Предпосылки и механизмы перехода к инновационному развитию региональной экономики

Исследования, в которых сравнивалось академическое, или общее и техническое, или среднее (профессиональное) образование, показали, что в среднем отдача первых - 16 %, а вторых - 11 %. И здесь решающим фактором являются издержки: профессиональное образование требует больших затрат, чем общеакадемическое образование Psaharopoulos, G. Returns to Investment in Education / G. Psaharopoulos // Policy Research Working Paper - 1993. - № 1067 (January)..

В целом, фирмы не заинтересованы обеспечить обучение и подготовку работников за свой счет, за исключением случаев чрезвычайно специализированной подготовки в интересах данной фирмы. Все это способствует тому, что в обществе не достигается оптимальный уровень инвестиций в образование. Следовательно, требуются субсидии со стороны государства. Например, переподготовка безработных хотя и требует дополнительных расходов, но для общества по ряду социальных и экономических причин может считаться вполне обоснованной.

Анализируя различные подходы к определению общественных и частных норм отдачи от образования, мы склонны не согласиться с выводами Г. Псахаропулоса и М. Вудхолла, которые считают, что общественные и частные нормы отдачи вложений в начальное образование выше, чем нормы отдачи в среднее и высшее образование. Нам ближе позиция А.И. Добрынина, С.А. Дятлова, Е.Д. Цыреновой, которые считают, что «рентабельность высшего образования … намного превышает рентабельность среднего и начального образования, что вполне согласуется с реальной практикой» Добрынин, А.И. Человеческий капитал в транзитивной экономике / А.И. Добрынин, С.А. Дятлов, Е.Д. Цыренова. - СПб. : Наука, 1999. - С. 260..

На наш взгляд, необходимо рассматривать норму отдачи не на каждом уровне образования, а по нарастающей, по мере накопления образования человеком, то есть сравнивать человеческий капитал человека, имеющего среднее (начальное) образование, и человеческий капитал человека, имеющего среднее (начальное) плюс высшее образование.

Возможно, в будущем и в этом не будет необходимости, так как в настоящее время в промышленно развитых странах высшее образование стало таким же массовым явлением, как начальное или среднее образование. Почти 60 % населения, относящегося к возрастной группе от 18 до 23 лет, учится в высших учебных заведениях, причем с 1980 г. этот показатель вырос более чем в 1,5 раза, а в Японии достиг практически 100 %. В то же время в странах со средним уровнем доходов только около 20 % людей из данной возрастной группы охвачено высшим образованием, а в странах с низким уровнем доходов - всего 6 % Арутюнов, В.С. Формирование единого образовательного пространства как стабилизирующий фактор мирового сообщества / В.С. Арутюнов, Л.Н. Стрекова, Н.П. Тарасова // Экономические стратегии. - 2003. - № 1. - С. 99.. С другой стороны, специалисты пришли к выводу, что до 2020 г. каждый человек в течение жизни минимум пять раз столкнется с необходимостью изменить вид деятельности или пополнить запас знаний.

Разногласия в определении общественных и частных норм отдачи (Г. Псахаропулос, М. Вудхолл и Р. Лайард, Г. Оуэн), а также большой разброс в уровнях рентабельности высшего образования (Г. Беккер, Т. Шульц, Г. Псахаропулос - 10-15 %; А.И. Добрынин, С.А. Дятлов, Е.Д. Цыренова - более 100 %) говорят о том, что необходимо усовершенствовать методику расчета эффективности инвестиций в образование, четко выделять доходы от образования, расходы на образование, принять единые формулы расчета частных и социальных норм отдачи от образования.

2.7.2 Интегративная социально-экономическая эффективность инвестиций в развитие человеческого потенциала

Анализируя рассмотренный выше, изложенный классиками и современными представителями теории человеческого капитала подход к определению экономической эффективности инвестиций в человеческий капитал, мы приходим к выводу, что экономическую эффективность от инвестиций в человеческий капитал они сводили к эффективности инвестиций в образование. На основе показателей чистой приведенной стоимости приобретения образования, внутренней нормы рентабельности образования и среднегодовой рентабельности вложений в образование они делают вывод об эффективности инвестиций в человеческий капитал в целом. Образование, безусловно, основная часть, формирующая и накапливающая человеческий капитал, но исходя из определения человеческого капитала, его компонентов, видов инвестиций, соответствующих каждой компоненте, мы приходим к выводу, что судить об эффективности инвестиций в человеческий капитал только на основе инвестиций в систему образования невозможно. Кроме инвестиций в образование есть еще инвестиции в здравоохранение, культуру, науку, воспитание, саморазвитие, информированность, мотивацию, миграции, формирующие человеческий капитал.

Таким образом, описанная методика определения эффективности инвестиций в человеческий капитал не полностью отражает проблему. Анализ эффективности инвестиций в сферу образовательных услуг показал, что эта ведущая методика должна быть доработана и использоваться только при оценке одной из основных компонент человеческого капитала - образовательной. Здесь необходимо уточнить систему «затраты-выгоды», рассматривая «потерянные заработки» как доходы будущих периодов, что позволит делать расчеты в реальных показателях, а не в усредненных. А норму отдачи от образования, на наш взгляд, необходимо рассчитывать не на каждом уровне образования, а по нарастающей, по мере накопления этого капитала. В целом, методика позволяет относительно судить об эффективности образовательного капитала, так как нельзя выделить доход от него. На доход человека, кроме уровня образования, на 40 % влияют другие составляющие (здоровье, способности, опыт, мотивация, информированность). Каждый новый период образования дает прирост эффективности, саму эффективность необходимо определять по нарастающей.

