного склада, входящими в круг характеристик, объединяемых в понятии шизоидии, но не исчерпывающими его. Круг личностных типов по анализируемым показателям довольно четко отграничивается как от представителей нормальной популяции, так и от представителей других типов личностного склада («образцовый», «дефицитарный», циклоидный). Приведенные факты могут служить основанием для рассмотрения изучаемой аномалии мышления в системе типологических особенностей психической деятельности.

Дальнейшее исследование вопроса об обусловленности патологии познавательной деятельности при шизофрении было связано с изучением роли генетических и средовых факторов в детерминации этой патологии. В этом направлении исследование сомкнулось с проводящимися в Институте психиатрии АМН СССР собственно генетическими исследованиями шизофрении, в которых использовались идеи и методы многомерного генетического анализа. Эта часть работы проводилась совместно с В. М. Гиндилисом.

В рамках этого подхода система количественных показателей, характеризующих особенности процессов избирательной актуализации знаний, рассматривалась как один из возможных уровней описания наследственного предрасположения к шизофрении.

Здесь мы изложим основные результаты проведенного исследования. С этой целью рассмотрим топологические взаимодействия между больными и их родственниками в пространстве значимых главных компонент. Предварительно, однако, необходимо было найти такое пространство, в котором здоровые и больные шизофренией дискриминировались бы наилучшим образом. Оказалось, что первая компонента для группы из шести показателей и первая компонента в системе из четырех показателей образуют вместе двумерное пространство, в котором происходит хорошее разделение между больными и здоровыми.

79. Индивидуально-психологические характеристики людей с отклоняющимся поведением.