Анализ методики определения эффективности образования как основной компоненты человеческого капитала свидетельствует, что с учетом некоторых корректировок затрат и доходов она верна. Но ее нельзя брать за основу в определении эффективности всех инвестиций в человеческий капитал, формирования всего человеческого капитала.

Инвестиции в человеческий капитал могут быть направлены на развитие различных активов: средства можно вложить в образование, профессиональную подготовку, здравоохранение, в обеспечение информированности и мобильности работников и т.д. Определение их экономической эффективности становится актуальной задачей сегодняшнего дня. В целом, эта область еще мало изучена экономической наукой.

Существует значительное многообразие подходов, количественных оценок, методов и методик измерения экономической эффективности инвестиций в человеческий капитал. Концепция человеческого капитала позволяет подойти по-новому к изучению производительности (эффективности) в экономическом анализе и разработать систему показателей экономической эффективности человеческого капитала.

Прежде всего, открывается путь к подсчетам совокупной факторной производительности - общему показателю эффективности. Ранее возможность таких оценок допускалась теоретически, но практически была неосуществима. Основное методологическое затруднение заключалось в несоизмеримости затрат труда и капитала. Первые обычно оценивались в единицах текущих издержек (годовой фонд заработной платы), а вторые, как правило, в единицах накопленных запасов (объем капитала). Численность занятых в качестве показателя величины накопленных людских ресурсов, очевидно, неприемлема, так как при этом не учитывается качественная неоднородность людей, да и выражается в натуральных единицах, что делает его несоизмеримым и неподдающимся суммированию с показателями капитала, выступающими в стоимостной форме.

Теория человеческого капитала переводит экономическую оценку труда на «капитальную» основу, благодаря чему появляется возможность агрегировать в едином показателе затраты труда, равным образом как и капитала. Однако на практике произвести подсчеты совокупной факторной производительности представляется довольно сложно. Для этого необходимы обширная база статистических данных и построение объемной экономико-статистической модели. Такие подсчеты для экономики США проводил Дж. Кендрик Кендрик, Дж. Совокупный капитал США и его формирование / Дж. Кендрик. - М. : Прогресс, 1978..

Другим, частным показателем экономической эффективности человеческого капитала (главным образом фонда образования), аналогичным показателю фондоемкости, является уровень интеллектуальности производства (или квалификационной емкости производства). Он исчисляется как отношение фонда образования (интеллектуального капитала) к валовому национальному продукту и показывает, сколько денежных единиц, аккумулированных в образовательном фонде, приходится на каждую стоимостную единицу произведенной продукции:

И = ФО/ВНП, (2.17)

где ФО - денежная оценка общего фонда образования, ВНП - валовой национальный продукт.

По методологии Т. Шульца, величина общего фонда образования равна стоимости одного года обучения каждого уровня (с включением потерянных заработков), умноженной на число человеко-лет образования (с поправкой на неодинаковую продолжительность учебного года), накопленного населением страны к тому или иному моменту времени.

По его расчетам в 1969 г. образовательный капитал, воплощенный во всем населении, составлял 1307 млрд долл.; в рабочей силе - 873 млрд долл., а воспроизводимое материальное богатство - 1617 млрд долл. С 1929 по 1969 гг. темп роста образования опережал темп роста физического капитала примерно в 2 раза и соответственно составлял 4,1 и 2 % Чернов, В.А. Проблема инвестирования капитала и способы ее решения в России / В.А. Чернов // Аудит и финансовый анализ. - 2002. - № 1. - С. 151..

Дж. Кендрик определял величину фонда образования с помощью специально разработанных индексов цен и с учетом амортизации знаний и навыков.

Подобные расчеты, но по иной методике и с других позиций, произвел известный российский специалист по экономическим проблемам образования В. Марцинкевич. По его подсчетам, фонд образования рабочей силы США в 1983 г. достиг 2,1 трлн долл., фонд образования населения - 2,7 трлн долл., а вещественное национальное богатство - около 4 трлн долл. С 1952 по 1983 гг. в США фонд образования в расчете на одного занятого вырос в 3,8 раза, а физическая капиталовооруженность в частном секторе - в 2,3 раза. Уровень образовательной фондовооруженности одного американского работника (по размеру издержек образования, приходящихся на одного работника) в 1983 г. составлял 21,5 тыс. долл., а его вооруженность вещественным капиталом - 15,3 тыс., то есть была на треть ниже Марцинкевич, В.И. Человеческий фактор и эффективность экономики / В.И. Марцинкевич. - М., 1991. - С. 173-174..

На основании имеющихся расчетов показателя интеллектуальности производства можно сделать вывод, что повышение уровня интеллектуалоемкости (как и наукоемкости) является одной из характерных черт развития современной экономики в эпоху научно-технической революции (по крайней мере, в развитых странах). Однако данный показатель имеет один существенный недостаток: он не позволяет учесть накопление производственного опыта.

Общепризнанны два основных подхода к оценке накопленного чело-веческого капитала: затратный и доходный (рентный). Затратный подход основан на суммировании совокупных расходов на образование, профессиональную подготовку специалистов и другие затраты общества, относимые обычно к инвестициям в человеческий капитал (поддержание здоровья, поиск работы и соответствующей информации о заработках, миграцию). Стоимость человеческого капитала определяется результатом накопления чистых инвестиций в развитие человека как будущего работника на всех стадиях его жизненного цикла. Так, по некоторым расчетам, на основе учета затрат на воспитание, образование, медицинское обслуживание средняя стоимость подготовки к участию в экономической деятельности одного жителя России достигает почти 280 тыс. долл. Прохоров, Б.Б. Оценка стоимости статистической жизни и экономического ущерба от потери здоровья / Б.Б. Прохоров, Д.И. Шмаков // Проблемы прогнозирования. - 2002. - № 3. - С. 134.

Доходный принцип предполагает оценку получаемых работниками доходов, которые отражают отдачу на средства, вложенные в соответствующий образовательный и квалификационный уровень. Применение доходного подхода к оценке человеческого капитала предполагает, прежде всего, использование капитализации дохода, получаемого от использования данного вида капитала. Именно в этом случае отражается накопление человеческого капитала нынешним поколением и потенциал его использования в экономической деятельности на протяжении функционирования работника. Период воспроизводства человеческого капитала представляет не что иное, как срок, за который капитализируется доход от эксплуатации человеческих активов.

В то же время стоимостное измерение человеческого капитала по двум вышеописанным методам базируется на системе рыночных цен и оплаты труда, которая позволяет воспроизводить все человечество. Несмотря на то что имеющаяся информация достаточно объективна и отражает тенденции на региональных и мировых рынках труда, она все же не позволяет в полной мере выявлять качественные особенности накопленного человеческого капитала.

Одними из обобщающих показателей эффективности создания и использования накопленного человеческого капитала являются валовой внутренний продукт (ВВП) и национальный доход (НД). Эти макроэкономические показатели взаимозависимы и, несомненно, отражают отдачу от накопленного человеческого капитала работников. Однако реальная оценка вклада этой формы капитала затруднена сложностью выделения непосредственного участия работников. Хотя ученые пытались, с точки зрения образовательного уровня, определить вклад человеческого капитала в ВВП.

Американские ученые подсчитали величину ВВП, производимого работниками, имеющими длительность образования в 10,5; 12,5 и более 14 лет: оказалось, что именно третья группа (с образованием более 14 лет) дает свыше половины ВВП. Подобные исследования несколько лет назад проводились и в России. Результаты были сходными: люди с высшим образованием, составляющие четверть работающих, производили 56 % стоимости национального дохода Российская газета. - 1998. - 1 августа. - С. 2.. Поэтому в настоящее время основными критериями эффективности человеческого капитала выступают показатели развития сферы образования, здравоохранения, культуры и других социальных сфер. В частности, в большинстве стран мира достаточно проработан учет системы показателей, характеризующих образование населения, чему в немалой степени способствует проведение переписей населения и периодические специальные обследования. Но эти разрозненные показатели не дают общей картины эффективности создания и использования накопленного человеческого капитала.

Наиболее часто для отражения эффективности инвестиций в человеческий капитал, в частности в запасы знаний и навыков, используется внутренняя норма отдачи. Она призвана определить степень окупаемости инвестиций в человека, подобно тому как норма прибыли выражает степень рентабельности вложений в физический капитал. Нормы отдачи, подобно норме прибыли, регулируют распределение инвестиционных потоков в сфере образования. Безусловно, образование - ведущая компонента, формирующая человеческий капитал, но нельзя не учитывать остальные факторы.

Важный источник дифференциации доходов - различия в уровне здоровья индивидуумов. При прочих равных условиях чем лучше физическое и психологическое состояние работника, тем выше его производительность и заработки. Следовательно, экономическая отдача образования может искажаться под действием фактора здоровья, поскольку, какими бы показателями ни измерять состояние здоровья, между ними и достигнутым уровнем образования прослеживается устойчивая взаимосвязь. Люди, имеющие более крепкое здоровье, достигают больших успехов в экономической жизни. Лица с лучшей образовательной подготовкой более эффективны и в производстве, и в использовании своего капитала здоровья: они ведут более здоровый образ жизни, избирают не такие вредные и опасные профессии, разумнее пользуются медицинскими услугами и препаратами.

На практике тяжело разделить экономическую отдачу образования и такого фактора, как природные способности. Вполне естественно предположить, что более одаренные люди достигают в среднем более высоких ступеней образования. А так как труд более образованных лиц оплачивается выше, то возникает вопрос: какую часть этой разницы в доходах следует отнести на счет различий в уровне образования, а какую - на счет различий в уровне природных способностей. В проведенных исследованиях оценки разницы в доходах за счет неравенства способностей колеблются в пределах 10-25 % Капелюшников, Р.И. Современные буржуазные концепции формирования рабочей силы / Р.И. Капелюшников. - М. : Наука, 1981. - C. 128..

Суммарное воздействие всех факторов на уровень доходов, за исключением образования, оценивается примерно в 40 %. Около 60 % разницы в доходах приходится на влияние собственно уровня образования¹.

Тем не менее, классики теории человеческого капитала и современные экономисты в своих расчетах эффективности накопления и использования человеческого капитала опирались на систему образования.

Американская Национальная ассоциация экономических исследований (NBER) провела дискуссии о роли человеческого капитала в экономическом росте и методах его оценки. Обобщение результатов дискуссий отражено в двух рабочих докладах NBER: один представлен Дж. Минцером Mincer, J. Production of Human Capital and the Lifecycle of Earning: Variation on a Theme / J. Mincer // Working Paper of the NBER. - 1994. - № 4838 (Aug.), другой - К.Б. Маллиганом и Х.С. Мартином Mulligan, C.B. Measuring Aggregate Human Capital / C.B. Mulligan, X. Sala-i-Martin // Working Paper of the NBER. - No 5016 (Feb. 1995)..

В докладе Дж. Минцера при оценке накопления человеческого капитала изложены данные о совокупных доходах работника за период его участия в экономической деятельности и использовании части этих доходов на воспроизводство рабочей силы. По материалам статистики США 1980-х гг. прослежены период функционирования человеческого капитала и изменение его эффективности в зависимости от числа лет общего образования, профессиональной подготовки и возраста работника.

Исследователи пришли к выводу, что работникам с более высоким уровнем образования и подготовки требуется меньше удельных затрат на воспроизводство своих семей, чем остальным, поскольку их труд эффективнее. Более высокий уровень накопления человеческого капитала наблюдается среди работников с высшим образованием и работников высшей квалификации, которые имеют высокий уровень доходов, чаще участвуют в программах повышения квалификации и т.д.