     Всестороннее и многоплановое изучение отклоняющегося поведения учеными педагогами, психологами, социологами, медиками, юристами говорит о том, что можно прогнозировать появление той или иной вредной привычки и в целом отклоняющегося поведения. Природа отклоняющегося поведения неоднородна, различают поведение девиантное, т.е. отклоняющееся от принятых в обществе норм; делинквентное - преступное, криминальное; аддиктивное - характеризующееся стремлением к употреблению одурманивающих (наркотических) веществ; аномальное, характеризующееся наличием мозговой патологии. Природа отклоняющегося поведения различна. Нарушения поведения рассматриваютмся в тесной связи с особенностями личности.    Классификация типов девиантного поведения, основанная на социально-психологическом подходе, разработана психиатрами Амбрумовой А.Г. и Жезловой Л.Я. Они выделяют четыре основных типа девиантного поведения у детей и подростков: 1. Антидисциплинарное поведение.    2. Антисоциальное (антиобщественное).  3. Делинквентное (противоправное). 4. Аутоагрессивное поведение.
    1. К девиантному поведению антидисциплинарного типа могут быть отнесены нарушения режима и дисциплины в учебно-воспитательном учреждении. Например, систематический срыв уроков, отказ от выполнения учебных заданий и т.д.
    2. К антисоциальному поведению могут быть отнесены поступки, связанные с невыполнением или непризнанием общепринятых нравственных норм поведения, отказ от учебной и трудовой деятельности, бродяжничество, раннее вступление в половую жизнь, сексуальные эксцессы, употребление спиртных напитков, наркотиков, токсических средств.
    3. Понятие "деликвентное поведение" применяется только в случаях противоправных действий несовершеннолетних. Сюда относятся вымогательство, угон транспортных средств. В этом случае важна своевременная диагностика с целью лечения и реабилитации, а также профилактики более тяжелых форм нарушения поведения и дезадаптации личности ребенка. К ним относятся прежде всего многочисленные психопатоподобные состояния различной этиологии, некоторые формы психопатий и акцентуаций характера, психогенно обусловленные патохарактерологические реакции личности и более стойкие формы патохарактерологического формирования личности.
    К группе непатологических форм поведения относят микросоциальную
    запущенность и характерологические ситуационные реакции отказа, протеста, имитации, реакция группирования со сверстниками, эмансипации, побеги из дома, дромомания, реакции увлечения, компенсации и гиперкомпенсации, реакции, обусловленные формирующимся сексуальным влечением, малолетняя проституция.
     Нарушения поведения возможны при аномалиях темперамента и характера, т.е. при психопатиях. Согласно классификации Сухаревой Г.Е. различают три типа психопатической диагностики в зависимости от времени и факторов поражения: задержанное развитие (по типу психического инфантилизма); искаженное (диспропорциональное) развитие нервной системы, ядерные формы; поврежденное, надломленное развитие в связи с повреждением нервной системы на ранних этапах онтогенеза (органическая психопатия).
     Таким образом, психопатии - это аномалии развития личности. Основной признак психопатических личностей - отсутствие сложной мотивации поступков. Основной мотив - эмоция удовольствия. Поведение подростков этого типа больше всего зависит от социокультурного уровня окружающей их среды. Все поведение неустойчивой личности выражает острую потребность в более насыщенной информации и частой смене впечатлений. Эти дети быстро схватывают информацию, но мало ее обдумывают и быстро забывают. Это связано с некачественным усвоением, из-за чего постоянно ощущается необходимость в пополнении знаний. Поэтому при сохранении и даже высоком интеллекте их деятельность мало продуктивна. Они быстро пресыщаются и требуют смены деятельности. Логическое мышление поверхностное, суждения примитивны. Девиантное поведение этих подростков связано с повышенной внушаемостью и жаждой новых удовольствий.При невозможности получить желаемое оно выражается в бродяжничестве случайных кражах (авнтюризм, острые ощущения), уходах из школы с целью избежания ответственности, трудностей. Типичны для этой формы психопатии реакции имитации социально-отрицательных форм поведения. Подростки часто совершают групповые антиобщественные противоправные действия.
     У подростков с гипертимными чертами характера нарушения поведения чаще всего связаны с ограничением их свободы. Они не выносят жесткий режим. Им свойственна чрезмерная оптимистическая установка. Они добродушны. Возникающие конфликтные ситуации вызывают у ребенка неосознанные реакции протеста, эмансипации, особенно в форме уходов и самовольных отлучек. Им свойственна реакция группирования со сверстниками. У гипертимных подростков начинает стираться грань между дозволенным и недозволенным, появляется склонность к асоциальным действиям. Они склонны к алкоголизации, а в более старшем возрасте (15-16 лет) - к сексуальным эксцессам. Возможны противоправные действия.
     Нарушения поведения у подростков с истероидными чертами возникают обычно в связи с недовольством по поводу недостаточного внимания к ним. В этой группе возможны два варианта: с преобладанием склонности к фантазированию и преобладанием элементарных истерических реакций. Иногда с целью привлечения к себе внимания окружающих истерические подростки прибегают к преувеличениям и самооговорам. Они приписывают себе участие в грабежах, шпионаже, а девочки-подростки - ложное изнасилование. Если их капризы, требования не удовлетворяются, то нарушения поведения проявляются в виде реакций активного и пассивного протеста (грубость, непослушание, демонстративное поведение, позерство, театральность, жеманство). Часты реакции имитации: подражают своему "кумиру" в одежде, прическе, манере говорить, одеваться и т.д. Подростки с истероидными чертами характера могут совершать демонстративные аутоагрессивные действия (попытки самоотравления, самоповешания, порезы кожи), чтобы произвести определенный эффект на окружающих. Иногда демонстративные действия наблюдаются в виде правонарушений "во имя групп", в виде "двойной жизни", "борьбы за справедливость".Однако истерическую демонстративность необходимо отличать от других понятий, таких, как уровень притязаний (субъективно он всегда высок); претенциозность - стремление казаться более значимым, чем есть на самом деле (немецкий психиатр К. Ясперс); "жажда признания" (К. Шнайдер), что по существу совпадает с претенциозностью и характеризуется необоснованно высоким уровнем притязаний.
     Своеобразные нарушения поведения наблюдаются у подростков с шизоидными чертами характера и связаны с их отгороженностью от сверстников, сниженной потребностью в общении. Немаловажную роль в их развитии играют внутрисемейные отношения. Такие семьи характеризуются необщительностью, замкнутостью, слабой вовлеченностью в общественные мероприятия. Отношение к детям в таких семьях строится по типу доминирующей гиперпротекции, которая способствует развитию аутизма. Взаимоотношения родителей в таких семьях строятся по типу дополнения и подчинения. Один из родителей обладает холодным подавляющим поведением, а другой занимает пассивную позицию. Отклоняющееся поведение проявляется в стремлении освободиться от гиперопеки родителей.
     Характерологические реакции личности - обратимая форма поведения. Но если они задерживаются и закрепляются неправильным отношением к ребенку, то становятся патохарактерологическими или являются основой формирования патологической личности.