В докладе К.Б. Маллигана и Х.С. Мартина изложена методология измерения запаса совокупного человеческого капитала с помощью системы индексов. Их расчет основан на средних сроках обучения и профессиональной подготовки работников в США по данным переписей. Они также отмечали различия в производительности работников в зависимости от количества, качества и продолжительности труда и пришли к выводу, что уровень доходов работника прямо зависит от объема накопленной им стоимости человеческого капитала.

Первые исследования человеческого капитала в России были сделаны на основе опроса граждан, эмигрировавших в США в 1979-1982 гг. Данные этого опроса были использованы П. Грэгори и Дж. Колхейз в 1988 г. для изучения факторов, влияющих на дифференциацию заработной платы и проанализированы П. Грэйзером для моделирования процесса формирования человеческого капитала в центрально управляемой экономике.

В 90-е гг. с активизацией процесса перехода к рыночной экономике в России появился ряд исследований, направленных на изучение российского рынка труда, факторов детерминации заработной платы, уровня жизни домашних хозяйств. Эмпирической базой некоторых из них служат данные, полученные в первых раундах Российского мониторинга экономического положения и здоровья (РМЭЗ) граждан России (1992-1993 гг.) Специально для проведения серии общенациональных опросов была разработана первая выборка домашних хозяйств РФ. Более подробно о технологии выборки см.: Swafford, M. Sample of Russian Federation. Rounds V, VI and VII of the Russian Longitudinal Monitoring Sinvey / Swafford, M. [etc.] // Technical Report. - 1997. - March..

Так, например, в работе М. Фолея рассматривается движение рабочей силы между различными состояниями рынка труда в период с 1992 по 1993 гг. А. Невель и Б. Рейли представляют оценки стандартного уравнения заработной платы и определяют гендерные различия в заработной плате применительно к условиям России в 1992 г. на основе данных РМЭЗ. Т. Мроз и Б. Попкин (1995) исследуют разные подходы к оценке уровня бедности домашних хозяйств в России. Отметим, что пока нет опубликованных результатов исследований по указанным направлениям, которые использовали бы данные последующих раундов РМЭЗ (1994-1996 гг.).

В 90-х гг. появились новые разработки в области оценки эффективности инвестиций в человеческий капитал: в частности, научный доклад за декабрь 1999 г. Д. Нестеровой и К. Сабирьяновой «Инвестиции в человеческий капитал в переходный период в России».

Экономическую оценку норм отдачи от инвестиций в человеческий капитал они рассматривают через нормы отдачи от инвестиций в образование, не изменяя традициям, а также рассматривают экономическую выгодность профессионального опыта и специфического человеческого капитала. Не все компоненты человеческого капитала включают в свои исследования Д. Нестерова и К. Сабирьянова.

Оценку экономической выгодности вложений в человеческий капитал они проводят на основе стандартного уравнения заработной платы Дж. Минцера:

, (2.18)

где - логарифм заработной платы; переменная SCH - число лет обучения, скорректированных по достигнутому уровню образования. Иными словами, каждому уровню образования соответствует среднее число лет обучения: начальное и неполное среднее образование (8 лет и менее), полное среднее образование (10 лет), профессионально-техническое обучение со средним образованием (11,5 лет), среднее специальное (13 лет), законченное высшее (15 лет) и послевузовское (аспирантура) (18 лет); переменная EXP характеризует опыт на рынке труда:

EXP = Age - SCH - 6, (2.19)

где Age - возраст респондента; переменная TEN - «специфический человеческий капитал» или профессиональный опыт, накопленный на данном рабочем месте.

Коэффициент при переменной SCH (₁) представляет собой оценку нормы отдачи от инвестиций в образование.

Выпуклость наблюдаемых профилей заработной платы схватывается через выражение профессионального опыта. В этом случае коэффициенты ₂ и ₃ при переменных EXP и EXP² имеют положительный и отрицательный знак соответственно.

Коэффициенты при переменных TEN и TEN² (₄ и ₅) выражают норму отдачи от инвестиций в специфический человеческий капитал или профессиональный опыт, накопленный на данном предприятии.

Для определения нормы отдачи от инвестиций в различные уровни образования Д. Нестерова и К. Сабирьянова использовали уравнение заработной платы вида:

(2.20)

где переменные UNIV, TECH, PTU, SEC обозначают получение индивидами соответственно ступеней высшего специального, среднего специального, профессионально-технического и общего среднего образования. При этом неполное среднее образование рассматривается в качестве базовой переменной.

Регрессионный анализ уравнения заработной платы, выполненный на основе данных РМЭЗ за 1994-1996 гг., показывает, что норма отдачи от инвестиций в образование (представлена регрессионным коэффициентом при SCH) составила 6-8 % прироста заработной платы на каждый дополнительный год образования Нестерова, Д. Инвестиции в человеческий капитал в переходный период в России / Д. Нестерова, К. Сабирьянова. - СПб.: Питер, 1999. - С. 15.. Этот показатель вырос с начала реформ 1992 г. Тем самым подтверждается гипотеза о том, что либерализация экономики и децентрализации регулирования заработной платы способствуют росту частных норм отдачи от инвестиций в образование.

Как показывает регрессионная оценка уравнения Дж. Минцера, роль таких характеристик, как потенциальный опыт на рынке труда и специфический человеческий капитал, в определении заработной платы в России относительно низка по сравнению с другими странами. Так, норма отдачи от потенциального опыта на рынке труда составляет 1-3 %, отдача от специфического человеческого капитала несущественна и статистически незначима.

Анализируя данные методические подходы, мы видим, что они поверхностны, не учитывают таких компонент человеческого капитала, как капитал здоровья, капитал культуры, обладание экономической информацией, научный капитал, капитал миграции. Данная модель сводится к оценке инвестиций в человеческий капитал через эффективность инвестиций в образование. По существу, это модель оценки эффективности образования.

В международной практике применяют ряд обобщающих показателей (Международная программа ПРООН), позволяющих судить о состоянии человеческого капитала различных стран, об эффективности его использования.

Ключевые показатели, дающие комплексную характеристику состояния человеческих ресурсов и динамики накопления человеческого капитала, позволяют сегодня вести объективные межстрановые сопоставления.

В качестве интегральных индикаторов социального развития общества и состояния человеческих ресурсов применяют, в частности: индекс развития человеческого потенциала (индекс социального развития); индекс интеллектуального потенциала общества; показатель величины человеческого капитала в расчете на душу населения; коэффициент жизнеспособности населения и некоторые другие Российский экономический журнал. - 2000. - № 7. - С. 69..

Индекс развития человеческого потенциала I_рчп, определяется как среднеарифметическое трех индексов: ожидаемой продолжительности жизни I_ж; уровня образования I_о и валового внутреннего продукта на душу населения I_ВВП (в долларах по паритетной покупательной способности):

I_рчп = 1/3 (I_ж + I_о + I_ВВП). (2.21)

Коэффициент колеблется по странам от 0,252 в Эфиопии до 0,960 в Канаде. Россия в конце века занимала положение в середине списка за счет высокого уровня образования при низких значениях других показателей.

Индекс интеллектуального потенциала общества I_и.п., отражает уровни образования населения и состояния науки. Учитываются: уровень образования взрослого населения страны, удельный вес студентов в общей численности населения, доля расходов на образование в ВВП, удельный вес занятых в научном обслуживании в общей численности занятых, удельный вес затрат на науку в ВВП. США имеют самый высокий показатель I_и.п.. Индекс I_и.п. по РФ отразил изменения, снизившись с 0,71 в 1989 г. до 0,47 в 1997 г. Независимая газета. - 1999. - № 4. - С. 5. Однако в последние годы наметилась тенденция роста затрат на фундаментальные исследования и содействие НТП. Так, в 2002 г. они составили 1,55 %, в 2003 г. - 1,71 % к ВВП, что является положительной тенденцией в развитии интеллектуального потенциала и в целом человеческого капитала России.

Рассмотренные индексы дают лишь относительное представление об эффективности использования человеческого капитала, лишь косвенно отражают эффективность инвестиций в человеческий капитал. Особенно это относится к индексу развития человеческого потенциала, который, в свою очередь, определяется с помощью трех других - индекса ожидаемой продолжительности жизни; уровня образования и валового внутреннего продукта на душу населения. Эти показатели больше подходят для межстрановых сопоставлений, но объективного представления об эффективном использовании инвестиций в человеческий капитал они не дают.

Индекс интеллектуального потенциала общества вообще больше подходит для оценки инвестиций в сферу образования. В последние годы многие экономисты рассматривают человеческий капитал и методы его оценки под углом интеллектуального капитала.

Одной из основных целей Л. Эдвинссона и М. Мэлоуна является попытка количественной оценки человеческого капитала в качестве внутреннего ресурса компании. Прежде всего, отмечается, что «основой так называемой экономики знаний являются громадные инвестиции в человеческий капитал и информационные технологии, но, как ни странно, ни то, ни другое не находит позитивного отражения в рамках традиционного бухучета». Поэтому авторы стремятся обнаружить «ключевые инструменты созидания новой стоимости»

Edvinson, L. Intellectual Capital / L. Edvinson, M.S. Malone. - N.Y., 1997. - p. 12. не только в инвестиционных потоках, но и в изменениях, вызываемых таковыми именно в скрытых ценностях фирмы, в тех элементах ее ресурсов, которые не могут быть осмыслены и оценены в привычных категориях. Для этого строится детализованная схема элементов, формирующих рыночную цену компании, и концепция использования интеллектуального капитала на разных организационных уровнях.

Т. Стюарт замечает: «Факт, обнажающий фундаментальную особенность человеческого капитала, состоит в том, что люди могут быть наняты, но не приобретены в собственность» Stewart, T.A. Intellectual Capital. New Wealth of Organizations / T.A. Stewart. - N.Y., 1997. - p. 101.. Это, на первый взгляд, очевидное утверждение приводит к далеко неочевидному, даже парадоксальному выводу: человеческий капитал не может быть отнесен не только к собственным средствам фирмы, но и не может быть рассмотрен в качестве одной из статей ее активов. Он может считаться лишь временно привлеченным средством, относимым в соответствии с правилами счетоводства к пассивам, подобно долговым обязательствам или акциям фирмы, а вследствие своей неосязаемости с трудом поддается традиционным стоимостным оценкам.

В связи с этим возникает закономерный вопрос: а что противостоит человеческому капиталу как части пассивов? Зарубежные разработчики теории интеллектуального капитала (Т. Стюарт, Р. Кроуфорд, Л. Эдвинссон, М. Мэлоун и др.) отвечают на этот вопрос также нестандартно: они утверждают, что это долговое по своей сути обязательство фирмы уравновешивает «добрая воля» (goodwill) - вера акционеров в успех компании, приверженность клиентов к выбору продукции именно этой фирмы, доверие, которое укрепляет связи между производителем и потребителем. Таким образом, «добрая воля» есть ни что иное, как субъективные оценки неосязаемых активов фирмы со стороны покупателей ее продукции и агентов фондовых рынков. Эти оценки очень сильно зависят от индивидуальных предпочтений, отражающих как реальное повышение конкурентоспособности фирмы, так и навеянные рекламными кампаниями субъективные представления о ней, в результате чего «добрая воля» становится основным критерием, лежащим в основе рыночной цены компании.

Исходя из этого, поиск инструментов и методик определения стоимости человеческого капитала вызывает «большой интерес и большой скептицизм» Stewart, T.A. Intellectual Capital. New Wealth of Organizations / T.A. Stewart. - N.Y., 1997. - p. 122., избежать которого тем сложнее, чем ближе мы подходим к решению задачи инкорпорирования в традиционную бухгалтерию субъективных оценок.

Сторонники данного подхода предлагают судить о стоимости человеческого капитала по ряду косвенных показателей, имеющих денежное измерение. Например, превышение рыночной цены компании над ее балансовой стоимостью и дает, по их мысли, представление о величине «доброй воли» Crawford, R. In the Era of Human Capital: The Emergence of Talent, Intelligence and Knowledge as the Worlwide Economic Force and What it Means to Managers and Investors / R. Crawford. - N.Y., 1991. - Р. 154-155..

Г. Паркинсон предлагает иной вариант определения стоимости невидимых активов - через подсчет превышения прибыли компании, имеющей человеческий капитал, над прибылью компании, которая применяет аналогичные осязаемые активы, но не использует неосязаемых факторов. К при-меру, при прочих равных условиях прибыль фирмы, обладающей известной торговой маркой, создающей соответствующий имидж, выше, чем у ее конкурентов. На наш взгляд, применение такого сравнительного метода не вполне обоснованно, так как практически не существует компаний, не применяющих человеческий капитал, а значит, отсутствует база для содержательных сопоставлений.

Лауреат Нобелевской премии Дж. Тобин предложил рассчитывать коэффициент использования интеллектуального капитала в целом как отношение рыночной стоимости актива к его восстановительной стоимости. Для интеллектуального капитала этот показатель всегда больше единицы. Когда «коэффициент Тобина» очень высок, компания получает сверхприбыли от использования этого вида активов, что является доказательством очевидных преимуществ интеллектуального капитала: фирма и ее конкуренты применяют примерно одинаковые постоянные активы, но она имеет и нечто, отличающее ее от других, - персонал, организацию, покупателей, и это приносит ей большие доходы. С нашей точки зрения, все отмеченные подходы к оценке эффективности инвестиций в человеческий капитал несовершенны, поскольку не учитывают вклад во все его компоненты. Все имеющиеся методики в основном направлены на измерение эффективности использования инвестиций в образовательный и интеллектуальный капитал. Но если речь идет об эффективном использовании инвестиций в человеческий капитал, то необходимо и рассматривать инвестиции во все его компоненты.

Предложим новую методику оценки эффективности инвестиций в человеческий капитал.

Исходными положениями методики являются:

– человеческий капитал состоит из ряда компонентов, каждому из которых соответствует свой вид инвестиций;

– все компоненты взаимосвязаны, трудно выделить влияние одной на создание человеческого капитала в целом; следовательно, и инвестиции в него при оценке их эффективности необходимо рассматривать в совокупности;

– основным источником инвестиций в человеческий капитал являются личные доходы (частные инвестиции), поэтому в основу методики положим расчет их эффективности;

– ключевым понятием данной методики является минимальный уровень инвестиций в человеческий капитал (МИЧ) - набор тех инвестиций, который необходим для нормального функционирования человеческого капитала. Фактически инвестиций может и должно быть в эффективной экономике больше, но минимальный уровень должен сохраняться. Данный показатель должен равняться минимальному уровню оплаты труда, равному прожиточному минимуму. Другими словами, можно сказать, что прожиточный минимум (ПМ) - это и есть минимальный уровень инвестиций в человеческий капитал. Однако в настоящее время при расчете параметров прожиточного минимума не учитываются расходы на жилье, образование, воспитание детей, здравоохранение и другие жизненно важные услуги, которые в условиях рынка становятся платными. Это означает, что в современном виде прожиточный минимум включает лишь часть затрат (предметы и услуги первой необходимости) по воспроизводству работника, что совершенно противоречит реалиям сегодняшнего дня. В связи с этим, на наш взгляд, при формировании политики доходов и заработной платы целесообразно в качестве объективной основы опираться на такую категорию, как минимальный воспроизводственный потребительский бюджет (МВПБ) работника, который включает в себя как текущие, так и долговременные затраты по формированию человеческого капитала соответствующего качества, адекватно востребованного рыночной экономикой.

Авторская методика определения эффективности инвестиций в чело-веческий капитал включает следующее:

– определение чистой приведенной стоимости, под которой понимается абсолютный прирост доходов от использования человеческого капитала над затратами на его формирование;

– расчет МИЧ и сопоставление его с общими инвестициями в человеческий капитал;

– использование нормы прибыли от инвестиций в человеческий капитал.

Количественная определенность этих показателей на объективной основе позволит определить уровень эффективности инвестиций в человеческий капитал.

Чистую приведенную стоимость использования человеческого капитала предложим рассчитывать по следующей формуле:

, (2.22)

где ЧПС - чистая приведенная стоимость использования человеческого капитала, руб.; ДЧ - доход на человеческий капитал, представленный общим фондом заработной платы (доходов) за период времени t, руб.; ИЧ - общие инвестиции в человеческий капитал за время t, руб.; n - количество лет использования человеческого капитала; i - ставка дисконта (банковский процент).

При ЧПС 0 человеческий капитал используется эффективно, при ЧПС 0 - неэффективно.

Должны выполняться следующие условия:

МИЧ=min ЗП= МВПБ, (2.23)

где МИЧ - минимальный уровень инвестиций в человеческий капитал, руб.; МВПБ - минимальный воспроизводственный потребительский бюджет, руб.

ИЧ МИЧ; ИЧ МИЧ.

МИЧ = ЗПИ + ЗО + ЗЖ + ЗЗ + ЗОБ + ЗР + ЗОТ + (2.24)

+ ЗЛН + ЗД + ЗИ + ЗПЖ + ЗБТ,

где МИЧ - минимальный уровень инвестиций в человеческий капитал, руб.; ЗПИ - средний уровень затрат на питание одного человека, руб.; ЗО - средний уровень затрат на одежду на одного человека, руб.; ЗЖ - средние затраты на оплату жилья, руб. (в расчете на одного человека); ЗЗ - средние затраты на поддержание здоровья и здорового образа жизни, руб.; ЗОБ - средние затраты на образование и профподготовку (то есть основные и текущие образовательные затраты) на одного человека, руб.; ЗР - средние затраты на развитие человека (книги, клубы, выставки), руб.; ЗОТ - средние затраты на отдых, руб.; ЗЛН - средние затраты на личные надобности (подарок, праздник), руб.; ЗИ - средние затраты на благоустройство интерьера, руб.; ЗД - средние затраты на одного ребенка (детские затраты), руб.; ЗПЖ - средние затраты на покупку жилища, руб.; ЗБТ - средние затраты на бытовые услуги и транспорт, руб.

Часть МИЧ сберегается (ЗПЖ, ЗИ, ЗЗ), затем также инвестируется в человеческий капитал.

Изначально МИЧ - категория более масштабная, чем потребительский бюджет, учитывающая все инвестиционные составляющие. В конечном итоге МВПБ, на наш взгляд, должен равняться МИЧ, а прожиточный минимум - потребительскому бюджету.

Об эффективности инвестиций в человеческий капитал можно судить по относительному показателю r_чк:

Ч100 %, (2.25)

где r_чк - норма прибыли на инвестиции в человеческий капитал, %.

При r 0 человеческий капитал используется эффективно, при r < 0 - неэффективно.

Чем выше r, тем эффективнее используется человеческий капитал. Относительный показатель r_чк позволяет сопоставить использование человеческого капитала с другими его видами (физическим, банковским).

За текущий период (месяц, год) об эффективности инвестиций в человеческий капитал отдельного индивида можно судить по более простым формулам:

ЗП < ИЧ - инвестиции в человеческий капитал используются неэффективно,

ЗП > ИЧ - инвестиции в человеческий капитал используются эффективно.

ЗП и ИЧ - заработная плата и инвестиции в человеческий капитал за год, месяц, руб.

Совокупный показатель оценки эффективности инвестиций в человеческий капитал можно рассчитать как сумму частных показателей, при этом к частным инвестициям необходимо добавить инвестиции государства и фирм, а доходы считать до взимания с них налогов и социальных отчислений. Аналогично можно рассчитать и норму прибыли на инвестиции по совокупности.

Данная методика обязывает пересмотреть структуру личного дохода работников, минимальной оплаты труда, прожиточного минимума, ввести новые институты по расчету МИЧ по конкретному региону (области, городу), или преобразовать имеющиеся (например, службы соцобеспечения, субсидий). На основе методики определения эффективности инвестиций в человеческий капитал можно выработать основные направления рационального сочетания рыночных и нерыночных инвестиций в человеческий капитал, то есть для всего населения государство будет контролировать отдельные индикаторы социального развития (МИЧ, min ЗП), а социальную политику и бюджетное финансирование будет направлять на социально неадаптированные слои общества (инвалиды, безработные, многодетные семьи, неполные семьи, беспризорные дети, сироты и т.д.).

Хотя ведущую роль в рыночной экономике играют рыночные (частные) инвестиции в человеческий капитал, нельзя уменьшать значение нерыночных (государственных), так как именно они призваны заполнять свободную от частных инвестиций нишу. В рыночной экономике должны оптимально сочетаться рыночные и нерыночные инвестиции. Оптимальное их сочетание должно контролировать государство. Достичь оптимума государство может на основе оценки эффективности инвестиций в человеческий капитал. Предложенная методика оценки эффективности инвестиций в человеческий капитал позволяет учесть все составляющие компоненты человеческого капитала и на основе расчетов чистой приведенной стоимости использования человеческого капитала и нормы прибыли на инвестиции в него определить эффективность инвестиций в человеческий капитал как на микро-, так и на макроуровне с учетом фактора времени.

Увеличение инвестиций в человеческий капитал, эффективность их использования для развития человеческого потенциала при одновременном росте объемов производства дадут мощный импульс для развития экономики в целом, для экономического роста в России и выхода её в разряд ведущих государств.

Раздел 3 ПРОБЛЕМЫ ПЕРЕХОДА К ИННОВАЦИОННОМУ РАЗВИТИЮ ЭКОНОМИКИ В ЮЖНЫХ РЕГИОНАХ РОССИИ

3.1 Экономическая неоднородность и неравномерность юга России как факторы, препятствующие переходу к инновационному развитию

Одной из существенных проблем в сфере обеспечения динамичного развития Юга России является значительная структурная неоднородность региональных аграрно-индустриальных комплексов, на которую накладывается крайне неравномерное распределение по территории округа экономического потенциала.

Структурные и территориальные диспропорции в сфере экономики, имевшиеся уже в советское время, в самой значительной степени были усилены совокупностью трансформационно-деформационных процессов последних 15-20 лет. Системность аграрно-индустриального комплекса, сложившаяся в 60-80-е гг. в пределах Северного Кавказа, была нарушена самым существенным образом. В настоящее время экономика большинства регионов Юга России фрагментарна по своей структуре, представлена суммой производств, относящихся к различным сегментам экономической деятельности и слабо взаимосвязанных между собой. «Их объединяют не столько горизонтальные рыночные связи, сколько общие проблемные ситуации, а также складывающиеся бизнес-сети (торговые, банковские и т.п.) и существующие системы инфраструктуры (энергетика, транспорт и др.)» Дружинин, А.Г. Юг России конца ХХ - начала XXI вв. (экономо-географические аспекты) / А.Г. Дружинин. - Ростов н/Д, 2005. - С. 132..

Но проблема не только в дефрагментированности отраслевой структуры экономики регионов Юга России и, прежде всего, республик. Существенную роль в росте неоднородности экономического пространства играет очевидная доминанта вертикальных связей (федеральный центр - регион; регион - городской центр, сельский административный район; столичная корпорация - региональный филиал и т.п.) над горизонтальными. В такой ситуации экономический, финансовый, инновационный потенциал стягивается и сверхконцентрируется в крупных городских центрах (в первую очередь в республиканских и «обл-краевых» столицах), что еще более усиливает социально-экономическую гетерогенность регионов. Валовой региональный продукт, размеры основных фондов и инвестиции в основной капитал, обороты розничной торговли и объем вводимого в действия жилья - все основные показатели социально-экономического развития в подушевом измерении (и тем более в абсолютном выражении) фиксируют самые существенные территориальные диспропорции в распределении экономического потенциала и социальных ресурсов как в пределах отдельных регионов, так и на межрегиональном уровне.

Так, различия в размере ВРП на душу населения между ведущими регионами ЮФО и его аутсайдерами на рубеже XXI в. достигали 4-крат-ного уровня. Но и столь значительные «ножницы» в дальнейшем продолжали расширяться (за период 2000-2006 гг. они выросли почти до 6-крат-ного уровня). Еще более значительными были подушевые различия в индустриальных сегментах экономики и сельском хозяйстве. В сфере индустрии (добыча полезных ископаемых; обрабатывающая промышленность, производство и распределение электроэнергии, газа и воды) показатели Волгоградской области (74 тыс. руб./1 чел.) и Ингушетии (2,3 тыс. руб./1 чел.) различались в 32 раза; в сельском хозяйстве «ножницы» между лидером ЮФО - Краснодарским краем - и аутсайдером - Чеченской республикой (22,8 и 2 тыс. руб./1 чел. соответственно) - были 11-кратными.

Конечно, если представить данные подушевые показатели, рассчитанные не на все население, а только на непосредственно занятых в индустрии и аграрном секторе каждого из регионов, перепады между отдельными административными субъектами в ЮФО окажутся не столь значительными (табл. 3.1). Однако и в этом случае существенные территориальные диспропорции в экономической сфере Юга России будут очевидны.

Таблица 3.1

Некоторые подушевые показатели экономического развития регионов Юга России (данные на 2006 г., тыс. руб.)*

Структурная неоднородность и территориальная неравномерность экономического развития Юга России, как уже было сказано, обусловлена целым комплексом причин, в том числе и обусловленных базовыми природно-социальными характеристиками макрорегиона. Среди них существенное разнообразие агроклиматических и ландшафтных условий, природно-ресурсной базы региональных общностей; этнокультурная мозаичность, определяющая множественность исторически сложившихся и сосуществующих в одном пространстве хозяйственно-культурных типов, некоторые из которых существенно тормозили (и тормозят) распространение инновационных форм экономической деятельности.

Данные особенности были присущи Югу России изначально, с первых этапов южнороссийского регионогенеза, пришедшихся на XIX - начало ХХ вв. Советский проект социально-экономического развития, ориентированный на сокращение территориальных диспропорций и ускоренную индустриальную модернизацию отсталых национальных регионов, определенным образом сгладил экономическую неоднородность Южного макрорегиона. Однако успешность «укоренения» в национальных сообществах крупной промышленности была в значительной степени внешней: кадры местной индустрии формировались в основном за счет приезжего русского и русскоязычного населения.

В период общественно-политических потрясений рубежа 90-х гг. ХХ в. полиэтничность Юга России стала фактором эскалации межнациональной напряженности, существенным образом усилившим неоднородность регионального этнополитического ландшафта. Всплеск этнорадикализма и обострение межнациональных отношений на фоне масштабного социально-экономического кризиса стали причинами нарастающего оттока из республик русского и русскоязычного населения, занимавшего ведущие позиции в производительном секторе республиканских экономик, в системе ЖКХ, в различных секторах социальной инфраструктуры. Тем самым миграция изменила не только национальный состав республиканского населения, но и существенно трансформировала его социально-профессиональную структуру.

Результатом стала стремительная деиндустриализация республиканских экономик в 90-е гг. Падение объемов промышленного производства и сокращение индустриального потенциала в это время происходило во всех регионах Российской Федерации, однако в республиках Юга России эти тенденции принимали подчас катастрофический характер (сокращение объемов производства в некоторых из них оказалось 5-8-кратным) (табл. 3.2).

Таблица 3.2

Динамика промышленного производства в регионах Юга России за 1990-2006 гг. (уровень 1990 г. взят за 100 %)*

Таким образом, неоднородность и неравномерность экономического пространства Южного макрорегиона возросли самым существенным образом. Причем, если с середины 90-х гг. большинство регионов РФ уже с той или иной степенью успешности начало нащупывать свои формы выхода из социально-экономического кризиса, то общественно-политическая нестабильность и наличие множества очагов открытого межнационального противостояния оставляли северокавказские республики в зоне отрицательной динамики основных экономических показателей. Свою роль в формировании обширного кризисно-стагнационного пояса, заключавшего большинство республик ЮФО, играла сепаратистская Чечня, транслировавшая внутреннюю нестабильность во все сопредельные и даже более удаленные регионы Южного макрорегиона.